***
Приведя себя в порядок, Гермиона всё-таки решила осмелиться попробовать еду, которая ежедневно появлялась в комнате. На подносе стояла кружка ароматного кофе — видимо, эльфы как-то узнали, что она поспала от силы три часа, — хрустящий круассан с вишнёвой начинкой и отдельная тарелка с клубникой. Девушка откусила небольшой кусочек французской булочки и чуть не растаяла от удовольствия. Скорее всего, его готовили по рецепту французского шеф-повара — это она сразу поняла, так как довелось попробовать ранее настоящий круассан во время поездки с родителями во Францию, и сейчас Гермиона могла с уверенностью сказать, что разницы не ощутила. Допивая ароматный кофе, она услышала легкий стук в дверь и предположила, что это, вероятнее всего, Нарцисса, ведь остальные члены семьи с её личными границами не считались. — Мисс Грейнджер, доброе утро! Я бы хотела с вами серьёзно поговорить, — уверенно поприветствовала Нарцисса. — Доброе утро, миссис Малфой. Если вы хотите поговорить о вчерашнем вечере, то я искренне не сожалею о сказанных словах, единственное — мне неудобно перед ва… — быстро пролепетала Грейнджер, но не успела договорить, как женщина её тут же перебила: — О, Мисс Грейнджер, меня это не волнует, есть вещи серьёзнее, чем семейный ужин, — с неким безразличием проговорила хозяйка поместья. — Как вы знаете, сегодня вам предстоит встретиться с Тёмным Лордом, поэтому, дорогая, я прошу вести себя тихо, смотрите в пол, отвечайте коротко и по делу. Гермиона ощутила, как тревога проникла в её тело — возникало ощущение, что желудок свернулся в узел, а желчь медленно подступает к глотке. Гермиона дрожащим голосом предположила: — Миссис Малфой, не говорите, что они схватили Гарри или кого-то из Ордена, прошу, — и не смогла больше сдерживать слёзы. Гриффиндорка почувствовала лёгкое прикосновение руки к своему плечу — это был успокаивающий жест со стороны Нарциссы Малфой. Женщина напомнила ей маму: так она делала, когда Гермиона не нуждалась в правильно подобранных словах, но ей так нужна была физическая поддержка. Это помогало ей успокоиться и ощутить себя в настоящем моменте. — Нет, Гермиона, с ними все в порядке. Мне пора, рекомендую тебе сходить прогуляться в сад и настроиться на предстоящий вечер. На этих словах женщина покинула комнату Грейнджер.***
— Драко, я прошу тебя, держи себя в руках! — строго скомандовала Нарцисса. — Мама, я не понимаю, о чём ты говоришь, — искренне недоумевающе произнёс юноша. — Драко, твои действия в сторону Гермионы могут нас скомпрометировать. — Мама, это не я притащил грязнокровку на семейный ужин и не я защищал её от нападок отца! — язвительно воскликнул Драко, наблюдая, как его мать поджала губы, и это означало одно — она злится. — Не повышай на мать голос! — сердито прокричала женщина. — О моём отношении к ней никто не узнает, и то, как я себя веду с Мисс Грейнджер, не должно тебя касаться! — Нарцисса вздохнула и продолжила более спокойным тоном: — Сынок, я переживаю за тебя, прошу, держи свои чувства к этой девушке при себе. Белла или, не дай Мерлин, Тёмный Лорд в самый уязвимый для тебя момент залезут в твою голову и тогда всё поймут. Я не смогу тебя защитить, Драко, — Нарцисса приостановилась, медленно приходя в себя. — Надеюсь, ты меня понял. Если не беспокоишься о своей безопасности, так подумай о её. Драко старался всем своим видом показать, что мать не понимает, о чём идет речь. — Мама, я правда не понимаю, о чём ты. У меня нет чувств к грязно… Нарцисса Малфой осуждающе посмотрела в глаза Драко. Парень прервался на полуслове, но вскоре продолжил: — То есть к Грейнджер. Вам с отцом не о чем переживать. Нарцисса тяжело вздохнула и напоследок произнесла: — Дорогой, подумай о моих словах. После ухода матери Драко продолжил тренировать свою окклюменцию. Чёрт, ему необходимо срочно оттачивать её до идеала.***
Приближался вечер, Гермиона не могла спокойно сидеть, зная, что через час её ждёт встреча с Волдемортом. В комнате резко появилась Тинки, и девушка от неожиданности вздрогнула. — Мисс, прошу, наденьте это платье, вам нельзя идти на встречу с Тёмным Лордом в таком виде. Как соберётесь, спускайтесь, вас будут ждать семейство Малфоев. Гермиона хотела узнать у Тинки хоть какие-то подробности о встрече, но эльфийка резко исчезла. Взяв платье в руки, она удивилась тому, как оно выглядит. В целом это даже платьем нельзя было не назвать. На нём было большое количество дырок и множество пятен. Видимо, раньше оно принадлежало домовику-великану. Надев платье, Гермиона спустилась вниз, где столкнулась с Драко. — Шикарно выглядишь, грязнокровка, — хмыкнул слизеринец. — Пошёл ты, Малфой, — гриффиндорка резко задела парня плечом. Драко тут же схватил её за предплечье. — Грейнджер, ещё раз так сделаешь, я кину в тебя Круциатус, — но эта фраза не звучала злобно. Гермиона посмотрела на него с вызовом. — Ты, видимо, только это и можешь, что угрожать, да? Удивительно, как у такой женщины вырос заносчивый придурок-сын, — Гермиона была очень довольна своей репликой, и ей в какой-то степени нравилось унижать Малфоя; узнав об этом другие, они бы повертели пальцем у виска. Ведь человек в здравом уме не будет получать удовольствия от ссор. — Грейнджер, дай руку с кольцом, — повелительным тоном попросил Драко. Гермионе хотелось послать его к чёрту, но её что-то остановило, поэтому она протянула парню свою ладонь. Малфой взял её и произнёс какое-то заклинание, которое гриффиндорка не знала. Вдруг её кольцо бесследно исчезло. Будучи шокированной, она поинтересовалась: — Оно исчезло! Что ты сделал? — Это древняя магия чистокровных, но тебе её не понять, — с ухмылкой ответил Драко и хитро посмотрел на девушку в ожидании её ответа. — Малфой, ты такой идиот, если думаешь, что акцент на слове «чистокровных» меня заденет. Как тебя взяли в Пожиратели, если тебя веселит такая глупость? Или, может, ты вовсе не солдат армии Волдеморта, а их потешный шут? Теперь была очередь Гермионы растянуться в язвительной улыбке. Она видела, что её слова задели Малфоя. — Грязнокровка, не вижу повода для веселья. Сейчас тебя будет ожидать увлекательный диалог с Тёмным Лордом, но я бы советовал тебе прикусить свой острый язык и вести себя тихо. Если ты будешь хорошей девочкой, возможно, мы быстро вернёмся домой, — Драко коротко взглянул на часы. — Нам пора, родители и остальные уже ждут нас. Драко и Гермиона зашли в камин и исчезли на словах: — Поместье Лестрейнджей.***
Выйдя из камина, Гермиона нутром почувствовала, насколько это поместье пропитано тёмной магией, болью и жаждой крови. Всё то время, пока они шли по коридору, перед ней открывалась ужасная картина: все эльфы поместья были изувечены, были и ребята из Хогвартса — она их не знала, но лица были знакомыми. Они выглядели ещё хуже, чем домовики. Когда Гермиона увидела девочку, которой от силы было лет двенадцать, её чуть не стошнило, ибо часть её руки не просто отсутствовала, а просто болталась — вся область разрыва тканей была почерневшей, скорее всего, её одолело заражение крови. Но и это было не всё: лицо девочки было покрыто язвами, возможно, это были последствия тёмной магии; губы её были проколоты металлическими кольцами. Гермиона впервые с таким столкнулась. Когда гриффиндорка задрожала, Малфой взял её за предплечье и почти незаметно прошептал в ухо: — Грейнджер, держись. Чем больше ты будешь уязвима, тем выше риск остаться здесь надолго, мы скоро вернёмся домой. Как жаль, что они не знали, какое шоу приготовил для них Волдеморт. Гермиона быстро посмотрела на Малфоя, словно бы говоря: «Я тебя поняла», и резко отвернулась, чтобы, не дай Мерлин, кто-то их заметил. Не успели они подойти к закрытой деревянной двери, как она тут же открылась. Драко резко толкнул Грейнджер в зал, из-за чего она упала плашмя на пол. Гермиона почувствовала, как что-то шипело возле её уха. Она повернула голову в сторону звука и сразу звизгнула. Рядом с ней была любимица Реддла — Нагайна. — Нагайна, ты пугаешь нашу гостью, — ледяным шёпотом произнес Тот-чьё-имя-нельзя-называть. — Но в каком же я предвкушении перед тем, когда она увидит наших гостей, — Волдеморт разразился в тихом, но зловещем смехе. Гермионе стало страшно: что это за «гости» у Волдеморта? Во рту собралась вязкая слюна — так всегда было, когда наступала тошнота и тревога. — Но пока что привяжите её к стулу и наложите на неё Силенцио, боюсь, она может что-нибудь выкинуть, а нам не нужны представления. — Силенцио, — прошипела Беллатриса. — Круцио, — ведьма разразилась в безумном смехе; её черные глаза впились в глаза Гермионы — смотрела она на неё с вызовом, будто в этот момент говорила: «Это ещё не конец, сегодня я буду причиной твоих ночных кошмаров». — О, Белла, я ценю твою жажду мести, но грязнокровка нужна нам сегодня в сознании, — убаюкивающим голосом проговорил Волдеморт, и Белла тут же опустила голову. — Но я обещаю: в конце позволю тебе с ней немного поиграться, — в глазах Беллатрисы сразу же появился огонёк азарта. Гермиона всё больше трясло: ещё немного, и её действительно стошнит. — Дорогие мои друзья, какие же вы ничтожные слабаки, — прошипел Волдеморт и окинул своим змеиным взглядом сидящих за столом Пожирателей. Гермиона обратила внимание, что многих из них потряхивает, и она подметила: приспешники боятся его. — Мы понесли поражение в одной из штаб-квартиры Ордена, эти убогие как-то узнали про наш рейд и смогли подготовиться, — Волдеморт был в ярости, голос его был пропитан гневом. — Кто был ответственным за нападение на Орден? — Мой Лорд, я… я прав… да не понимаю, — толстый, с неприятным чертами лица мужчина начал заикаться, —… как они узнали о нашем плане. — Авада Кедарва! — свирепо бросило заклинание змееподобное существо. — Кто-то ещё хочет что-то добавить? — в воздухе повисла секундная пауза. Пожиратели в зале замерли и уставились в одну точку — никто не посмел и взглянуть на своего хозяина, даже Беллатриса. — Итак, в наших рядах завелась жалкая подстилка Ордена, что ж… — Волдеморт задумался, — я хочу поручить Малфою найти предателя. — Господин, я не думаю… — с еле заметной уверенностью начал Люциус. — О, дорогой Люциус, — фальшиво улыбнулся Том Реддл, — не ты этим займешься, а Малфой-младший, считай, это его шанс искупить провал с Дамблдором. Гермиона заметила, как Нарцисса на секунду поджала губы, но тут же надела непроницаемую маску. Нарцисса была окклюментом — неудивительно, ведь в девичестве она Блэк. — А сейчас все пошли вон. Беллатриса и Малфои, останьтесь. В зале стоял шум аппарации, судя по всему, не всем Пожирателям дозволено было передвигаться таким способом в доме Лестрейнджев. Как только в поместье повисла тишина, Волдеморт приказал развязать Гермиону, медленно подошёл к ней и резко ворвался в её голову. В этот момент девушке казалось, что ей вскрыли черепную коробку, а в мозг вонзают острые иглы. Волдеморт просматривал её воспоминания, связанные с Гарри, и то, чего Гермиона боялась больше всего, наконец-то случилось. Он нашёл отрывки разговора о Крестражах; змееподобное существо узнало, что они нашли ещё один Крестраж до её похищения — медальон Слизерина. — Круцио! Круцио! — Волдеморт рвал и метал; Гермиона тут же упала на колени, её живот горел от боли и спазмов. — Быстро приведите наших гостей, — махнул палочкой Тёмный Лорд в сторону Беллатрисы, и она покорно ушла. — О, уверяю тебя, грязнокровое отродье, тебе понравятся сегодняшние гости, — Волдеморт презренно посмотрел на Гермиону сверху вниз. Услышав стук каблуков Беллатрисы, Гермиона повернулась в сторону звуков; в этот момент она слышала только шум крови в ушах, весь её череп онемел от холода, колкие мурашки пробежались по всему телу, и она не могла поверить увиденному. Нет, она спит, это её страшный сон… Перед Гермионой стояли её изувеченные родители. Девушка тут же дёрнулась к ним, но её остановил Круциатус Волдеморта. — Вижу, грязнокровка, тебе понравился мой подарок, — прошипел голос за её спиной. — Ты не представляешь, что их ждёт, — Волдеморт посмотрел на Гермиону с интересом: казалось, он ожидал от неё какого-то безрассудного поступка, но у девушки не было сил даже для того, чтобы подняться. — Сначала я их буду пытать Круциатусом, потом, так уж и быть, позволю помучаться от магловских средневековых пыток, но самое главное, что меня будоражит, это то, что ты будешь на всё это смотреть, — Волдеморт разразился ледяным смехом, вместе с ним безумно рассмеялась и Беллатриса. — Нет, я прошу… отпустите их, мучайте… лучше… меня, — заикаясь из-за слёз, Гермиона умоляюще посмотрела на Волдеморта. — Как ты смеешь, мерзкая сука, обращаться к нашему Господину? — резко подскочила Беллатриса и схватила Гермиону за волосы. — Я сниму с тебя скальп, грязнокровка, а твои останки отправлю жалкому Ордену. Гермиона почувствовала сильный хруст в области шеи — настолько сильно её цапнула Лестрейндж за волосы. — Белла, не переживай, грязнокровка получит своё, — в голосе Волдеморта были слышны возбуждённые нотки. — И вы все, — махнул Реддл в сторону Малфоев рукой, — будете зрителями нашего представления. Беллатриса, уведи женщину, а вот отца грязнокровки оставь. — Что… вы… будете делать? Нет, я вас прошу, они ни в чём не виноваты, — Гермиона не узнавала свой голос — он не имел никого эмоционального окраса, лишь выражал все безжизненность и безысходность, ею испытываемые. Казалось, что в моменте, когда Гермиона увидела своих родителей, она почувствовала, как сердце на секунду остановилось, но потом её пульс резко участился. Она так старалась спрятать родителей, специально стёрла им память, лишь бы они были в безопасности. Как они смогли их найти? Девушка посмотрела на своего отца: на нём не было лица, взгляд был пустым, скорее всего, он попросту не в себе, но сколько его пытали? Как давно её родители у них, знали ли Малфои об этом? Гермиона незаметно бросила взгляд на Драко. Парень стоял смирно, смотрел мимо неё, и в его взгляде не было ни одной эмоции, но его выдали руки, сжатые в кулаки. Казалось бы, такой простой жест, но он говорил о многом: слизеринец явно не получал удовольствия от происходящего. — Я всё же решил немного вас побаловать и показать часть представления, — в удовлетворённой гримасе расплылся Волдеморт. — Белла, принеси свой кинжал с ядом Василиска. Итак, грязнокровка, ты готова? — прошипел Волдеморт. — Империо! Грязнокровка, возьми кинжал и отрежь своему папочке уши, мы их отдадим Сивому, — разразился в низком хохоте Реддл. То, что сейчас творилось в голове Гермионы, нельзя было никак описать; она не могла противостоять Империусу, все её ощущения были схожи с отчаянной безнадёжностью, схожие с невозможностью что-либо сделать против гневного насилия в свою сторону. Внутри не осталось никаких эмоций: ей просто хочется умереть, она никогда себя не простит за это, она отомстит всем за родителей, каждому, кто к этому причастен. Конечно, если её не убьют. Гермиона против своей воли подошла к отцу и услышала короткое: — Гермиона, не надо, — ей казалось, что её произнесённое имя — галлюцинация. Нет, они не могли этого сделать, не могли вернуть память родителям. Но девушка ничего не могла сделать, поэтому поднесла клинок к левому уху и начала его медленно срезать. Сквозь боль и отчаяние. Все её лицо было забрызгано кровью отца. Гермиона приступила ко второму уху. Она слышала, как отец яростно и истошно кричал; с обеих сторон по его лицу стекала тёмно-красная кровь. И в это же время по её щекам стекали горячие слезы. — Видимо, грязнокровки ведут себя покорно только тогда, когда на них накладываешь Империо. Они становятся такими послушными собачками, — Волдеморт подошёл ближе к Гермионе и за её спиной прошептал: — А теперь — вырежи папочке ногти, а после вырви его сердце. В этот момент Гермиона практически желала, чтобы в неё и в её родителей кинули Аваду. Девушка не могла представить, как ей жить после этого. Малфой сказал, что они вернуться в Мэнор, да? Как жаль, что в неё не кинут убивающее. В момент, когда Гермиона взяла руку отца, ей хотелось зажмуриться, но и этого она не смогла сделать, поэтому ей пришлось смотреть, как он истекает кровью, слушать его крики и мольбы о том, чтобы его единственная дочь, которая стёрла им память для их же безопасности, остановилась. Мистер Грейнджер кричал в агонии; он был сильным, выносливым и после таких пыток не терял сознание. Как же Гермионе хотелось, чтобы его сердце остановилось. — Грянокровка, теперь осталось вырвать папочке сердце, Нагайна как раз не ужинала. В последние секунды жизни отец посмотрел в глаза дочери и хрипло произнёс: — Дочка, ты не виновата, я тебя прощаю, будь сильной ради меня и мамы, не сдавайся — Мистер Грейнджер прикрыл глаза, и в этот же момент Гермиона занесла нож в грудь отца и резким движением вырвала его сердце. Девушка почувствовала, как её отпустило заклятие Империо. Весь зал наполнился её душераздирающим криком, казалось, за пределами поместья должны были разлететься все птицы… Это был крик боли, отчаяния, бессилия и несправедливости жизни. Сейчас, в моменте, Смерть с наслаждением получает извращённое наслаждение от убийства. Гермиона ощутила яростное жжение в области грудной клетки. Белла сквозь безумный смех бросила в неё Круцио. — Как я и обещал, Беллатриса, ты можешь немного повеселиться. Беллатриса резко подскочила к Гермионе, бросив в неё несколько Круциатусов. Сейчас, сквозь её крики, она услышала голос Драко. — Господин, может, моя тётушка поиграется с грязнокровкой в следующий раз? Мы с семьёй хотели её лично помучить в нашей темнице, — твёрдым голосом предложил Драко, и на его словах Белла остановилась. Словно не веря в сказанное, она посмотрела на племянника. — Сын, как ты смеешь перечить Господину?! — отдёрнул парня Люциус. — Люциус, не волнуйся, — с ложным спокойствием сказал Волдеморт, и только его змеиные глаза выдавали, что он в ярости. — Я рад, что вы воспитали такого сына, который умеет пытать. Я посмотрел воспоминания грязнокровки и увидел, что Драко с ней делает, это похвально, — сделал Реддл паузу и продолжил: — Но всё же научите мальчишку манерам. Круцио! — Малфой-младший скривился от боли, но не упал: ему нельзя было показывать боль при Господине. — Белла, продолжай. Безумная ведьма нависла над девушкой и своими тощими когтистыми пальцами вцепилась в запястье и, занеся нож над её рукой, начала что-то вырезать. В этот момент гриффиндорка кричала от боли и чувствовала, что теряет сознание. — Достаточно, вы все свободны. Не забудьте забрать с собой эту грязь, а её папашу скормите Нагайне, — на этих словах Реддл исчез. В этот момент Гермиона ощутила, как её подхватили сильные мужские руки. Они принадлежали Малфою, но не младшему.