Сталкер, 1925

Россия. Кабак «Три медведя». Рассвет. 1925 год Курильщику через два месяца тридцать восемь и, если Зона позволит, он купит красной икры на стол, бисквиты близнецам и позовет на ужин престарелую соседку Зою Федоровну. Если же нет, то свезет, коли очередную дату удастся отметить каменным кексом напополам с соседом по камере. Стрелка отцовских наручных часов сдвигается на цифру девять. Курильщик сплевывает на землю изжеванную сухую тростинку. По чавкающей грязи к нему спешно подходит двенадцатилетний мальчишка: Медведь — из-за кривых ног и тяжелого шага. — Я совсем чуть-чуть опоздал! Отец никак не верил, что я с Ванькой в город! Курильщик по-доброму усмехается. — Ваньку то куда дел? — Курильщик приваливается плечом к бревенчатой стене кабака. — Ясное дело, куда: к Зое Федоровне. И ведь опять отцу пожалуется, дурак! — в сердцах высказывается Медведь. Курильщик ласково треплет Медведя по торчащим во все стороны волосам. Мальчишка, не стесняясь собственного любопытства, заглядывает из-за плеча наставника в помещение кабака. За дальним столиком, попивая кофе из разбитой чашки, сидит хмурый мужчина с выдающимся носом и в, что называется, городском пальто. А у барной стойки пьет виски и курит папиросы фабрики Розы Люксембург рыжий… хочется сказать «мальчишка», да по уверенной жестикуляции и умелому убалтыванию престарелого трактирщика предельно виден некоторый жизненный опыт. — Оба городские барышни? — возмущенно-расстроенно спрашивает Медведь. — Еще и иностранцы, малец, — не менее удрученно отзывается Курильщик. — Еще! — Рыжий звучно ставит стакан на стойку. — Не поведут тебя, коли на ногах стоять не будешь, — трактирщик качает головой. — Правда? — с явным английским акцентом. — Это очень грустно. Вы же не знаете: в Англии три… как это… main пороков of the whole… человечество — это алкохоль, табак and ничего не делать. Это об-ра-зец of english сти-ля! Трактирщик смеется, совмещая протирание стакана и смахивания с усов слез веселья. — Эк завернул-то! — That’s true! — с жаром продолжает Рыжий. — Вы спросите: hey, Barty, что ты думаешь… for instance… о бегать? And I say, я это очень не люблю. Very much. — Здесь явно должно быть продолжение, англичашка! — притворно возмущается трактирщик. Рыжий расплывается в абсолютно счастливой улыбке. — Если бегать, whisky проливайтца and сигарет не куритца! Трактирщик сквозь усы от смеха плюется слюной. Хмурый мужчина за дальним столиком презрительно фыркает. — А тот на Стервятника похож. Нос еще такой, ух! — шепчет Медведь. — Я на картинках видел. Зоя Федоровна показывала. — Как скажешь, — соглашается с прозвищем Курильщик. Курильщик с Медведем входят в кабак. Стервятник спешно встает из-за столика и оставляет рядом с чашкой 6 рублей монетками и, приблизившись к Курильщику, протягивает руку. Курильщик сдержанно пожимает чужую сухую ладонь. Рыжий под всхлипывания трактирщика («Сигарета — не курица! Это ж надо такое сказать!») приветственно кивает Курильщику и Медведю. — Прежде чем отправимся, правило первое: никаких имен, — Курильщик вглядывается в лица иностранцев, высматривая, насколько они его понимают. Рыжий, назвавшийся трактирщику «Barty», насмешливо ударяет себя по губам. — Я для вас — Сталкер, — продолжает Курильщик. — Это Медведь, — показывая на мальчишку. — Вы будете Рыжий и Стервятник. И никак иначе. Андерстенд? — Understand, boss! — отзывается Рыжий. — Стер… What? — переспрашивает Стервятник. — Птица такая, — отвечает Курильщик, отмахиваясь. Стервятник еще более хмуро кивает. — У границы соблюдаем тишину. Молчим. Военные там… эти, милитари! Есть? — Understand, boss, — отзывается Рыжий. Стервятник кивает, нахмурив лоб. — Идем строго, как я говорю. Мы не на отдыхе, господа. А теперь за мной. Идут все четверо долго. Под подошвой чавкает грязь, в высокой траве стрекочут кузнечики и жужжит мошкара, тусклое солнце лениво освящает пожелтевшую траву. Рыжий один раз пытается завязать разговор со Сталкером (тот на него шикает и грозится отправить обратно в кабак), один раз со Стервятником (этот в необоснованном презрении кривит губы и молчит) и в итоге сдается и молча восхищается пейзажами. Медведь, не оборачиваясь на спутников, уверенно шагает следом за Курильщиком. И пусть отец его против подобной судьбы сына, младший брат вечно ябедничает, а мать плачет, когда его подолгу нет дома, Медведь точно знает, что станет следующим Сталкером. Зона приняла его год назад, а Курильщик обучил всем прехитростям, вроде того, как почувствовать предостережение Зоны или, примкнув ухом к траве, услышать ее одобрение. Медведь любит дышать ее воздухом — он там совсем другой, любит шепот ручьев и восхищается ее пронизывающей все естество будто наэлектризованной мощи. И Медведь ненавидит, что отец видит его не то футболистом, не то слесарем. Как можно думать о столь низменных вещах, вроде примитивной работенки, новых инструментах и протекающей на чердаке крыше, когда есть Зона, дарующая свободу душе, наполняющая это гадкое, бренное тело энергией жизненной сути? Ветер треплет Медведю волосы — это Зона гладит его по голове. Она рада его видеть вновь. Курильщик сворачивает в лесок и, пройдя несколько метров, останавливается у мертвой березы. Наручные часы показывают сорок минут десятого. — Так, еще есть время, — произносит Сталкер. — Медведь, ты первый. Медведь с серьезным лицом кивает. Выглядывает из-за кустов, оглядывается по сторонам и, трусцой пробежав через открытый участок поля, скрывается у самого забора в высокой траве, а через мгновение оказывается с обратной стороны забора. — Теперь вы, Стервятник, — Сталкер хлопает хмурого мужчину по плечу. Стервятник передергивает плечами и, закусив губу, следует примеру двенадцатилетнего мальчишки. Трава неприятно колет кисти рук и лицо, пальто несколько раз цепляется за забор. Со стороны Зоны Стервятник появляется крайне раздраженным, даже, скорее, злым. Курильщик, явно забавляясь, хмыкает. — Давайте, ваша очередь, Рыжий. — All right, boss! Рыжий с мастерством главного мародера Лондонских окраин прошмыгивает в щель под забором и с бешеной улыбкой адреналинового наркомана отряхивает с пиджака мелкие травинки. Сталкер из-под забора появляется практически неслышно. — За мной, сюда, — нервным шепотом одергивает спутников и ведет их вглубь Зоны. Пространство обволакивает туман, успокаивающе шелестит сине-зеленая трава с проблесками одиноких ромашек. Очень скоро забор полностью скрывается из виду, оставшись позади. Сталкер останавливается у первых попавшихся на пути берез. — Взял? — спрашивает у мальчишки. Медведь воодушевленно кивает и вынимает из кармана горсть гаек. Курильщик с облегчением протягивает ребенку несколько белых платков. Медведь усаживается на поваленное бревно и принимается к двум краям платков привязывать гайки. Стервятник облокачивается о березу и, кусая губы, осматривается по сторонам. Рыжий садится прямо на землю и подставляет лицо лучам хмурого солнца. — Я быстро, — бросает Сталкер и, удостоверившись, что иностранцы его поняли, спешными шагами спускается в заросший овраг. Прохлада ветра ласкает кожу, шелестит трава. Медведь уверенно закрепляет на концах платков украденные из инструментов отца гайки. Рыжий достает из внутреннего кармана сигару, поджигает спичку и намеревается прикурить, но Медведь резко подлетает и выбивает из рук Рыжего спичку. — Нельзя. Зона это не любит, — поясняет и возвращается к платкам. Рыжий в легком недоумении убирает сигару и внимательно разглядывает ребенка. Стервятник вынимает из портфеля термос, наливает янтарной жидкости в крышку и с наслаждением отпивает чаю. — Ты его son? — спрашивает Рыжий. — Sorry, вы не похожие. — Нет, Курильщик только мой наставник, — отвечает Медведь. — Он меня всему учит, а отец это не любит. Не хочет, чтобы я становился Сталкером. — А ты хочешь? — с акцентом спрашивает. — Конечно. И Зона меня уже приняла. Я чувствую ее. И я знаю, что стать Сталкером — это моя судьба и воля Вселенной. Стервятник, стоя в тени березы, выразительно фыркает. Он не верит в судьбу, предназначения и прочую подобную чушь. Ему всего этого хватает от своей ветренной супруги. Два ворона сидят на дереве в парке? Надо срочно постучать по дереву, иначе неудачи посыплются, как из рога изобилия. От ветра сорвало с веток листья? Непременно на каждый пойманный в полете лист загадать желание. Разбилось зеркало? Сию минуту нужно его выбросить, не глядя в отражение, иначе вместе с отражением разобьется твоя душа и будет болеть и терзать тебя ближайшие семь лет. На Зону он отправился тоже по настоянию беременной жены. Говорят, побывавшие в той самой Комнате Желаний, приносят в дом силу духа и мощь рода, а также передают детям небывалое могущество самой Зоны. И Стервятник уже несколько часов подряд корит себя за то, что поддался глупым уговорам супруги приехать сюда. — А вы? Вы ведь тоже англичанин? — спрашивает Рыжий Стервятника по-английски. Стервятник окидывает Рыжего презрительным взглядом: от тяжелых ботинок до смешной яркой жилетки поверх тонкого свитера, — и снисходит до отрывистого кивка головой. — Мой сын узнал о Зоне из газеты… «Новайа вьечерня газета»! Ленинградская. У нас соседка часто устраивает вечера сказок для всех детей с района. А у нее сестра в Ленинграде работает… хмм… нет, не знаю, кем точно. Это, впрочем, не так важно. Ну и она, бывает, присылает гостинцы какие и газеты нередко. Сынок мой увидел, а там же по-русски все! Он ничего не понял и в итоге теть Карла читала им не сказки, а русскую газету! Представляете? И там заметка про Зону была. Так интересно! Хиацинт, конечно, была против, но как я мог… — Стоп-стоп! — Стервятник лениво поднимает руку с изящными тонкими пальцами. — Правило нашего провожатого: никаких имен. Никаких имен — значит, никаких имен. И хватит. Позвольте мне остаток пути провести в тишине, уважаемый. Какое-то время Рыжий внимательно смотрит на собеседника, прищурившись, и пожевывает в неких размышлениях губы. — Явно важная шишка, возможно, директор, владелец компании или, как минимум, со-владелец. Обожаете порядок и чистоту. Судя по вашему костюму-тройке и оксфордам, явно не ожидали оказаться посреди заросшего поля. По манере речи могу сказать, что всегда ставите себя выше собеседника, надменны, самолюбивы, не терпите… «выскочек», вроде меня, и, очевидно, слишком уверены в том, что знаете жизнь. Так зачем вы здесь, Стер-вят-ник? Стервятник зло стискивает зубы. — Не вашего ума дело, — презрительно цедит, сверля собеседника взбешенным взглядом. В последний миг Рыжий успевает заметить сверкнувшее на безымянном пальце Стервятника золотое кольцо, прежде чем последний небрежно прячет руку в карман. — Ха, я, кажется, понял! — восклицает Рыжий, не отрывая взгляда от спрятанной в карман брюк холеной ручки Стервятника. — Не утруждайте себя ненужными умозаключениями, — отрезает Стервятник. Рыжий с весельем заглядывает собеседнику в злые глаза и, фыркнув, переводит взгляд на возвращающегося Курильщика. Дальнейший путь был… странен. И это единственный аспект, в котором Рыжий и Стервятник оказались солидарны. Сталкер идет впереди всех, бросает по дальнейшему пути платок с гайками и идет строго к нему, призывая всех остальных идти шаг в шаг за ним. Медведь сосредоточенно и скрупулёзно подчиняется, Стервятник фыркает, закатывает глаза и намеренно чуть отклоняется от дороги, Рыжий идет замыкающим, откровенно забавляясь. Вообще вся эта ситуация с прокладыванием пути и выверением шагов отчаянно напоминает ему о том, как он для своего незадачливого друга выкрадывал из хранилища улик шарф с вышитыми на нем его фамилией и инициалами. Обычно Рыжий ничего подобного не вытворяет под носом у своего начальства, да и Питер вовсе не самый его близкий друг, однако отчего-то не мог поступить иначе. Какой же у них тогда был бы бандитский квартет, коли одного из них посадили бы за смехотворное обвинение в краже семейной реликвии? Нет, подобное следовало предотвратить, что Рыжий и сделал. Когда Медведь перелезает прямо через трухлявые деревянные коробки следом за Курильщиком, Стервятник обходит их по кругу и, не выдержав, спрашивает, долго ли еще идти до Комнаты Желаний. — Мне это неведомо, — пожимая плечами, отзывается Сталкер. — What? — Стервятник аж спотыкается о корни какого-то куста. — Зона сама решает, как скоро подпустить нас к Комнате. Сама она, в общем-то, вот — на холме, — Курильщик указывает на полуразрушенное здание на холме примерно в шестистах метрах от их нынешнего местоположения. На русско-английском Стервятник спрашивает, почему им не подойти к Комнате по прямой, на что Курильщик вновь откупается фразой: «Такова воля Зоны». Рыжий упорно пытается подобрать цензурные слова для выражения собственного недоумения, а Стервятник, неопределенно фыркнув, направляется по прямой через по пояс высотой траву к Комнате Желаний в полуразрушенном здании. — Stop him? — нервно спрашивает Рыжий. — Он не дойдет, — пожимает плечами Сталкер. Медведь всматривается в удаляющуюся фигуру Стервятника. Курильщик садится на деревянные ящики и вертит в руках поднятый с земли платок с гайками. Рыжий, пожевывая губу, срывает с ближайшего куста листик, который у него из рук тут же выбивает Курильщик. — Сдурел? Здесь все принадлежит Зоне! Не нужно ее злить, — почти испуганно говорит Сталкер. Рыжий равнодушно пожимает плечами и переводит взгляд на напряженную спину Стервятника. Стервятник идет через высокую траву и колючие кустарники напрямик к своей цели. Запинается о какие-то полусгнившие тряпичные сумки среди растений. К своей цели? Стервятник трясет головой. Разумеется, к своей. Ему нужно как можно скорее закончить этот сумасшедший trip по российской лесополосе и вернуться в свой комфортабельный коттедж в престижном районе Лондона, вернуться к своей семье. К очаровательно милой жене, ждущей их сына, наследника. У самого Стервятника отношение к семье спокойное, можно сказать умеренное. Он уважает своих отца и мать, несмотря на их возмущения, касательно брака. Он дорожит своей супругой. Он не вполне понимает, что думает о нерожденном сыне. Он ведь еще не родился, ничего не сделал, ничего не достиг, так что о нем можно думать? А вот жена Стервятника, как и ее ненормальный отец, превозносят первенцев, как нечто самое ценное в этой жизни. Такая чушь! Что действительно в этой жизни имеет наивысшую ценность — так это влияние и материальное состояние. Вот Стервятник достиг и того, и другого. Можно сказать, вознесся до высшей точки благосостояния. Газета приносит ему стабильный доход и известность. Разумеется, приходится иногда жертвовать гласностью скандальных новостей в угоду чиновников с толстыми кошельками, но, право, это ведь такие мелочи! Его ведь приглашают на важные мероприятия и светские ужины в дорогих ресторанах. Стервятником восхищаются, на него равняются, ему завидуют, ему смотрят в рот и жаждут его внимания. Ему предлагают дружбу пузатые министры с кубинскими сигарами и золотыми часами на цепочках. С ним флиртуют светские львицы, снисходительно глядя на его кольцо на безымянном пальце, кокетливо поправляют прически и закусывают накрашенные алым губки. Но все это в Англии. А сейчас Стервятник с уверенностью бронированного танка добивает о колючки свое пальто от легендарного Burberry стоимостью с поддержанный Wolseley Stellite с двухскоростной коробкой и без крыши. Сине-зеленая трава царапает кожу аристократических рук. Комната Желаний возвышается в жалких паре десятков метрах от Стервятника. Чего он истинно желает? Больше денег? Больше известности? Больше власти? Нет, точно не власти — вместе с ней приходит слишком много ответственности. Чего он истинно желает? Прощение родителей за необдуманный брак? Снисхождения общественности за сокрытие причины обвала британской экономики? Нет, большинству все равно на это плевать — собственное благополучие важнее государственного. Чего он истинно желает? Стервятник останавливается в нерешительности. По паутинке, тянущейся от куста жимолости к каким-то брошенным железным бакам, длинными ножками перебирает паук. Туман обволакивает Комнату Желаний с разрушенной четвертой стеной густым белым дымом. Стрекочут кузнечики. Птиц Стервятник не слышал от самого забора. Забавно, только сейчас заметил. Так чего он истинно желает? Удачных родов? Здорового сына? Чтобы жена согласилась назвать ребенка в его честь? Да она и так этим грезит, влюбленная дура! Дура? Стервятник обхватывает себя руками и топчется на месте. Паучок с длинными лапками плетет продолжение паутины. Почему «дура»? Нужно дойти до комнаты и выпить еще чаю из термоса. И поскорее уже в родную Англию. Стервятник делает несколько спешных шагов. — Стой! — внезапно над полем звучит отчетливый женский голос, исходящий будто бы из ниоткуда. Стервятник испуганно оглядывается по сторонам. Сталкер роняет на землю платок с гайками и подскакивает с деревянных ящиков на ноги. Медведь хватает Сталкера за руку. Рыжий, напротив, потерянно присаживается под надломленную яблоньку. Стервятник практически бегом возвращается к остальным. — Я же сказал, не дойдет, — усмехается Курильщик и кидает в противоположную от Комнаты сторону платок с гайками. — Зона так просто никого не пропустит. Даже меня. Медведь самодовольно задирает нос и следует за наставником. Англичане нервно переглядываются и плетутся следом. Рыжий чуть ускоряет шаг и идет рядом со Стервятником. — А я вас узнал, — на грани шепота произносит Рыжий. Стервятник вопросительно поднимает бровь. — Я в том году был среди охраны на конкурсе дизайна телефонной будки. И видел вас. Это точно, — говорит Рыжий. — У вас хорошая память, — вместо прямого ответа преподносит комплимент. Рыжий, забавляясь, фыркает. — За кого голосовали? — непринужденно спрашивает Рыжий. — За Скотта, конечно. Заранее было известно, что он выиграет, — отвечает Стервятник. — Это ужасно. — Что именно? — Стервятник хмурится. — Заранее все знать. Это ужасно скучно! А как же поддаваться моменту? — Мимолетные радости — это блажь, присущая глупцам. — А в чем радость от скрупулёзно расписанной наперед жизни? — В ней нет непредвиденных неприятностей. — Как и непредвиденного счастья. — Будете учить меня жить? — Куда уж мне! — смеется Рыжий. — Мне вот, что интересно. Кто эта счастливица, что охмурила такой ледник? Рыжий поглядывает на руку с кольцом, которую Стервятник тут же прячет в карман. Диалог враз сходит на «нет». Они пробираются через реденький лес, переправляются через широкий ручей и выходят к обрыву. Сталкер бросает уже запачканный платок с гайками вниз в бушующий водопад. — We should jump? — в ужасе восклицает Стервятник. — Cool, — заинтригованно тянет Рыжий, заглядывая вниз с безопасного расстояния. — Then I`ll jump first! Стервятник пренебрежительно фыркает. — Я не вполне понял… — начинает Курильщик, но сам себя прерывает и, махнув рукой, произносит: «Здесь есть тропинка. Рыжий, идите первым, Я замыкающим». Рыжий начинает спуск по крутой тропинке. За ним следует Медведь. — Теперь вы, Стервятник, — Сталкер делает приглашающий жест. — You`re crazy! — восклицает Стервятник. — Йа подождать здесь. — Мы не будем возвращаться этой же дорогой. Зона выведет нас по другому пути, — обеспокоенно произносит Курильщик. — Йа не волноват! — восклицает Стервятник. — That`s suicide! Сталкер тяжело вздыхает и следует за Медведем. Стервятник садится на крупный камень и, открутив крышку термоса, наливает в нее чай. Нет, одно дело ехать в российскую глушь, а совсем другое — спускаться по хиленькой тропинке вдоль обрыва. Стервятник никогда не был любителем походов, скалолазания и всего прочего подобного. А супруге он всегда может сказать, что действительно дошел до Комнаты. Едва ли она распознает его ложь. Самоубиваться во имя призрачной возможности исполнить желание, которое он даже сам себе озвучить не может, в планы Стервятника не входит. Рыжий спрыгивает с небольшого выступа и оказывается у самого низа водопада, в скале за которым виднеется пещера. Рядом с ним спрыгивает Медведь и достает из воды платок с гайками. Медведь становится у самой воды, ниспадающей со скалы. Брызги оседают на его бровях и ресницах. Медведь щурится и прислушивается. Зона ему поет, в этом нет сомнений. Водяные потоки с грохотом обрушиваются на камни, заглушая весь остальной мир. — Where is…? — Рыжий машет руками на манер птицы, спрашивая еще спускающегося Сталкера. — Отказался идти, — Курильщик кривится. — Нехорошо это. Рыжий хмурится. — Maybe, мы вернуться? Не есть good оставлять him alone, — запинаясь, спрашивает Рыжий. — В Зоне нельзя возвращаться, — пожимая плечами, отвечает Сталкер. Стервятник Рыжему даже в некоторой степени понравился своей явно напускной загадочностью. Рыжий, будучи детективом следственного отдела, всегда без ума от людских тайн и от возможности распутать клубок секретов и вынуть всех скелетов из шкафов. Вовсе не на всеобщее обозрение, никак нет. Однажды Рыжий узнал о том, что их патологоанатом оперативного отдела, миловидная брюнетка с кривым носом и грубыми руками, увлекается… некрофилией. Он не сообщил о своем знании даже ей самой. И Рыжему чертовски доставляет удовольствие понимание того, что больше никто не знает, рядом с кем работает, никто не подмечает ее оценивающих взглядов, обращенных к только привезенным трупам. Вероятно, это плохо. Но Рыжий ничего не может с собой поделать. Чужие грязные секреты заставляют его чувствовать себя не просто жалкой пылинкой во Вселенной. Он будто бы резко начинает что-то значить для этого мира. «Хранитель грехов», конечно, не то великое звание, которое Рыжий хотел бы с гордостью носить, но это больше, чем ничего. Курильщик, спустившись, становится рядом с Медведем, забирает из его рук платок с гайками и бросает его в пещеру за водопадом. Проведя грязной ладонью по лицу, тут же следует за ней. Потоки бурного ручья омывают его уставшее от длительной ходьбы тело и даруют желанную прохладу. Рыжий и Медведь идут за Сталкером, не отставая. — Здесь тихо, ни слова, — шепотом произносит Сталкер. В пещере дьявольски сыро и темно. Курильщик зажигает спичку. Найти в ее тусклом свете платок с гайками оказывается невозможным, так что Сталкер достает из-под куртки другой и запускает его практически в другой конец пещеры. Медленно их делегация начинает продвигаться вперед. Курильщик вновь и вновь поджигает спички. Медведь шаг в шаг ступает за ним. Рыжий не отстает, время от времени тяжело сглатывает и испытывает едва преодолимое желание вцепиться кому-нибудь в рукав: в Сталкера немного неловко, а в ребенка стыдно. Пожалуй, отсутствие Стервятника спасло рукав его несчастного «городского» пальто. Из-за повышенной влажности пещеры мерзко потеет шея и ладони. Рыжий вытирает руки о свою вязаную жилетку. Вьющиеся волосы влажными прядками прилипают ко лбу и ушам. Под ногами хлюпает вода. Рыжий невольно думает о том, что Стервятник после этой пещеры точно не смог бы вернуться в Англию в тех же оксфордах, в которых прибыл. — How мы заберем… — начинает спрашивать Рыжий о том, как они вернуться за Стервятником, но его тут же прерывает Сталкеровский: «Ччч». Рыжий тяжело вздыхает. В общем-то, пробираются через пещеру они не так уж и долго. Пожалуй, не проходит и получаса, как Курильщик, Медведь и Рыжий выходят из пещеры аккурат за спиной Стервятника, все еще сидящего на камнях. — What? Мы жэ… — испуганно лепечет Рыжий. — We went в противоположну сторону! And never up, only прямо! Стервятник подпрыгивает на месте от неожиданности и настороженно слушает Рыжего. Медведь напряженно грызет ногти, а Сталкер хмурится, осматривая выход из пещеры. Наконец, тяжело вздохнув, Сталкер берет очередной платок с гайками и привязывает его к веткам рядом с пещерой. — It`s crazy! Impossible! — не перестает причитать Рыжий. Стервятник переводит задумчивый взгляд с испуганного Рыжего на крышку чая у себя в руках. В голове невольно звучит голос его супруги: «Весь мир пронизан магическими нитями судьбы. Если ты должен оказаться в том или ином месте или встретиться с тем или иным человеком, рано или поздно, вопреки всему, это произойдет». Она часто говорит нечто подобное. Оно и понятно: она — волшебница. Чистокровная. В каком-то там чуть ли не в тридцатом поколении, что считается престижным. По словам ее отца. Но то, насколько серьезно супруга Стервятника относится к каким-то вещам, вроде все тех же народных примет, часто заставляет его забывать о ее происхождении, видя перед собой простушку с ветром в голове. Ее отец, как и родители Стервятника, против их брака. Один раз он даже написал Стервятнику письмо, практически умоляя расторгнуть тогда еще помолвку, давил на жалость, упрекал в разрушении семьи, насылал кары на голову Стервятника и даже угрожал. Стервятник тогда без задней мысли показал письмо невесте, совершенно не думая ни о чем. А она отреклась от Рода. Стервятник не вполне все понял, за исключением того, что у нее больше не было доступа к семейному сейфу. Но это не проблема. Никогда не была и никогда не будет. Стервятник зарабатывает достаточно для того, чтобы содержать семью. В конце концов, тот, кто управляет главным источником информации страны — управляет умами граждан. А ради дружбы с таким человеком многие согласятся душу дьяволу продать. Стервятник шумно сглатывает. Рядом с ним прямо на траву опускается насквозь мокрый и перепачканный в грязи Рыжий. — На самом деле хорошо, что вас с нами не было, — по-английски говорит Рыжий. — Ваше пальто с оксфордами этого не пережили бы. Рыжий, забавляясь собственными словами, фыркает. Стервятник закатывает глаза. — Беспокоитесь о состоянии моей одежды? — игриво спрашивает, приподняв бровь. Рыжий окидывает Стервятника заинтересованным взглядом с ног до головы. — О, не более, чем об уровне преступности Лондона, — отвечает с напускным бесстрастием. Стервятник с легкой полуулыбкой отворачивается от Рыжего и смотрит на плывущий над лесом туман. Рыжий почти разочарованно оборачивается к Сталкеру и Медведю. Сталкер стоит чуть в стороне и всматривается вдаль, а Медведь сидит, облокотившись спиной о вход в пещеру, и жует бутерброд с колбасой хлебом вверх. — Почему так? — спрашивает Рыжий у Медведя на ломанном русском, указывая на перевернутый бутерброд. — Колбасой на язык вкуснее, — пожимает плечами Медведь. — Долго будем here? — Устроим привал, — отзывается Сталкер. — Нам не помешает немного отдохнуть, прежде чем продолжить путь. — Exactly here? — нервно спрашивает. — Near by этот тоннель? Медведь пожимает плечами. Сталкер всматривается в лицо Рыжего и, цокнув языком, говорит, что они могут немного уйти в сторону. Рыжий с некоторым облегчением выдыхает. Чертова мрачная пещера до одури напомнила ему отвратительную историю из прошлого: им с бандитским квартетом по пятнадцать, неудачный розыгрыш байкеров с соседней улицы, ирландский волкодав прокусывает Сайрусу Бейтсу бедро, Рыжий тащит его на себе, а в темном тоннеле под дорогой думает, что его самый близкий друг сейчас истечет кровью прямо у него на руках. Сайрус Бейтс — главная оторва их группировки, страстный любитель жестоких розыгрышей, пикников на крышах и утиных крылышек. Если бы не чертово чудо, Рыжий бы в ту ночь потерял не просто друга — брата. Но все обошлось. Теперь Сайрус Бейтс со своей музыкальной группой путешествует по городкам Англии, а за его благополучием присматривает его басистка, по совместительству — жена. Рыжий передергивает плечами, возвращаясь в реальность. Сталкер с прищуренными глазами бросает белый платочек с гайками дальше по полю. Медведь спешно заталкивает бутерброд себе в рот и, отряхнув руки от крошек, следует за наставником. Стервятник и Рыжий плетутся следом. Рыжий лениво переставляет ноги. Внезапно на него наваливается усталость, и он понимает, что даже не прочь проспать хотя бы пару часов. Шелестит трава. Грохот водопада отдаляется и остается где-то позади. Туман будто бы прилипает к коже. Достигнув платка с гайками, Сталкер сам предлагает недолго подремать. Все четверо располагаются на некотором расстоянии друг от друга и с блаженством проваливаются в сон. Играет джаз. Игла патефона скользит по поверхности пластинки. Стервятник сидит на мягком диване, обитом коралловым плюшем. Цвет достатка и роскоши. За окном брезжит кроваво-красный закат. Летят крупные снежинки. Стервятник отчего-то знает, что он в особняке брата. Они оба одиноки и намерены праздновать Рождество на приеме у канцлера казначейства — Хью Далтона. Где-то вдалеке слышен смех. Должно быть, соседские дети. Стервятник берет с журнального столика стакан с виски. Его рука дрожит. Он не понимает, почему. Предчувствие? Почти животный страх, рвущийся из глубины души? Стервятник отпивает из стакана. Хлопает входная дверь, отчего Стервятник вздрагивает и замирает. Сердце бешено стучит. Очень скоро в гостиную проходит его брат с покрасневшим от мороза лицом и достаточно крупным пакетом в руке. — Купил? — спрашивает Стервятник. — Если никто лишний не припрется, то каждой женщине по коробке конфет. — Не выражайся хотя бы на празднике. Брат, презрительно фыркнув, оставляет пакет с коробками конфет подле дивана, а сам уходит на второй этаж. Стервятник тяжело вздыхает. На улице внезапно все замолкает. Некий внутренний голос будто бы жалко блеет: «Не будут же они бомбить город в канун Рождества?». Стервятник передергивает плечами. Музыка кончается, и игла премерзко царапает поверхность пластинки. Стервятник намеревается встать с дивана и включить ее заново, но внезапно слышит неуверенный шаг позади себя, а в следующий миг ему в шею упирается волшебная палочка, какая была у его бывшей супруги. — Силенцио, — дрогнувшим голосом произносит мальчишка. Стервятник открывает рот, но не может произнести ни звука. Неизвестный выходит из-за дивана и встает напротив Стервятника, не опуская волшебную палочку. На него смотрит тощий мальчишка лет тринадцати, одетый в затертую мантию до середины голени. И в этот самый миг Стервятник вдруг понимает, что где-то в своей жизни совершил какую-то ужасную ошибку. Ребенок смотрит в его глаза, презрительно кривя бледные губы. — Живете здесь в роскоши, — цедит сквозь зубы. Со второго этажа слышится какая-то возня. — Ты что-то сказал? — спрашивает брат Стервятника. Стервятник вновь пытается что-нибудь сказать, но не выходит. Его брат появляется на лестнице. В то же мгновение мальчишка посылает из волшебной палочки зеленый луч. У брата Стервятника подкашиваются ноги, и он падает прямо на ступеньки. Стервятник вскакивает с дивана, хочет броситься не то к брату, не то на мальчишку, но последний сбивает его магией с ног. Стервятник растягивается на дорогом ковре, привезенном его отцом из Штатов. Мелкий ворс вонзается в его лицо. — Ты омерзителен, — выплевывает мальчишка и посылает такой же ослепительно-изумрудный луч прямо ему, Стервятнику, в лицо. Стервятник просыпается и резко садится на траве. Поясница ноет, руки дрожат, как во сне, а на щеке отпечатались полосы травинок. Стервятник нервно проводит рукой по лицу, пытаясь стереть остатки сна. — Выглядишь так себе, — произносит Рыжий, жуя злаковый батончик. — Чего не сказать о тебе, — почти зло выплевывает Стервятник. Рыжий пожимает плечами. — Мне приснилось, что у меня две внучки, — с мягкой улыбкой произносит Рыжий. — У младшей волосы такие же рыжие, как у меня. Рыжий в приятной задумчивости глядит вдаль, доедая злаковый батончик. Вскоре Сталкер, Медведь и двое англичан продолжают путь. Они вновь попадают в лес и выходят к люку, ведущему под землю. Рыжий сглатывает, наблюдая за тем, как Сталкер отодвигает люк в сторону, являя взору железную лестницу, уходящую во тьму. — Стервятник, идите первым, — приказывает Курильщик. Стервятник нервно оглядывается на бледного Рыжего и, вздохнув, начинает спуск. Балки лестницы мокрые, ржавые и царапают ладони мужчины. Достигнув дна, Стервятник пытается осмотреться, но ничего вокруг себя не видит. Пробивающегося сверху тусклого солнечного света не хватает на то, чтобы увидеть что-нибудь дальше пары шагов от лестницы. Следующим спускается Рыжий и практически тут же вцепляется в локоть Стервятника. — Боишься темноты? — с напускной снисходительностью спрашивает Стервятник. От необходимости придумывать остроумный ответ Рыжего спасает Сталкеровское «Ччч», донесшееся сверху. Медведь спускается практически неслышно: только ржавчина сыплется с перекладин лестницы на мокрый пол. Достигнув земли, Медведь встает рядом с лестницей и утирает нос рукавом. Сталкер наверху задвигает за собой люк, и в абсолютной темноте Рыжий вздрагивает, сильнее стискивая пальцами грубую ткань пальто Стервятника. Где-то вдалеке в катакомбы просачивается с потолка бледный свет, в котором кружат пылинки. Рыжий сглатывает и пытается выровнять сбившееся от страха дыхание. Мало ему было пещеры за водопадом, так теперь проклятые катакомбы. Если бы он заранее знал, что придется столько времени находиться в темных тоннелях, он бы никуда не поехал. Остался бы в старой доброй Лондонской квартирке и спал бы с открытыми шторами. Сталкер спрыгивает на пол с последней балки лестницы и поджигает спичку. Медведь тут же подносит толстую восковую свечу. Свеча разгорается и освещает некоторое пространство вокруг четырех человек. Рыжий, потупив глаза, отпускает рукав Стервятника. Стервятник насмешливо фыркает. Курильщик передает свечу в руки Стервятнику. — Это место называют мясорубкой, — хриплым шепотом произносит Сталкер. От того, насколько тихо он говорит, остальным приходится буквально наклоняться ближе и поворачиваться к Курильщику ухом. — Стервятник, Зона вам явно благоволит, поэтому ступайте вперед, а мы за вами, — доверительно шепчет Сталкер. Сталкер засовывает опешившему Стервятнику платок с гайками в карман пальто и, ободрительно хлопнув по плечу, отправляет вперед. Рыжий собирается пойти следом, но Сталкер придерживает его за плечо и в самое ухо шелестит: «Рано». Стервятник идет медленно, с опаской. Пламя свечи дрожит. Он не слышит позади себя шагов, но решает не оборачиваться. От воды ботинки тяжелеют. Прав был Рыжий: после подземелий его оксфордам не жить. Из кармана пальто свешивается край платка с привязанной к нему гайкой. Шаг — гайка качается из стороны в сторону. Еще шаг — только начавшая замирать, гайка качается снова. Стервятник облизывает сухие губы. Совсем не к месту лезут мысли о том, что он уже полтора года не разговаривал с отцом. С того самого мига, как тот ушел со свадьбы во время речи священника. Стоит с ним поговорить, помириться. В конце концов, к началу января его супруга должна родить его внука. Стервятник трясет головой. Нет, это не причина. «Достижения определяют личность», — это аксиома, перешедшая Стервятнику от отца. Он не будет воспринимать внука как члена семьи до тех пор, пока тот этого не заслужит. Не об этом сейчас. Во всяком случае, примирение стоит обдумать. Крайне глупо внезапно помереть где-то в катакомбах России, когда о твоем безрассудном путешествии знает только беременная жена, не имеющая абсолютно никакого влияния в обществе. Очевидно, из России, помимо специфического опыта, Стервятник привезет с собой страх темноты. Стервятник бы сейчас даже не отказался от судорожно сжатых на локте пальцах Рыжего. За спиной слышатся три пары быстрых шагов по хлюпающей воде. Стервятник поджимает губы. Как только они выберутся из этих наводящих ужас катакомб, он устроит Сталкеру допрос с пристрастием. Он идет здесь совершенно один с чертовой свечой, а они там втроем за ручку! Стервятник до боли сжимает челюсти и крепче стискивает в руках свечу. От накатившей злости чуть отступает страх. Стервятник намного увереннее идет вперед. Изредка в щели потолка просачивается дневной свет, и это дарит некоторую надежду на то, что осталось совсем немного. Несколько раз Стервятник замечает дохлых крыс у самых стен тоннеля и спешно отводит взгляд. Сталкер, Медведь и Рыжий сохраняют некоторую дистанцию между ними и раз в какой-то промежуток времени за Стервятником раздаются спешные шаги. Стервятник останавливается, зажмуривается и шумно выдыхает. Так и хочется развернуться, да хоть даже бегом нагнать этих троих трусов и насильно выставить этого полоумного Сталкера вперед. Он здесь, в конце концов, провожатый или кто вообще? Зачем им с собой ребенок? Зачем дурацкие платочки с гайками? И почему он, Стервятник, уважаемый в светских кругах Англии человек, следует указаниям какого-то явно сумасшедшего фрика? — Ну? — дрожащим шепотом издалека спрашивает Курильщик, держа Медведя и Рыжего за руки. — Да что «ну», черт вас возьми? — по-английски, с яростью выкрикивает Стервятник и резко оборачивается к остальным своим спутникам, из-за чего у него в руках гаснет свеча. То тут, то там пробиваются полуживые лучики солнца, но их достаточно разве что на то, чтобы не врезаться в стену. Стервятник сглатывает и смотрит на тлеющий фитиль свечи. Побить Сталкера одновременно расхотелось и захотелось в двойне сильнее. Но Стервятник думает только о том, что ему нужно развернуться и продолжить путь. Теперь уже, видимо, без свечи. Отчего-то появилось четкое осознание того, что если он пойдет к Сталкеру, тот попятится. И пятиться будет до самой лестницы. Стервятник нервно сглатывает и оборачивается. На него смотрит всепоглощающая чернота тоннеля. Внезапно позади слышится какая-то непонятная возня, едва слышный окрик Сталкера и быстрые шаги. В следующее мгновения рядом со Стервятником оказывается Рыжий, который дрожащими руками зажигает свечу в руках Стервятника, убрав спички в карман, вцепляется в локоть Стервятника и с уверенным видом кивает, выражая намерение идти дальше вдвоем. Стервятник вопросительно поднимает бровь. — Да фигня это все, — шепчет Рыжий. — Ничего с нами не будет, кроме расшатанных нервов. Откуда-то сзади на них шикает Сталкер. Рыжий хмыкает и практически тащит Стервятника за собой. Нарушил приказы Сталкера Рыжий, в большинстве своем, чтобы они и лишней минуты не провели в катакомбах. И, разумеется, чтобы вцепиться в чей-то более надежный локоть, каким не мог похвастаться ни их сумасшедший провожатый, ни двенадцатилетний ребенок. Дальнейший путь проходит в тишине и относительном спокойствии. Рыжий и Стервятник идут плечом к плечу с заметным спокойствием. У Стервятника больше не сбивается дыхание и не стучит в горле сердце, а Рыжий ослабляет хватку на чужой руке и просто едва касается Стервятника. Пламя свечи дрожит, под ногами хлюпает вода. Позади, на некотором расстоянии держатся хмурый Курильщик и напряженный Медведь. Ребенок уже не раз бывал в мясорубке. Один раз при нем здесь даже сломали ногу. Зона не пожелала пропустить того доходягу в Комнату. Сам он мясорубки не боялся: Зона не обидит будущего Сталкера. Медведь в этом уверен. В чем он сейчас не уверен, так это в реальности происходящего: впервые на его глазах настолько откровенно пренебрегали правилами Зоны и не были наказаны. Чтобы двое шли вперед? Немыслимо! Через десяток минут перед Рыжим и Стервятником вырастает железная дверь, запертая вентилем. Рыжий в нерешительности оборачивается. Сталкер жестами показывает, что нужно повернуть вентиль и открыть дверь. Англичане обмениваются обреченно-уставшими взглядами и вдвоем с трудом проворачивают вентиль. Ладони горят и чешутся. Рыжий уже практически ненавидит свою жажду приключений. Он в достаточной мере тренирован (работа в полиции попросту обязывает), однако даже ему уже чертовски хочется домой. Чтобы его милая Хиацинт укрыла его пледом и принесла горячее какао ему и его сыну, сопящему под боком. Маленький Амонд всего через год впервые пойдет в школу, и Рыжего буквально переполняет гордость за ребенка. И почему он сейчас в российской глуши, а не проводит время с сыном? Рыжий выдыхает. Он знает, зачем он здесь. Знает. Железная дверь отворяется. Стервятник первым видит помещение за ней и рвано вдыхает. Рыжий тут же заглядывает внутрь. Небольшая каморка размером метр на три с лестницей у противоположной стены полностью заполнена водой. — We should go there? — в ужасе спрашивает Рыжий, обернувшись к замершему в десяти метрах от них Сталкера. — But water! — Оставляйте свечу здесь, плывите по очереди! — шепчет Курильщик. — И ждите наверху! Никуда не двигайтесь. Андерстэнд? Рыжий сглатывает и неуверенно кивает. Стервятник медленно устанавливает свечу на полу. Рыжий всматривается в воду. Она едва заметно покачивается, будто бы некто невидимый слабенько дует на нее. Рыжий здесь ради сына. Говорят, Зона исполняет заветные желания. Что ж, Рыжий знает, чего пожелать. Всю свою жизнь он не знал, кто он. Жил одним днем, плыл по течению. Чудом окончил колледж и разбойничал с бандитским квартетом на окраинах Лондона. Влюбившись в Хиацинт, всеми силами смастерил из себя примерного семьянина и не без трудностей выбился в люди. Он безумно любит Хиацинт и Амонда, с ответственностью подходит к своей работе, если дело не касается его друзей, конечно же. Но самого себя Рыжий будто бы не знает. Он не понимает, чего он хочет от жизни. Маленькие радости, вроде авантюр с Сайрусом и сохранение титула «хранителя грехов», поддерживают в нем силы духа, но этого недостаточно. У Рыжего четкое ощущение того, что он не на своем месте. Что ж, у его сына подобного не будет. Рыжий набирает воздуха в легкие и опускается в воду. Дна ногами он не чувствует. Вода холодными щупальцами облепляет его тело, забирается под одежду, путается в шнурках ботинок. Холод снимает боль с горевших огнем ладоней. В несколько гребков Рыжий достигает лестницы у противоположной стены, дрожа всем телом, поднимается по ней и скрывается за люком в потолке. Стервятник переминается с ноги на ногу, но берет себя в руки. Снимает с себя пальто от легендарного Burberry стоимостью с поддержанный Wolseley Stellite и уверенно шагает в воду. От холода перехватывает дыхание. «Нет, ты не пойдешь ко дну. Здесь же всего каких-то метра три, не больше!», — внутренние уговоры действуют, и Стервятник плывет. Все его мысли сосредотачиваются на лестнице и на мерзко прилипающих к ступням носках. Никогда в жизни он еще не чувствовал себя более отвратительно. Подниматься по лестнице дьявольски тяжело: вода будто тянет его обратно, желая поглотить. Люк выводит их к огромному помещению, засыпанному песком. Рыжий сидит прямо на нем и смотрит перед собой, не обращая внимания на потоками стекающую с одежды воду. Стервятник, морщась, садится на песок рядом с Рыжим, выливает из обуви воду, снимает и бросает в песок носки и обувает оксфорды на босую ногу. — Похоже, у нас у обоих одежда не доживет до конца путешествия, — с усмешкой произносит Стервятник. — Это точно, — отзывается Рыжий. Повисает молчание. И в этом молчании Зона ветром гонет мелкие песчинки по сухопутным волнам. Рыжий прикрывает глаза. — Чего ты пожелаешь? — шепотом спрашивает Рыжий. Стервятник усмехается. Чего он желает? Он долго над этим думал. На самом деле, от самой Англии. Простой вопрос, но ответ он никак не мог поймать за хвост. — Свободы, — отвечает также, шепотом, Стервятник. — А ты? Рыжий в задумчивости пожевывает губы. — Как ни странно, тоже свободы, — отвечает. — Только своему сыну. Мне о ней беспокоиться уже бессмысленно. Рыжий открывает глаза и смотрит на задумчивого Стервятника. — У тебя есть дети? — спрашивает Рыжий. — Жена беременна, — моментально отвечает Стервятник. — Родит к январю. Рыжий кивает. Из-под люка показывается Медведь с зажатым в руке платком с гайками. Оказавшись в комнате с песком, Медведь обращает к Стервятнику речь на тему того, что платки с гайками нельзя оставлять где попало и ворчит, что Стервятник должен был пойти первым. Стервятник качает головой и смеется. Впервые за все время их путешествия. Рыжий расплывается в улыбке. Очень скоро из люка появляется хмурый Сталкер. Беспрепятственно преодолев «Жаровню», как ее назвал Курильщик, четверо оказываются в полуразрушенной комнате с обугленной мебелью. — Можем здесь передохнуть, прежде чем… — начинает Сталкер, но его перебивают. — Нет, — отрезает Стервятник. Рыжий его поддерживает. Весь путь к Комнате Желаний высосал из них все жизненные соки. Хочется как можно скорее со всем этим покончить, а промедление приведет к нерешительности. Сталкер чешет ногтями щетину, окидывает англичан непонятным взглядом и идет вперед. Они преодолевают еще одну комнату. Там Сталкер останавливается напротив абсолютно обугленного дверного проема. — Здесь, — Курильщик кивает на комнату без четвертой стены. — Только по одному. Стервятник и Рыжий смотрят друг на друга. У обоих решимость в глазах. Стервятник дарит Рыжему слабую улыбку. Рыжий нервно проводит рукой по волосам и уверенным шагом входит в Комнату. На миг ему становится тяжело дышать. Воздух тяжелый, наэлектризованный. Легкие от него болят. Кожу слегка щиплет, как от микро-разрядов молний. Сердце бешено стучит о грудную клетку. Рыжий думает, что прямо здесь и сейчас встретит такую глупую и совершенно бесполезную смерть. Но стоит ему упасть коленями в собравшуюся на полу лужу, как тяжесть отступает. Рыжий глубоко вдыхает. Легкие еще саднит от недавнего удушья. В колени неприятно впиваются мелкие камешки. Рыжий закрывает глаза и старается как можно громче думать свое желание. Он хочет благополучия для Амонда Эванса. Он хочет счастья для Амонда Эванса. Он хочет, чтобы Амонд Эванс нашел свое место в этом мире. Он хочет, чтобы Амонд Эванс прожил свою жизнь так, как хочет сам. А для самого себя Рыжему уже нечего желать. У него все есть. Рыжему кажется, что Зона треплет его по волосам. Нутром он чувствует: его желание исполнится. Тяжесть воздуха возвращается. Дышать снова тяжело, но не невозможно. За пределами комнаты шумит ветер. Рыжий не столько знает, сколько чувствует, что Зона в отместку что-то заберет. Рыжий почти разочарованно выдыхает. Ну конечно. Ничто не бывает просто так. И он мысленно соглашается. За счастье сына уж он заплатит. С грустной улыбкой Рыжий покидает Комнату и растерянным взглядом проводит напряженного Стервятника. Рыжий садится на пол рядом со Сталкером и Медведем и смотрит на то, как Стервятник падает на колени. — And you…? — спрашивает Рыжий Курильщика, указывая на дверной проем Комнаты. — Нет, Сталкеру не положено, — отвечает Курильщик. Рыжий слабо хмыкает, всматриваясь в дрожащую спину Стервятника. Он в Комнате проводит гораздо больше времени, нежели Рыжий, и выходит из нее со злыми глазами и ожесточившимся лицом. Твердой рукой он здесь же выбрасывает термос с чаем. До самого кабака «Три медведя» никто не произносит ни слова. Только на подходе к зданию Медведь смазанно всем машет и убегает через поле. Сталкер прощается со всеми, только доведя до входа в кабак. Рыжий и Стервятник, мокрые и грязные, покупают по стакану с виски. Солнце бросает последние алые лучи на небосвод. Стервятник в один глоток осушает стакан. Рыжий медленно цедит напиток. — Что тебе тогда снилось? — спрашивает Рыжий, чтобы заполнить чем-нибудь тишину. — Что? — с удивлением переспрашивает. — Извини, если личное, — пожимает плечами Рыжий. — Просто я рассказал, что мне снились внучки. У моей жены в семье традиция называть детей наименованиями цветов. И я видел, что девочек назовут Лилиан и Петунья. Как думаешь, сбудется? Врят ли это простой сон, а? — Не знаю. Я не помню, что видел, — взволнованно произносит. Повисает тишина, нарушаемая шебуршаниями трактирщика. — Отправишься к жене? — спрашивает Рыжий. — К отцу и брату, — тут же отвечает Стервятник. — Я ненавижу свою жену. Рыжий всматривается в резкие черты лица Стервятника. Пожевывает губы. Со вздохом достает из кармана спичечный коробок, наполненный водой и размокшие сигареты. Смотрит на них несколько мгновений и убирает обратно в карман. — Как твое имя? Стервятник дергается. — Мы ведь больше не на территории Зоны, где нет места именам, — пожимая плечами, продолжает Рыжий. Стервятник переводит темно-карий взгляд на Рыжего. Рыжий с трудом не передергивает плечами. — Разве не ты везде первый? — с какой-то почти издевкой спрашивает Стервятник. Рыжий фыркает и делает вид, что эта тяжесть во взгляде и голосе на нем не работает. — Бэрти Эванс, — представляется Рыжий. — Если когда-нибудь что-нибудь потребуется, спроси меня в шестом участке. Стервятник хмыкает. — Томас Реддл. Если тебе когда-нибудь что-нибудь потребуется, — Стервятник выдерживает паузу. — Я буду последним человеком, к которому ты обратишься за помощью.