Maybe, I'm the best mistake you ever made…

Тревога била по вискам Дже Гёна: «Надо остановиться!» Но это уже было чушью собачьей, он потерял контроль над собой ещё тогда, когда впервые встретил терапевта, который в миг разрушил все правила и устои в голове спортсмена… И теперь брюнет знал, что он всего лишь раб своих ощущений, которые Ким Дан пробуждал в нём. Его большая ладонь скользнула вниз по груди терапевта, другая зарылась в пшеничных волосах, держа за затылок, притягивая к себе Дана так, будто брюнет боялся, что все это – опять безжалостный сон, что старший сейчас куда-то испарится, оставляя тяжелую пустоту. Он жадно вдыхал приятный запах Дана, покусывая опухшие от поцелуя губы, хотелось растворить его в себе, хотелось, чтобы он был только его. Дан вырвался из плена губ брюнета, заглядывая в карие глаза, видя только их, потому что остальной мир давно поплыл. То нежное касание теплой руки, которая подобрала слезу терапевта, сильно обожгло душу. Их поцелуй был взаимным, как бы сильно ни хотел отвергать это Ким Дан. - Нужно остановиться… Я не разрешал вам меня целовать… - шептал русоволосый, невольно отворачивая голову в сторону. Дже Гён тихо усмехнулся. Было смешно такое слышать, ведь если он сейчас решил, что терапевт станет его, несмотря ни на что, то это так и будет. Он был тем, кто в лепешку расшибется, но добьётся своего. Он подтверждал статус чемпиона во всех сферах своей жизни. - Вопрос уже не в том, что ты не разрешал мне тебя целовать, а в том, сможешь ли ты теперь меня остановить? - ответил младший с хрипотцой в голосе, которая придавала обстановке еще больше интимности. Дан не сдавался. - Господин, вам придётся остановиться, иначе я… -хотел было возразить русоволосый, но Дже Гён прижал его голову к своей груди, тяжело выдыхая. Дан обессиленно ударил младшего по плечу, медленно спуская ладонь ниже, проводя ее вниз по крепкому прессу. Русоволосый слышал, как бешено билось сердце спортсмена, прикрывая глаза, совсем не сопротивлялся действиям брюнета. - Плевать, можешь хоть убить меня, ты все равно уже не выходишь из моей головы. Мне тяжело признать своё поражение перед тобой, тяжело признать то, что я сейчас позволяю себе обнажить свою душу, - также шепча говорил брюнет, перебирая в руке мягкие волосы терапевта. Дже Гён замолчал на какое-то время, потому что был поражен тому, что вырывалось из его рта. И пока тот сохранял молчание, держа в объятиях Дана, терапевт благополучно и быстро заснул пьяным сном, пригревшись на широкой груди юноши. Когда брюнет это заметил, вновь истерически усмехнулся, удивляясь беспечности старшего. - Это нечестно, что ты опять так поступаешь со мной, - в последний раз обронил шепот спортсмен, аккуратно подняв Ким Дана на руки. «…» Дже Гён посадил спящего терапевта на переднее сидение своей машины, и садясь за руль, попутно искал сообщение Хёна, который отправлял номер телефона сестры Дана и его адрес. Найдя информацию, отправился до дома русоволосого, все еще не веря в то, что сейчас произошло в тренировочном зале. Пальцами он механически коснулся своих губ, которые будто все еще горели от поцелуя с терапевтом. Когда-то он смеялся над Ким Даном, что тот краснеет, как «девственница» при спортсмене, но в этот момент той самой «девственницей» был Дже Гён, потому что это был его самый первый поцелуй. Он никогда никому не разрешал себя целовать в губы, считал, что это слишком недоступное место для тех, с кем он спал. С ними был секс. Обычный животный секс без чувств. Сейчас же он сидел и вспоминал, как в его голове взрывались фейерверки, когда он вцепился в губы терапевта. Брюнет ещё не осознавал для себя злится он или рад, что сны становятся явью. Приехав на нужное место, отправился вынимать терапевта из машины. Он опять касался его и думал ни о чем, фокусируясь на ощущениях. Брюнет позвонил в дверь небольшого дома. На пороге их встретила блондинка, которая в больнице толкнула и обозвала Дже Гёна «громилой», совершенно ничего не стесняясь. Хва Ён удивительно взглянула на спортсмена, не понимая, что больше сейчас ее шокирует: пьяный брат, который спит на руках у мужчины или этот мужчина, которого она хорошо запомнила с больничной стычки. Но не растерявшись, встала в позу, скрещивая руки на груди, самодовольно улыбнулась. - Так ты тот самый спортсмен, которого дали моему брату? Ты реальный громила, раз притащил Дана домой, - без страха говорила та, явно не зная, кто перед ней стоял. Дже Гён вскинул вопросительно бровь, ошарашено глядя на дерзкую девчонку. - А ты малолетняя грубиянка. Дальше будем обмениваться любезностями или я занесу твоего брата, и мы разойдемся? – прошипел раздраженно брюнет. Сестра усмехнулась, но запустила спортсмена в дом. Он прошел по коридору, заходя в комнату Ким Дана. Комната была средних размеров, но Дже Гён все равно задался вопросом в голове, как терапевт все еще живет со своими родными, ютясь в таком помещении. Брюнет положил до сих пор спящего Дана на кровать. Он остановился около него, разглядывая безмятежного терапевта. Рука снова потянулась к лицу, убирая непослушные волосы. Однако, спортсмен стремительно быстро удалился из комнаты, не желая вновь поддаться своим жалким чувствам. Сестра ждала в прихожей, не желая видеть, что происходило в комнате брата. Они снова пересеклись на выходе, молча попрощавшись, обоюдно кивнули друг другу головой. «…» Хва Ён в свою очередь, времени не теряла. В своей комнате она давно проводила вечер с той самой медсестрой из больницы. Её звали Нам Юн Хи [1]. Они правда все это время поддерживали общение и с каждым разом Хва Ён влюблялась в девушку все больше и больше. Обе прекрасно понимали, к чему ведет их общение, поэтому шибко не сопротивлялись этому, шаг за шагом постепенно узнавая друг друга. В этот вечер блондинка осмелилась пригласить Юн Хи погулять, после чего они зашли к ней в гости, потому что встретили на улице бабулю. Женщина загнала их пить чай и мило болтать, ругаясь на Хва Ён за её плохое гостеприимство. Когда брюнет покинул их дом, Хва Ён поспешила вернуться к своей гостье. - Почему ты так повеселела, твой брат вернулся? – задала вопрос Юн Хи, накручивая темную прядь волос на тонком пальчике. Блондинка виновато покраснела, опустив взгляд. - Да, к тому же не один, - робко посмеявшись, та присела на кровать рядом с девушкой. Они обе тихонько засмеялись, продолжая уже в открытую флиртовать друг с другом. Ночь казалась волшебной, потому что в какой-то момент, Хва Ён уставши улеглась на постель, а Юн Хи легла рядом, аккуратно перебирая белокурые локоны. Хва Ён хоть и была рада этому, но после встречи с Дже Гёном невольно задумалась о Хэ Воне, всё еще вынашивая план в своей голове, как же можно было бы наказать этого засранца и доказать всем, что он не тот, кем кажется, а самое главное – освободить брата от его тяжелых оков. Брюнетка заметила, что собеседница резко притихла. - Расскажи, о чем думаешь? – поинтересовалась та, приподнимая свой корпус, смотря сверху на грустное лицо блондинки. Хва Ён еще больше нахмурившись, подумала, как можно рассказать собеседнице про гаденыша Хэ Вона так, чтобы та, случайно, не узнала о ком идет речь. Тяжело выдохнув, сказала: - Мой брат находится в созависимых отношениях, если это так можно назвать… Все то, что ты видела на теле Дана в больнице, дело рук его «партнера». Я бы не переживала ни о чем, если бы брат в открытую сказал, кто с ним это сделал, но он скрыл информацию, только напугав меня. Он зачем-то покрывает все его рукоблудства и издевательства, поэтому я уже который день думаю, как можно наказать паршивца? – выдала блондинка, потирая нервно переносицу. - Если он скрывает, значит на то есть причины, просто надо узнать, какие. Скорее всего, он его шантажирует чем-то. Дай понять брату, что если он довериться тебе, то все будет хорошо и ты во всяком случае поддержишь его и будешь с ним рядом, - предположила Юн Хи. Но ещё не догадываясь о своей правоте, продолжала вить на своих пальцах длинные волосы Хва Ён. Слова девушки сильно отозвались у блондинки, заставив себя задуматься над этим.