Se tu mismo y sigue adelante.
We Belong Together — Ritchie Valens.
Легкие волны вперемешку с тепловатым ветром ласкают слух и успокаивают душу, которая на протяжении нескольких месяцев настойчиво требовала песочный пляж с кричащими чайками. Чонгук не рассчитывал на свое благоразумие, но как-то привел себя к мысли о том, что пора уехать куда-нибудь далеко и хорошенько оттянуться. Выбор был невелик, так как с финансовой стабильностью произошли неполадки, а цены на билеты стали довольно больно кусаться. Благо в нашем мире еще существуют горящие туры, которые в самый неожиданный период времени помогают тебе прочувствовать всю прелесть спонтанных решений. Оказался бы он здесь, если красочная путевка с огромной скидкой не попалась бы на глаза? Сомнительно. И вот уже на следующий день перед твоими расширенными зрачками предстают мелькающие сквозь них Кубинские прелести и красоты. Гавана божественно приятна и невыносимо горяча во всех возможных смыслах, она кишит мускулистыми туристами, которые изо дня в день трудятся над своим телом даже на отдыхе, милыми дамами в донельзя обтягивающей одежде, которые, по всей видимости, мечтают о курортных романах и дорогом шампанском по утрам. Чонгук, к нечастью своей пожизненной неудачи, сгорел в первый же день своего прекрасного курорта, из-за чего последующие вечера пришлось провести лежа в кровати, нежели страстно седлающим большой новый член, как бы того очень хотелось. Звучит неправильно, потому что позавчера он пообещал одному сексуальному бармену выпить с ним еще раз после проведенной в его номере похотливой беседы, если можно так завуалировать их приятное времяпровождение, а данные методы более невозможны в следствии одного простого пунктика. Он не спит с кем-то больше одного раза. Не в его компетентности и планах. Юноша плещется в кристально чистом океане, оттачивая навыки грациозного плавания, а после выходит из воды, строя из своей персоны самую настоящую порно-звезду, сошедшую с только-только выпущенной обложки новомодного журнала. Ярко-красное бикини, состоящее из нежного лифа и коротких шорт, соблазнительно обтягивает аппетитные ягодицы, заставляя тех слегка покачиваться из стороны в сторону при каждом новом шаге, что заставляет мужчин откровенно пялиться и пускать слюни на загорелые и скрытые под тканью полушария. Низ купальника приятно прилегает к коже, иногда в неподходящее время впиваясь в самую нужную для оргазма точку, стимулируя ее интерес и раздразнивая аппетит, и Чонгук не может скрыть нарастающего возбуждения, которое, на удивление, сопровождает его с первого дня приезда на остров. Быть может причиной тому — сексуальный солнечный удар во имя полуголых кубинцев? Он думал над этим от силы несколько секунд, а потом просто мягко свалил свое желание беспрерывно сосать член на повседневный недотрах. С проблемой которого нужно окончательно разобраться. Слегка подсохнув на солнце и впитав в свой организм парочку нужных витаминов, парень ложится на свободный шезлонг, перед этим бережно постелив на него еще мокрое от тела полотенце, и начинает наблюдать за появляющимися на берегу людьми, что становится его вполне привычным занятием после плотного завтрака. — Сеньорита решила подзагореть? — рядом промелькнул незнакомый голос, ошарашив умиротворенный ум. «Глубоко соблазнительный баритон» — мгновенно проскочило в мыслях. Чонгук грациозно повернулся всем телом, являя своему взору совершенно неприлично подтянутую фигуру плотного, спортивного телосложения с выпирающими грудными мышцами, накаченными икрами и объемными татуировками, которые выглядели до ужаса правильно и горячо на большом теле большого мужчины. Неужели тот самый big man? Разглядывание сошедшего с неба искусства, как бы громко и вульгарно это не звучало, заняло больше времени, чем юноша мог предположить, и его надменно соблазнительная реакция поставила в недоумение и его натуру, и рядом лежащего будущего собеседника. Если Чонгук в конце концов ответит ему хотя бы что-нибудь. Но он так горяч. Это сбивает с толку. — Настолько понравился? — еще один каверзный вопрос, который сопроводила довольная улыбка, что мимолетно проникла в самое сердце, оставив там заметный отпечаток. — Простите? — не понимает, задавая встречный вопрос, и продолжает втихую разглядывать мощный облик. — Прощаю, — мужчина хмыкает и, не стесняясь, нагло пялится на почти нагое тело, мысленно желая, чтобы оно было обнажено полностью. — Где ваши манеры? — смущается и прикрывается мокрым полотенцем, хмуря брови, явно начиная злиться. Чонгук любил воображать из себя манерного, приличного парня, который якобы ни разу в жизни не ругался матом, не пробовал курить, не мастурбировал в ванной родителей, а лишь читал книги и нюхал ароматические свечи. Парень любил играть, любил доводить таких больших мальчиков до пика, пока те не начнут откровенно желать, бегать за ним, хотеть его себе. И наблюдать за этим было так забавно и весело, что в один момент это переросло в привычку. Обычную манипулятивную привычку одной страстной сучки, которая горячо любила внимание и власть. — В заднице, — отвечает кубинец и заводит руки за голову, нарочно напрягая мышцы пресса, дабы посветиться перед мальчиком. «Все мужчины одинаковые» — мысленно усмехается мальчик. — Я заметил, — закатывает глаза, пытаясь скрыть довольную улыбку, которая нагло подвела его игривую натуру. — Ким Тэхен, — подмигивает, продолжая красоваться. И на что тот надеется? — Мистер… — откашливается, — Ким, вы нарушаете мое личное пространство, — поправляет лямки купальника и недовольно вздыхает. — Я всего лишь наблюдаю за красотами этого места, — принимает сидячее положение. — Включая тебя, — почти тихо. — Наблюдать — единственное, что вам остается, — Чонгук хмыкает, оставаясь довольным собой и колкой фразой. — А разве я претендовал на что-то большее, красавица? — встает, не дождавшись ответа, прощальным жестом окидывая стройную фигуру, и вальяжно покидает пляж. Скалится, довольный. Наглый. — Отвратительный, — Чонгук про себя проговаривает, скрещивая руки на груди от обиды и задетого эго. «Ты сам прибежишь ко мне, ловес» — думается с широкой улыбкой на лице. Ким Тэхен ударил по самолюбию юноши. Чонгук ударит сильнее. Игра начинается.Los dioses griegos no son nada comparados contigo.
Love, or the lack thereof — Isaac Dunbar.
На следующие дни вечер по прогнозу погоды обещает быть теплым, но с прохладными нотками ветра, поэтому, наряжаясь в джинсовые шорты и корткую белую майку, Чонгук решает накинуть сверху бледно-зеленый кардиган, который нейтрально придает образу некий, интригующий контраст. Сегодня в планах до жути все скучно и однообразно, поэтому юноша планирует снова посетить столовую, плотно позавтракав, или, судя по времени на часах, уже пообедав. Кто придумал ранние подъемы во время курорта? Он обязательно сходит в бар, поставив точку между надоедливым барменом, и проведет границу дозволенного, потому что не нравится ему, когда мужчины восхваляют себя после одной проведенной ночи в номере. Дилетанты. В мыслях продолжает в ярких красках появляться образ большого мужчины, который, к сожалению и удивлению, смог привлечь внимание Чонгука. Он зол. — Я ему покажу, — оглаживает талию, довольно разглядывая свое зеркальное отображение, явно не понимая, почему некоторыми днями назад мужчина так странно повел себя с его персоной. — Красавицу. Сначала показал заинтересованность, а после неожиданно удалился, изображая равнодушие, несвойственное идти в одном предложением с именем «Чонгук». Парень всегда был лидером во всех своих начинаниях, тем, кем маленькие завистливые школьницы хотели бы быть, а мужчины — завладеть. Но маневр этого непонятливого оскорбил высокую самооценку юного соблазнителя, именно поэтому сегодняшний день сопровождается бордовым кружевным лифом, который очень кстати открывает вид на хорошенький бюст. — Врун, — думает про себя Чонгук, откровенно рассматривая и сжимая в руках свою упругую грудь, — Эти малышки сведут с ума каждого. Довольный своим образом и обоянием, парень выходит из номера, тут же застывая. — Каждого говоришь? Перед ним стоит главный похититель его здравого рассудка и посетитель пошлых мыслей. Он хмурит брови, показывая явное недовольство. Что с ним не так? — Что ты здесь делаешь? — юноша каменеет, открывая рот. Кубинец надел простую белую майку, которая, к счастью, не скрывает уже возлюбленной татуировки и крупных мышц, что при каждом движении напрягаются, подчеркивая весь сок мужественности. Узкие черные джинсы обтягивают оттренированные бедра, ради которых, Тэхен, должно быть потеет в спортзале днями и ночами. Облокотившись о дверной косяк, он в наглую смотрит на два загорелых полушария, облизываясь и, вроде, сменяя гнев на милость. — Мои глаза выше, — щелкает пальцами перед его носом, недоумевая, — Что ты забыл здесь? — Мой номер напротив, — ухмыляется, — И я все слышал. Чонгук не удивляется. Не краснеет. — Значит, совсем недавно ты так же отчетливо слышал, как меня хорошенько оттрахал тот бармен? — проводит указательным пальцем по своим губам, включая всю свою стервозность. — Не припомню, — наигранно задумывается, — Кажется, в тот момент я был не в своем номере. И снова скалится. Туше. — Повторю свой вопрос, — надулся, — Что ты здесь забыл? — Следил за тобой, — подмигивает, направляя крупную ладонь на одну из пышных грудей сладкого мальчика, смело сжимая — Подслушивал. Восхищался. — Придурок, — звук пощечины раздается по всему помещению. — Делай вид, что тебе не нравится, — Тэхен даже не дернулся, — не поверю. Чонгук сопровождает мужчину громким молчанием, выходя из номера, успев до этого взять свою сумочку, и, закрывая дверь на карту, демонстративно обиженно направляется в столовую, ощущая сзади чужое присутствие. — Киса, ты ведь сама меня дразнила, — кричит кубинский красавчик в след удаляющейся попке. — Будешь такие беседы вести с теми, у кого в номерах пропадаешь, невоспитанный, — выпаливает Чонгук, даже не обернувшись. Тэхен замечает только средний палец. Чертовка.No existe tal pecado como la lujuria.
BabyDoll — Ari Abdul
Весь оставшийся вечер приходится провести наедине с собственными мыслями, которые то и дело не дают покоя от маленькой, юной особы. Тэхен смакует имя на устах, пытаясь хоть как-то ощутить парнишку рядом, но данное занятие кажется ему слишком неправильным. Он ведь не такой. За кем он в последний раз так бегал? Как щенок за куском мяса. Ни в жизни. Дабы разобраться с этим и немного отвлечься, он принимает решение оставаться в номере, заказывая еду, перед этим решив принять душ. Крупные капли стекают от волос к торсу, заставляя вспоминать сладкого мальчика, фантазировать о нем, желать его. Обнаженное тело мужчины откровенно отзывается на каждую мысль, направляясь твердым желанием прямиком в паху. У него стоит. — Блядство, как чертов школьник, — шумно выдыхает, закипая. Он кладет руку на вставший член, собираясь кончить на славный образ, но в один момент резко прерывает себя. Останавливает себя. Если он и кончит, то только на тело этой куколки. Тело окутывает холодная вода, создавая контраст и давая возможность возбуждению сойти на «нет». Тэхен, надев черные боксеры и пижамные штаны, комфортно укладывается на чистое постельное, принимая удобное положение тела, расслабляясь. Недолго пришлось довольствоваться покоем. Резкий и громкий шум окутывает помещение и неприятно разрывает ушные перепонки. А ведь мужчина только собирался полноценно расслабиться после утомительной тренировки. — Что за херня? — Тэхен злится, выходя из номера, про себя обещая жестоко расправиться с тем, кто затеял вечеринку на ночь глядя. Осознание. Музыка явно играла в номере Чонгука. — Блядство, — ругается про себя, проклиная эту романтически джазовую мелодию, что не дала ему отправиться в царство Морфея. Три стука в дверь. Три яростных стука в дверь должны были, по идее, пробить ее, потому что мужчина явно недоволен действиями и поведением этой маленькой чертовки, что видимо решила проучить его. И прямо сейчас она выглядывает из дверного проема, не давая мужчине оглядеть ее фигуру полностью. Лишь глаза. Два глубочайших орбита, в которых хочется не утонуть, а вынырнуть наружу, потому что для того, чтобы жить и довольствоваться этим взглядом каждый день, нужно дышать и здраво функционировать. — У тебя что-то срочное? — запыхавшись, парень приоткрывает дверь сильнее, будто что-то пряча внутри номера, — Я немного занят. — Не мог бы ты выключить это дерьмо, надеть на свои очаровательные уши наушники и одарить номера приятным молчанием и сном, куколка? — незапланированно играет мышцами. Чонгук хмурится. — В чем твоя проблема? Я принимаю ванну, придурок, — вот причина его скрытности. Это радует. Юноша укутан в полотенце, поэтому и не выходит из номера полностью. Пазлы сложились, и это не может не осчастливить кубинца, так как тот напридумывал в своей голове очень много различных идей. Неприятных, кается. — Стесняешься? — удивленно приподнимает брови. — Пошел к черту, — почти закрывает дверь, но попытка остается тщетной. Мужчина беспардонно вваливается внутрь номера, бегло осматривая его и подыскивая себе уютное местечко. Вальяжно развалившись в кресле, он полноценно осматривает мокрую фигуру, которая наконец-то выключает музыку и пронизывает его недовольным взглядом. — Сиди здесь, сколько вздумается, я пошел и дальше приятно проводить вечер, — махает, перед тем как пропасть в ванной комнате, — Не думай, что сможешь мне помешать. — Засранец, — злится, что не получилось застать его врасплох. Шум воды теперь приятно ласкает слух, а руки начинают чесаться от нехватки и невозможности потрогать, взять, попробовать сладкое тело. Укусить. Поиметь. Тэхен, чтобы занять себя чем-то, решает осмотреть комнату мальчика более детально, так сказать, пройтись по каждому укромному местечку. И первое, что бросается в глаза почему-то не удивляет его: над спинкой кровати развешены многочисленные фотографии из пинтереста, в том числе изображения страстного секса, позы 69 и мокрых поцелуев. Мужчина не сдерживает наглую улыбку, представляя, каковы на самом деле интимные предпочтения этого соблазнителя. — На что уставился? Мужчина оборачивается и замирает на месте, оставаясь будто приклеенным к полу. Юноша голый. Чонгук, как ни в чем не бывало, привычно роется в комоде своего нижнего белья, раздумывая над тем, для какого комплекта у него сегодня подходящее настроение. — Белое, — выбор сделан, а он улыбается, надевая нежного цвета лиф и кружевные трусики. Почти прозрачные. Терпение сходит на «нет». Кубинец никогда не славился своей терпеливостью, поэтому сейчас тоже не собирается бить новые рекорды. Он подлетает к своей добыче, как самый настоящий зверь, который хочет ее растерзать и съесть. Большие руки на голой талии смотрятся так правильно, что, кажется, будто они всю жизнь были созданы только для этого тела. Для этого мальчика. — Убери руки, — юноша почти рычит, пытаясь повернуться, однако ему не дают. — Уберу, когда ты честно скажешь, что хочешь этого, — шепчет на ухо, задевая губами хрящик, ладонями ощущая чужое вздрагивание. Чонгук молчит. — Ну же, киса, — поцелуй в шею, — Расскажи своему зверю, что твое очаровательное белье не намокает прямо сейчас, а твоя девочка не хочет стать заполненной. Чонгук мечется. Он не знает, что ответить и как поступить в этой ситуации, ведь она совершенно не походит на остальные многочисленные половые связи, ради которых он и бровью не повел. А тут такое. Такой, твою мать, горячий мужчина. — Сожми, — наконец тихо проговаривает мальчик, намекая на свою грудь. — Повернись ко мне, куколка, — ухмыляется, получая зеленый свет. — Они очень чувствительные, — Чонгук закусывает губу, проводя указательным пальцем по вырезу бюста. Соблазняет. Играется. Флиртует. — Я должен удостовериться в этом лично. Первое трепетное касание всегда сопровождается томными вздохами, подкосившимися ногами и стоящим членом. Все три пункта выполнены. Мужчина татуированными пальцами сжимает сочные сиськи сквозь ткань почти прозрачного белья, отмечая про себя приятную ощутимую мягкость двух полушарий. Он наблюдает за реакций юноши, который запрокидывает голову, предоставляя взору вид на натянутую, безупречную шею, в которую хочется вцепиться зубами. — Отменная грудь, — облизывается. Тут же ткань трещит по швам, так как Тэхен решил больше не сотрудничать с ней, а отправить ее в далекое путешествие. Разрешения он не спрашивал. Захотел так. — Зверь, — мальчик не расстраивается, а наоборот — возбужденно ликует. Про материальное состояние этого озабоченного он прекрасно осведомлен. Навел справки у отца. Поэтому позволяет ему так себя вести с дорогостоящими вещами из своего тайного гардероба. Кубинец купит ему еще сто таких комплектов. Стоящие соски заставляют наполниться рот слюной и потерять здравый рассудок, кажется, на всю оставшуюся жизнь. Ареолы бусинок небольшие, светлые, как раз под стать оттенку загорелой кожи. Сексуальный контраст. Кубинец сжимает их между пальцев, прокручивая и периодически оттягивая, наслаждаясь скулежом и тихими стонами соблазнительной детки, что от удовольствия приподнялась на носочках, сжимая руками комод, на который ей пришлось опереться. — Нравится? — Чонгук знает, что это риторический вопрос, но все равно спрашивает. — Эти девочки так просятся на язык, киса, — сжимает сиськи грубее, приближая к тем свое лицо, — Я не могу им отказать. — Не отказ. — не успел. — Боже. Мужчина довольно скалится, по зверски всасывая белоснежные соски в свой жадный рот, с громким чпоком выпуская их из него, наблюдая за ниточкой слюны, которая медленно тянется, после попадая на изнеженное тело мальчика. Грязно. — Я хочу трахнуть их, — снова обсасывает, ладонями встряхивая мясистую грудь, наблюдая, как пошло она трясется в его больших ладонях. — Большой мальчик хочет поиметь большие сиськи? — мокро чмокает губы напротив. — Черт, да, — мужчина звереет еще больше, зарываясь в грудь лицом, издавая громкие звуки насыщения и наслаждения, — Я готов жрать их на завтрак, обед и ужин. — Извращенец, — Чонгук облизывается, неожиданно высовывая свой язык, — Приласкай его. Тэхен впечатывается в сладкий род маленького юноши, обволакивая того своими руками, крепко впечатавшись в талию, заставляя теперь пятиться к кровати. Он не может оторваться, не может закончить все это, потому что не видит смысла. Если башню сносит, то зачем? Тэхен влажно обсасывает кончик языка, пошло сплевывая и наблюдая за тем, как почти полностью обнаженная детка довольно проглатывает, прося о большем. Черт. Они двое находят друг в друге страстное успокоение: когда один жаждет другого взаимно, но при этом чувствует, что это самое правильное чувство на свете, сбрасывая всю тяжесть и груз со своих легких плеч. Мужчина терзает мальчика грубо, ненасытно, будто пытаясь проникнуть языком до самой глубины в надежде овладеть, забрать себе. Это выглядит грязно, абсурдно, но кто им помешает, когда они, два ненормально озабоченных, могут поделиться друг с другом своими самыми сокровенными желаниями. Пусть даже через язык. — Я не могу насытиться, — кубинец тянет нижнее белье Чонгука вниз, заставляя того отбросить его в сторону. — Со мной это невозможно, — тяжело дышит. И вправду. С этой чертовкой чувствуешь вечную недостаточность. Как школьник в период своей гармональной перестройки и юношеского максимализма. Тэхен сжимает упругие бока мальчика, намертво припечатывая того в свое крупное тело, не давая ни шанса на освобождение из лап зверя. Он поймал его. Резкие поцелуи скользят по шее, оставляя на ней множество красных следов, как напоминание о том, кому теперь принадлежит эта куколка. Это не может не радовать, не тешать самолюбие. Чонгук кусает его за плечи и мускулы, от которых мысленно плавится и сходит с ума. Между ног уже давно влажно и мокро, он сжимает бедра сильнее, дабы ощутить хотя бы какое-то трение в киске. — Присаживайся, киса, я обещал девочкам поиграть с ними, — подмигивает, оттягивая резинку спальных штанов и освобождая крупный, наливистый член. — Какой зверь, — мальчик в восторге, его рот наполняется слюной. Очень хочет. — Сядь. Куколка повинуется. Это удивительно, ведь Чонгук, несмотря на свою позицию принимающего, всегда ведет в постели, зачитывает правила, делает так, как хочет он. Командует мужчинами, подчиняет их себе. Не слушается. А с ним хочет покорства. Мужчина долю секунды оглядывает загорелое тело с ног до головы. Мальчик свел ноги вместе, ерзая ягодицами по постели в надежде на прикосновение к самому изнывающему месту. Его бритый, гладкий лобок сопровождают некоторые покраснения, должно быть он прихорашивался в душе. Узкая талия и мясистые бедра тянут к себе, заставляя представлять мальчика в коленно-локтевой позе с высоко поднятой головой. Его грудь приподнимается при каждом вздохе, покачиваясь. Нежные соски теперь выглядят набухшими, истерзанными диким животным, и дальше только хуже. — Сожми их вместе, — хриплый и грубый голос пробирается в самое лоно. Кубинец после выполнения своей просьбы берет в руки член, несколько раз проведя ладонью от основания к налившейся головке, и подносит его к двум большим полушариям, желая немного поиграться и подразнить. — Вот так, хорошая куколка, — рычит. Крупная головка касается кожи, скользит по соскам, заставляя несдержанно вздыхать от столь пылких терзаний. Тэхен помогает руками вместить между грудей большой ствол, заставляя мальчика сплюнуть на него, чтобы тот лучше скользил. — Какая же ты развратная сучка, оказывается, — ругается. Наконец он совершает первое поступательное движение. Член плавно проходится между сисек, получая достаточно сильное трение для того, чтобы быстро кончить. Но этого в планах нет. Чонгук не перестает удивлять. Он сжимает свою грудь двумя руками, двигая ею навстречу твердому стволу, и начинает пошло стонать, переодически заглатывая головку подле себя. — Шире, — Тэхен командует. Чонгук вновь подчиняется. Он облизывает орган, пытаясь доставить мужчине максимальное удовольствие, и выглядит это до жути горячо. Кубинец ускоряется, грубо трахает чужую грудь, не в силах остановиться. Но в какой-то момент все же приходится. — Покажи мне свою мокрую девочку, — шепчет прямо в уста, укладывая принцессу на кровать. Чонгук улыбается. До одури похотливо. Он ведет ладонью по красной шее, влажной груди и впалому, нежному животу, направляясь к белоснежному лобку. — Ну же, киса, — Тэхен кусает губу. Ему нравится. Мальчик касается пальчиками мокрых половых губ, которые вкусно блестят при свете его комнатной лапмы. Он проходится по ним, не давая мужчине насладиться видом полноценно, за что получает грубый шлепок по груди. — Мой зверь начинает злиться от нетерпения? — юноша лежит довольный. — Раздвинь, куколка, пока я не вогнал в нее свой член без растяжки, — играет бровями. — Как страшно, — все же выполняет просьбу. Двумя пальцами юноша раскрывает вагину, представляя взору мужчины влажную, уже запотелую киску, дырочка которой широко раскрывается, сокращаясь каждый раз, из-за чего кубинцу с трудом приходится держать свой член в узде. Как бы двояко это не звучало. — Славная малышка, — проходится указательным пальцем по клитору, заставляя куколку вздрогнуть и прогнуться в спине, — И кто тут еще нетерпелив, киса моя? — Заткнись и начни делать уже хоть что-нибудь, — закипает. — С удовольствием и большим аппетитом, сеньорита, — голова мужчины пропадает между ляжек мальчика, ведь тот яростно начинает вылизывать покрасневшую дырочку и набухший клитор. Если вы спросите Тэхена о выборе смерти, то ответ будет очевиден. Он предпочел бы умереть от удушья этих сексуальных бедер. Он съедает принцессу, захватывая ее в свой плен похотливых чар желания и безрассудства. Причмокивая, мужчина ртом втягивает в себя вагину, начиная посасывать горошинку клитора, получая при этом огромное одобрение в виде судорожно цепляющихся ладошек за его растрепанные волосы. — Тэхен, — стонет, пытаясь отстранить от себя, — Я кончу. «Неужели я так хорош?» — приятно всплывает в голове у мужчины. — Не сейчас, куколка, терпи, — широким мазком языка проходится по половым губам и расширенной дырочке. — Поцеловать, — Чонгук тянет руки. Как загнанный котенок просит внимания. — Хочешь поцеловать мой рот со вкусом своей сладкой киски? — ухмыляется, нависая над мальчиком, — Грязная девочка. Целует развратно и грязно, языком передавая весь сок, который успел собрать с мокрой вагины мальчика. — Пробуй. Поцелуй становится мокрым, до жути грязным. Слюни стекают по подбородку обоих ненасытных, но им глубоко наплевать. Им нравится. Их ведет. — Хочу вставить тебе, киса, — мужчина трется твердым членом о киску мальчика. — До чего же ты медлительный, — закатывает глаза, смело и уверенно направляя орган в себя, удивляя зверя. — Блядство, — сжимает челюсть, — Узко. Чонгук растягивал себя пальцами в душе, пока мужчина рассматривал его номер, фотографии, гардероб и остальные предметы интерьера. Он знал, что его гость слышит его, довольствуется им, поэтому пытался не сдерживать себя, как можно быстрее брея все части тела, тщательно подготовив себя к горячему сексу. — Это у тебя член слишком большой, — почти верещит от того, как возбуждение распирает его дырочку. — Даже для такой куколки, как ты? — мокро облизывает шею, ухватившись за нее ладонью, — Кричи. Кубинец вгоняет ствол полностью, давая детке привыкнуть к его размерам, а после, почувствовав тазом поступательные движения своей принцессы, останавливаться и не намеривается. Он трахает желанного мальчика быстро, резко, грубо. Как зверь. Шире раздвигая ноги принцессы, он жадно наблюдает за тем, как при каждом толчке грудь его девочки потрясывается. Он входит с большим напором, сильнее, и она уже откровенно трясется, заставляя юношу краснеть. — Черт, — наклоняется, дабы вновь поиграться с бусинами сосков. — Я не смогу долго, — шипит. Трудно поверить, но мужчина тоже. Он оставляет фразу без ответа, понимая, что первый раз в своей жизни чья-то киска смогла сделать его член таким нетерпеливым и близким к разрядке. Но это было бы слишком просто для него. — Терпи, принцесса, — начинает громко дышать, переворачивая желанное тело на живот, — Коленно-локтевая, кис. Мальчик вздыхает. С отчаянием. Он уже выдохся, уже не может выносить игры с оттягиванием оргазма, но продолжает подчиняться мужчине, продолжает поддаваться его дикому шарму. Аура этого дикого секса заполнила все пространство в номере, соседи которого явно будут очень недовольны на утро, но сейчас, когда двое ненормальных так отдаются страстным ласкам друг друга, это никого не волнует. Тэхен входит в разогретую дырочку, продолжая яростно вбиваться в нее, периодически полностью вытаскивая член, дабы потом снова резко войти им до основания. Такие махинации продолжаются некоторое время, пока куколка под ним не начала откровенно скулить. — Подрочи мне, — молит, почти плача. — Отсосешь после, — укладывает руку на красный клитор. — Идет, — сделка заключена. Быстро надрачивая киску мальчика, мужчина чувствует, как к члену поступает приятная пульсация, но останавливаться не планирует даже на этом. Он выходит, продолжая доводить куколку до скорой разрядки пальцами, ощущая на ладони мокроту. Чонгук сквиртит. Влага выстреливает из без того влажной вагины, заполняя собой кровать и пачкая простынь. Юноша испачкал все вокруг: свою вагину, ладони мужчины и его торс, шелковистые простыни, а главное — себя, как человека. Он приятно разрушен. — Хорошая девочка, — Тэхен доволен. — Боже, — смотрит под себя, замечая весь беспорядок, — Какой стыд. — Ты ни разу не сквиртил? — удивляется. — Нет, — ввалится мокрым телом на сухую сторону кровати, — Ни разу. — Значит я первый. — На потолок не запрыгни от радости, — прерывисто дышит. — Ты обещал минет, — игриво ведет бровями, — Мой член все еще твердый. — Иди сюда, извращенец, — но все равно облизывается. Чертовка. Тэхен подвигается ближе, нависая паховой областью над лицом мальчика, который тут же распахивает рот, соблазнительно высунув при это сладкий язычок. — Поближе, — требует куколка, — Дай мне ухватиться за твой сочный зад. — Я то извращенец, — смеется, головкой входя в горячий рот. Юноша усердно посасывает уретру, играясь с ней, доводя до исступления. Он сжимает в руках мягкие ягодицы мужчины, возбуждаясь от этого еще больше, чем от члена во рту. За них он тянет кубинца ближе к себе, намекая на то, что тот может протолкнуть орган еще глубже. — Вот так, возьми его, — хвалит. И он берет. Быстро. Глубоко. Мужчина, не выдерживая, начинает трахать узкое, не подготовленное для таких размеров горло, чувствуя, как поджимаются яйца, которые вот-вот готовы опустошить всю накопившуюся сперму. Тэхен кончает с громким рыком. Чонгук возбудился. Снова. И это необратимый процесс, который заставляет людей заниматься сексом посуточно, без перерывов и отдыха. — Проглоти, — проводит большим пальцем по нижней губе принцессы. — Поцелуй, — тянется руками к шее мужчины, который размещается рядом с мальчиком, придерживая того за талию. Они целуются еще очень долго, нежась в объятиях друг друга всю ночь. — Хороший секс? — спрашивает через какое-то время куколка и улыбается, смотря кубинцу в глаза. — Отменный секс, девочки, — снова тянется к груди, начиная облизывать соски. «Все таки не все мужчины одинаковые» – с полуулыбкой думает про себя Чонгук, вновь и вновь утопая в дикости своего мужчины. И в этом вся прелесть курортных романов. Они не заканчиваются.