My heart is Sherlocked.

      Снова эти придурки... Донован и Андерсен... сладкая парочка... опять пытаются показаться умными... сколько ещё раз им нужно сказать, что даже если сложить их айкью вместе - оно будет существенно ниже моего? Джон снова кинулся меня защищать... в этот раз пришлось его физически сдерживать... храбрый... защитник... я не отказал себе в наслаждении нашептать на порозовевшее ушко успокаивающие слова...       Впервые мне стало страшно за Джона... эти убийства... думается мне, что на Джона уже обратили внимание... я пытался уговорить его уйти с работы, но он упёртый как баран!       В Бартсе меня ожидал Майкрофт. Что ему опять надо?! Лощённый весь из себя... вечно лезет в мою жизнь... он говорит, что не стоит привязываться к Джону... напоминает о Викторе... сдерживаю желание съездить по физиономии и удаляюсь, забыв даже зачем пришёл...       Господи! Конечно же он вышел из дома! Теперь я как нянька должен за ним следить?! Я кричал и бесился, давно я так не выходил из себя... поцелуй... о, боже... Джон меня поцеловал... это было очень нежно и вкусно... и так неожиданно, что я впал в ступор. В Чертогах всё перемешалось, а меня стала захлёстывать паника. Опасность! Я прям вижу как это слово загорелось в глубине моего сознания. Я не должен никого снова так близко подпускать. Неравнодушие - не преимущество. Майкрофт был прав так говоря о Викторе... скорее всего и о Джоне тоже... но ведь Джон не может причинить мне боли? Или может... надо поговорить с ним - вдруг это поможет...       Он ушёл с этим... Грэмом... между ними явно что-то происходит мне это не нравится... очень... в душе стало темно... транспорту стало холоднее... на языке появилась горечь... и Джон... он предал меня?       Я долго бесился и даже запустил чашкой Джона в стену у двери, куда он ушёл бросив меня наедине с моими чувствами. Поцеловать и уйти... "саркастические аплодисменты"...       Он вернулся. Весь раскрасневшийся и успокоившийся. Бесит! Пока я тут весь как на иголках - он раскатывает на мотоцикле с Грэмом. Стараться не думать о его тёплой вспотевшей коже... хочу...       Он сделал это просто, чтобы успокоить меня?! Механическое движение губ... с его стороны... больно...       Я почти смирился, что не вызываю "такого" интереса у Джона... я думал об этом настраивал себя всю ночь и даже заснул на диване... и тут он говорит... что?! Любит... меня... нет... это не правда... это жалость... мне не нужна твоя жалость! Я жалок... Чертоги снова начали сбоить... нужна перезагрузка...       К вечеру я вновь включился. Мысли встали по полочкам. Надо это всё прекращать. Джон как вирус - мне пришлось долго "бегать" по чертогам и отыскивать все мысли и чувства, чтобы сгрести их все в одну комнату, которую я запер на ключ. Мне не нужно повторения как с Виктором. Может Джон и не изнасилует меня, но он может причинить мне бОльшую боль - душевную... я огляделся - темно. Джона нет. Я посмотрел на часы - он должен быть уже дома, даже с учётом недавней аварии - увидел в новостях до того как ушёл в Чертоги. Я не стал ему звонить, а отправился в Скотланд-Ярд. В окнах Грэма темно. В больнице Джона нет, а его кабинет пуст - нет ничего проще, чем попасть в нужный кабинет, накинув халат из прачки и представившись лаборантом, который оставил там важные документы и за которые начальство убьёт... там мне по секрету сообщили, что занимавшего этот кабинет уволили за домогательства... Джон к кому-то приставал? Неужели настолько обижен моими отказом? Хммм... в голове сложились пазлики - Джон, опустошённый моим отказом и увольнением, и Грэм - недавно разведённый и явно положивший глаз на моего Джона... в Чертогах произошёл взрыв и дверь Джона разорвалась на кусочки, выпустив всё наружу... Джон мой!       Когда я ворвался в квартиру Грэма, от которой у меня давно дубликат, я потерял голову от вида расхристанного Джона лежащего на Грэме и трущегося об него с похотливыми стонами... он целовал его так глубоко и жадно... в паху потяжелело, а в груди поднялась ярость. Я вытащил из-под Джона Грэма и закинул его на диван, ничуть не заботясь насколько аккуратно я это сделал, и потащил Джона к выходу. Пусть проспится. Но Джон не был готов закончить... он обвил мою шею руками и бесстыдно прижался ко мне, надавливая своим жёстким стояком на моё полувозбуждённое естество. Затем его губы нашли мою шею и он, извернув голову под идеальным для поцелуев углом, начал покусывать и вылизывать мою шею. При этом он продолжал тереться об меня, издавая при этом приглушённые стоны в мою шею, что отдавались дикими мурашками по всему телу. Мой мозг затуманился. Я держал это податливое и возбуждённое тело и понимал, что он сейчас не в себе и возможно даже не вспомнит... но мой транспорт слетел с катушек. Я подхватил Джона на руки и понёс в спальню. Бросив его на кровать, я тут же навис сверху и начал жёстко вылизывать и кусать его шею. Мне хотелось оставить ему кучу отметок, чтобы каждый знал, что он мой. Судя по его жаркому стону и яростному выгибанию навстречу моим губам - ему хотелось того же. Я медленно снял с него кофту и стащил, расстегнув трясущимися руками ширинку, джинсы. Немного запутав его в рукавах, я чертыхнулся, вызвав смешок у Джона, напомнив мне, что он не просто охваченное похотью тело. Я посмотрел в его мутные от алкоголя и желания глаза, быстро расстегнул пуговицу и спустил свои брюки вместе с боксерами, выпустив на волю болезненное желание. Я сильно его хотел... так, что даже не подумал ни о смазке, ни о презервативах. Я последними остатками сознания пытался отыскать взглядом хоть что-то подходящее, но когда Джон извернулся и схватил меня за член, я просто животно накинулся на него. Я снова кусал и облизывал его шею, грудь, взбухшие соски... мой член проходился по его ложбинке - в процессе Джон уже успел захватить меня ногами за моей спиной. Мы стонали в унисон и хотели большего... мои руки беспорядочно шарили по его телу, периодически срываясь на подушки, которые я яростно сжимал, чтобы не сжать так нежную плоть Джона... тут моя рука наткнулась на коробочку... о, а Грэм шалун... долгожданная смазка... я жадно открутил крышку и зачерпнул прохладный гель. Тут же приставив смазанные пальцы к анусу, я нежно погладил сморщенное колечко, прося меня впустить. Джон хрипло застонал и расслабился. Мой первый палец прошёл без проблем. Нежно помассировав Джона изнутри, я добавил ещё один палец. Этот прошёл с бОльшим трудом и Джон слегка зашипел, но тут же довольно застонал. Похоже ему нравится некоторый процент боли... я мягко водил по нежным стеночкам и тут наткнулся на маленький бугорок... Джон весь выгнулся и вскрикнул, а я на этой ноте добавил ещё один палец. Легонько поглаживая простату, я всё больше и больше раздвигал пальцы, давая возможность телу Джона подготовиться к большему... сквозь марево возбуждения стал пробиваться голос Джона, молящего о моём члене внутри себя... о, Боже! Я не стал больше терять времени и приставил ко входу свой истекающий желанием и смазкой член. Легонько надавив, я вызвал ещё один страждущий стон Джона... боже, как хорошо... медленно войдя до упора, я остановился, давая Джону возможность привыкнуть ко мне, но тут он сцепил лодыжки за моей спиной и яростно поддался навстречу. Из моих глаз посыпались искры, способные прожечь насквозь простыню... возникло ощущение, что не я трахаю Джона, а он меня - он извивался подо мной, наполняя себя мной снова и снова, и хватал меня за шею, волосы и предплечья, словно не мог решить, где ему хочется оставить свои руки. Он целовал и облизывал мою шею, а я кусал и засасывал его кожу на груди и ключицах. Воздух гудел от напряжения, как трансформаторная будка. Мы двигались в унисон и с каждым толчком приближались к вселенскому взрыву. И вот он произошёл... наслаждение остро прошлось по моему телу, вызывая сладостные судороги... я выплескивался внутрь стонущего Джона и схватил его перевозбуждённый член, чтобы довести его до оргазма. Стоило мне только дотронуться до него, как он выплеснулся себе на грудь и с облегчением откинул ноги, полностью раскрываясь передо мной и это вызвало ещё одну посторгазменную конвульсию во мне. Я расслабился на нём и положил вспотевший лоб на его тяжело вздымающуюся грудь. Как же хорошо... Джон слегка захрипел и я откинулся назад, поняв что ему тяжело выдерживать мой вес. Я посмотрел в его закрывающиеся глаза и погладил его по голове. Затем я протёр его краем простыни и укрыл одеялом. Сев на краешек кровати, натянув предварительно брюки, я схватился за голову. Что же я наделал?! Нельзя было подавать ему такую надежду! Ведь я твёрдо решил, что не стоит заводить романа с Джоном. Глупый, глупый Шерлок!       Плохо понимая что творю, я вылетел из квартиры Грэма.