еще увидимся

Минги больше не было смысла появляться в больнице. А он приходил. Не мог не и Хонджун его почти понимал. Они ведь, глупые, нуждались друг в друге.  В тот раз, когда дрожащие руки Минги прижимали его к себе как судорожную необходимость, он был почти уверен в этом. В том, что необходим. Пусть заезженная пластинка обмана крутилась до сих пор на задворках сознания и не стихала, но, как известно, такое быстро учишься игнорировать, чтобы не сойти с ума. Особенно, когда заняться есть чем - будь Ким официальным сотрудником больницы, он бы точно стал работником года лишь за эти несколько несчастных дней. И не жалел.  Но даже он не железный.  Лишь на пару секунд прикрыл глаза на креслах в коридоре, только чтобы выдохнуть, а потом понял, что проснулся. Вздрогнул, выдернутый из забытия легким прикосновением опустившегося на плечи пледа. Конечно, это был Минги. Он что-то протягивал, но спросонья Хонджуна хватило только на вопросительно сведенные брови над подслеповатыми без очков глазами.  — Это чай. Теплый, в термосе. Если хочешь.  Ким даже не сообразил, что нужно ответить, когда термос, даже снаружи теплый, оказался в его руках, а Минги опустился рядом. Не слишком близко и не далеко.  Они ведь уже сидели здесь однажды. Тогда все было совсем по-другому.  — Ты.., — начал Сон, не поднимая глаз, от неловкости ероша собственные волосы, но все же выдохнул. — ..выслушаешь меня? Пожалуйста.  Хонджун почувствовал странное нервное покалывание в кончиках пальцев. Но кивнул.  Минги вновь привычно протянул руку в ожидании, что в нее вложат другую, но быстро стиснул ладонь в кулак, поняв, что жест снова оставят без ответа.  — Я…я знаю, что не заслужил тебя. Но хочу чтобы ты знал правду, — очевидно, что такие слова не давались ему просто - он не мастер речей и говорил с паузами, подбирая верные слова из архива памяти, но старался. Правда старался. — Мы правда поспорили, но только на эту дебильную пачку сиг, потому что были уверены, что ничего не выйдет. Я был уверен и не боялся проиграть такую мелочь. А потом…Блять, я такой мерзкий, Хонджун, — он вдруг спрятал лицо в ладонях, задышал глубже, точно старался отогнать подступившие слезы. Несколько долгих секунд спустя продолжил. — Мне стало интересно. Я хотел узнать каково это…переспать с девственником. С тобой. Я хотел только трахнуть тебя. Я начал клеиться, специально, но потом…Я узнал тебя ближе, я привык к тебе, я…походу, люблю тебя.… Его тяжелая голова опустилась лбом на хонджуновы колени. Но в этот раз его совсем никто не погладил. Ким слушал молча и не шевелясь, смиряя бесстрастным взглядом.  — Это получилось случайно, я не сразу понял даже, просто…мне захотелось быть рядом. И хочется сейчас, очень сильно. Ты мне нужен. Я скучаю. Все началось с идиотского издевательства, но карма, вселенная, да что угодно - все это решило мне отомстить. И это то, что я заслужил, это правда. За то, что сделал с тобой, как поступил, я не простил бы себя сам.., — наконец он поднял голову. Темные брови были изломаны, между ними лежала тень. Нет, такое не сыграешь так просто. Они встретились глазами. — ..но ты помнишь, что я сказал, когда мы заговорили в первый раз? Там, в туалете? — Что именно? — Про то, что ты будешь мне должен? За то «спасение», это ведь ты придумал. Я сказал, что придумаю потом.  — И что? — Хонджун заметно напрягся, не представляя, чего может сейчас ожидать от человека напротив. — Придумал? — Придумал, — выдохнул Сон, осторожно отнимая уже согревшуюся руку от термоса, чтобы только прижать так бережно к собственной щеке. Голос понизился до шепота. — Дай мне шанс. Доказать, что это не обман. Пожалуйста.. Хонджун смотрел в темные провалы его бездонных глаз и собственные снова предательски наполнялись слезами. Ему было страшно, страшно довериться еще раз и еще раз обжечься так больно. Но…это же Минги. Его Минги. Значит тот не лгал в чувствах, в прикосновениях и в поцелуях; значит Ким не ошибся. Так, может, у них и правда еще есть шанс? — Что скажешь? — Сон несмело подался чуть вперед, точно боялся не расслышать ответ, замерший на приоткрытых губах, чуть тронутых слабой улыбкой. Пальцы Хонджуна погладили его по щеке, с ресниц все же сорвалась единственная драгоценная слеза. — Скажу…еще увидимся.