Гермиона Грейнджер и ведовство

Не появиться на приеме по поводу годовщины победы было бы хамством. Так что придётся идти. К тому же лишний раз "лизнуть" нынешнюю власть, напомнив заодно о своей силе, тоже стоит. Новый министр Амброзий Белли любил чинопочитание и скрупулёзно отслеживал кто, как и сколько раз подходил с поклонами и реверансами. К появлению ковена на территории Британии "наверху" отнеслись с настороженностью. Меня пригласили в аврорат, долго выясняли каким образом в магглорожденной проснулась ведьмовская суть. Я, сложив ногу на ногу и закурив папироску в длинном мундштуке – в прошлой жизни иногда баловалась, чисто для эпатажа, – в красках рассказала всем любопытствующим, что же такое сотворила Беллатрис Лестрейндж с телом Гермионы Грейнджер. Молоденького стажёра вывернуло на пол так резко, что он не успел выбежать, остальные господа авроры сидели бледные, не сумев скрыть с лиц гримасы ужаса и отвращения. Мои шрамы, которые я пока не свела, оказались очень кстати. Среди ведущих допрос присутствовал Кингсли, так что сильно меня не прессовали, но я решила раз и навсегда закрыть эту тему, так что на детали не скупилась. Также в аврорат пришла на допрос Флёр, подтвердив всё сказанное мной. Ведь именно она приводила тело Грейнджер в порядок. Вейлочка была уже на третьем месяце, и я, воспользовавшись возможностью, продиагностировала малышку. Она ждала девочку, слава Древним. Колдуна нам не надо. Ребёнок развивался хорошо, магическое ядро уже светилось тёплым шариком. Ведьмой малышка вряд ли будет, всё же Флёр ведьма сотворённая, а не рождённая, но чем Судьба не шутит. Билл супругу в аврорат сопроводить не смог: его повысили на работе, и сейчас он находился в командировке в Украине. Гоблины после битвы очень заинтересовались таким явлением, как ведьмы, и решили, что главе отдела по ликвидации проклятий не помешает пообщаться с природными наследными ведьмами. Я сдала ему пару явок и паролей и попросила привезти мне чёрного хлеба, по которому страшно скучала. Также и Поттера пригласили в аврорат по моему вопросу, и он пришёл в сопровождении мужей – Малфоя и Снейпа. Так что бравые авроры очень пожалели о своём рвении и выглядели крайне потрёпанно после этой встречи. Снейп даже в скрывающих истинную суть артефактах был фигурой крайне неприятной, более того, те, кто собирались допрашивать Поттера, когда-то у него учились и смотрели со священным ужасом на нависшую за плечом Гарри мрачную зловещую тень. Увы, поболтать с Гарри, как с Флёр, мне не удалось, нынешний директор Хогвартса был не в настроении и слишком торопился. Оба мужа Северуса сейчас работали в школе: Поттер преподавал ЗОТИ, Малфой – зельеварение, и уже почти все шести- и семикурсники получили отработки за непристойное поведение. Ещё бы, три героя второй магической войны образовали триаду! Волшебный мир бурлил как котёл, в кулуарах обсуждали сей странный союз все, кому не лень. Двое молоды и богаты, третий окружён флером готической привлекательности. Им же нужна носящая! И если ажиотаж среди девушек ещё можно было понять, то что руководило парнями, я ума приложить не могла. Слабоумие, отвага и зашкаливающие гормоны разве что. Ну кто в своём уме будет подкатывать к мужу Снейпа?! Только слабоумный возбуждённый идиот! Снейп не мог оставить Хогвартс, требующий жёсткой руки после того, что натворил короткий режим правления Волдеморта. Слишком многое требовалось сделать: защитить слизеринцев от преследований, убедить магглорождённых, что школа отныне безопасна, отрегулировать преподавательский состав, решить проблему надругательства над могилой Дамблдора. Нынешнему директору в итоге удалось закрыть все вопросы, кроме придания гробнице пристойного вида. Чары на ней не позволяли ни разрушить глумливый памятник, ни закрыть его щитами или магией, ни перенести останки. Про это прознали журналисты, и туда началось настоящее паломничество. Тухлый запашок скандала привлекал писак вернее, чем падаль шакалов. Что тоже не добавляло Снейпу спокойствия, ведь разрешение на нахождение в рамках защитных чар школы выдавал именно он. После публикации скандальной книги Риты Скиттер, сияющий образ Дамблдора оказался прилично замаран. А "преобразование" его гробницы запустило "охоту на ведьму". Вышло несколько разгромных статей, где бывшего директора Хогвартса уличили в связи с Геллертом Грин-де-Вальдом, зацикленности на Дарах Смерти и... старческом маразме. Странная маггловская болезнь, которую он, скорее всего подцепил от своих любимых простецов. Ну кто в своём уме поверит в детскую сказку? Какие такие Дары Смерти? Я хихикала, читая их. Оленёнок Поттер, истинный владелец Даров, даже не подозревал, чем владеет, хотя с удовольствием пользовался палочкой, что досталась ему от поверженного Волдеморта. Снейп не нашёл необходимым просветить мужа о природе принадлежащих ему артефактов, не делала этого и я. Итогом всей этой скандальной возни вокруг личности Дамблдора стало изъятие карточек с его изображением из упаковок для шоколадных лягушек, посмертное лишение Светлейшего всех титулов и ордена Мерлина, удаление биографии из книги "Тысяча великих магов". И законодательный запрет на попытки изменить внешний вид гробницы в качестве назидания для будущих поколений. Раз чары не действуют на памятник, значит, вмешалась сама Магия и не смертным оспаривать её решение. Я была уверена, что Снейп своим колдовством мог вмешаться в наложенные мной веды, но не посчитал нужным этого делать. Старый козёл умудрился заколебать даже его. Самое смешное, что после моего усовершенствования, гробница низверженного героя стала очень популярной. И Снейп исключил остров из рамок охранного купола. Теперь к ней был доступ у каждого желающего, и она после всех статей стала центром притяжения праздношатающихся туристов. Каждый хотел колдофото с памятником в виде козла в очках. Малфоям и Снейпу пришлось пройти через суды, где я и Гарри выступали свидетелями со стороны защиты. Люциус Малфой и Нарцисса Малфой расторгли министерский брак, и новоиспечённая леди Блэк пыталась отсудить деньги у мужа и дом на Гриммо у Гарри. Последнее меня выбесило, и я навестила Нарциссу с дружественным визитом. После конфиденциального разговора, в котором я рассказала леди истинную причину смерти её сестры, она отказалась от притязаний на наследство Блэков. Разбежавшихся пожирателей ловили всем миром. Лестрейнджи окопались в родовом меноре. Долохова задержали при попытке купить международный порт-ключ, Амикуса и Алекто Кэрроу сдала хозяйка арендованной квартиры из Лютного. Грейбека выследили Люпин и Билл Уизли. В процессе задержания Грейбек погиб. Но добрые люди нашептали, что никто его не задерживал, а на теле бывшего вожака обнаружены укусы, а само тело было без головы, что примечательно, её так и не нашли. Руквуда нашли повешенным в Запретном лесу на осине. МакНейра забили Ступефаями жители деревни, в которой он попытался раздобыть еды. Никто не хотел возвращения к тёмным временам террора. Суды шли почти каждый день, Азкабан был самым посещаемым госучреждением. Нынешний министр Амброзий Белли определился и набрал популярность как судья, выносящий самые справедливые приговоры. На скандальном процессе со Снейпом он настоял на допросе портрета Дамблдора, домовиков и просмотре воспоминаний, чему всячески противился прокурор. И, в итоге, Снейпа не просто оправдали, но и представили к награде, как одного из героев второй магической войны. Вспоминая прошедший год, могу сказать, что он выдался непростым для всех причастных к этой победе. Впрочем я, как одна из героинь войны, от своего участия в этой авантюре получила не только геморрой, но и некие преференции. Во-первых, министерство отсыпало мне денег вместе с орденом Мерлина первой степени, когда разобрались в том, как же я стала ведьмой и претензии были сняты. Во-вторых, Билл подкинул гоблинам идею создать фонд, куда сыпались денежки от поклонников, и на текущий момент мы с Гарри стали богаче Малфоев. В-третьих, меня освободили от налогов на ближайшие пятьдесят лет. Деньги оказались очень кстати, так как бесконечно пользоваться гостеприимством Уизли я не хотела. Учитывая, что Гермиона стёрла своим родителям память, у моего тела не осталось близких вне круга нынешнего общения. Это было очень важно, так как Грейнджеры мгновенно бы определили, что перед ними не их дочь. Адреса маггловского дома родителей Гермионы я не знала, так как, кроме магии, мне от прежней владелицы памяти не досталось ничего. Гарри предлагал мне пожить на Гриммо, Луна – с отцом в Оттери-Сент-Кэчпоул, но я выбрала третий вариант: купила небольшой домик на границе леса. Море – это хорошо, но моя стихия всё же лес. Рядом протекала тихая река. Добби и Луна отправились со мной. Добби, свободный домовик, сам сделал свой выбор. На вопрос, почему он выбрал не Гарри, смелый эльф признался, что боится его партнёров. Я была не прочь платить небольшим оттоком магии чудесному помощнику, так как никогда не являлась поклонницей идеального ведения домашнего хозяйства: драить дом вручную или простаивать у плиты – не моё. Луна же сразу после битвы в третий раз предложила мне свою любовь, и на этот раз я, естественно, не отказалась. Доучиваться в Хогвартсе, куда меня любезно пригласили, я не стала. Так как не собиралась строить карьеру в Министерстве, а результатов СОВ, тех что получили после пятого курса, достаточно для того, чтобы свободно оперировать магией. Луна не вернулась в школу по той же причине. Дошли руки и до разбора бездонной сумочки. Артефакт оказался полон сюрпризов: там нашлись вещи Поттера, от которых я пришла в ужас. Соседка Любаня, что присматривала за котом в моё отсутствие, была любительницей секонд-хэнда и один раз затащила меня в сей вертеп. Но даже там я не видела настолько ужасных, потрёпанных вещей. Я пригласила Поттера к себе в гости, и мы торжественно сожгли с ним кучу отвратительного тряпья, прощаясь с образом прошлой жизни. Сейчас за гардеробом Гарри следил Малфой, и он, наконец-то, стал выглядеть как молодой аристократ, а не как клошар. Вещи Рона, не в пример лучшего качества и состояния, несмотря на то, что донашивал он их за братьями, я уменьшила и передала через Билла в "Нору". Роясь в горах хлама, я изумилась тому, что Гермиона не догадалась сделать запас пищи в виде консервов и круп и совершенно не озаботилась посудой. Чем же они питались во время скитания по лесам? О чём думала эта девочка, набрав книг и трусов для мальчишек, но не взяв с собой никакой еды? Наверное, она была слишком неопытной и идеалистичной. Расспрашивать Гарри о тех временах я не решилась, понимая, что это был безрадостный период. Слава Древним, что они в принципе смогли выжить. Помимо прочего, в бисерной сумочке Гермионы нашлось множество книг. Я подозреваю, что она ограбила библиотеку Блэков на Гриммо. Гарри, когда я обмолвилась об этом, только рукой махнул: мол, можешь не возвращать. Пришлось котёнку отвесить подзатыльник, посоветовав не разбазаривать то, что покупал и копил не он. И напомнить, что если он не ценит уникальные книги, то их по достоинству оценят его партнёры и их будущие дети. Почти все книги я вернула, позаимствовав только одну, про создание алтарей. Сведения, почерпнутые из этой книги, очень пригодились, когда на Ивана Купалу Луна лишилась девственности в моих руках. Акт любви между мной и русалкой на купальскую ночь высвободил такую мощную энергию, что мы с лёгкостью насытили общей магией выбранную глыбу кровавика, что позволило создать алтарь и основать новый род. Так что теперь я леди Гелла Гермиона Сандер. В прессе меня называют валькирией и истинной ведьмой. Первое – просто приятно, но вот второе – правда, как она есть. Наш ковен прошёл регистрацию в Министерстве, и теперь мы официальная общественная организация с правом творения согласованных ритуалов и правом приёма новых членов в свои ряды. "Члены" – это образно, естественно. Попасть к нам может только существо женского пола. Учитывая, что вырвавшуюся из Реддла магию мы с Поттером поделили на двоих, я сейчас самая сильная ведьма западной локации. Гарри, как я уже рассказывала, быстро прибрали к рукам вейла и колдун. Я же пока находилась в поиске нашего третьего. Это должен был быть мужчина и из магиков, не магов. Нам подошёл бы как отпрыск водного народа, потомок русалки или тритона, так и лесного народа, вроде дриады. На худой конец вейла, хоть мне и придётся творить сложный ритуал, в котором можно погасить идиосинкразию между вейлами и русалками. Хорошим кандидатом стал бы Невилл Лонгботтом, в гриффиндорце я ощутила кровь дриад, но он, увидев меня, испытывал священный ужас, что довольно комично смотрелся на его возмужавшем лице. К тому же меня категорически не привлекали юные мальчики. Неплохим кандидатом был Люциус Малфой. Он оказался вейлой, к тому же блондин, статный и зрелый, всё как я люблю. Но насколько же у этого господина премерзкий характер! Учитывая, кто я, то ведьма у нас в семье может быть только одна! К тому же сиятельный лорд, завидя за моим плечом умиротворённую русалку, буквально дрожал от смеси раздражения и возбуждения, что не вносило простоты в нашу коммуникацию. Но Луна – моя партнёрша и Малфою придётся обуздать гонор, если он захочет пристроить свой член в тепло! Взять хоть нашу последнюю встречу в банке, где этот павлин вначале ощупал меня и Луну липкими взглядами, а после начал разговаривать со мной через губу, словно я какая-то дворняжка. Понятие чистоты крови веселило меня, учитывая то, как вольно маги смешивали свою кровь с волшебными существами. В пикировке мы дошли до того, что Люциус получил по сиятельной морде оплеуху. Гнева я в неё вложила достаточно для того, чтобы потом через Поттера Люциус пытался выяснить, как снять последствия. Ходил, бедолага, под чарами гламура. Яркий отпечаток женской руки на щеке не делает чести даже бродяге из Лютного. Я сказала Гарри, что такие метки ведьмы сходят только тогда, когда сама ведьма простит. Луна, присутствующая при разговоре, пожалела убогого и буквально вылизала у меня прощение сиятельному лорду. Только вот фанфарон вряд ли что понял, решив, что оно само прошло. Зятя Люциус, в отличие от меня, уважал. Да и попробуй не уважь того, за чьими плечами стоит влюблённая до одури вейла, по совместительству, наследник твоего рода, и колдун, мастер в трёх областях: менталистике, боёвке и зельеварении. Разотрут в порошок и пустят на ингредиенты, невзирая на родство. Был ещё один нюанс, не позволяющий мне сбросить вредного лорда со счетов. У оборотней и вейл был не только первичный пол, но и вторичный. Так Билл после заражения ликантропией не превращался в зверя во время полнолуния и не жаждал загонять добычу, но он полюбил мясо с кровью, менял цвет глаз, стал лучше различать запахи, и у него ускорились реакции. А ещё у него определился вторичный пол (альфа) и наличествовал узел, делающий вагинальный секс просто крышесносным. Поганка Люциус тоже был альфой, и я хотела его узел! К тому же в таком союзе не страшно зачать ребёнка, так как он получит статус, деньги, фамилию. Малфоя можно было обвинить в чём угодно, но не в том, что он плохой отец! Повезло Поттеру, что у Драко вторичный пол омега и они спокойно нарожают с ним и колдуном кого хотят. Поттер вообще оказался везучим. Не умри Гермиона под ножом Лестрейндж, он бы прошёл через все круги ада. Да и колдуна бы своего просрал. Источнику без того, кого самой Магией ему предназначено питать, жить очень плохо. Даже если он обрёл свой негатив, в данном случае Драко. Колдун даёт обоим своим мальчикам такой накал чувств, что все остальные попытки заняться сексом с другими будут слишком пресными. Да и друг друга они так не удовлетворят. – Какой цвет лучше? – вырвала меня из рассуждений Луна. Она стояла перед раскрытым гардеробом и смотрела на ряд платьев. Я залипла на её округлых ягодицах и длинной спине, по которой струились лунные волосы. Моя любовница стояла только в носочках, один слегка сполз, обнажая точёную щиколотку, и внутри мгновенно поднялось желание. Подойдя ближе, я притёрлась торчащими сосками, давая понять, как возбуждена, и прижала к себе Луну за плоский живот. Я была фигуристее русалки, с более массивной грудью и пышными бёдрами, но меня заводили именно такие утончённые девушки, как она. – Любой, кроме розового, моя радость, – мурлыкнула я в алеющее ушко – аккуратное и с серёжкой-гвоздиком в виде четырёхлистного клевера. Их прислал Луне Драко, извиняясь за отца. А принёс Гарри, добавив извинений за тестя и от себя тоже. – Розовое мне не к лицу? Самое смешное, что Луне шло всё, кроме, разве что, мешка из-под картошки. А так и пастель, и яркие цвета, и тёмные насыщенные – буквально всё. – К лицу, детка, но это официальный приём. – Думаешь, меня это остановит? – фыркнула русалка. Экстравагантность в одежде была своего рода вызовом обществу. Необычный наряд срабатывал как лакмусовая бумажка, и Луна развлекалась, эпатируя людей, а после наслаждаясь их реакцией. – Нет, конечно. Но я бы хотела одеться с тобой в одной цветовой гамме, а мне розовое носить не стоит. Я начинаю напоминать фею, вышедшую на тропу войны. Луна поёжилась. Встретили мы с ней однажды одну феечку.Жуткое существо, даже я спасовала перед её альтернативной логикой. Благо, мы её совершенно не заинтересовали. – Хочешь, я уговорю тебя выбрать другой цвет? – шепнула я и влажно, длинно лизнула тонкую шею. Луна откинула голову и часто задышала. Вспыхивала русалка мгновенно, сразу становясь мокрой. Никогда у меня не было столь отзывчивой партнёрши! – Хочу! Тебя на коленях передо мной. Я хихикнула, сползла по Луне и опустилась на колени. Поцеловала одну ягодицу, вторую, сунула нос в сакральное местечко, где сходятся ноги: там пахло речной водой, водяными лилиями и возбуждением. От этого запаха у меня кружилась голова, и я глубоко вдохнула его, непроизвольно застонав. Луна развернулась, схватила меня за волосы и ткнула в своё естество, влажное, мягкое, сочное. О, Древние! Схватив русалку за бёдра, дёрнула на себя и впилась в губы поцелуем, вплетая в ласки язык, добиваясь, чтобы бёдра под руками дрожали, а Луна стонала беспомощно и жалобно, доводя меня до безумия. Луне понадобилось всего три минуты. Мне и того меньше. Я кончила от вскрика, пульсирующего на языке клитора и лёгкого прикосновения к себе, так меня возбуждала русалка. Некоторое время мы в прострации лежали на полу перед раскрытым гардеробом. – Зелёный, – неожиданно разбила томную тишину Луна. – Что? Кто зелёный? – вынырнула я из грёз. – Цвет – зелёный. Он хорошо сочетается с серебром. Я давно заметила, что Луна иногда пророчит, сама не замечая этого. Последняя фраза как раз была из области бессознательного. Увы, пророчества, обычно, осознавались уже в моменте. Так Луна, когда Гарри дарил ей серёжки, сказала, что согласна быть второй крёстной. А через неделю Поттер примчался ко мне камином со всклокоченными волосами и слезами на глазах. Я думала, они поссорились с Северусом, у колдуна характер очень крутой, но нет. Оказалось, что Драко ждёт малыша. Естественно, я, помимо страхов и сомнений в том, что он будет плохим отцом, так как не знает, как это – быть хорошим, услышала от Гарри предложение стать крёстной для будущего ребёнка. Поттер был утешен, поглажен, напоен чаем, снабжён настойкой от утренней тошноты. Вряд ли Снейп сам не может приготовить её, но с обоих мальчишек станется первое время скрывать факт беременности омеги от своего колдуна. Крёстной стать, естественно, я согласилась. Луну, Гарри, помня её высказывание, попросил о том же, и моя русалка кивнула так, словно это для неё естественное течение бытия, а не новость. – О чём задумалась? – прохладная ладонь прошлась по животу, рождая нежность. – Ты согласилась стать крёстной. Хочешь, чтобы и у нас был малыш? – Он будет, – уверенно сказала Луна. – Я боюсь родить мальчика, – призналась я. – Зря. Тем более рожу его я. А так как я ненаследная ведьма, то колдуна у нас не случится. А ты родишь девочку. Вот, опять. Я никогда не заостряла внимание на этих провидческих проколах, не уверенная, что Луна их помнит, и не желая напрасно волновать её. Русалка обладала удивительным взглядом на жизнь, напоминающим тихую заводь: ничто не могло её потревожить, так как она была скрыта самой природой. И мне не хотелось нарушать это умиротворение. На моей памяти лишь однажды Луна проявила негативные эмоции: когда ко мне подкатывала Поллет, бабушка Флёр. Учитывая мой взрывной и мстительный характер, более подходящего мне человека Древние не могли даровать. Рождённые ведьмой изначально обладают вздорным нравом и сложным характером. Ведьма сотворённая проходит через череду испытаний, необратимо меняющих её. Луна же приняла ведовство в себя, как воду в сухой песок: мягко, с желанием и доверием. И не заплатила за ведовство ту цену, что обычно платят другие женщины, отбрасывая оковы, ломая шаблоны, отвергая навязанное обществом ханжество. Обычно это сильно коробит их близких, так как у них отнимают рамки, в которых до этого жила женщина. Их осуждают за непокорность (свободу), за то, что они стали эгоистичными (наконец-то стали думать и заботиться о себе), меркантильность (перестала быть наивной дурой). Ведьмы становятся неудобными. Они впервые выбирают себя. Луна не изменилась. Совершенно! И это приводило меня в восторг. Малышка была настолько идеальна изначально, что даже природа не нашла повода к исправлению. – Ты опять не со мной, – вырвала меня из размышлений русалка. – Я с тобой больше, даже чем ты себе представляешь. – Неужели ты созрела до чувств больших, чем вожделение и комфорт, моя леди? Признаваться в привязанности было страшно. Кажется, и мне пришло время пройти через испытание чувствами. Но так как прелесть наших отношений была в абсолютной открытости, я врать не стала. – Да. Я люблю. Тебя. – Очень романтично, – захихикала Луна и уложила голову мне на плечо, осыпав тело распущенными волосами. Той половине, куда попала шёлковая волна волос сразу стало тепло. – Тебе придётся научить меня выражать чувства. – Неужели ты никого в прошлой жизни не любила, кроме себя? – Нет. Луна вздохнула и погладила меня по голове. – Я научу. Это – как дыхание. Достаточно просто сделать первый вдох. Раздался звук сработавшего камина. Только один человек мог ворваться ко мне без предупреждения. – Поттер? – крикнула я. – Да, это я, Гелла! – Закажи Добби чаю. Мы сейчас спустимся. – Опять трахаетесь?! – Поттер! Луна захихикала, встала одним гибким движением и не глядя вытащила из гардероба два длинных шёлковых халата. Себе – серебристый в журавлях, мне – красный в солнцах. Гарри сидел на высоком барном стуле и болтал ногами. Рядом суетился Добби, подобострастно заглядывая ему в глаза. А-ха, мелкий прохиндей питается. Гарри теперь знал, чем маги платят домовикам за их службу, и подкармливал эльфа вполне осознанно. Будь у нас с Луной пёс, он бы и ему кидал вкусные кусочки. Собак я не любила, но подумывала завести себе книззла. Увы, кот Гермионы так и не был мной найден. Скорее всего, она отдала его родителям. Подойдя к юноше, мальчишкой я его назвать уже не могла, я запустила пальцы в волосы и ощутимо дёрнула. – Ай! За что? – За болтливый язык! Как Драко? – Хорошо. Настойка помогла. Спасибо. – Северусу сказали? – Да. – И что он? – Ругался, что ему придётся искать нового преподавателя по зельям. Хотя Слагхорн до сих пор живёт в Хогвартсе. Старый профессор обслуживал нужды Больничного крыла и занимал должность декана Слизерина. – А на самом деле? – Переживал, что Драко ещё не вошёл в полную силу и ему будет тяжело выносить малыша. – Глупости! Если бы не вошёл, так и не понёс бы. Гарри махнул рукой. – Побесится и перестанет. Я теперь знаю, что если он орёт, значит, ему не всё равно. – И как ты справляешься? – Становлюсь перед ним на колени, – хмыкнул Поттер. Значит, тот разговор, когда Гарри жаловался мне, что иногда Северус очень строг и он теряется, не зная, как правильно реагировать, услышан, усвоен, применён. – Молодец. – Тем более Драко сейчас не может. Его тошнит. А мне нравится! Знаешь, эта пульсирующая тяжесть на языке... – Гарри закатил глаза, а я непроизвольно сглотнула. У меня давно не было мужчины, и я поняла, что ужасно соскучилась по горячему твёрдому члену! Мы с Луной не клялись хранить верность друг другу, но до этого момента никого, кроме неё, я не хотела. Значит, наш третий грядёт. Учитывая, что сегодня приём в Министерстве, скорее всего, он там будет. У меня тоже случались проблески, не такие, как у Лавгуд, не бессознательные оговорки, а предчувствие, что произойдет то или иное событие. – Герм, ты меня слушаешь? – дёрнул меня за руку Гарри. – Наша леди сегодня целый день бродит где-то в своих мыслях, – заметила Луна. – Драко на приёме будет? Или только вы с Северусом? – деловито спросила я. Надо продиагностировать беременную вейлочку. – Будет. Сев не хотел его брать, но Дрей устроил форменную истерику с битьём посуды и криками о том, что он чувствует себя принцессой, которую в замке заточил дракон, – захихикал Гарри. – Северус вначале опешил, а после выдрал его так, что он скулил. Драко сразу отпустило. Он признался, что это был его лучший секс. Я подозреваю, что скандалов нам теперь не избежать. Я закатила глаза. Тёмный Источник колдуну достаётся легко, но он капризный. Светлый – тяжело, но зато потом у них полная гармония в отношениях. Эмоциональные качели – норма семейной жизни у колдуна. Что ж, Снейпу, что побывал между Светлым и Тёмным Лордами, не привыкать. Наоборот, такому адреналиновому наркоману нужны сильные и яркие эмоции. – Тогда я его продиагностирую. – И ты увидишь, кто у нас будет?! – Не знаю, срок пока слишком маленький. – Я так хочу девочку! Я подняла брови. Для меня Поттер сам был ещё тем, кто только перешагнул рубеж между детством и юностью, и его мечты о ребёнке звучали сюрреалистично. – Чтобы она была ведьмой, как ты! – И тебя не интересует, от кого она: от тебя или Северуса? – Не-а. Хотя от Сева я хочу больше. Чтобы она была такой же черноглазой, как он. Но белокурой, как Драко. Я переглянулась с Луной. Образ девочки, описанный Поттером, как живой встал перед глазами. – Я назвал бы её Лилит Гелла, – добил меня Гарри. Не выдержав, я запрокинула голову и расхохоталась. А после пропела: – Слова твої – і Давнім у вуха Бажання невинне Чому б його не слухати. Нехай сильною буде І гарною А ми зробимо її Щасливою! Гарри захлопал в ладоши. Его до сих пор изумляла и моя история появления в его мире, и умение словами взывать к Магии, не применяя ни палочку, ни заклинания. В этот момент в камин постучали, и я открыла. Из него вышла Флёр. Глаза у неё были заплаканные. – Что-то случилось с Мари-Виктуар? – кинулась я к сестре. Флёр махнула рукой, обняла меня и зарыдала сильнее. Сквозь рыдания я разобрала, что она чувствует себя коровой, так как не смогла влезть ни в одно платье, что носила до беременности. – Да и хрен с ним. Тебе прекрасно подойдёт что-то из моего. Где малышка? С ней всё в порядке? – У Молли. Я устала. И чувствую себя плохой матерью от того, что рада отдать её свекрови на пару часов. Я гладила молодую маму по спине, пока она не затихла. Подошедшая к нам Луна погладила Флёр по голове, а потом, вытащив её из моих объятий, повела наверх, чтобы подобрать что-то из одежды на сегодняшний приём. После того, как они смешали кровь во время получения ведовства и образования ковена, вейла больше не раздражалась от соседства с русалкой. – Драко тоже таким будет? – тихо спросил Гарри, затаившийся на время истерики Флёр. – Она сейчас одна, потому что Билл много работает. А у Драко есть ты и Северус. Не стоит заранее бояться, оленёнок. Тем более это лишь одна из сторон материнства. Хорошую его сторону не стоит забывать. Я видела глаза Флёр, когда положила ей на грудь её новорождённую малышку – она была счастлива! – Спасибо, Герм. Не знаю, что бы я без тебя делал! Отрицать свою роль в жизни Гарри я не стала, просто раскрыла объятия. – Иди сюда, котёнок! Гарри прижался ко мне, завздыхал в шею. Потёрся носом щекотно. – Я скучаю по тем временам, когда мы жили в коттедже "Ракушка", – признался он. – Там словно оказался дома, в семье, которой у меня никогда не было. – Тебе сложно с Северусом? – Я люблю его, восхищён им, но иногда я хочу беззаботности, лёгкости, что ли... С тобой я словно ухватил за кончик детство, урвал кусок того, что мне было недоступно. С ним мне приходится "держать спину", если ты понимаешь о чём я. – Понимаю. Ты можешь приходить к нам, когда захочешь. – Я знаю, и это помогает мне, когда Северус не в духе. – А с Драко как? – Хорошо. Я люблю его, и мне нравится заботиться о нём. Но он сам как ребёнок. Мы семья, хоть и странная. – Нормы – для слабаков, – отмахнулась я. – Дурсли внешне были нормальной семьёй, но были ли они счастливы? Гарри задумался. – Наверно, нет. Но они – команда. И это их сплачивало. – А что делает вас семьёй? – Я не могу без них. Они как воздух. Северус – моя опора, стена за моей спиной, но иногда слишком давит. Драко – моя нежность, но иногда я хочу от него поддержки, а поддержка требуется ему самому. И периодами меня это раздражает. Не их характеры, а то, что мы предназначены друг другу. Жёсткие рамки, предначертанность, понимаешь? – Почему? – Вся срань в моей жизни началась с пророчества, если помнишь. – Вся срань в твоей жизни началась с того, что Реддл выбрал тебя. Если бы он был более адекватным, то просто посмеялся бы над словами Трелони. Не стоит оправдывать ебанутость людей мистикой. – Может, ты и права... Но есть ещё один момент: Сев семь лет изображал ненависть ко мне! И Драко! – У Северуса не было другого выхода. Игра в ненависть защищала тебя. А Драко обиделся на то, что ты предпочёл другого ему. И злишься ты не на него, а на себя. За неправильный выбор. Так признайся в этом вначале себе, а потом ему. Ошибаться – это нормально! Поттер задумался, затих в моих объятиях. – Ты права... Я так злюсь на себя, что потратил семь лет на Уизли, а не провел их с предназначенным мне партнёром! Драко ведь первый в волшебном мире, с кем я познакомился по собственной воле. Я мог оказаться на Слизерине. Всё могло быть иначе! – Драко тоже оказался неправ. Не стоило быть таким заносчивым засранцем. – Он перенервничал. – Ты разрешаешь ему ошибаться, а себе – нет. Чую запах вины. – Это потому, что ты ведьма! – хмыкнул Поттер. – Ты права, Герм. Спасибо, что не ленишься тыкать меня носом в мои ошибки. После откровенного разговора с тобой мне всегда становится легче. Люблю тебя! – И я тебя люблю, котёнок! На лестнице раздались шаги, и перед нами возникла Флёр в голубом облегающем платье. Вау! Не знаю, в какие такие вещи не влезла вейла, но роды сделали её лишь прекраснее. Уизли, правильно разгадав наши с Поттером восхищённые взгляды, покрутилась. – Ты сейчас эффектнее, чем когда я впервые увидел тебя на Турнире Трёх Волшебников! – воскликнул Гарри. – Спасибо, – улыбнулась Флёр. – А ты тогда показался мне смешным и встрёпанным мальчишкой, совсем не героем. – Я не хотел участвовать. – Я знаю. Но ты оказался благороднее всех нас. И морально сильнее. Настоящий воин. Поттер зарделся, и я встрепала ему волосы. Спустившаяся следом Луна заставила меня на миг онеметь: тонкий зелёный шёлк струился вокруг тела так, словно русалку окутал смерч из речной воды, не скрывая, а подчёркивая точёную фигуру. О, Древние, как она прекрасна! Луна улыбнулась мне, поняв реакцию. – Вы на приёме затмите всех! – протянул заворожённый Поттер. – Луна, ты потрясающая! – Мы же ведьмы! – ответила я и поняла, что в голосе прорезались хрипловатые нотки. – А что наденешь ты? Покажи! – потребовал Гарри. – Твоё платье я положила на банкетку, – пропела Луна. Вкусу русалки я доверяла, так что натянув платье, даже не стала смотреть на себя в зеркало. Плотный корсаж приподнимал грудь, так что полушария смотрелись как драгоценности, уложенные в зелёный бархат. Тяжёлая юбка мела пол. Я распустила волосы, тряхнула головой и босая пошла вниз. – Вау! Ты как жемчужина, выступающая из водорослей! Теперь и я покрутилась перед восторженными зрителями. – Вы вместе смотритесь впечатляюще! Надо только подобрать украшения. – Мне – жемчуг, Флёр – сапфиры, а тебе – бриллианты, – определила Луна. И она опять не ошиблась.