В следующий раз

— Да-да-да, — частил, задыхаясь Чжэхань, пока пытался ухватиться за откосы и подоконники, в который его методично, быстро и очень качественно втрахивали. К счастью, окно было глухое, завешанное роль-шторой да и выходило туда, где людей водиться и не должно было. Особенно в такое время. Если бы кто-то месяц назад сказал офицеру дорожной полиции Чжан Чжэханю, что он с радостью подставит свой зад в чужом гараже, среди двух мотоциклов, деталей, масла и прочего барахла, да еще и будет умолять не останавливаться, он бы знатно поржал. А потом посоветовал сходить к специалисту, голову проверить. Нет, он точно был не из таких, это он сам был тем, кто соблазнял, навязывал свои правила и делал, как вздумается. Всё пошло не так с самого начала. Ему просто было интересно посмотреть на лицо водителя модного черного байка, который уже не первую неделю проезжал мимо их поста, соблюдая все правила дорожного движения. Уж больно интересно он складывался на своем железном коне (очевидно, рост у него был выше среднего), а спортивная куртка очень выразительно обтягивала плечи. Но любопытство кошку сгубило, куда было устоять офицеру Чжану. Он просто выполнял свою работу — собирался проверить документы. Черный мотоцикл сбавил скорость по первому жесту и остановился рядом. Водитель снял шлем, и Чжан Чжэхань понял, что лучше б ему сегодня руки было не поднимать. Первое, на что он залип — очаровательная, робкая улыбка. Пришлось даже прикусить щеку, чтобы прийти в себя. Красивое лицо, оленьи глаза в окружении пушистых ресниц, выразительный нос. Нет, не залипнуть и не запасть не было шансов. — Я что-то нарушил, офицер? — спросило прекрасное видение, и шестеренки в голове Чжан Чжэханя наконец-то провернулись, напоминая, что он вообще-то работает. — Офицер дорожной полиции Чжан, — представился он, отдавая честь. — Просто проверка документов. И они тут же были ему переданы. — Сейчас проверю и вернусь. Господин Гун Цзюнь, младше самого Чжан Чжэханя на год, не состоял, не привлекался, неоплаченных штрафов не имел. Вообще никаких штрафов не имел никогда. Не женат. Последнее почему-то особенно порадовало. — Все в порядке, можете ехать, — Чжэхань отсветил своей самой яркой улыбкой, возвращая документы. — Хорошей дороги. Гун Цзюнь замялся на миг, документы все-таки забрал и очень быстро уехал (все еще не нарушая правил). Чжан Чжэхань вздохнул ему вслед. — Автограф взял? — спросил подошедший напарник. — Чего? Неожиданно оказалось, что Гун Цзюнь — довольно известный мотогонщик, почти звезда и все, кто хоть мало-мальски знаком с гоночным спортом его знают. Чжан Чжэханю игр с машинками всегда хватало на работе. Вот был бы он баскетболистом, тем более с его-то ростом… В итоге он стараниями коллег оказался на одной из гонок, потом Гун Цзюнь привез им печенье — “офицеры, вы тут каждый день стоить, вам наверное, даже перекусить нечем” — и чай, потом Чжэхань позволил затащить себя еще на один заезд — нет, не потому что чья-то там улыбка вызывает дрожь в коленях, просто это действительно интересно. И еще раз. И печенье наверняка из вежливости. И на следующую гонку он пошел просто за компанию, а то что остался слишком надолго у трассы — так это он не ждал вовсе и не искал встречи. И внезапное предложение подвезти, щедро сдобренное смущенной улыбкой, не заставило сердце предательски дрогнуть. И встреча в баре вовсе не свидание, да, и предложение посмотреть коллекцию миниатюрных автомобилей… В первое посещение этого гаража он действительно только смотрел, удивлялся, подшучивал и лип взглядом к длинным ресницам, родинке на щеке, губам идеальной формы. И, черт возьми, у него даже не было повода поцеловать! Но напроситься покатать получилось вроде бы даже как-то ненавязчиво, и прижиматься к это худой широкой спине оказалось очень приятно. А гоночный комбинезон сидел на Гун Цзюне так, что впору было просить сделать остановку у ближайшей забегаловки и бежать передергивать в туалет. Чжэхань не стал. Только старался не слишком жаться к это маленькой, обтянутой синтетической тканью заднице. Он собирался, он правда собирался — подловить, нависнуть, засмущать. Украсть поцелуй, удивленный вздох, а потом… Потом должно было быть потом, но Гун Цзюнь… Истинно, в тихом омуте!.. Гун Цзюнь, стоило им обоим слезть с его железного скакуна и снять шлемы, толкнул Чжан Чжэханя к стене, прижался всем собой и впился жадным поцелуем. От удивления Чжэхань раскрыл рот, пустил наглый, уверенный язык внутрь и пораженно охнул в эти требовательный губы. И руки у Гун Цзюня были такие же — общупали, смяли задницу, залезли под футболку. Возбуждение и адреналин ударили с такой силой, что Чжан Чжэхань позволил лапать, кусать, оставлять засосы на шее и ключицах, а потом и вовсе растянуть себя прямо над поставленным на подножку мотоциклом. А потом усадить на подоконник и… — Да-да-да, — судорожно шептал он, пока Гун Цзюнь наверняка до синяков стискивал на бедрах пальцы, жарко дыша в шею. Ладонь сорвалась, — Гун Цзюнь как-то очень удачно толкнулся, — и Чжэхань едва не свалился, но был тут же подхвачен, спущен на пол — ноги все равно не держали, спасибо, что были руки Гун Цзюня, — и развернут к стенке. Колено врезалось между ног, раздвигая их шире, ладонь надавила на поясницу, заставляя прогнуться, а потом перетекла на шею. Сжала не сильно, и Чжэхань запрокинул голову. Внутрь тут же толкнулись, выбивая полустон-полувскрик, а губы смяли поцелуем. Гун Цзюнь прижался к спине всей грудью, прикусил нижнюю губу, и задвигался быстро и сильно. Зарычал, ускоряясь, и другой рукой схватился за член Чжэханя, без всякой жалости следуя выбранному ритму. Сколько-то движений понадобилось… Чжэхань закричал, когда сильный, просто крышесносный оргазм накрыл его от действий этих волшебных пальцев и очень, очень умелого члена в его заднице, Гун Цзюнь зарычал толкнулся еще раз и застонал в ответ. — В следующий раз, — голос звучал хрипло, Чжэхань кашлянул, прочищая горло, — в следующий раз мы будем делать это в кровати. Казалось, от этих слов Гун Цзюнь засиял так, что стало светлее вокруг, а потом поцеловал Чжан Чжэханя во взмокший висок.