Любовь все меняет. Любовь сделала меня гораздо лучше. Это лишь мечта, которую им продали. И в ней заключена их надежда на отпущение грехов.
Однако мир по-прежнему вертится, обремененный грехами и бедами.
Джоанн Харрис.
**
Маринетт стояла, оперившись об перила своего балкона, все ещё не решаясь написать сообщение Феликсу. Внутри было словно все запутанно, болезненно и непонятно, и что ещё хуже, она не могла отойти пока от внезапного приближающегося шока, по её телу словно мурашки били по всему внутри и снаружи неё, перекручивая, ломая все на пути, ожидания и мечты. Как можно было просто так оплошаться? Она только рассталась с Адрианом, и тут же её вдруг нашёл Феликс, пытавшись втереться в её так доверие? Снова обмануть, когда это было с талисманами? Сердце будто кульбит, пропустило один приглушающий для всего удар, когда Дюпен-чен смогла опомниться, подумать, что Фатом пытался просто получше узнать её лично и сейчас возле дома Адриана и Эмили ждёт её, чтобы что? Почувствовать ревность своего брата? — Не ожидала бы такого от него, но все же..он может быть любым гаденышем, чтобы идти к своей цели хладнокровно и укоризненно, предпринимая всякие попытки обмануть окружающих, ради своих же желаний. Я не удивлюсь, если так оно опять и есть. Маринетт оттолкнулась от перил, подойдя к железному люку и открыв его, девушка прыгнула прямиком на свою кровать. Вокруг было тихо, и только она тогда поняла что нужно пригласить Алью домой, чтобы обсудить её сообщение и как раз, в конце концов и открыть ей душу про павлинчика-Феликса, который, будто чертов укротитель, пытается втесниться к ней поближе и украсть её душу, подчинив себе. Подумав про это в мыслях, Дюпен-чен усмехнулась. — Ты чего это, резко заулыбалась, а? - приоткрыла люк откуда-то не возьмись Алья, пока Маринетт стояла спиной к люку, и погрявзшая в свои мысли. Синеволосая подскочила от неожиданности подруги испуганно, и потом успокаивающе, она отдышалась. — А ты чего собственно..не предупредила меня, что придёшь? Я испугалась, Алья! И что ещё за встреча в кафе? Вообще, если бы ты знала, туда и примерно в это же время придёт Адриан, чтобы со мной все обсудить! Мы закроем все темы и поставим окончательную точку, потом..не знаю, что будет дальше но уверена, этот день даст мне обо всем знать. Сезар похлопала ресницами, с под своих очков и подошла к Маринетт, жестом вытянутой руки требуя успокоиться девушке. — Так ты идёшь на почти-мини-свидание с Адрианом? Ну ты даёшь, а я то думала, почему ты ещё не сняла со своей стены его фотографии. Маринетт от удивления подняла брови, потом как чайник, поплелась снимать со своей спальни на стене фотографии Агреста. — Да не переживай ты, подруга, я понимаю что ты мечешься между двумя парнишками, но вопрос..если ты стала забывать Адриана, и я стала думать, что значит у тебя кто-то появился в голове..кто же он? Я его знаю? — У меня нет ни..кого, и звать его..никак. - Маринетт сидела на кровати и выдергивала насильно рукой фотографию, которая сильно приклеилась в стену и не снималась. — Да? А как же, мм..Люка? - усмехнулась журналистка, сев на диван и облокотившись об стену. Дюпен-чен на мгновение остановилась. Зачем ей было вспоминать Куффена? Он пытался украсть её поцелуй, когда в тот момент, перед тем как девушка хотела встречаться с Адрианом. Хорошо, что он её понял и не поцеловал. Но все равно, Люку она не считала плохим а лучшим другом, который и сейчас как некогда поддерживает её. — Эй, Маринетт, ты чего? Я не хотела тебя вдруг задеть этим..понимаю, что ты все ещё не можешь выбрать свой идеал парня, и я идиотка, что пытаюсь с этим навязаться к тебе..извини. — Нет-нет, Алья, все в порядке! Просто, мне не даёт одно покое... - Дюпен-чен посмотрела вниз, прекратив сдирать со стен фотографии. Её глаза помутнели при одной мысли, что из-за неё Кагами и Феликс больше не встречаются и сейчас, парень как-то пытался поговорить как близкие с Мари. Неужто, у него появился такой план, чтобы опозорить её на всю публичность? Сезар оказалась рядом, и как обычно она так и делала, когда что-то не давало её подруге покое и она загонялась в стресс. — Ты сейчас мне все расскажешь, ладно? Я тебя выслушаю и поверь, я не буду потом тебя ещё так слушать. Мне важно все знать, и не думай, что мне все равно. Обещаю, все о чем мы будем говорить останется между нами. Присела на край кровати подруги Алья, теперь точно выслушивая Маринетт. — Ну..хорошо. Адриан все ещё не может меня забыть, и просит придти сегодня в кафе, чтобы обсудить прошлую ситуацию с Кагами и наши отношения, каковы они будут дальше. Мы друзья, по крайней мере да. И я не знаю, как он отреагирует, если мы останемся просто дальше друзьями и не будем возвращаться к прошлому. Но я начинаю забывать все обиды тогда на него, не вспоминаю про Кагами. И с ней не знаю, как дружить дальше, но надеюсь все будет хорошо. Брат Адриана, Феликс, стал проявлять ко мне добродушие и..пытается укрепить со мной взаимоотношения, чтобы я поверила на все сто, что могу ему дальше доверять. Недавно, он в образе Аргоса приходил ко мне на балкон и нагло расхаживал по моему дому, сидел на диванчике и перед моим носом махал своим веером!..фе. Потом, когда я упомянула про его происхождение, он резко стал таким подавленным ко мне, отстранённым, что меня накатило словно холодной водой. Я не хотела таких последствий, что смогу ранить этим Феликса, и в свете дуры показаться. Он..стал действительно нежен и прямолинейнен ко мне. Будто чувства, которые у него таились к Кагами..перешли ко мне. –девушка пропустила момент про свой странный сон, перейдя дальше. — И вот сейчас..он мне пишет, чтобы я с ним встретилась возле особняка Адриана. Зачем? Алья когда это слушала, удивлялась и одновременно восхищалась тем, что только недавно произошло много с подругой, пока она была в отъезде с Нино. — Мне или кажется, или наш холодный принц оттаял и стал решительно действовать в другую цель? Наверное, тебе стоит держаться при нем очень осторожно, Маринетт. Понимаю, он тоже бывает милым, и может, стесняшка но не такой характерен эмоциям, как Адриан. Фатом действует строго своим принципам. Но..если он действительно делает это намеренно, чтобы покорить твоё сердце то, ты вся его? - улыбнулась нахально Сезар. — Напиши, что хорошо я подойду или, как скажете, господин, можете прямо сейчас подъехать к моему дому! — Мне уже, честно сказать плевать на него. Конечно, звучит возможно грубо, но так и есть. Я не могу долго пытаться бегать за ним как собачка и что-то доказывать, мне абсолютно нахчать на Адриана! В смысле, как к..фигуре симпатии, что меня уже не гложит к нему как к своему парню. И считаю, что нам желательно остаться лучшими друзьями и чтобы поняли все, как должно быть. Надеюсь Адриан, будет согласен с этим и смириться..про Феликса..да, точно! Он же ждёт меня возле дома Агреста, я должна мигом бежать Алья, пока он мне палки в колеса не вставил Ааа, – Маринетт встала с постели, спрыгнув с кровати, она будто взбудораженная, быстро взяла со стола телефон и проверила на наличие сообщений от Фатома. Как оказалось, он написал ей ещё одно.
"Какого, прости, черта ты там возишься?
Давай поторопись, Дюпен-чен.
Я ждать дольше пятнадцати минут не намерен."
— Прикрой свой хлебальник, черт. Будет тебе, "давай поторопись". - передразнила девушка тихо парня, смотря на сообщение с нарастающим раздражением. Маринетт решила не писать ему и просто пометила, что прочитала сообщение, также отправив ему пару разных стикеров."😉💋"
— Ого, это ты мне говоришь? Подала голос Алья, усмехнувшись в голос и вопросительно посмотрела на подругу. — Неа, одному не очень доброжелательному мистеру, который требует быстро явиться к нему по непонятной причине. — Чтож, пожелаю тебе удачи. С ним тебе стоит подкрепить свои нервы и трезво мыслить, потому что этот серьёзный милашка-павлин сделает все чтобы подгадить твой день, не утруждайся но он реально какой-то скрытый шпион, который сначала делает а потом каится и просит чтобы его поняли и пожалели. И действительно, зачем он это провернул все? Что за трюк с талисманами, которые он тогда украл? Чтобы свободить Адриана и Кагами, понятно. А так, зачем ему очень был так нужен талисман павлина? — Чтобы контролировать себя, свою естественную сущность. Я тебе этого не говорила, потому что думала, что ты отнесешься с большим удивлением и действительно пожалеешь Феликса. Он.. – запиналась Мари, понимая что этим фактом может разрушить все сомнения Альи сейчас и ещё, что ей будет тяжело думать об этой правде дальше. — Сентимонстр.. Сезар казалось, что она ничего не слышала больше кроме этого. Ни шуршания звуков, которые делала Маринетт когда искала что надеть. На самом деле, она стала сопереживать Феликсу. То что он делал, было понятно из-за его происхождения. На лице журналистки появилась немного грустная эмоция. — А Адриан знает про это?.. — Не знаю, пока не знаю. Уверена, он вероятно может об этом предполагать..но вообще, Фатому незачем говорить своему брату это. После смерти Эмили, ранее, но сейчас славу богу, Адриан. Когда отца его не стало, это стало почти что ударом для него. Но думаю, он переживёт это, вернулась же Эмили. Я не хочу, чтобы всякие рандомные люди давили на него этим, напоминая. Феликса мне даже, стало правда очень жаль. Он потерпел тяжёлое детство. – Дюпен-чен сухо ответила, с нотами какой-то грусти и подошла к столику, один раз брызгнув на себя свои духи. Аромат шлейфа с фиалкой пронёсся по шее, и Маринетт ощутила себя более женственнее и приятно. Подруги ещё поговорили немножко и Алья попрощалась с Мари, сказав той что ждёт звонок после встречи с Феликсом. Девушка усмехнулась и кивнула ей. Маринетт подошла к своему шкафу и распахнула его. Она достала от туда первое попавшееся и стала переодеваться. Сняв джинсы и майку, Дюпен-чен натянула розовый слегка пушистый свитер и темно-серую, чуть выше колен юбку. Девушка подошла к зеркалу и посмотрела на себя, она взяла на столе нежный розовый блеск для губ и намазала губы, слегка их сминая и придавая им красивую форму. Она вложила аккуратно в черные каблуки на небольшой платформе свои ножки и застегнула застёжку туфлей. — Теперь, я точно готова снова повидаться с тобой, Фел. – с почти самодовольной улыбкой сказала Маринетт, посмотрев на себя в зеркало. Было такое чувство, что будто она идёт на свидание, но, она так одевалась только для себя и чтобы было приятно на душе, что она никакая там выскочка, беженка как говорила Хлоя, а ухоженная и опрятная личность.**
Чёрный мерседес ехал по направлению к указанной на навигаторе точке, и не упускал из виду каждую проезжую улицу, двигаясь прямиком к месту, к какому нацеливался Феликс. Он проезжал каждую улицу и разворачивал руль на левую часть улицы, принажимая на педали ногами. Парень остановился возле одного знакомого здания, нажав на тормоз, он дёрнул его назад. Блондин увидел, что приехал к месту назначения. Пекарня Дюпен-Ченов была как всегда уникальна своей свежей выпечкой и тем, какой интерьер здания казался необычайно интересным, и одновременно была в нем какая-то завуалированность, которую хотел разгадать Фатом, но возможно, когда-то точно. На балконе пекарни вдруг показалась..Дюпен-чен? "Чем же она была так занята, что ещё не отходит от своей милой комнатки?" Девушка высунула свою сине-темную голову, облокотившись об перила балкона, закрывая глаза на мгновение и слегка натягивая свою добрую улыбку в приятном наваждение, будто Маринетт находилась в своём умиротворение и раздумьях, и никого не замечала. Может, ему уже напомнить ей о его присутствие? — Маринетт? – произнес Феликс имя, обращаясь снизу вверх к девушке. Парень облокотился об дверь машины, пристальным взглядом, своих изумрудно-зеленых глаз, сверлив Дюпен-чен будто насквозь. Юная девушка, когда услышала внезапный голос парня подскочила на месте, и её глаза будто бусинами нашли внизу фигуру Фатома. Не, ну зачем так резко обращаться? — Ты идиот, Фел? Прежде чем откликнуть меня, побибикай своей машиной, и почему-то, очень-похожей-на-Адриана. – недовольно простонала девушка вначале и отошла от перил, зайдя к себе потом в комнату внутрь. Феликс уже не видел Маринетт, и решил подождать её когда она спуститься. От слов девушки парень хмыкнул. — Поторопись давай, Дюпен-чен. Между нами ещё есть что обсудить, и оно того стоит. - посмотрел на наручные часы блондин, заметив что время уже было пять. Он скрипнул зубами, тихое и глубокое произнося. — Ты запомнишь этот день..как свою чертову жизнь, Маринетт. Его уголки губ поднялись чуть вверх в презрительной ухмылке, и он чувствовал, что испытывал огромный шаг для достижении своей цели. И ему оставалось только достичь желаемого, усердно этого добиваясь. Из пекарни наконец-то, вышла Маринетт. Во всей красе, девушка неловко улыбнулась, посмотрев застенчиво в глаза парню. Она была, на первый взгляд Феликса, очаровательной девушкой и нежной, на которую обращали внимания только одни неудачники, прочие придурки. Как можно вот так отдать такую девушку, какому-то, например, Куффену? Крашенный музыкант с бредовским черным лаком на руках, и с гитарой, который обычно сидит в палубе в своей части коробля и сочиняет тексты своих новых мелодий-души, так описывая состояние человека, который сидит или находится рядом с ним. И как он может быть таким чутко внимательным ко всему? — И куда собственно, ты собираешься меня повезти? – Маринетт подошла ближе к машине, и перед ней как джентльмен, Феликс сразу открыл дверь автомобиля, впуская девушку. Она послушно решила сесть, понимая что спорить с этим человеком нет смысла. Дюпен-чен села на переднее сидение рядом с сидением управления, и стала дожидаться парня, пока он сядет. Грэм Де Ванили выбросил сигарету в урну и ещё немного постоял, блондин подошёл к машине и открыл её дверь, сел на сидение и пристегнулся, взяв верхнюю лямку Феликс натянул её через плечо и взялся за руль одной рукой. Другой он вставил ключ в замок зажигания и провернул его, и появилась панель управления. Фатом повернул голову в сторону девушки, увидев, что она ещё не пристегнулась. Он устало выдохнул и увидел, что Дюпен-чен сидела рядом с ним почти что близко, что Феликс мог ощутить её аромат сладкого нежного шлейфа, от которого задурманивало все мысли парня. Посмотрев искоса своим пытливым взглядом теперь на её наряд, он слегка распушился в душе. Какое-то тепло прошло по его телу и адреналин заполнял разум Де Ванили. Неужели ей стала интересна его личность? Что она так стала одеваться и так пытаясь, привлечь может, его внимание. Он не знал точно, имеет ли он к этому значение, вероятно всем причинам был Адриан. Маринетт не могла его вот так забыть, Феликс уверен в этом и гарантирует, что возможно у неё остались какие-то остаточные тёплые чувства к нему. И Фатом видел, как они общались, какие страсти происходили между ними, к примеру, когда неожиданным было то что Агрест младший решил позвать Дюпен-чен на первое их свидание, с которого начались бы их самые лучшие, наверное, отношения. Но из-за Кагами им не удалось ничего построить, и оба впали в какую-то длительную депрессию. Может, это судьба? Им не суждено было в любом случае быть вместе, всему виной были их взаимоотношения, сначала все хорошо и прекрасно, потом, что-то их развязывает и они находятся на расстоянии. Когда Адриан уезжал на свою фотосессию в Лондон, Мари было грустно и одиноко. Уже в первый же день его отъезда она не могла спокойно думать, что их чувства могут быть противоположными и взаимные чувства к ней Адриана были только мечтой девушки. Но потом все стало по местам и она узнала, что Адриан был тоже заинтересован ей. Феликс видел Маринетт на мосту Сен-Мартен, когда проезжал на своём автомобиле, он видел её там, как с задумчивым лицом стояла и кого-то ждала, роясь в своём смартфоне. Эта девушка делала все чтобы у неё были отношения с таким идиотом, как Адриан. Она что, считала и наверное все ещё считает его солнечным, самым лучшим человеком? Если так и есть, наверное, ей такой нужен парень, который сделает все возможным чтобы их надежда на любовь не угасала. Фатом не знал этих чувств, он привык быть одиноким, с Кагами он их почувствовал, и спасибо ей за это. Парень так привыкнул и полюбил её, что не мог просто отрываться каждый день. Все было чудесно, неумолимо очень милостивым и прекрасным то что видеть её влюблённый взгляд карих, светлых от радости глаз. А как она плакала, когда узнала, что Феликс увидел заставших в неудобной позе Адриана и её. И все бы ничего, если бы не этот момент, накрытый пеленой перед глазами Фатома.. ~ Деловой ужин в особняке Агрестов был градиозным событием в такой солнечный, идеальный для погоды и настроения день. Гости и партнёры бренда Agreste, были приглашённые на этот званый ужин, и уже ждали появления на дорожке Габриэля. Его больной вид, был не очень для некоторых людей, но все равно были рады что он развивал и продолжает свой бизнес, и его бренд нравился каждому, кто относился также к кольцам Альянс. Амели подошла к Натали поговорить, немного уделив внимания разговору и с Агрестом. Феликс в это время, проходил мимо офиса Габриэля, хмыкнув, когда отвернулся спиной чтобы не увидеть серых глаз модного деда. Что скрывал он, парню известно не было но смотря по его постоянному выражению лица, можно сказать, что отец Адриана был очень уставшим и не здоровым. Его рука, которую он постоянно почему-то прикрывал было странным зрелищным. Неужто его ударило током от какого-то своего-сотворенного злодея? Или, какая ещё может быть причина этого? Феликс решил не рисковать и ушёл подальше от офиса. Все таки опасно было тут стоять под влиятельными взглядами людишек, особенно, под глазами этого деда. Блондин проходил мимо комнаты Натали, мимо общественного туалета. Странно, наверное, он был для гостей. Феликс дошёл, наконец, до комнаты своего братишки. Ему нужно было поговорить с ним, узнать обижается ли он на него ещё, за все те содеяния, которые совершал Грэм Де Ванили. Он внезапно, услышал женский приятный голос. Это был её голос, Кагами, и вероятно она решила поговорить с Адрианом, она не видела его тоже очень много и как не заскучать. Зеленоглазый блондин прошёл ближе к комнате. Заметив очертания своей девушки и брата, Феликс открыл дверь в комнату, и послушал как пискнула Цуруги. Фел от какой-то неудовлетворенности зашел уже полностью, увидев очень хорошо, перед собой странную картину. Кагами верхом сидела на его двоюродном брате, с заставшим лицом, японка не отнимала своих стыдливых, почему-то, нетрезвых глаз от Феликса. Адриан аккуратно скинул с себя быстро девушку, искав на полу чёрные боксеры. В груди оскалом, с полным предательским наколом в сердце, неприятно закалоло. Внутри все стало переворачиваться, Феликс ещё не отводил своих разбитых, блюдцей изумрудных глаз. — Феликс, нет! Ты не подумай вовсе об этом, это не то, что ты мог подумать. - Кагами, на дрожащих ногах ползла к ногам Феликсу. Тот даже и глазом не моргнул, своими руками отодвигая от себя брюнетку. — Какого блять, черта у вас тут происходит?! Адриан, ты что, слепой? Ха, а я и не сомневался в этом. Ты видел, на кого хоть залезаешь? Почему не отдвинул её, раз она к моему мерзкому неожиданию, сама полезла на тебя? Нет..ну почему, почему я не видел, не знал, что у тебя к нему правда были сильные чувства, почему, ты не рассказала?..о, а я кажется, знаю. Тебя физически тянуло к нему. Тебе надоело быть со мной, и перебежала как собачка, к моему брату? Да чтоб вас.. –Феликс запнулся на словах, не хотев больше видеть и знать то, что сейчас увидел. Переспать с его братом..такое возможно? Он постоянно думал, что Кагами забудет навсегда Адриана и будет любить только его. Но как оказалось, было все иначе, и серьёзно. — Да, Феликс, она говорит правду. Кагами захотела тебя, и она выпила достаточно, чтобы серьезно опьянеть и не увидела, что это я. Подумала, что это ты мы ведь..очень похожи? — Мне уже совершенно наплевать, что там между вами. И не думаю, что можно быть настолько слепой, когда даже пьяна. Мы похожи, но не разрезом и цветом глаз. Ты так меня любишь, что даже не знаешь, какие у меня черты лица, ну понятно, что я такой же, как и он, но..как же манера общения? - с ядовитой, с полной почти болью от предательства Кагами улыбкой, говорил Феликс. Ему не хотелось ей делать больно, но одно сказать, может точно что положит точку в их отношениях. И от этого, будет им обоим больней. — Феликс, нет..пожалуйста, прости, я..не смогу без тебя, как ты не понимаешь?ты мне очень нужен. Сейчас, как никогда. Прости меня, я искуплю вину, любое, что ты скажешь сделаю. Он никогда не слышал, чтобы ему говорили слов о прощении. Юноша посмотрел с потресением на девушку, хотев уже поскорее уйти с этого надолго запоминающего места. В сердце саднило болезненно, и бледность нахлестала Фатома. Если бы не это все, не эта зрелищность, что он только увидел, парень бы не чувствовал себя так паршиво. Нет, он не был слабым. Просто он так любил Кагами, что не хотел никуда отпускать. Он тревожился за неё, когда она бывала попадала в руки злодея. Их любовь приносила ему достоверные и самые лучистые мгновения, улыбку по утрам, когда просыпался. Он никогда не видел, чтобы она отнекивалась от него. Их чувства были полны радости, любви, и выдержки в любых ситуациях. Феликс проконтролировал, как Цуруги ухватилась за его плечи, чтобы посмотреть ему в глаза. В них было..ничего? И сейчас он понимал, что чувства к этой девушке у него потихоньку угасают. — Я..тебя люблю. Ты же знаешь, да? И я никогда не буду с тем, с кем у меня ничего не будет. — Прости, но я тебе не верю. – он сузил зелёные глаза, шепотом прошептав на ухо Кагами, слегка приблизившись к ней. — Я никогда не мог подумать, или представить, что ты сможешь мне изменить с кем-то. Я очень доверял тебе, ты была для меня будто жизнью, Цуруги. Надеюсь, ты меня забудешь и найдёшь кого-то лучше. Возможно, нам не судьба быть единым целым.. — Ч..Что? Но, ведь..есть шанс? – Кагами почувствовала, как в её глазах неожиданно, застывали горячие слезы. И из-за пьяни, или она была трезвой, Феликс это не понял, но у него в душе от её горячи, стало вдруг не по себе. Он не любил девчьих слез, и не в такие моменты. Но ситуация, и правда была непристойной. — Прошу, давай..забудем друг друга, хорошо? Мне не нужны твои обиды, и как слова о том, что ты меня любишь, но на самом деле что-то не досказываешь, и все превращается в такие трудности, и нам обоим трудно потом из этого выпутаться. — Феликс, ты куда? Подожди, мне нужно тебе все объяснить. Кагами случайно, она просто выпила когда начался званый ужин, и зашла ко мне в комнату, она хотела поговорить со мной ведь мы уже долго не виделись. Ведь так? - он посмотрел теперь на японку, на что она убедительно кивнула. — Да, и я по случайности, стала гладить по рукам Адриана..но, почему-то, вместо него у меня предвидился..ты, Феликс. И все началось, что мы начали друг друга соблазнять и дальше..рассказывать необязательно, ты и так понимаешь. — Так вот оно что. - издал слабый смешок Де Ванили. — Нет, это не обсуждается, рассказывай как есть. И то, как ты трахалсь с ним. Ну как, что скажешь, понравилось? — Что ты несёшь, придурок? – Кагами впала в ступор. От внезапной наглости Фатома к ней, она ещё не видела. — Это ты, что несёшь. Следи за языком, Кагами Сан. Или иначе, жди следующего траха на ночь, от любого идиота или снова, от Адриана. Мне так чертовски не нравится то, что ты стала это нести открыто, не предвещая никаких опасностей. Знаешь, что я тебя люблю, понимала бы, кто перед тобой на самом деле. Да, Агрест, какого черта ты решил, что раз она напилась, можешь трогать её? Кагами не принадлежит тебе. Ты хоть подумал, какого было бы Маринетт, узнай она о тебе такое сейчас? В комнате повисла тишина. Каждый думал о своём, и Кагами думала о Феликсе то, что ей нужно уйти от сюда и правда, как он говорит, друг друга забыть. К себе домой. Остаться со своей терминатор-мамой, и следовать тому что она будет говорить, как обычно и без компромиссов. Только Адриан, подал голос. — Иди к психологу, Феликс..полечись. Ты в самом деле несёшь белеберду. Я не смог ей отказать, она это делала настоятельно. И я подумал, что ты не проявляешь к ней внимания и бросил. И кто тут из нас придурок? Фатом посмеялся слегка, не унимая боли в голосе. Он считал и Адриана предателем, потому что не предусмотрел, как Кагами напилась. — Идите вы все в баню. Я ушёл. Всего доброго, братишка. – Феликс развернулся и пошёл к выходу. Вдруг, его остановила Цуруги. — Держись от меня подальше тогда, ладно? Между нами теперь стена, и ты сам знаешь, что не привык к таким поворотом событий. Я не думала, что ты так будешь говорить. – холодно произнесла она. И отошла от него, со скучающим видом, смотря на Фатома. — Верно, Кагами. И я очень сожалею, что все так вышло. Не ожидал от тебя того, что увидел..прощай. Поговорим как-то в другой раз. – Без эмоций ответил он, и ушёл, захлопнув дверью. "Люди забудут, что вы говорили, люди забудут, что вы делали,
но люди никогда не забудут, какие чувства вы у них вызвали..
**
Феликса вывело из прошлых размышлений. Он вспоминал эти моменты и не думал, что все так провернется. Ему было все интересно, как отреагировала Маринетт, когда узнала лично от Адриана, что он находится в комнате с Кагами и занимается интимом. Наверное, это было потрясение, так же, как и с ним, когда Фатом узнал и увидел собственными глазами Цуруги и Агреста, причём девушка была сверху. Феликс потер глаза, уставившись теперь на дорогу. Он проезжал улицы Парижа, и ехал к одному известному ему кафе. Он закашлял в руку, и вывел Маринетт внезапно из своих мыслей. — Всё хорошо? Фел? — Да. Лучше не бывает. Он развернул руль и сделал поворот в другую часть улицы, на сто восемьдесят градусов, кинув после нервный короткий взгляд на девушку. — А мне кажется, что нет. Расскажешь? Вижу же, что что-то не так. Парень прикусил бледно-персикового цвета нижнюю губу, с раздражением повернувшись в сторону Дюпен-чен. Блондин не хотел смотреть вниз, и его глаза оставались на её лице, которое значило, что она ждёт от него прямого ответа. — Я сказал, все нормально. Не еби мне валом, Дюпен-чен. Девушка тяжело выдохнула, закатывая от его безжалости глаза. Она не понимала, что с его настроением было, но знала также, что этот человек постоянно привык быть хладнокровным, и с каменной миной идти вперёд. — Да? А пробовать сказать что-то иное, ты не пробовал? И куда мы кстати едем, интересно. — Куда понадобится мне, узнаешь. Я занят, не мешай. — Я занят, я занят. Иди к черту. – передразнила его Маринетт, плюнув будто последние слова ему в лицо. Девушка скрестила свои нежные и белые открытые ноги. Феликс снова кашлянул, и потом остановил вдруг машину. — Так. Что за проституция?.. — Какая ещё проституция? — Тебе в лицо прямо сказать? — А ты что, на всех людей привык вот так плеваться в лицо, как верблюд? — Не понимаю о чем ты. — Ах, так тебе напомнить? – Маринетт посмотрела испытывающе на него, с ухмылкой. Феликс проследил за её взглядом исподлобья. — Всё равно не понимаю, о чем ты мне говоришь. Давай лучше помолчим, ладно? — Нет, не ладно. Я не закончила. — Так закончи, в чем проблема. – вопросительно изогнул пшенично, немного темную бровь Фатом. Дюпен-чен приблизилась вдруг к нему ближе, нагнувшись ниже, она взяла с бордочка машины салфетку. — Что между тобой и Кагами сейчас происходит?.. Он сначала удивился этому вопросу. Хотя зачем, когда между ними прошла пропасть и им ничего не осталось, как дружить. — Это риторический вопрос, ты так не считаешь? — Но все же, что между вами? – настояла на своём Маринетт. — Ничего. Сейчас ничего. Давай не будем об этом больше, хорошо? Я же не давлю, что у вас с Адрианом. Девушка отвернулась от него, размышляя о сказанном. Ей не хотелось встречаться с его недопонимающим, и любопытным взглядом. Она заметила, что взгляды у Адриана и Феликса отличаются цветом глаз, и манерой поведения. У Адриана больше был самым добрым, у Феликса, наполовину и какой-то сдержанный. — Мне нужно идти. У меня запланирована встреча. — А что за встреча? Он, неожиданно для неё, положил свою большую ладонь на её голое колено. Маринетт от смущения и стыда, убрала резко от себя руку Феликса. Такое поведение очень смутило и разозлило одновременно девушку. Фатом будто обжегся током, когда её рука накрытая на его, убрала подальше. — Оставь меня в покое! – резкий тон Маринетт, выбил все слова, которые он хотел сейчас ей сказать. — Мне не нужно знать, с кем у тебя отношения. Я толком не пойму, зачем тебе сначала Кагами, а потом..приставать к девушкам. Ты такой всегда? — Приставать? И ты считаешь, что если я просто случайно положил руку тебе на колено, это насильное домогательство? У меня есть более лучшие девушки на примере, чтобы вдруг сделать её своей. — Что? Нет, зачем..ты это сделал? Не хочу знать, кто эти счастливицы. Просто у меня создаётся впечатление, что тебе нужны отношения, а девушки то на самом деле никакой у тебя сейчас и нет, и ты ищешь повод..пристать ко мне, чтобы..что? — Нет, сейчас мне отношения не нужны. Я не жду какую-то бестию, сучку, чтобы просто использовать. Если ты так думаешь, то это неправильные убеждения. Про то, что я сейчас сделал, это..знак того, чтобы ты успокоилась и сидела смирно. – он посмотрел многозначительно на Мари, изучая её васильковые глаза, слегка суживая глаза. Девушка сначала заморгала, зависнув на его изучающих изумрудных глазах. Он приблизился слегка к ней, Маринетт сидела на месте. Брюнетка хотела увернуться, но не имела смелости или уверенности в этом действие. Феликс одним движением длинных пальцев, заправил за её ушко выбившую прядь синих волос. Он прошёлся по её шее, и Маринетт не знала уже, как дышать. Фатом поднялся к её волосам выше, задев её ухо, и она напряглась. — Тише, Маринетт. – её имя с его уст звучало необычно, сейчас он говорил не с серьезностью и хладнокровностью, а просто и с добродушием. Парень докоснулся до двух красных резинок Дюпен-чен, аккуратно стянув их вниз. В этот момент, Маринетт не могла ничего сказать и просто рвано дышала, ощутив на своих щеках прилив смущения. На доли каких-то секунд, он остановился на её глазах. Их взгляды пересеклись одновременно, и каждый чувствовал какие-то неумолимые, приятные внутри ощущения. — Вот так, тебе идёт куда лучше. – Феликс поправил нежными движениями своих рук, волосы Маринетт, каждым разом встречаясь с ней глазами. — Оу, ну, это было необязательно, но..спасибо? - хмыкнула девушка, слегка улыбаясь. Внезапно, за окном автомобиля послышались громкие, разрушительные звуки. Вибрация прошлась по земле, и машину слегка передернуло. Маринетт вздрогнула, глазами бегая по улице и изучая, что случилось. — Похоже, Хризалис акуматизировала кого-то..– Феликс первый ответил, недобровольно проходя взглядом по всем окрестностям, он стал внезапно серьёзный. — Либо, она сама себя. Фатом удивился словам девушки, что акуматизировать себя, как владельщицу талисмана бабочки, может быть правдой. Вдруг, их машину от резкого толчка стало переворачивать, и Феликс, прижал бедную Маринетт к себе. — Дуусу, трансформация!