Сирень

      Кэйа сел на лавочку, окидывая взглядом здание больницы, и тихо выдохнул. Сегодня во дворе было до странного тихо — хотя обычно в это время жизнь кипела как раз-таки в здании, а на прогулку плюс-минус стабильные пациенты выходили ближе к обеду. А Альберих вышел только проснувшись, решив побыть на свежем воздухе до завтрака.       Стояла середина весны, всё цвело и пахло, и с лечением в душу Кэйи проливался странный покой. Хотя, может быть это было лишь воздействием антидепрессантов, но Кэйе правда становилось легче. Он будто бы стал смотреть на всё немного по-другому, после той ночи у него поменялось восприятие, несмотря на то что раны, нанесённые собственной рукой, всё ещё болели. Но заживали. Что-то в нём переменилось, окончательно и абсолютно бесповоротно.       Кэйа перевёл взгляд на куст сирени, что рос у края лавочки, и, поправив белую ночнушку, наклонился к нему, вдыхая запах и прикрывая глаза. Природа в последнее время пробуждала в нём новые чувства к жизни, которую до этого он так сильно презирал.       Альберих краем уха услышал чьи-то шаги и вздрогнул, на долю секунды придаваясь неприятным воспоминаниям, а затем резко открыл глаза. Незнакомец. Дурные мысли тут же подуспокоились и Кэйа слабо, насколько позволяли силы, улыбнулся подошедшему. Первое, что бросилось в глаза, было то, что у него перебинтована одна рука, а вторая в заживших шрамах. Точно также, как и у Кэйи. Он стоял перед ним в такой же ночнушке, блондин с небесно-голубыми глазами без бликов. Телосложением мужчины не отличались — ослабшие тела, травмированные их владельцами одинаково.       — Доброе утро. Я могу присесть? — мужчина едва заметно улыбнулся.       — Да, конечно, садитесь, — Кэйа-таки сорвал веточку сирени, держа её в одной руке, и обратил своё внимание на пришедшего, от которого исходила какая-то странная аура.       — Дайнслейф, — преставился мужчина.       — Кэйа. Приятно познакомиться, — Альберих протянул ладонь, и пришедший пожал её в знак приветствия.       — Взаимно. Вы тоже?.. — Дайнслейф указал на перебинтованную руку собеседника взглядом.       — Да.       — Я понял... как Вы? Давно тут?       — С неделю, уже полегче. Таблетки и психотерапия делают своё. Да и... однозначно что-то во мне поменялось после того как меня спасли. Хотя изначально я думал что зря так получилось... ну, когда только очнулся, — Кэйа вздохнул.       — Вы точно выберетесь, — Дайнслейф мягко улыбнулся.       — А Вы? — Кэйа кинул вопросительный взгляд на незнакомца.       — Я?.. Вы же знаете, что я уже не смог, — блондин аккуратно взял свободную руку Кэйи в свою, поднёс к губам и поцеловал, — Вы обязательно справитесь. Хотя бы ради меня, но справитесь.       Кэйа подорвался на кровати, быстро дыша; на его глазах стояли слёзы. Холодно. Пока он спал снова шёл снег... Кэйа сжал одеяло в некрепких травмированных руках, тихо всхлипывая, а потом уткнулся лбом в колени. Луна обрамляла палату и слабое тело мужчины своим светом, пока тот пытался справиться со жгучьей болью внутри.