Шея затекла, а колени болели. Тео проснулась там же–на кровати с прижатой к коленям подушкой. В первые секунды ничего не было понятно.
Всё было нихуя не понятно.
А потом, сознание добровольно начало накидывать воспоминания о вчерашней ночи, и её снова затошнило. Её же чуть не убили. По настоящему. Мертвая учительница, скорее всего, лежит там же, под кривой ёлкой, и кормит червей. Вот чёрт. Тео зажмурилась и резко замотала головой, но, к сожалению, видение не исчезло. Она всё ещё сидела в комнате с розовыми ковром на втором этаже дома какого-то сумасшедшего фрика. Кстати, а где он? Тео, пошатываясь, поднялась с кровати и потянулась, растягивая рваные мышцы. Ноги болели, да и руки, на самом деле, тоже. Зато голова впервые за несколько недель не грозила расколоться от неправильного движения, что удивляло, по правде говоря. Наверное, впервые за долгое время мысли были ясными как белый день, а спать не хотелось.
Наручные часы, чудом уцелевшие после вчерашней ночи, показывали половину пятого утра. Что-ж, отрубилась она около девяти, наверное. В комнате не было никаких источников света, однако луна освещала всё достаточно хорошо, для того чтобы видеть очертания предметов. Кстати, дождя не было тоже, хоть обычно по ночам он очень старается выбить стекла из жилых домов.
Тео сделала несколько шагов, окончательно стряхнув с себя сон и размяв ноги. Джерарда нигде не было. Его ведь так зовут, да? Тишина в доме была мертвецкой, можно было услышать как шелестят ветви деревьев за единственным целым в доме окном. На втором этаже комнат действительно больше не оказалось–Тео обошла весь этаж изучая его, считай, на ощупь. Только комната её нового знакомого выглядела действительно жилой и настоящей, хоть немного и походила на кукольный домик. Тео всё ещё чертовски боялась спускаться на первый этаж. Да и в целом выходить из дома в лес, где вероятно лежал труп. Мертвое лицо учительницы стояла перед глазами словно крест, а органы по ощущениям менялись местами.
Сегодня пятница. День, когда люди всей семьей собираются у телевизоров, быстрее бегут домой и завтракают блинами.
А Тео до сих пор была в немой панике. Ей хотелось вывернуть себя на изнанку, лишь бы избавиться от холодного и липкого страха, что пробирался внутрь каждой отдельной частички тела. Вокруг остывала безнадежность, и переворачивалась–словно блины на сковороде–неотвратимость произошедшего. Что-то менялось. Назад пути не было, а впереди сгущалась тьма. Тео придется пытаться жить дальше, зажмурившись, стиснув кулаки и зубы. Придется искать спокойствие в песнях и гитаре, что бы окончательно не сойти с ума.
Она не была готова.
Она была
в ужасе. Так, как никогда раньше.
Тео — надпись матом на парте, порванное серьгой левое ухо и липкий страх, кусающий разбитые колени.
За окном всё ещё была ночь, идти домой сейчас было опасно и безумно глупо. Самое обидное, что позвонить было некому. Телефон остался на диване в гостиной, рядом с конспектом по биологии. Единственное, что оставалось–ждать рассвета и надеяться, что Джерард вернется. Находиться в этом доме одной было жутко. Сам факт того, что какой-то парень, выглядящий как неизлечимо больной фрик спас её от клоуна-убийцы всё ещё не укладывался в голове. Он же буквально, ну, сохранил ей жизнь. Безумие.
Спрятал, прогнал вселенский ужас, обработал руки и дал уснуть на своей кровати. Что-то во всем этом было дико неправильным вот только непонятно, было ли это понимание насколько же, черт, красивым было его бледное фарфоровое лицо или то, что он ушел ночью через лес, в котором лежало мертвое тело. Сумасшедшая кукла с нереальными глазами. Его нужно найти днем, не знаю, хотя бы поблагодарить по-человечески. На столе по прежнему лежала куча бумаг и карандашей, а на полу были рассыпаны виниловые пластинки. Разглядеть то, что было изображено на бумаге было невозможно, но на одной пластинке был изображён Зигги Стардаст, а на другой падающий дирижабль. Значит Боуи, окей. Рассматривать что-либо на этом этаже было нечего, а вниз спускаться было страшно. Ночь оставалась такой же непроглядно-темной, а ветер выламывали единственное окно. Тео подняла с кровати плеер и легла с ногами на старое одеяло. Спать не хотелось, но сил искать себе иное занятие почти не осталось. Поправив наушники и настроив звук, она погрузилась потрясный вокал Фредди и мелодичнную игру Брайана, лежа с одним наушником в ухе, в красных кедах, на старом одеяле в, уже не таком уж и заброшенном, доме в лесу.
***
Тео плохо помнила, как добралась домой. Как только начало светать, не в силах больше сидеть и бояться, она вылезла из окна на первом этаже. В то самое окно, о которое прошлой ночью она чуть не разбила голову. А потом просто побежала. Сначала до трассы, а дальше вниз, по обочине в сторону дома. Да, так длиннее раза в три, но зато шанс наткнуться на мёртвое тело заметно уменьшается. Тео буквально влетела в дом, едва не выломав дверь, прямо как ветер второй день выламывает чертовы окна, закрыла дверь на все возможные замки и пыталась отдышаться. Кеды были брошены в другую часть прихожей, а все остальные вещи полетели в стирку–после беготни по мокрому лесу они были безнадежно испорчены. На полу в гостиной лежал, вывалившись из кармана толстовки плеер с наклейками собак.
Когда первые капли воды забарабанили по дну душевой кабинки, а одежда была брошена в стиральную машинку, Тео забралась под струю теплой воды и уже потянулась к баночке с шампунем, но в самый последний момент её рука ослабла и обессиленно упала, ударяясь о бедро. Она была совершенно одна.
Тео сама не заметила, как её колени дрогнули, и она съехала вниз по стенке душевой, пряча лицо в коленях. Как же ей было страшно…
Вдруг он найдет её дом? Вдруг выследит после школы? Решит убрать нерадивого свидетеля и вернется довести дело до конца.
Кому расскажи–не поверят. В полицию идти было бесполезно, сразу начнут выяснять, а что школьник делал на улице после комендантского часа, вызовут Джеймса и проблем будет больше, чем у трупа в лесу. Рудрику звонить тоже смысла не было. Нет, он конечно поддержит, но создавать ему проблем совершенно не хотелось. Он только-только оправился после очередного возвращения отца домой–тревожить Руди убийством в лесу точно не хотелось.
Она все же вымылась, натирая кожу до красных полос, стараясь смыть с себя мерзкий страх и кровь от разбитых коленок.
Естественно, школа отменялась–ничто бы не заставило бы Тео выйти из дома сейчас. Рудрик, кажется, звонил ей, но она не брала трубку. Пусть думает, что она спит.
Тео сидела на своей кровати и перебирала самые разношерстные варианты из всех возможных: вот она достает свой канцелярский нож и вонзает клоуну в шею; вот её зарубленный труп весит на ветке старой ели; вот маньяк отрезал Джи голову на лестнице; вот она мертва.
Тео на самом деле было плевать на учительницу и её смерть. Боже, врать бессмысленно: почти каждый ученик в школе хотел задушить её проводом от утюга. Тео не раз представляла, как с размаху разбивает ей лицо бейсбольной битой. Но она не заслуживала того, что с ней случилось в лесу, под ёлкой. Тео было не плевать на её убийцу, который точно захочет добить её. Нереальный, в маске с красным носом и волосами, очень блин, зелеными, посреди темного леса.
Включила телевизор–там по прежнему крутили муми-троллей, а Снусмумрик носил забавную шляпу. Закрыла окно и вернулась на кровать: к гитаре, бейсбольной бите и плакату с Мастейном. Поглубже зарылась в пижаму с мордашками котов.
Тео, в общем, пыталась отвлечься.
И почему-то всё время вспоминала мальчика в полосатом свитере с холодными ладонями.
***
Тео была жгучим любителем кладбищ и ужастиков, но после вида выпотрошенного тела весь её энтузиазм полетел к чертям собачьим.
Забавная эта штука–человеческий разум. Сначала кажется, что ты не сможешь дышать так-же, как раньше, потом, что твой мир изменится навсегда– теперь ты другой человек. А потом ты принимаешь реальность и просто живешь. Живешь дальше, просто искренне пытаясь делать вид, что всё в порядке. Но раньше, до этого всего, действительно было лучше.
Стоя в магазине возле полки с зефиром и печеньем Тео не могла определиться со своим завтраком. Да, ни один нормальный человек не завтракает сахарными бомбами, но эй! Она здесь вообще-то покушение пережила! Можно чуть больше понимания, а?
Плеер остался дома, слушать внешний мир было физически необходимо, а в рюкзаке лежала всё та же бита. Пока все дети были в школе, взрослые работали, а солнце стояло в зените за облаками, Тео выбралась в магазин. Желудок болезненно ныл и требовал чего-то вкусного.
–Ой, Тео привет!
От неожиданности Тео дернулась и отскочила в сторону печенья. Энни Ранни, собственной персоной стояла перед ней сжимая в руках банку фисташкового мороженного. От неё по-прежнему пахло сиренью и книгами, а в своей белой куртке она была похожа на Гвен Стейси.
–Привет Энн, давно не виделись.
–У тебя всё хорошо? Я не хотела пугать тебя, прости.
–Да, я в норме–наглая ложь, но Тео не хочет делиться правдой.
–Почему ты не в школе? Я думала ты больше не прогуливаешь.
–Могу задать тебе тот же вопрос.
–Пока придурка, что убил Баркли не найдут, папа меня пасёт чтобы я сидела дома. Я-то сижу, а он пропадает на работе. Но он же шериф, ему не до семьи. Скоро угомониться.
–О убийце что-то известно? Отец не говорил?
–Нет. Я слышала, что им почти отрезали голову прямо в собственной кровати, а дверь была открыта настежь. Там, кстати, уже фотку их семьи в рамочку впихнули. Оперативные ребята.
От этих слов у Тео всё похолодело, перевернулось и трижды умерло. Она реально видела убийцу мистера Баркли прошлой ночью. Какой же пиздец.
–Я плохо себя чувствую. Джеймс разрешил не идти сегодня в школу.– Тео взяла с полки три пачки маршмеллоу–Вот, пришла выбирать завтрак.
–Хаха, ты не меняешься. –Энни улыбнулась и покачала головой–Помнишь, как мы гуляли всю ночь и ели мармеладки? Нас еще Руди на своем фургоне забирал, чтобы мы не убились.
–Да, было классно–Тео улыбнулась от приятных воспоминаний. Раньше действительно было лучше.–Ладно, я, эм, пойду, хорошо?
–Да, конечно–Тео сделала пару шагов в сторону кассы, но Энни окликнула–Тео, подожди! Не хочешь посидеть у меня? Ну, как в старые-добрые? Мы почти не общаемся теперь, но это ведь можно исправить, да?
Тео не была уверена, исправляется ли это, но всё равно попросила:
–Позвони мне сегодня вечером, хорошо?
Энни, улыбнувшись, кивнула.
Тео заплатила за маршмеллоу и вышла из магазина в сырую улицу Абердины. На улице не души, только редко проезжают машины и выходят покурить рабочие. Сделав пару глубоких вздохов, промывая легкие свежим воздухом, она пошла в сторону своего дома. В кармане куртки стучали друг о друга украденные банки Dr. Pepper.
