***
Гермиона выходит из камина, следуя за Драко. Они оказываются в каком-то неизвестном жилом доме. Она неуверенно делает пару шагов вперёд, равняясь с Малфоем. — Пожалуйста, минимализм в самом его красочном виде, — начинает рассказывать Драко, обходя по-хозяйски дом. — Индустриальный лофт - высокие потолки в тандеме с несущими балками. Окна от пола, второй этаж - спальный. На этом этаже гостиная, кухня, две ванные комнаты, небольшая тренажерная. Декор полностью мужской, наш интерьерный дизайнер использовал более тёмные оттенки и тёплые древесные тона по заказу клиента. Светлое пятно в этой композиции, как видишь - белые потолки и мраморный островок. Гермиона, не скрывая своего любопытства проходит вперёд, оценивая обстановку. Дом, действительно поражает её своей простотой и сложностью одновременно. Гостиная, соединенная с кухней, - это то, о чем она грезила уже давно. Единственная деталь, которая не совсем совпадала с её представлениями - это вид на Темзу. За своими окнами она желает видеть свой собственный сад, в котором планирует выращивать камелии и тюльпаны. Яркая картинка цветущих растений за окном застывает в голове. Гермиона фантазирует, как будет любоваться ими, пока готовит оладьи или сидит в уютном кресле с книгой. Она оборачивается, и её глаза устремляются на лестницу, поднимаясь выше, натыкаются на стеклянные перила, за которыми, по словам Драко, - спальня. Её одолевает дикое желание подняться наверх и взглянуть на кровать наверняка огромных размеров, судя по тому, что живёт тут мужчина. Вполне резонный вопрос возникает на кончике языка, пока она бережно обводит острые углы мраморного острова. — Очень просторно. Этот самый клиент не возражает,что мы вот так вот без приглашения ворвались сюда? — Не думаю, — отвечает он ей, расслаблено присев на спинку дивана. Драко гладит свой подбородок указательным и большим пальцем, утаивая за своей ухмылкой какую-то мысль. Ей знакомо это выражение лица. И Гермиона на тысячу процентов уверена, что сейчас она выскажет свою догадку, а Драко ответит ей утвердительно. — Только не говори, что это твой дом, — сомнительно спрашивает девушка. — Моя тайная квартира, если быть точнее. Но если строить именно дом - он абсолютно ничем внутри не будет отличаться. Дерьмо. Вот так просто он затащил её в свою квартиру, даже не стесняясь этого. Он просто наглый искуситель, который прямо сейчас смотрит на неё и пожирает взглядом. Обстановка теперь становится ещё более интимной, что ощутимо отдаётся больным импульсом в груди. — Теперь понятно, почему она подключена к твоей каминной сети. Умозаключение Гермионы вызывает у Малфоя ребяческий смешок. — Все дома, которые проектирует моя команда, подключены к каминной сети в фирме, — он опускает волевой подбородок, смотря на неё исподлобья. — Твой тоже будет. Гермиона нервно заламывает пальцы, заведя руки за спину. — Звучит пугающе. — Не переживай, — уголок губы игриво дергается в ухмылке. — Без письменного согласия никто не вправе непредвиденно нагрянуть в твой дом без приглашения. Драко неожиданно выпрямляется, начиная разминать свою шею, и широкой ладонью массировать трапециевидную мышцу. Фантазия Гермионы сама рисует живописный фильм с участием Драко без рубашки. Наверняка там всё очень эстетично, учитывая, что в его доме есть тренажерный зал. Она снова невольно вспоминает, как танцевала с ним, как он, этой самой рукой породил в ней запретные мысли, от которых невозможно избавиться. Грейнджер в очередной раз напоминает себе, как некрасиво открыто пялиться так на мужчину. Она переводит своё внимание на стену, где висит большая картина в позолоченной рамке. — Какая красота, — Гермиона подходит к холсту, где изображена одна из улиц ночного Лондона. — Кто художник? — Какой-то магловский парнишка, — отвечает он, под такт шагов. — Уличный художник, я не смог пройти мимо. Малфой оказывается за её спиной, провоцируя пульсацию в районе затылка. Подушечки пальцев ощущают шероховатую краску, мазками нанесенную на холст. — Я всегда восхищалась теми… кто умеет так… рисовать, — она продолжает бессмысленно говорить, превращая слова в бормотания, потому что целиком и полностью отвлекается на пальцы Малфоя, которые касаются её руки, что трогает картину. Его вторая рука ложится на изгиб талии, и под её тяжестью Гермиона ощущает ворох мурашек. Но касания Драко к ней совсем не собственнические, а приглашающие. Познай меня, прими меня, позволь. На что она надеялась, придя к нему вот так. Гермиона сама того не осознавая подвела к этому моменту. Все эти разговоры… От Драко приятно пахнет жгучим кардамоном. Как и от этой квартиры, пропитанной присутствием мужчины. Непринужденно, но так притягательно. Будто его сигнальные феромоны забираются ей под кожу и навязчиво требуют большей дозы. И Гермиона позволяет. Потому что действительно сейчас этого хочет. Зов побеждает: невозможность противостоять одерживает победу. Раз она не может сопротивляться своим инстинктам, то пойдёт на опережение. — Я хочу тебя, — она поворачивает к нему голову, почти соприкасаясь кончиком носа с его подбородком. — Я должен был сказать эту фразу, — Малфой заглядывает ей в глаза, пропуская приятный ток по телу. Гермиона снова действует на опережение, губами касаясь уголка его губ, оставляя мимолётный поцелуй. Приятная гладкость его кожи рождает тягу повторить этот поцелуй. Снова и снова. — Скажи сейчас, — с придыханием говорит она, чувствуя, как его горячая ладонь ложится на шею, притягивая к себе. — Лучше докажу делом, — он соблазнительно облизывает свои губы. И, черт возьми, они целуются. Это было неизбежно. Притяжение между ними отрицать было бесполезно. Этот момент случился бы уже давно, не будь они оба несвободными людьми. Такой сильной тяги к мужчине Гермиона ещё не испытывала никогда. Трансгрессия прямо в спальню не заставляет долго ждать. Требовательные руки мужчины разворачивают её спиной, припечатывая к крепкой груди. Огромная кровать, как она и думала. Чёрное, постельное белье, которое они впоследствии испачкают своими телами. Черт, она заводится от одной только мысли об этом. Его пальцы забираются под её рубашку, вверх по рёбрам, касаясь ткани бюстгальтера и поглаживая чувствительный бугорок через ткань. Вторая его рука аккуратно убирает волосы с плеча, оголяя шею. Мягкие губы скользят по коже, заставляя её покрыться мурашками. — Ты хочешь раздеться сама, или мне сделать это за тебя? — шепчет он в её ухо, пока она наслаждается каждым его касанием к ней. — Я… сама, — еле разлепив губы говорит Гермиона. Он высвобождает её из своих оков, позволяя ей немного отойти и насладиться картиной. Гермиона скидывает свои туфли, утопая ступнями в ворсистом ковре, и начинает с рубашки, медленно расстегивая, пуговица за пуговицей. Скинув её с себя, она принимается за брюки. Все это время Драко наблюдает за ней, сидя на кровати, не сводя пристального, вожделенного взгляда. Казалось, что не она себя раздевала, а он её, мысленно наслав Империус. Он прикусывает нижнюю губу, когда она остаётся перед ним в одном нижнем белье. Его взгляд - нечто особенное. Такой же, как и тогда, в её кабинете в присутствии Жана. Драко действительно восхищается ей, и, несомненно, она польщена этим фактом. Ей бы покрыться сейчас румянцем, но стесняться слишком поздно - она буквально собирается прямо сейчас заняться с ним сексом. Инициатором которого стала сама же, конечно, не без помощи Малфоя. Сейчас Гермиона понимает, что действует вполне осознанно и это никак нельзя списать на обычную страсть и похоть. Она прекрасно понимает, что сейчас делает, и не собирается останавливаться. Все мысли о том, что так поступать нельзя, особенно когда у тебя есть жених, куда-то испаряются. Для себя Гермиона решает, что сегодня она свободная женщина. Одним лёгким движением она цепляет застежку бюстгальтера и высвобождает грудь. — Охренеть, — произносит он низким тембром, любуясь полуобнаженной девушкой в паре шагов от него. — Ты великолепна. — Теперь ты, — решимость в её голосе поражает саму Гермиону. Дерзко, открыто, вольно, не страшась осуждений. Это истинное удовольствие наблюдать, как мужчина раздевается сам. Как полы рубашки распахиваются, открывая рельефный торс, по которому так и хочется пройтись губами. Закатное солнце играет на его теле, создавая оранжевые блики на мышцах и притягивая взгляд. Гермиона подходит ближе, когда Малфой наконец-то высвобождается из брюк. Она грациозно забирается на его колени, оголенной грудью касаясь его каменного пресса и, не теряя времени, зарывается пальцами в платиновую шевелюру. Драко впивается в её губы, уже настойчиво сплетаясь языками. Гермиона ощущает, как его ладони снова бродят по её телу, изучая каждый миллиметр. Вот они на спине, медленно поглаживают вдоль позвоночника, от чего каждая косточка вибрирует, после перемещаются на ягодицы, сжимая до полустона, сорвавшегося с её зацелованных губ. Гермиона держится из последних сил, чтобы не замычать ему в рот, потому что его пальцы уже добрались до самого центра удовольствия. Поглаживаний через белье и ощущение его слишком твёрдого члена было достаточным для того, чтобы жар заиграл между ног ещё интенсивнее. Малфой оттягивает её за волосы, заставив прогнуться назад. Его губы плавно опускаются на грудь, вбирая возбужденный сосок в рот. Гермиона шипит и старательно прижимается ближе, наслаждаясь, как он терзает её грудь: то играясь языком, то слегка прикусывая зубами. — Боги, какая ты ахеренная, — он буквально простонал последнее слово. — Ты ведь планировала это, придя ко мне, не так ли? Гермиона почти приходит в себя, легко толкает его в грудь, заставив улечься мужчину на спину. — Что если я скажу «да»? — властно произносит она, приспуская его боксеры. — Черт, — теперь шипит он, — Тогда я отвечу, что твой план замечательный. Почаще планируй это. Она садится на него сверху, впуская наконец-то Драко в себя. Медленно, постепенно растягивая это незабываемое удовольствие от начала проникновения. Этот начальный этап дарит обоим даже большее наслаждение, чем вся остальная процессия. Из горла Драко выходит какой-то хрип, когда Гермиона до упора насадилась на него. Начав двигать бедрами, она с жадностью наблюдает за тем, как Драко сдерживается, чтобы не взять контроль под своё крыло. Она дразнит его, растягивает темп до нужной кондиции, когда можно будет не следить за движениями и следовать совершенно хаотично. Жан давно бы не стерпел и схватил бы её за ягодицы, начиная неподконтрольно вдалбливаться в неё. Гермионе совсем не нравился такой расклад, о чем и говорила ему не раз. Но он не слышал её. Борьба за подчинение была для них каждодневной надоедающей пластинкой. Сейчас, девушка чувствует себя великолепно, управляя своим телом так, как нужно было ей. Неоспоримое ощущение власти и превосходства над мужчиной рождает тайфун эмоций. Держаться на весу становится сложнее, Гермиона потихоньку наклоняется, чтобы принять более удобное положение, опираясь на кровать. — Стой, — почти шепотом останавливает её Драко и подает руки. — Держись за меня. Они сцепляются ладонями, и Гермиона переносит свой вес на них, начиная интенсивнее подмахивать бедрами. Его руки напрягаются, крепко держа её ладони в своих. Черт, они такие мягкие, но сильные. Не хочется расцеплять их, никогда. Смотря на него снизу, в его игристую серую радужку глаз, изумительную наглость, скрытую под ней, и эти надёжные руки, она понимает, что хочет передать Драко главенство, полностью прочувствовать его контроль над ней, позволить ему. Чувствуя приближение разрядки, Гермиона сдерживается и не дает случиться этому. Она слезает с него, падая на подушки и не расцепляя ладоней - тянет Драко за собой. Он нависает над ней сверху, пристраиваясь между раздвинутых бёдер и сразу же входит в неё, начиная размеренно толкаться. Плавно и неспешно, чередуя глубину. Словно море ласкает её тело, нежно накрывая приливными волнами. — Поцелуешь меня? — почти шепчет Гермиона в его полуоткрытые губы, обвивая за шею. — Никогда не спрашивай, — его губы сокрушительно накрывают её, сливаясь в гармонии движений. Его рука властно проходится по изгибу талии и крепко сжимает её перед последней фрикцией. Он кончает ей на живот, но быстро очищает магией мокрый след и опускается вниз. Ему даже не нужно было ничего говорить. Малфой раздвигает её бедра и оставляет дорожку из горячих поцелуев на внутренней стороне, а после его теплый, мокрый язык проходится по и без того влажным складкам. Гермиона втягивает воздух сквозь зубы, прикрывая глаза, а её голова сильнее вдавливается в подушку. Драко набирает темп, терзая набухший клитор языком и губами, так, что Гермиона не сдерживается в гребанном молчании и не то хрипит, не то стонет, растворяясь в мерцающем потоке наслаждения. Ещё чуть-чуть, вот-вот… тело сходит с ума. — О… Драко… я сейчас, — бедра непроизвольно сжимаются, рука приклеивается к мужской голове. Вкусное наслаждение взрывается внизу живота, даря ту самую разрядку.***
— Только не говори, что это была ошибка. Гермиона сидит на краю кровати, застегивая свою рубашку. Она не собирается оставаться у него, но и отчего-то не торопится, медленно продевая пуговицы в разрезы. — Не скажу, — отвечает еле слышно. Малфой как-то горько усмехается. Она не видит его лица, да и не надо, чтобы понять, что он явно недоволен. — Но тем не менее ты надеваешь эту чертову рубашку и собираешься уйти к нему. Звучит как претензия, обида, которую он не в силах сдерживать. Гермиона снова задевает самомнение, но уже другого мужчины. — Что ты хочешь, Драко? — на выдохе говорит Гермиона, застегнув последнюю пуговицу. — Ты получил, чего хотел, не так ли? Она отчётливо слышит за спиной раздраженное цоканье. — Делаешь из меня подонка? — почти со злостью вырывается у Малфоя. — Я не Дюссак, к счастью. И, между прочим, это ты пошла напролом. Она оборачивается и стреляет в него колким взглядом. — А я не Астория, к счастью. Драко подрывается, двигаясь к ней ближе и касается её предплечий. Ладони двигаются вверх к плечам, его нос зарывается в волосы, делая глубокий вдох. Гермиона сидит, не шелохнувшись, чтобы не спугнуть этот момент. Он откидывает её волосы назад и целует в шею. Снова она позволяет ему быть так… близко. — Между нами все кончено, честно, — полушепотом говорит он, кончиком носа касаясь её уха. Ей это должно польстить? Стать решающим фактором? Как бы не так. Неидентичность их положения только задевает её. — Тогда тебя не будут терзать муки совести. Она резко встает, поднимает брюки с пола и натягивает их. — Останься, Грейнджер. Кровь стучит в висках: его руки, его взгляд провоцируют бешеное сердцебиение в груди. — Не могу, — произносит она, сопротивляясь мучительному желанию сделать все в точности наоборот. — Не сегодня. Не передумать. Она берёт свои туфли и быстро сбегает по лестнице вниз, по пути натягивая их на ступни. Драко провожает Гермиону взглядом, каким бы провожал главный герой фильма свою любимую роковую женщину.