***
Рабочий день идёт на пользу Гермионе. Два совещания и куча документации совершенно не давали ей думать ни о чем, кроме деловых вопросов. Она просто не позволяла себе думать о чём-то другом. Последняя подпись, и стрелки часов как раз подходят к пяти вечера. Сегодня она заканчивает раньше обычного, и Гермионе даже жаль, что больше не осталось ни одной неотработанной папки. С какой-то пустотой в голове и на душе, Гермиона спускается на первый уровень и выходит из дверей Министерства, совершенно не подозревая, что её поджидает за поворотом у здания. Чьи-то цепкие пальцы вонзаются в её предплечья и утаскивают вверх в калейдоскоп картинок. Внезапная, чужая аппарация и ушедшая земля из-под ног заставляет Гермиону вооружиться палочкой и наставить ее на похитителя. Обычный вторник, ничего не предвещало беды. И вот она - беда, стоит прямо перед ней, всё ещё удерживая в своих сильных руках. Чувство тошноты подкрадывается к горлу - последствия грубого перемещения, к которому она не была готова. — Какого черта ты творишь, Малфой?! Острие палочки сильно вжалось в грудь мужчины, но не потому, что она так сильно хочет пронзить ее насквозь, а потому, что Драко зажимает её в тисках и отпускать явно не желает. — Откуда в тебе столько наглости, Мерлин тебя… — Осторожней, — с нажимом предупреждает Драко, почти касаясь губами её лба, — мы в магловской части города, лучше спрячь холодное оружие. Он всё же высвобождает её из своей хватки, и Гермиона, растерянно оглядываясь по сторонам, примерно понимает, в какой именно части Лондона они находятся. Фестивальный Пирс, рядом мост Ватерлоо, небольшой карман для аппарации прямо под пирсом. Как хорошо, что Гермиона не болеет топографическим кретинизмом. Она легко доберется до дома. — Если ты думаешь, что в этот раз удастся сбежать, - сильно не надейся. Тони проследит за тобой и вернет ко мне. Так что, останься, пожалуйста. Гермиона настолько медленно моргает, что скопившиеся слезы выжигают её сетчатку глаз. Возможно, это из-за ветра, что несется по Темзе, пригоняя на берег, а, возможно, и слова Малфоя, такие чёткие и дерзко-вежливые. — Он. Сделает. Что? Точки после каждого её слова были поставлены враждебно и сопровождались небольшими шагами в его сторону. Каблуки тонут в мокром песке, но это никак не мешает Гермионе двигаться уверенно. — Вернет ко мне, — скользкая улыбочка и шаг навстречу. Она смеётся. — Ты думаешь, я не справлюсь с твоим охранником? — ее действительно забавляют слова Драко. — Искренне веришь в это? — Я знаю, что справишься, — Драко цепляется рукой за ворот ее тренча и внаглую делает смелый шаг к ней, не оставляя между ними дистанцию для сопротивления. — Ты сильная, независимая ведьма, Гермиона Грейнджер. Этим мне и нравишься. А еще твои шикарные ноги меня сводят с ума. Гермиона слегка краснеет, но все же отводит его руку, которая уже чуть ли не лезет в вырез ее джемпера, и отступает назад. — Я иногда тебя не понимаю, — она остервенело запахивает полы тренча и туго завязывает пояс. — Совсем не понимаю. — Отчего же? Я всегда с тобой честен и открыт. — Ты… ты порой слишком деликатный, а потом становишься таким дерзким и отчаянным. Совершенно другой человек. — Ты открываешь во мне абсолютно все стороны, — ухмыляется Малфой, подставляя свой локоть. — Просто расслабься, я знаю - ты это умеешь. Все слова и телодвижения Драко были просто сотканы из намеков, не давая Гермионе и минуты передышки без воспоминаний о вчерашней близости между ними. Лучшей на её памяти. Близость, которая оставляет после себя сладкое послевкусие тяги к жизни. Забавно, ей хотелось бы, чтобы Малфой не был так хорош в постели, тогда и секс с Жаном ей казался бы лучшим. Но теперь однозначное первенство среди партнеров занимает Драко. Бешеная волна ветра проносится за их спинами, и Гермиону резко накрывают объятия мужского парфюма. Его глаза оттенка грозового неба и этот дурман из кардамона так и навевали на нее безрассудство и легкомыслие. Она все же цепляется за локоть Драко и следует его пути. — Ну и каков твой план? — Гермиона задирает левый рукав пальто Драко, оголяя запястье. Она знает, что он носит часы на этой руке практически постоянно. — Три часа, и я уйду. — Не переживай, я постараюсь взять максимум из этого времени.***
— Серьезно? — спрашивает Гермиона, стоя рядом с Малфоем у кассы в кинотеатре. — Мы будем смотреть кино, прямо сейчас? — Я ведь предлагал тебе на нашем первом свидании посмотреть кино, ты ответила: «Может быть». — Но второго свидания так и не было. — А сейчас это что, по-твоему? «Черт его знает, что это вообще», — думает Гермиона, пока Драко покупает билеты. — Ряд, надеюсь, не последний? — Давай не будем собирать абсолютно все клише, — насмешливо говорит мужчина, расплачиваясь с кассиром. — И я, честное слово, воздержусь от приставаний. Просто фильм, просто ты и я. Сомнительно, но все же она верит ему. Снова в нем засыпает вор ее спокойствия и просыпается невероятный джентльмен. Ряд был десятым - как же хорошо - не слишком близко к экрану и не слишком далеко, чтобы не чувствовать себя незрячим. Они приходят как раз вовремя, прямо на конец рекламы, которая обычно длится целых полчаса перед самим фильмом. Начало проходит почти в полном молчании, они действительно смотрят фильм. Гермиона сто лет не была на киносеансах и сейчас действительно испытывает некоторую степень маленькой человеческой радости. Удивительно, насколько легко можно испытать счастье от осознания того, что тебя приглашают куда-то и хотят именно твоего присутствия рядом. Малфой сидит по правую руку от нее, держит свой кулак на подбородке, прижимаясь ртом, словно он скульптура мыслителя Огюста Родена. Периодически его взгляд отрывается от фильма и все же касается лица Гермионы, но не так, чтобы это было сильно заметно на периферии. Когда их плечи почти соприкасаются друг с другом, а его ладонь так близко к ее ладони, Гермиона испытывает мучительное желание взять его руку в свою и пропустить сквозь его пальцы - свои. Именно в этот момент девушка задаётся вопросами: что она тут делает? Почему не развернулась и ушла? Почему она продолжает выбирать общество Драко Малфоя. Почему её настолько привлекает эта мысль быть с ним, находиться рядом. Волнение рядом с этим мужчиной настолько очевидно, что пылают щеки. Гермиона достаёт из сумки заколку и собирает волосы в прическу. Украдкой ловит довольно пристальный взгляд справа и не выдерживает, чтобы хотя не заговорить с ним. — На что ты смотришь? — вполголоса интересуется она, чтобы не нарушать чужой просмотр кино. — На тебя. Внезапное чувство покалывания в животе срабатывает от воспоминаний о прошлом вечере. Гермионе до сих пор не верится, что у них и правда случилась близость, от которой теперь никуда не спрятаться. Засунуть голову в песок и делать вид, что между ними ничего не было, - не получается, как бы она не старалась. — Правда хочешь впечатлить меня этим? Гермиона откидывается на спинку кресла и ловит его искристый взгляд в полутьме. — Ну так, удаётся же, — отвечает Драко в усмешке. Теперь концентрация на фильме была бесполезной тратой времени. Рука, что лежит на подлокотнике рядом с мужской, борется с ее разумом. Казалось, что Малфой, заметив эту самую борьбу в ее глазах, решает прекратить ее. Мизинец его руки очерчивает узоры на её коже, а после сплетается с её рукой. И он держит ее руку в своей, пока идёт фильм, а она даже не пытается убрать ее. Он нарушает свое слово, но это ничуть не смущает Гермиону. Драко просто держит ее руку в своей. Так просто. Главный герой фильма пародирует Чарли Чаплина, пытаясь впечатлить свою экранную возлюбленную, и Гермиона тихо смеется, а Драко вместе с ней. Так просто. На фоне играет музыка, голоса героев, чьи-то шепоты… и их комфортное молчание с Драко, только редкие взгляды, желающие друг друга. Контрольным выстрелом послужил его ужаснейший поступок - он поднес ее руку к губам и поцеловал. Гермиону сразу отбросило назад на четыре месяца. На свидании он сделал так же. «На его месте должен быть Жан. Должен», — колышется как камыш на ветру её совесть. Гермиона не выдерживает, и, не высиживая до конца фильма - рвет как испуганная лань из зала. Малфой догоняет девушку, когда ее рука яростно толкает стеклянную дверь выхода. Она впопыхах молча натягивает свой тренч, он идёт рядом, совершенно не обрадованный этой сценой. — Я просто ужасный человек, — бормочет она на ходу, потеряв болтающийся пояс за спиной. — Я ведь никогда и подумать не могла, что буду поступать так неразумно. Драко делает тяжелый вдох и так же тяжело выдыхает. Резко останавливает ее, схватив за руку. Заводит ладонь за спину, хватает болтающийся пояс и заботливо завязывает его на талии Гермионы. — Ты еще не успела поклясться ему в верности, так почему терзаешь себя? — Драко хмурится при упоминании о Жане. Малфой затягивает ее пояс потуже, таким образом ещё больше притягивая к себе. — Я дала обещание. Это ведь похоже на клятву, — она смотрит прямо на мужчину, не понимая, отчего вообще выговаривается ему. — Обычное обещание не убьет тебя, как, например, непреложный обет. — Ты играешь моими чувствами, а на мои переживания тебе наплевать, — огрызается Гермиона. — Это не так. — Легко тебе рассуждать. Ты ведь не соврал, когда сказал, что с Асторией у вас все кончено? Ее голос тонкий, как стекло, вот-вот, и разобьется вдребезги. — Не соврал, — он смело встречает её взгляд. — Ещё вчера она съехала от меня. — Только не говори, что это из-за меня. Она ведь готова была убить меня, когда мы танцевали. Это было очевидным поводом для скандала. — Грейнджер, перестань, — ладони Драко ложатся на ее щеки, заставляя смотреть прямо в глаза. — У нас не получалось уже давно. — Какая чушь! — Гермиона истерически смеется, убирая его ладони от своего лица. Она пытается сделать резкий шаг назад, но Драко не позволяет, хватая ее за пояс от плаща и снова притягивая к себе. — Ты говорил мне то же самое на нашем первом свидании, — она понизила уровень громкости своего голоса, осознавая, что сейчас они на оживленной улице Лондона и скандалить на людях не было её целью, — но после него, через неделю, ты сделал ей предложение. Я узнала это из чертовой газеты, Мерлин. — У меня была причина жениться на ней, — Драко тоже говорит негромко, всё ещё держа Гермиону рядом с собой, — но я совсем не любил Асторию, в том смысле, в котором ей хотелось. Гермиона совсем не понимает, почему он оправдывается перед ней. Да и звучит это из его уст как-то глупо. — Ну конечно! Давай, говори, что не любишь ее, что на это были веские причины. Любите вы, мужчины, лапшу на уши вешать! Малфой достает из кармана пальто, магловский телефон, и Гермиона удивленно смотрит на него, потому что никак не ожидала подобную вещь у него когда-либо в руках. — Сейчас, подожди, — говорит он, проведя большим пальцем по экрану вверх. Он открывает какое-то приложение, а после оглядывается по сторонам и идет к черной “ауди”. Драко показывает экран смартфона водителю каршеринга, что-то говорит, и тот, вручив ему ключи, уходит, уступая водительское место Драко. — Садись в машину, Грейнджер, — Драко открывает перед ней дверь. — Я не сяду, — отпирается Гермиона, с недоверием пялясь то на Драко, то на пассажирское кресло. — Сядь, мы поговорим спокойно, — уже нетерпеливо произносит он. — А потом я отвезу тебя до места, где можно аппарировать. Немного колеблясь, Гермиона всё-таки садится в машину. Драко заботливо поправляет её плащ, перед тем, как закрыть дверь, словно он её заботливый муж, а не любовник. Черт возьми, Гермиона уже думает о Драко в ключе “любовника” - она сама над собой мысленно смеется. Статус их начавшихся недоотношений - или чем бы это не было - так и остается загадкой для обоих. Считается ли всё, что между ними произошло, за отношения? Или для этого нужно куда больше взаимодействия? Гермиона не понимает, чего именно ждет от нее Малфой. Она почему-то наивно полагала, что ему нужен от нее лишь один бессмысленный секс. Опробовать то, что так и не получил. Но сейчас очевидно, что Драко хочет от нее куда большего. Требует всеми действиями. Гермиона смотрит на Малфоя, пока они едут в неизвестном направлении. Его руки отлично управляются с чужой машиной, а взгляд сосредоточен на дороге. Так странно, что он вообще умеет водить обычный автомобиль, пользоваться технологиями; ходит в кинотеатр, гуляет по магловскому Лондону, как по родным окраинам. У нее всё ещё не выходит из головы та картина магловского художника, которую он купил и повесил в свою квартиру. Совершенно как обычный человек, а не волшебник, тем более чистокровный сноб, - коим он, повзрослев, не являлся. Даже Гермиона не была так привязана к магловскому миру, а она ведь родилась и жила тут достаточно долго. — Она была беременна от меня, — спустя какое-то время говорит Драко. — И я готов был жить с ней, ради ребенка, понимаешь? Я готов был взять на себя ответственность и жить с нелюбимой женщиной. — Мерлин… — Ребенка больше нет, — слова даются ему с трудом и болью. — И теперь Астория осталась в прошлом. Гермиона шокировано смотрит на профиль Драко. Грязное чувство вины за свои слова ложатся грузом на её плечи. Она совсем не хотела задевать его чувства. — Отлично, Драко, — Гермиона закрывает своё лицо руками, утопая в абсолютном дискомфорте чувств. — Теперь я жалею совершенно обо всем сказанном. — Не нужно, никогда не жалей, — складка между его бровей становится глубже. — Я хотел пригласить тебя на второе свидание, хотел, чтобы между нами что-то вышло. Правда. Малфой слишком спокоен, но Гермиона видит, что боль всё ещё отражается в его словах. — Драко, — произносит она обеспокоенно, отчего мужчина даже оборачивается, встречаясь с ее взволнованными глазами. — О чём ты говоришь? Это ведь… такой удар. Ты точно в порядке? Может, поговорим лучше об этом? Его пальцы плотнее сжимают кожаный руль. — Я в порядке, не переживай, — как ни в чем не бывало произносит он, но Гермиона всё же замечает проскользнувшую ложь. Их окутывает недосказанное молчание под шум двигателя и тихой мелодией из радио, что было включено Драко. В салоне становилось всё холодней. Наложить согревающие чары нельзя, иначе они могут попасть в аварию, выведя из строя машину, ну или магия просто не сработает. Во всех этих приборных панелях автомобиля Гермиона не разбиралась, и её взгляд, нахмуренный и сосредоточенный, бегал от одной кнопки к другой. — Ты не замёрз? — она ёжится. — Может включишь печку? — Я - нет, но если ты замерзла - говори, — Драко, даже не глядя, находит эту самую кнопку, и в салоне начинает циркулировать теплый воздух. — Всегда говори мне прямо. Как делала это вчера. Может, продолжим разговор? До кармана уже недолго осталось. — Хорошо, — Гермиона делает глубокий вдох, прикрывая веки, чтобы точно собрать предложение воедино. — Что ты хочешь от меня? С того дня, когда мы встретились в кофейне, ты словно преследуешь меня. Я думала, вчера ты получил то, что хотел. — Остановись, ты повторяешься, — раздраженно говорит он, посигналив жуку, плетущемуся впереди них. — Для меня это не было перепихоном на одну ночь, я ещё вчера дал тебе понять это. Драко снова сигналит, но, не выдерживая медленной скорости жука, подрезает его. Гермиона резко хватается за ручку сверху, удерживаясь на месте. Вести такие разговоры во время движения - не лучшая затея. Но зачем-то они продолжают действовать совершенно неразумно, что она, что Драко. — Малфой, остановись, пожалуйста, где-нибудь, — с мольбой в голосе произносит Гермиона, боясь, что они в итоге попадут в аварию. — Я уже сказал. Я до сих пор хочу, чтобы что-то вышло, — он усмехнулся, побарабанив ладонями по рулю, пока они стояли на светофоре. — Нравишься ты мне, Грейнджер, очень сильно нравишься. Чувствую себя пацаном пятнадцатилетним рядом с тобой. Тепло трогает её щеки. — Ты издеваешься? — Нет, не издеваюсь. — Я замуж выхожу, — Гермиона сжимает руку в кулак, на которой смиренно надето кольцо. — Понимаешь? — Выходишь, конечно, — хрипло с недоверием произносит Драко, заворачивает за угол какого-то дома и останавливает ауди. — Где мы? — спрашивает Гермиона, смотря в окно и пытаясь разглядеть местность. — Здесь карман? Драко поворачивается к ней и берет ее левую руку в свою. — Что ты делаешь?! — шипит она, не успевая что-либо понять. — Смотри, — Драко одним легким движением снимает с неё драгоценность и вертит в руке. — Это можно просто снять. — Так не делается! — Ты любишь его? Гермиона ошеломленно смотрит на него. — Что это за вопросы такие? — Простой вопрос, Грейнджер, — непримиримо говорит Драко. Гермиона делает глубокий вдох и медленный выдох. Это ведь действительно простой вопрос. Ответ, конечно, был «нет», но сказать это вслух - значит дать Драко надежду, которую давать ее голова отказывалась. Но и «да» язык не поворачивается ответить. — Чего ты вообще хочешь добиться этим… Мужчина притягивает её к себе за локоть, и вот она уже ерзает в его полуобъятиях, пытаясь освободиться. А потом настойчивый поцелуй в губы и требовательные пальцы, вдавленные в её щеку. Горячее дыхание сливается воедино в тихом салоне автомобиля. Концентрация мужского парфюма, опьяняющая сознание. Гермиона снова поддается, расслабляясь, растворяясь в эмоциях и желании. Она снова делает плохой поступок. Но почему плохое - всегда такое хорошее? Рука Драко переместилась с её щеки на затылок и, нащупав заколку, он аккуратно снимает её. Волосы Гермионы рассыпаются по плечам, и Малфой нежно проводит своей ладонью по пышным волнам. Нервная дрожь прошила тело девушки. Ласка в его руках и грубость его мягких губ идеально контрастируют в ощущениях. Гермиона поддается ближе, сжимая его зеленый свитер пальцах. Она совершенно не думает в этот момент, просто доверяет себя ему. Они целуются так долго, что это в какой-то момент перерастает в отчаянное блуждание рук под одеждами. — Мне остановиться? — спрашивает Драко, поведя носом вдоль ее щеки и сжимая ладонью её грудь через бюстгальтер. «Нет, не останавливайся» — кричит всё ее тело. — Д-да, пожалуйста, — шепчет она сквозь туман эйфории. Драко действительно останавливается, неохотно прерывая их контакт. Больше они не разговаривают, только молча едут до Баттерси-парка, где находится открытый карман. Даже не попрощавшись, Гермиона выходит из машины и идёт вперед, стараясь не обернуться. Но ей приходится всё-таки сделать это, когда фары черной ауди моргают сзади неё. — Ты забыла, — Драко быстро оказывается рядом, вручая ей сумку. — И это, — он показывает её золотое украшение, — дай руку. Гермиона встречается с его взглядом, ощущая полную пустоту внутри. Она протягивает ладонь, но Драко переворачивает её и медленно, скрепя сердце надевает на безымянный палец помолвочное кольцо от другого мужчины. В груди смешались странные чувства, снова рождая волнение. — Спасибо, — выдавливает Гермиона, быстро убирая свою ладонь. — Пока. — До встречи, Грейнджер, — последнее, что говорит он ей, прежде чем сесть обратно в машину.***
Гермиона летит к столику, где уже её ждёт Жан. Он нервно поглядывает на часы и барабанит пальцами по столу. — Прости, я немного задержалась, — Гермиона садится напротив и, не смотря мужчине в глаза, снова начинает свою ложь: — На работе засиделась. Сегодня просто аврал. Жан меняется в лице, приторно улыбаясь, словно это не он только что сидел и гипнотизировал настенные часы. — Пятнадцать минут - не страшно. Мой отец всегда говорил, что работа женщину не красит. — В каком смысле? — нервно улыбается Гермиона, наливая себе воду в фужер. Взгляд и поза Жана превращаются в изучающую: зеленые глаза мрачно щурятся, а голова медленно наклоняется вбок. Тонкие пальцы напрягаются и снова барабанят по столу. Гермиона чувствует себя мишенью, в которую Дюссак хочет запустить свою убийственную стрелу. На секунду ей кажется, что он в чём-то подозревает её. — Ты выглядишь устало, дорогая. Гермионе никогда не было понятно, почему слова Жана и его телодвижения живут абсолютно разными жизнями. Когда он пытается проявить какое-то сочувствие, то всё его тело будто отказывается от этой затеи, выдавая непонятную эмоцию или неловкое движение. Гермиона начинает подмечать в нём такие детали, которые раньше совершенно не видела. Она сглатывает ком в горле. Почему сейчас так сильно играет тревога на кончиках её пальцев? — Возможно, но я в порядке, — спустя целый бокал воды отвечает Гермиона. — А вот ты выглядишь очень обеспокоенным, что-то случилось? — Нет, никаких проблем, — Жан даже не смотрит ей в глаза. — Я просто переживаю, что ты можешь не согласиться. — На что? — Поехать снова во Францию, — он поджимает губы. — Мой отец приглашает нас на уикенд. Тем более вы так и не успели познакомиться. — Я не могу, моя работа… — Возьмешь отпуск, — бескомпромиссно отрезает он. Повисла небольшая пауза. Иногда, в минуты молчания с Дюссаком, ей казалось, что все их счастливые дни остались там, во Франции. Англия портит их роман. Во влажном климате они не находят радости друг в друге. Гермиона уж точно не ощущает никаких неожиданных теплых приливов в сторону мужчины, за которого собиралась замуж. Другое дело - Малфой, который совершенно не выходит из её головы и постоянно обитает где-то рядом. Даже сейчас. Именно в этом ресторане было их первое свидание. Только столик не пятый, а седьмой. Пока Жан делает свой заказ, невольно взгляд Гермионы падает на тот самый стол под номером пять: за ним сидит молодая пара; девушка улыбается, а мужчина держит её за руку. — Мне белое вино, абсолютно любое, — говорит она, когда официант спрашивает ее про заказ. — Ну так что скажешь? Его рука подползает к её руке, заставляя Гермиону вздрогнуть. Она сама для себя неожиданно кивает. — Я согласна, Франция, выходные - то, что нам нужно.