Спасение друг для друга

Анри восемнадцать. Её одноклассницы мечтали как можно скорее доучиться этот учебный год и уже обсуждали, насколько грандиозной должна быть их последняя школьная вечеринка. А что Анри? А Анри продолжала упорно трудиться, чтобы поступить в хороший университет в столице, по-прежнему грезила наконец свалить из города и неустанно работала на долги родителей. А ещё разгребала кучу проблем, которых за последний год накопилось очень много. В первую очередь у Чарльза. С тех пор, как они начали встречаться, она стала ещё активнее помогать ему справляться с трудностями. Не оставляла его ни на секунду, всё время поддерживала, как могла, когда он чувствовал себя отвратительно из-за приступов мезофобии. А с недавних пор она и вовсе практически поселилась у него в квартире. Почти каждый день после работы она возвращалась не к себе домой, а шла к нему. Стала чаще оставаться у него на ночь, иногда даже не предупреждала об этом родителей, и ей было плевать, что они будут ругаться, как и плевать, что там её ждал Генри, состояние которого за последнее время только ухудшилось. В той небольшой квартирке, где постоянно отключали то горячую воду, то отопление, то свет, её тоже ждал человек, который нуждался в её заботе и любви, и его самочувствие волновало её куда больше. И на то была веская причина. Лилит Эйлер умерла. Это произошло в ничем не примечательный осенний день. Анри тогда ненадолго заскочила домой, чтобы быстро перекусить и переодеться. Пока она снимала школьную форму, ей на мобильный пришло уведомление о сообщении. Сначала она не придала этому значения и подумала, что там ничего важного, однако, когда она всё-таки прочла сообщение, телефон выпал у неё из рук. Чарльз отправил ей всего лишь три коротких слова: «мамы больше нет», но этого было вполне достаточно. Этого хватило Анри, чтобы нацепить на себя первое, что попалось под руку, и пулей вылететь из квартиры. Этого хватило Анри, чтобы за считанные минуты найти такси и заплатить шофёру приличную сумму, лишь бы он только как можно быстрее довёз её до нужного дома. Этого хватило Анри, чтобы молниеносно преодолеть один лестничный пролёт за другим, даже не дожидаясь лифта, и наконец оказаться там, возле заветной двери. В тот день она впервые увидела Чарльза настолько подавленным и разбитым. Он сидел на стуле, глядя пустыми глазами в одну точку, и ни на что не реагировал. Казалось, он в тот момент находился в какой-то своей реальности, отличной от этой, где его мама мертва. Анри это пугало. Не меньше в ужас вводило и состояние Скарлетт. Она ходила из стороны в сторону, как неприкаянная, и нервно теребила в руках телефон. Выглядела она даже слишком мрачной, и Анри казалось, будто она едва сдерживалась, чтобы не разреветься. Возможно, так оно и было на самом деле. Анри не знала, и, если честно, не хотела знать, ни тогда, ни сейчас. Тогда всё, о чём она могла думать, — это Чарльз. И она изо всех сил старалась успокоить его, вернуть обратно в реальность. Тогда она весь день провела с ним в квартире, держа его за руку и прижимая к себе, и не пошла на работу. Именно с тех пор она и не вылезала практически из его квартиры. И сегодня она тоже пришла, чтобы его поддержать. Они лежали на кровати в его комнате. Чарльз находился в какой-то прострации: он часто вот так выпадал из реальности после смерти матери, а Анри просто медленно перебирала пальцами его тёмные волосы. Они не говорили. Совсем. Ей бы хотелось сказать что-нибудь подбадривающее, что-то такое, что бы заставило его воспрянуть духом, но она просто не знала подобных слов. Она понятия не имела, что нужно говорить в таких ситуациях, ведь никогда в них не оказывалась. Поэтому только молчала. Молчала и поглаживала его, тихо надеясь, что это хоть немного поможет ему расслабиться. Не помогало. Ни черта это не помогало. Чарльз по-прежнему пребывал где-то в своих мыслях и, кажется, даже не думал оттуда выныривать. В отличие от прошлого раза, когда они лежали вместе на кровати, обстановка в комнате стояла напряжённая, угнетающая. Гробовая тишина начинала давить на уши, сводила с ума, и Анри с каждой секундой всё больше и больше хотелось, чтобы всё это закончилось. Чтобы Чарльз сказал хоть что-нибудь, неважно, что это будет. Пускай какой-то бред, пускай одно единственное слово. И вскоре её мольбы были услышаны, потому как в какой-то момент взгляд Чарльза прояснел, и он наконец зашевелил губами. — …Знаешь… — тихим, едва различимым шёпотом заговорил он, но она всё же смогла его расслышать. На мгновение он замолк, видимо, сомневаясь, стоит ли говорить или нет, но потом всё же продолжил: — Я всё никак не могу свыкнуться с мыслью, что мамы больше нет… Мне всё время кажется, будто я сейчас зайду в её комнату, а она будет лежать там… — Ох… — Анри сначала вздрогнула, не ожидавшая того, что он начнёт диалог первым, да ещё и с такой темы, но потом лишь глубоко вдохнула и прижалась к нему покрепче. Накрыла одну ладонь своей, как всегда делала, чтобы его поддержать. — Я понимаю. Я думаю, со временем ты привыкнешь, — она отвела взгляд. Она и сама понимала, что это ни хрена не похоже на слова поддержки, но ничего иного ей в голову попросту не пришло. — Сомневаюсь, что к такому вообще можно привыкнуть… — он тяжело вздохнул и опустил взгляд. Очевидно, сказанное ею на него не подействовало. — Здесь всё напоминает о ней… Мне так тяжело находиться в квартире… И я знаю, что Скарлетт тоже… Она не говорит об этом вслух, но я прекрасно всё по ней вижу… — Вам обоим просто нужно время, Чарли, — она ласково погладила его и мягко, как умела только она одна, поцеловала его в висок. После, подумав немного, она вдруг предложила: — Но, раз тебе так тяжело, может, стоит сменить обстановку? Что по этому поводу тебе говорит врач? — Примерно то же самое и говорит. Говорит, что нужно побольше гулять, проветриваться. Но я, если честно, даже не представляю, как могу сменить обстановку… — Ну, вообще-то… — загадочно протянула Анри и снова отвела взгляд. В этот момент её голову посетила мысль, что можно предложить Чарльзу вместе уехать в другой город, однако она сомневалась, стоит ли это озвучивать. Однако, поразмыслив немного, она всё же решила попробовать. В конце концов, для них обоих это не самый плохой вариант, особенно в его ситуации. — Я после выпуска планировала переехать в другой город. Даже накопила немного средств на первое время. Если хочешь, мы могли бы поехать вместе. Но я, конечно, не настаиваю. Если ты хочешь остаться здесь, я приму твой выбор. После она наконец посмотрела на него. Мысленно она готовилась к любому его ответу. В основном, конечно, она ожидала, что он откажется, ведь это как раз в его характере. Он привык всегда плыть по течению, и потому сам никогда не предпринимал никаких активных действий, чтобы глобально поменять что-то в своей жизни. Однако же, вопреки всем её ожиданиям, на лице Чарльза отразилось сомнение. Где-то с минуту он молчал, видимо, обдумывая ответ, а после спросил: — Но разве это не рискованно? — Конечно рискованно. Но, хэй, у нас всего лишь одна жизнь, и я считаю, что в ней нужно попробовать если не всё, то очень многое. Тем более, если ничего не делать, то ничего и не изменится. Так почему бы тогда не рискнуть? Он ещё ненадолго задумался, а потом наконец-то сказал: — Хорошо. Если ты будешь рядом, я готов попробовать. В то мгновение, когда Чарльз произнёс эти слова, Анри сначала удивилась, а потом радостно улыбнулась. Внутри поднялся целый рой золотистых бабочек, по грудной клетке лавой растеклось приятное тепло. Охваченная эмоциями, она зажмурилась и крепко обняла его, уткнулась лицом в шею. Сейчас она чувствовала себя по-настоящему счастливой. Ведь первый шаг к их свободной с Чарльзом жизни уже был сделан, и теперь дело оставалось за малым. Нужно всего лишь дождаться экзаменов, и они наконец уедут отсюда. Вместе, как она и хотела.

***

Дни тянулись мучительно медленно, словно сотню раз пережёванная жвачка. За ними шли недели, а после и месяца. Иногда Анри начинало казаться, будто она попала в какую-то временную петлю: изо дня в день она просыпалась, собиралась в школу, потом отрабатывала смену в кафе, а в конце обязательно заходила к Чарльзу и проводила у него ночь. Она, конечно, привыкла к подобному однообразию, но в преддверии выпускного экзамена это несколько напрягало. Ещё больше ситуацию усугубляло то, что происходило дома. Родители по-прежнему ругались, и с каждым днём их ссоры становились всё жарче и жарче. Генри теперь совсем не выходил из комнаты, а в моменты скандалов и вовсе прятался под столом и сидел там, пока всё не закончится. Иногда Анри тихо, чтобы её не увидели, заходила к нему, и они пережидали очередной родительский спор вместе, но чаще она всё-таки сбегала к Чарльзу. Однако в дни, когда уйти из квартиры не получалось совсем, она молилась всем Богам, в которых не верила, чтобы учебный год как можно скорее закончился. Ей хотелось уже наконец-то сдать все экзамены, получить на руки аттестат и свалить из этого города куда-нибудь далеко-далеко вместе с Чарльзом. И вот, наконец этот долгожданный день настал. Все экзамены были позади, как и выпускной бал в честь окончания школы, а нужные документы получены, и всё, что оставалось Анри, — это собрать вещи и приехать на вокзал. Собственно, этим она сейчас и занималась. Они с Чарльзом договорились, что о билетах позаботится он, и потому она не беспокоилась. Пока она сбрасывала в дорожную сумку все необходимые на первое время вещи, то мысленно представляла, какой будет их жизнь теперь. Она прекрасно понимала, что далеко не радужной и идеальной. В конце концов, денег у них не так много, и им обоим придётся устроиться на работу. Да и на те средства, что она успела накопить, хорошую квартиру тоже не снимешь, и это она так же прекрасно осознавала. Однако, несмотря на все эти трудности, она даже не думала отступать. Она уже чётко всё решила, и потому была твёрдо настроена начать новую жизнь за пределами их небольшого городишки. Тем более, они с Чарльзом вместе, а значит, обязательно со всем справятся. Когда же она наконец закончила со всеми сборами, то с облегчением выдохнула. В последний раз проверила, всё ли взяла, затем закинула сумку поменьше на плечо и направилась в коридор. Там её уже ждали родители. Она сразу оповестила их о том, что собирается уехать. Конечно же они были против. Отец ругался, пытался её отговорить, однако она оставалась при своём мнении. Они довольно долго спорили, и в конце концов ей-таки удалось одержать над ним победу. Однако он по-прежнему не одобрял её решение, и Анри прекрасно поняла это по его лицу, когда наконец вышла в прихожую. Он выглядел недовольным: брови сдвинуты к переносице, губы сжаты в плотную линию. Мачеха, очевидно, тоже была не в восторге от такой новости, однако внешне это никак не показывала. Впрочем, Анри плевать хотела на их мнение. Главное, что Чарльз и Скарлетт её поддерживали, а всё остальное уже не важно. — И всё-таки, — заговорил отец, когда они уже стояли на пороге, — Не рано ли тебе начинать взрослую жизнь, а, Генриетта? — он скрестил руки на груди и строго посмотрел на неё. Очевидно, он старался удержать её, ведь она — их почти единственный источник дохода. Впрочем, тщетно. — Не рано, — Анри покачала головой и фыркнула. При произношении её полного имени внутри неё поднялась волна отвращения, и она едва удержалась от того, чтобы не поморщиться. Она терпеть не могла, когда её называли так. Впрочем, отцу было наплевать, как и мачехе. — Ну как знаешь. Но учти: раз решила жить сама, значит, и обеспечивай себя то же сама. На нашу помощь даже не рассчитывай. И не звони мне потом, чтобы я перевёл тебе денег. — Не буду, не переживай. Анри уже взялась было за ручку и хотела выйти из квартиры, однако в этот момент из комнаты неожиданно выглянул Генри. — Ты уже уходишь? — грустно спросил он. — Угу. Мне нужно приехать на вокзал пораньше, — стараясь звучать как можно ласковее, ответила она. Мысленно она молилась, что бы Генри не подошёл к ней и не стал задерживать. Однако её молитвы как всегда не были никем услышаны. Потому что Генри подошёл. Подошёл и так крепко, как только мог, обхватил её ноги. Прижался к ним всем телом, зажмурился. — Не хочу, чтобы ты уходила… — негромко произнёс он. Анри глубоко вдохнула, а затем выдохнула, тем самым выпуская нарастающее раздражение. — Генри, так нужно. Не переживай, я обещаю, что буду тебе звонить, — как можно мягче сказала она. Она даже по голове его погладила, надеясь, что это поможет. Однако Генри будто не слышал её. Он всё повторял словно мантру одно и то же: «не хочу, не хочу, не хочу, не хочу, не хочу…» и цеплялся жирными пальцами за её одежду. В какой-то момент он даже начал всхлипывать, и по его щекам покатились слёзы. И Анри, и родители пытались его успокоить, однако получалось у них, мягко говоря, не очень. Он всё плакал и плакал, и продолжал умолять её не уходить. В итоге отцу кое-как удалось отодрать его от неё, и как только она стала свободна, то пулей вылетела из квартиры, пока не начался очередной скандал. Когда она бежала по лестнице вниз, то слышала, как отец кричал что-то ей вслед, однако уже не обращала на это внимание. В голове пульсировала лишь одна единственная мысль: она наконец вырвалась.

***

На вокзале было людно. Многочисленные прохожие шумели, суетились и в принципе занимались своими делами: кто-то Стоял в очереди за билетами, кто-то тащил багаж к перрону, а кто-то ходил туда-сюда, по всей видимости, ожидая поезда. Анри встала на одном месте и покрепче сжала ручку дорожной сумки. Глубоко вдохнула, восстанавливая дыхание после долгого бега, осмотрелась по сторонам в поисках Чарльза и Скарлетт. Нашлись они быстро. В толпе красная макушка выделялась особенно ярко, и когда Анри её заметила, то радостно улыбнулась и направилась в их сторону. Лёгкие по-прежнему невыносимо горели, а голова несколько кружилась, однако она уже не обращала на это внимание: её с головой захлестнуло счастье. — Чарли, Скарлетт, я здесь! — нарочито громко, чтобы её точно услышали, крикнула Анри. Невольно она даже помахала им рукой, как всегда раньше делала при встрече. И это действительно помогло: они оба наконец её заметили. Губы Чарльза тронула лёгкая улыбка, когда он её увидел, а вот Скарлетт, напротив, немного напряглась, видимо, от того, какой растрёпанной она выглядела. — Ну наконец-то. А я уж думал, что ты струсила и не придёшь, — сказал он, когда они поравнялись. Очевидно, таким образом он пытался скрыть своё волнение. — А что с волосами? Ни за что в жизни не поверю, что Анри Уорхол забыла причесаться. — Ещё чего удумал. Анри держит своё слово, — Анри хмыкнула и показала ему язык, на что он снова улыбнулся. — А это… — она поставила сумку на землю рядом и провела ладонью по расстрёпанным волосам. — Генри прилип ко мне и совсем не хотел отставать. В итоге у него там чуть ли не истерика случилась, и когда его наконец от меня отодрали, я сбежала оттуда. — Боже, бедный ребёнок, — Скарлетт покачала головой и принялась приглаживать торчащие во все стороны тёмные пряди. — Надеюсь, ты сама не пострадала, пока бежала сюда? — заботливо поинтересовалась она. За последний год она наконец избавилась от привычки официально разговаривать, и теперь общаться с ней стало не так неловко. — Не-а, со мной полный порядок, — успокоила её Анри. Сперва у неё внутри загорелось желание возмутиться, мол, нечего сочувствовать Генри, однако она в самый последний момент передумала. Не хотелось портить такой важный день. Да и ей сделалось как-то по-особенному тепло на душе от такой заботы со стороны Скарлетт. — Кстати, Чарли, ты купил билеты? — решила сменить она тему. — Купил, — Чарльз утвердительно кивнул и в качестве доказательства своих слов показал ей два билета. — Отправляемся через десять минут. — Отлично. Всё время ожидания поезда они провели за разговорами. В основном обсуждали, Что будут делать, когда прибудут на место. Скарлетт даже хотела провести очередную огромнейшую лекцию насчёт безопасности и всего прочего, однако Чарльз пускай и не без труда, но всё-таки смог её остановить. В итоге они в очередной раз проговорили вслух, как будут действовать дальше, и договорились друг с другом, что будут звонить каждый день. Когда же их поезд наконец приехал, Чарльз подхватил сумку с вещами Анри, и они все вместе пошли к нему. Уже у вагона они остановились, чтобы попрощаться. Скарлетт крепко обняла сначала Анри, а потом и Чарльза. Погладила его по спине, поцеловала в последний раз в щёку и, едва сдерживая слёзы, пожелала им обоим удачи. Он тихонько пообещал ей, что обязательно позвонит, когда они приедут, после чего взял Анри за руку, и они вдвоём отправились в вагон. У них впереди была долгая и тернистая дорога, однако ни один из них не сомневался, что они справятся. В конце концов, они вместе, а это главное. Они вырвались.