Ты львица? Ты львёнок? Ты мясо!

      Помощница палача попыталась схватить Энни. Быстрый нырок под руки, шило дважды входит под крупную левую грудь, толчок плечом в сторону — дорога свободна. Сорвав со скорчившейся девушки плащ, Энни обернулась. Мясник добежал до стола и уже расчехлил связку метательных ножей. Пока Энни выбегала за дверь, он успел кинуть три ножа. Два прошли мимо, а третий вошёл в бок охнувшей Энни. За дверью камеры стояли двое охранников. Они мастурбировали, прислушиваясь к крикам за дверью, и явление девушки стало для них печальной, но короткой неожиданностью.       Шило осталось в кадыке одного, метательный нож в сердце второго. Энни обзавелась наконец приличным кинжалом. И, сорвав с трупа охранника плащ, бросилась бежать. На этом этаже практически не было людей. Зато по обеим сторонам коридора тянулись двери. Из-за некоторых слышались безумные вопли и плач, но Энни пробегала мимо не останавливаясь. У одной из неприметных дверей она увидела солдата, который с удивлением воззрился на голую одноглазую девушку в плаще и облаке пара бегущую к нему.       Он вытащил дубинку и встретил Энни ловким ударом по плечу. Из-за сбитого глазомера Энни не успела увернуться, хрустнула ключица и кинжал зазвенел по полу. Солдат перехватил истончившееся запястье Энни и нанёс несколько ударов дубинкой по телу. Девушка упала на пол. Солдат с интересом уставился на стройное тело, покрытое синяками, пятнами крови и десятками шрамов от ударов хлыстом. Присел, трогая торчащий девичий сосок. Энни схватила его за ворот мундира и с воем от боли по всему телу бросилась ему на горло. Солдат взвыл, попытался за волосы оторвать обезумевшую Энни от шеи, ударил её коленом в пах, стал лупить по стройному телу. Всё тщетно. Челюстно-лицевые мышцы Энни ещё не покрылись кожей, и периодически рвались от напряжения, но она раздирала зубами гортань, мышцы, сонную артерию. Фонтан крови окатил Энни. Солдат забился ещё сильнее, чувствуя как из него толчками выплёскивается жизнь. Энни продолжала кусать кровавое месиво шеи, пока тело солдата не затихло полностью.       Девушка откинулась назад, ощущая как горячая кровь, чужая кровь, струится по её волосам, лицу, груди. Она не чувствовала радости, её тело умоляло закончить всё это, свернуться калачиком в тёмном углу, перестать истязать его. Но, напившись чужой крови, она немного восстановила силы, регенерация стала работать лучше. Энни вздрогнула: она услышала тяжёлые шаги у себя за спиной.       Энни в панике огляделась. Двери и коридоры ничем не отличались друг от друга. Где выход, куда бежать? Энни подавила зарождающуюся истерику и сосредоточилась на ощущениях. Босые ступни ощутили как из-за двери, возле которой они находились, тянуло сквозняком. Энни сорвала ключи с пояса охранника и открыла дверь. За ней была узкая винтовая лестница, уходящая вверх, во тьму. Сама лестница освещалась лишь масляными лампами по одной на этаж.       Энни закрыла за собой дверь и побежала по лестнице. Она не особо скрывалась, по пятнам крови её мог найти даже ребёнок, ей просто надо было быть быстрее. Девушка бежала, оскальзываясь на ступенях. Она чувствовала как силы возвращаются, что скоро она будет свободна ото всех. Один этаж, другой, третий. Всё, дальше потолок. Энни слышала, что нижнюю дверь отперли и кто-то стремительно взбегает вслед за ней. Энни судорожно подбирала ключи к верхней двери. Есть! Энни выскочила за дверь и набросилась на клюющего носом стражника, стоящего к ней вполоборота. Он не был готов к атаке, поэтому она быстро перерезала ему горло. Повернувшись к двери, она снова вставила в неё ключ и рывком обломила его. После подпёрла дверь телом охранника.       Пока она этим занималась, из-за угла, весело переговариваясь, вышли пять человек со странным УПМ. Энни тоскливо оглядела стены — ни намёка на окна. Если над ними больше нет земной толщи, то у неё есть шанс выжить, но если этот этаж не последний, то превращение раздавит её в лепёшку. Энни бросилась в бой с отчаянной яростью, как загнанный в угол зверёк. Противники слаженно отпрыгнули в разные стороны и выставили вперёд необычные рукояти УПМ.       Энни поняла, что дальше будет, поэтому, сокращая дистанцию, она петляла от стены к стене. Все гарпуны выстрелили практически одновременно. От двух она увернулась, ещё два лишь оцарапали её, а последний вошёл прямо в живот. Энни впала в такую ярость, какую видела только у Эрена Йегера. Когда противник начал скручивать трос, подтягивая её к себе, она не стала вырываться, напротив, она прыгнула на него, вбивая кинжал ему в грудь. Звериное чутьё заставило её сразу броситься на землю. Вовремя. Кто-то выстрелил в неё. Но не гарпуном, а мощным пороховым зарядом. Выстрел пришёлся в ещё живого парня, которого била Энни. Дробь разнесла его голову и шею в клочья, окатив всех дождём из мозгов и крови.       Алая пелена ярости спала. Энни стала мыслить. Она схватила руку безголового противника и нажала все спусковые крючки. Девушка, стрелявшая в неё, взорвалась брызгами крови. Дробь разнесла её бёдра, а гарпун воткнулся чуть выше промежности. Она с дикими воплями каталась по полу, а разорванные бедерные артерии окрашивали алым стены.       Трое оставшихся противников выстрелили в Энни дробью. Они понимал, что её нужно брать живой, но ярость от внезапной гибели товарищей перевешивала разум. Ярость и страх. С ранами беглячки ни один человек не смог бы передвигаться, но она не только двигалась, она убивала.       Энни не пыталась отпрыгнуть в сторону. Гарпун безголового врага всё ещё сидел в её животе, поэтому она приподняла его и закрылась, как щитом от выстрелов. Обезглавленное тело задёргалось, раздираемое дробью. Энни не убереглась полностью, но значительных повреждений она избежала. Энни на секунду припала к обрубку шеи и сделала несколько глотков. Регенерация ускорилась.       Пока противники спешно перезаряжались, Энни с криком боли выдернула гарпун из живота и отбросила обезображенное тело врага. Она облизала алые от крови губы и улыбнулась противникам. Энни чувствовала, что осталось совсем немного. Враги или сбегут или умрут. Она встала во весь рост. Две секунды на перезарядку — прорва времени для неё.       Выстрел прозвучал сзади. Стреляла обычная винтовка, но и её хватило, чтобы разбить в кашу несколько позвонков и бросить девушка на кровавое месиво, бывшее когда-то её врагом. Энни отчаянно прикусила губу. Вся нижняя часть тела парализована, ей не хватит времени на восстановление.       Раздались шаги босых ног.       — Я недооценил тебя, девочка-титан, — голос Мясника звучал с какой-то весёлой яростью, — Ты правда меня удивила.       — Командир Кенни, ваш глаз…       — Да-да, тоже её работа. Молодцы, задержали её у самой поверхности. Ну ничего, — он подошёл к Энни и вставил горячее дуло винтовки в дыру от выстрела, девушка закричала, — Сейчас мы вернёмся в уютную комнату и займёмся более вдумчивым воспитанием.       Он ещё что-то говорил о подвале, о пытках, но Энни не обращала внимания на его слова. Она услышала всё, что ей было нужно. Она в шаге от поверхности. Она дошла. Она может превращаться. Энни улыбнулась сквозь слёзы в лицо Мяснику. А после медленно прокусила губу, сосредотачиваясь на свободе, на небе, которое отделялось от неё лишь потолком. По её телу пробежала молния, люди вокруг вскрикнули, и… Всё. Вернее, не совсем всё. Жуткий спазм сковал всё её тело. Казалось, каждая мышца старалась сравниться в прочности со стальными тросами, пробившими её тело.       Кенни расхохотался.       — Ну наконец-то ты попробовала превратиться в титана! Я, правда, надеялся, что это произойдёт, когда мой член будет в тебе, но и так неплохо, — Он продолжил смеяться ещё громче, — Видела бы ты свою самодовольную физиономию. Думала, что переиграешь Мясника-Кенни? Думала, что переиграешь королевскую семью? — Кенни сплюнул на пол и приказал, — Тащите её в камеру. — Потом немного подумал и усмехнулся, — Надеюсь, у вас не было планов на ближайшие пару часов?