***
— Она две недели выводила эти адские прыщи с лица, — бубнила Марисса, показывая в сторону Эвелин. — Две недели, ты можешь это себе представить! И все из-за чего? Из-за этих ужасных летучих шипучек! Я ей говорила, предупреждала...Вот что Люпин все мялся у дверей, ему самому было стыдно! Он знал и мило улыбался! — Значит, точно Блэк, — закивал головой Уилл. — Кто еще может ей так напакостить? — В том-то и дело, что больше никто, кроме него. Не знаю, что у них там за междоусобицы и что они там не поделили, но это слишком даже для него. Такие гнойники на щеках сидели, — кривилась Марисса. — Страшно было даже взглянуть. — А какие болючие, даже не представляете, — вздохнула Эвелин, услышав разговор друзей. — Хватит про это говорить, надоели со своим Блэком… Лу, Уильям, Марисса и Эвелин сидели в библиотеке, расписывая на два свитка эссе для профессора МакГонагалл, любившей задавать объемные работы. — Курт Сланже — шведская змея Слизерина, — с криками пронесся мимо них Исаак, сбивая свободный стул, что был оставлен специально для опаздывающего него, с ножек. — 4 курс, — и завалил стол исписанными бумажками с различными пометками и красными кружками на самодельной карте Хогвартса. — Умом не блещет. Один из задир курса, но при этом боится младших: Розье, Мальсибера и Снейпа, что дает нам небольшое преимущество. Не соблюдает режим, поэтому в период с девяти до двенадцати часов ночи его можно увидеть, гуляющим по замку. — Откуда ты это взял? — удивилась Марисса, скептически оглядывая сомнительные бумаги, и прошлась взглядом по корявому тексту, состоящему из обрывков фраз, понятных только самому Исааку. — Картишки разложил что-ли? — Такими делами у нас только Иви промышляет, — хмыкнул Лу и тут же спрятался за раскрытым учебником. — Надо иметь хорошие связи с некоторыми людьми… Рано или поздно пригодятся, — легко пожал плечами Берд, распределяя все по стопкам и выхватывая листочки из рук Пасс. — На слух не воспринимаете, юная леди? Руками не трогать, пока сам не скажу. — Только не говори, что ты собираешься использовать… — сердце Эвелин подпрыгнуло, а разум твердил, чтобы слова Берда оставались только глупой шуткой, и чтобы он не произносил все, что связано с приготовлением зелий. Однако мальчишка выглядел слишком самоуверенным для человека, который признавал свои действия ерундой. — Оборотное зелье, — засиял Исаак, уперев руки в бока. — Как вам такое? — НЕТ! — все дружно запротестовали, отмахиваясь от навязчивой идеи. — Пожалуйста, только не зелье. — Не в обиду Иви, но мне мои волосы дороги, — посмотрев на взъерошенные, как у воробья, волосы подруги, с трудом заправляющиеся за ухо, Марисса с нежностью провела руками по своей золотистой шевелюре. — Я не хочу потом ходить как мальчишка-оборванец! Нет, нет и еще раз нет, Исаак! — Его и готовить с месяц, если не больше, — выполз из-под завален книг Труа, тяжело вздыхая. — Да и ума надо побольше, чем у тебя. Понимаешь, это тонкое искусство: один неверный шаг и все! Катастрофа! Мы все будем обречены на неизвестность! Если Берд чего-то захотел, он непременно это заполучит. Даже, когда все будут против. — Я же стараюсь для нас всех! Кто в прошлом году соглашался на это всё? Вроде это были вы или мне всё приснилось? — Хорошо, только успокойся. Что от нас требуется? Немного потоптавшись, Исаак, смущенно вздыхая, начал объяснять свой гениальный план: — Про нашего любителя сбивать честных девушек с метлы я вам кратко рассказал. Моя, то есть наша, цель — преподать ему урок, чтобы больше он этого не делал, понимаете? — И это как-то связано с той ненормальной троицей? — уточнила Марисса, вспоминая противные лица слизеринцев, отсиживающихся на трибунах в тот момент, когда Когтевран проигрывал матч. — Да! Трое из нас выпьют оборотное зелье с волосами слизеринцев и напугают до усрачки Сланже! Кто тут гений? Я! — А в его словах есть логика, — кивнул головой Уилл, поддерживая друга. — Я в деле. — Иви? — с надеждой произнес темноволосый, сев около девочки, отвлекая ту от домашней работы. — Без тебя мы не справимся! Я, как мозг, и Мар, как главный теоретик, останемся следить за коридорами. Обещаю, в этот раз все останутся с волосами! — Хорошо, — без энтузиазма ответила Гилмор, продолжая писать эссе. — Я согласна на все, что вы сказали сейчас… — Тогда, если все согласны на эту маленькую авантюру, жду после отбоя в заброшенном туалете! И только Регулус Блэк, спрятавшийся меж стеллажей, прижимал под мантией новенькую пластинку Битлз, под точную копию которой старший брат плясал в своей комнате на Рождественских каникулах, зная о всех предстоящих проделках когтевранцев.***
В туалете Плакса Миртл удивилась новым лицам, хохоча о том, что каждый раз Исаак приводил новеньких. — Вы не пугайтесь, она славная, просто немного сумасшедшая…- предупредил он Лу и Уилла, вжавшихся спинами в холодную плитку и выпучив глаза до огромных размеров. — Девчушка мне больше нравится, — заприметив светлую макушку, приведение прошла через перепугавшихся мальчиков, останавливаясь около Эвелин. — Смотри, в этот раз будь аккуратнее с тем, что пьешь, а то эта прическа, — Плакса подняла в воздух две торчащие прядки на макушке. — Отвратительно на тебе смотрится. Девочка молчала, смущенно кивая на недокомплимент от Миртл, проходя к кабинке, где заперся Исаак, просматривая в замочную скважину чуть видный силуэт друга, крутившегося на туалетной крышке и шипящего на выходивший пар из котла. — Так у тебя все готово! И когда ты об этом хотел нам рассказать, а? — разозлилась Иви, догадавшись, что их втроем обвели вокруг пальца, словно им по пять лет. — Берд, открой дверь живо! — Успокойся, — оттянул ее за мантию уставший от проделок друга Лу, согласившись только потому, что не хотел никого обидеть. — Ты же знаешь, его не остановить. Из кабинки вылетели три комплекта слизеринской формы для каждого человека, приземляясь второкурсникам на головы. Сам же Исаак не вышел. — Заходите в кабинке и переодевайтесь, — Иви только открыла рот, чтобы высказать все, что она думает о сложившийся ситуации, но ее прервал голос мальчика, словно тот, все видел из-за деревянной двери. — Без лишних вопросов, Эвелин! — Без лишних вопросов, Эвелин, — передразнила его девочка и готова уже была разорвать слизеринскую форму в руках. — Без лишних вопросов, без лишних вопросов. Успокойся, Иви… Переодевшись, ребята стали ожидать следующих приказов. Откровенно заскучав, Иви села на крышку унитаза, потирая коленки в заплатанных штанах Северуса, доставшегося ей в жеребьевке. — Долго еще? — крикнула она, услышав, как в соседней кабинке чертыхался Исаак. — Мы до самого ура здесь будем сидеть? Тут же к ней в руки прилетел стакан с коричнево-черной жидкостью. Скептически покрутив его в руках, она принюхалась. Учуяв запах стухших носков, девочка сразу же убрала подальше от лица стакан. — Теперь выпейте его и ждите изменений. Тут написано, что оно мгновенное, так что долго ждать не придется. — У вас тоже оно воняет протухшей шарлоткой? — запищал Лу, выдавливая всю жалобность в голос. — Без лишних разговоров, Лу! Готовы? — Раз… два… три! Зажав нос, Эвелин выпила зелье в один огромный глоток. На вкус оно было еще хуже, чем на запах. И немедленно внутренности стало скручивать. От желудка до пальцев на руках и ногах распространялось сильное жжение. Ей показалось, что кожа у нее закипела и стала плавиться, как горячий воск. Мелкие пупырышки катались по ладоням, вытягивая кривые пальцы. Плечи болезненно растянулись, хрящи в носу поломались, выгнувшись вперед. То ли ноги, то ли туловище удлинилось так, что легкие стянулись от резкого напряжения. Спустя две минуты пугающие метаморфозы завершились, и Эвелин осела на пол, собираясь с мыслями. — С вами все хорошо? — низким Снейповским голосом произнесла Иви через несколько минут, зарываясь руками в «свои» сальные волосы, оттягивая их, чтобы взглянуть на изменившийся цвет. — Отлично! — послышалось хрипучее ворчание Мальсибера. — Я сейчас желудок выплюну, как все болит. Все три двери открылись, являя Плаксе Миртл новые облики когтевранцев. — В своих старых телах вы мне больше нравились! — Нам тоже, — оглядела всех Иви и скрючилась. Их троица выглядела так же противна и бесюча, как и троица слизеринцев. — Это ненадолго! Ребята, — через дверь к ним обратился Исаак. — Бегите к подземелью, он должен где-то там бродить. Самое главное — ни на кого из посторонних не натыкайтесь. Компания, приоткрыв входную дверь, убедилась, что все чисто, и отправилась совершать план мести. — Не иди так прямо, — прошептал Лу Эвелин на ухо и слегка надавил на спину, чтобы когтевранка сгорбилась. — Снейп ходит, как буква «с» и брови нахмурь, а то как милая девчонка. — Наверное, потому что я и есть девчонка, — недовольно огрызнулась Иви. — Отлично входишь в роль! Попытавшись согнуться буквой «с», девочка продолжила путь, наблюдая за проходившими мимо тенями в темном коридоре и вслушиваясь, как ближайшая лестница меняла направление. — Вам не кажется, что за нами следят? — осторожно произнесла она. Так тихо, чтобы ее услышали только друзья. Страх, что их поймают, пробирал до костей. Она насторожилась и тут же остановилась посередине темного коридора, вглядываясь куда-то вдаль. Туда, откуда едва слышны были чьи-то шаги. — Ты переволновалась, — рука Уилла опустилась на «ее» костлявое плечо. — Кроме нас, тут никого нет. Филч редко туда нос сует… Перед глазами все плыло. — Идите без меня. — Как это без тебя? — встрепенулся Бирн и принялся раскачивать девочку из сторону в сторону, чтобы та пришла в себя. — Предлагаешь бросить тебя тут? Одной? — Я догоню, — она сбросила мальчишечьи ладони с плеч и толкнула друзей в спины, чтобы те продолжили свой путь. Присев за углом, спрятавшись среди портретов, торопившихся на свои места, Эвелин обняла себя за ноги, пытаясь успокоится. «Топ-топ. Топ-топ. Топ-топ». — Нюнчик, — пронесся смешок около нее, пока тело легко ни поднялось в воздух. В голове лихорадочно завертелись всевозможные заклинания, которые могли лишить сознания, оглушить на время, чтобы она убежала. Но уже было поздно… Теперь она подвешена вверх ногами так, что из кармана выпала палочка и парочка розовых фантиков от сладостей. В это время дружный мальчишечий смех эхом разнесся по слабо освещённому коридору. В голове сами собой пронеслись странные мысли о страшных привидениях, чей покой она побеспокоила. — Эй! — закричала Ив, пиная воздух ногами и руками. — Быстро отпустите меня! Из ниоткуда выглянула растрёпанная голова Поттера, а за ним — Блэка, Люпина и напоследок заспанного Петтигрю, потиравшего опухшие глаза. Все четверо гаденько хихикали, смотря, как брыкался «Снейп», ища твердую опору под ногами. — Как скажешь, Нюнчик! — веселился Блэк, взмахивая палочкой. Тело Эвелин, как пушинка на ветру, пронеслось под потолком, собирая всю скопившуюся за долгое время без уборок паутину, а потом упало с глухим стуком рядом с гриффиндорцами. Девочка, скорчившись от боли — ее тело прокалывало тысячами иголками — попыталась дотянуться до своей палочки, лежавшей в пару сантиметрах от нее. — С удачной посадкой, неудачникус! — наверное, это Питер. В голове голоса мешались в один общий противный высокий звук, звенящий в ушах. Отбив из ее рук палочку, он пнул ногой прямо в грязное от пыли лицо, сразу же спрятавшись за спины друзей. Попал, видимо, куда надо: кровь хлынула на каменную плиту. «Снейп, правда, противный тип, но чем он заслужил такое отношение к себе?», — думала девочка. Кровь из разбитого носа стекала прямо в открытый рот. Скривившись от неприятного металлического вкуса, она перевернулась на живот, выплевывая скопившуюся красную жидкость на чистенькие ботиночки одного из гриффиндорцев, и трусливо подняла голову. Устраивать с ними дуэль совершенно не хотелось. Не было ни сил, ни желания, поэтому, взглянув последний раз на палочку, она уставилась на компанию, заметив перекошенное от злости лицо Блэка. — Храбрым стал? — ее, как тряпичную куклу, подняли за грудки мантии. — Страх потерял? Отвечай? — в его серых глазах плясали черти, и, если бы не Римус, вовремя расцепивший друга от перепуганного, дрожащего «Снейпа», началась бы настоящая драка, исход которой никто бы не предугадал. Портреты на стенах тихонько перешептывались, следя за происходящим конфликтом, но вмешиваться в него не собирались. Конечно, такое зрелище пропустить перед сном! — Давайте уходить. Скоро Филч придет сюда, — Люпин странно косился на руки слизеринца, пытаясь что-то разглядеть в темноте, прежде чем отвернуться, чтобы убежать в башню. Все последовали его примеру: вдоволь навеселившись, отправились по постелям, бросив покалеченного мальчугана, так вовремя попавшегося им на глаза, лежать в коридоре до утра. — Блэк! — захрипел «Северус», вставая на дрожащие ноги и сжав до посинения ладони. — Тебе не хватило? — только темноволосый повернулся к слизеринцу, как ему со всей силы прилетел кулак в глаз. — С тобой можно и без магии справится, неудачникус! — потирая разболевшуюся руку, Эвелин заметила кардинальные изменения в ней — некогда большая ладонь с кривыми пальцами уменьшилась и приняла розоватый оттенок — отпущенный ей час истек. К девочке возвращался ее изначальный облик. — Эве… — ошарашенно прохрипел Сириус, потирая глаза, которым так не хотел верить. Но девочка собралась с последними силами и плюнула ему в лицо, убегая в глубину злосчастного коридора, едва держа слетающую с плеч мантию. Спрятавшись за первым поворотом, она затихла, переводя дыхание. — Где же эти идиоты сейчас? — Кто здесь бродит? Послушные детишки должны спать в такой поздний час! — хрипучий голос Филча раздался совсем близко от компании. — Быстрее! — укрывшись мантией-невидимкой, гриффиндорцы спрятались от зоркого глаза завхоза и его противной кошки. — Сириус, ты куда? Блэк, в последний момент выпрыгнув из укрытия, побежал туда, где пряталась когтевранка. Она здесь. Укрывшись огромной мантией, вытирала побагровевший нос рукавами белой рубашки, размазывая по лицу засохшую кровь. Он сел рядом, прижимая холодную руку к пульсирующему глазу. — Хороший удар, мисс Гилмор. Не каждая девчонка так сможет, — усмехнулся Сириус, надеясь, что она улыбнется в ответ, как делала это обычно. Но она этого не сделала, даже не повернулась в его сторону, продолжая делать вид, что сидит здесь совсем одна. — Если бы знали, что это ты, мы никогда тебя не тронули, — пытался оправдаться юноша, стыдливо опуская глаза. — Извини. — Подавись своими извинениями, Блэк, — тишину пронзил гневный вопль девочки. — Вы самые-самые ужасные волшебники во всем мире! Вы просто так издеваетесь над человеком, который даже сдачи не может дать! Для чего? Ради смеха? Ответь мне, Блэк! — она больно пихнула его в плечо, а тот и не сопротивлялся. — Тебе нечего сказать? — в ответ тишина. — Я так и знала. Вы — все четверо — жалкие мальчишки! — Ив со злостью выплюнула последние слова, прежде чем убежать, утирая слезы грязными рукавами. — Сириус! — перед Блэком оказался запыхавшийся Джеймс, бледный, как приведение, со сползающими к кончику носа очками. Укутавшийся в мантии-невидимке, он накрыл ей и друга. — Вот зачем ты за этой чокнутой побежал? От нее же вечно проблемы одни. Тебе-то приятно услышать всю грязь о себе? Схватив голову руками, Сириус зашептал, не поднимая глаз на друга: — А почему ты бегаешь за Эванс? Ты же тоже знаешь, что услышишь от нее всю грязь о себе?***
— Надоело! — злился Джеймс, отбрасывая подальше от себя протертую до дыр серую тряпку. — Если бы ты, — он показал пальцем на Сириуса, расслабленно раскачивающегося на стуле. — не побежал за той чокнутой, нас бы тут не было! Скажите спасибо, друзья, Сириусу Благородному. — Спасибо, Си…- Питер, оттирающий пол, на котором в четырнадцатый раз появилось пятно, сразу же умолк, видя, что, затею Джеймса, никто не поддержал. — Кхм-кхм, ничего-ничего. Зал Почета всегда сверкал от чистоты, но в наказание, профессор МакГонагалл наложила на него чары: каждый раз, когда компания успешно заканчивала уборку, зал полностью захламлялся и запылялся, словно всех потраченных затертых тряпок и пакетов с мусором не было. — Вместо того, чтобы тренироваться, чтобы в конце года получить такой же, — в руках он тряс Кубок по квиддичу, блестевший золотом, перед лицом Сириуса, молча терпевшего поведение друга. — я торчу здесь с вонючей тряпкой и мылом, когда мог бы быть на поле! Из-за этого чокнутого квинтета с Когтеврана все идет наперекосяк. Блэк только тяжело вздохнул, пытаясь отвлечься от болтовни Поттера. Римус и Питер почти его не слушали, занимаясь своими делами, в виде оттирания полок и пола. — Чокнутые! — все не унимался Джеймс, обводя взглядом присутствующих в зале. — Сириус, оставь свои аристократические замашки и перестань вести себя так неказисто. — А я бы не сказал, что они чокнутые, — шепотом произнес Рем, не смотря на злющего Поттера. — Ты когда-нибудь сидел на уроке с Бердом? — Нет, я сижу с Пасс, и мне не кажется, что она сумасшедшая. Обычная девчонка, весь Хогвартс в таких. Да и Сириус не много жалуется на Гилмор. Да, они слишком энергичные и иногда на своей волне, но это не делает их хуже нас. — Вы ничего не понимаете! — взревел Поттер. — Мы ничего не понимаем, — повторил за ним Сириус с таким видом, словно Поттер сказал что-то очень умное. — Но мы правда виноваты перед ней, — теперь Римус раздраженно бросил тряпку в ведро и рассматривал грязные пятна на белых манжетах своей рубашки. — Это было грубо, она же все-таки девочка… — В облике Снейпа? Она сама во всем виновата… Эта чокнутая пятерка всегда ищет приключения на задницу, а потом дружно плачутся в сторонке. — Как-то не похоже, что она плакалась, — мямлил Питер, чихая после каждого слова от скопившейся в носу пыли. — Бьет-то она хорошо, вон как глаз позеленел. После сказанного Петтигрю Блэк отвернулся от друзей, начиная тщательно полоскать тряпку в помутневшей воде. «Пусть обижается. Я сделал все правильно». — Тебе нечего сказать? — Поттер встал прямо перед ним, уперев руки в бока. Он думал, что так выглядел более грозно. — Скажи хоть что-нибудь в свое оправдание. Шок? Воспитание? Жалость? Или что-то другое? — Что бы ты сделал, будь ты на моем месте? — после недолгого молчания, юноша продолжил говорить, хмуря темные брови. — Просто бы ушел? — Нет, — тихо произнес Поттер, осмысливая сказанные слова ранее. Стало даже как-то стыдно за них. — Мы же их недолюбливаем, вот и вырвалось. Просто накопилась злоба. Послушайте, я всегда хотел и хочу лучшего для команды и факультета, а как сделать лучше, если я весь вечер торчу здесь? — Не ты один, — поправил его Римус, расправляя помявшуюся мантию, висевшую на спинке стула. — Мы все здесь… — Если ты хочешь, чтобы мы были лучшими — начни с себя и прекращай быть таким придурком, — Сириус встал с места, смотря на недовольного его словами друга. — Посмотри сначала на себя, для кого-то ты тоже чокнутый гриффиндорец, штурмующий ночные коридоры. — Почему ты так взъелся? Гилмор тебе что-то сказала? Околдовала? Где настоящий Блэк, который не ведется на красивые глазки? — Джеймс ощупал худое лицо юноши, оттягивая впалые щеки, и проверял размер зрачков, пока Блэк не сбросил его надоедливые руки с себя. — Со мной все в порядке. Никакая Гилмор со мной ничего не делала! Мне просто стало ее жалко и все! — Просто стало жалко? А когда ты отравил конфеты для нее, тебе было жалко? Или когда ты испортил ее зелье, тебе было жалко? Так почему сейчас тебе вдруг стало ее жалко? — повторил за ним Джеймс, сомневаясь в правдивости слов Сириуса, и погрузился в свои размышления. — Думаю, пора закончить этот глупый разговор. — Слава Мерлину! — радовались Питер и Римус, расправившиеся с последним пятном на мраморном полу.***
В пятницу, когда у Гриффиндора и Когтеврана сдвоенный урок, Сириус петлял по коридору в поисках Эвелин. «Все-таки надо извиниться по-человечески», — думал он, без конца вытирая мокрые ладони о мантию. В пустующей части коридора, где редко студенты останавливались передохнуть, сидела она. «Они же чокнутые», — всплыла в памяти фраза Джеймса. И правда, что-то в ней было такое. Она как не из этого мира. Полинявший от времени черный ободок удерживал гладко причесанные короткие волосы, что только-только доходили до ушей. Несуразно, для такого лица, большие глаза с темно-зеленой радужкой. Она так по-детски наивно смотрела на весь этот мир. Нос у нее слишком крючковатый, как жирная запятая-клякса на бумаге. И эти веснушки, которые вовсе не шли ей, делая ее внешность еще более простенькой. И ее эта излюбленная привычка: болтать ногами. «Она точно чокнутая». — Мисс Гилмор, — громко начал юноша, пугая девочку и самого себя от громкости своего же голоса. — Почему одна? Где твои друзья? Эвелин, делая вид, что не заметила его, переворачивала страницу дрожащими пальцами. — Думаете, что я уйду просто так? Поджав губы, она бросила взгляд на Сириуса, стоявшего с идеально ровной спиной, и снова уткнулась в книгу. «Долго он не протянет, уйдет». — Если Вам так противно мое общество, — хитро улыбнулся Блэк, играя по собственным правилам. — Попросите Слизнорта нас отсадить. В классе будет куча желающих работать со мной в паре. Только скажите… — и ушел, оставшись довольным собой. «Я останусь, — кричал разум Эвелин, пока она смотрела в спину удаляющемуся Сириусу, и, поправив потертую лямку рюкзака, спрыгнула с подоконника. — тебе назло!».***
— Надеюсь, вы выспались сегодня? — бодро произнес Карл, пробираясь сквозь столпившуюся у дверей команду, чтобы занять почетное место в центре раздевалки. — Последний матч в году. Орлы против львов! — Если меня стошнит сейчас, это будет худший из худших провалов? — прошептал Исаак, вытирая выступившие капельки пота со лба рукавом спортивной формы, пока Ив, стараясь не заснуть, слушала Грина, распылявшегося про значимость кубка для факультета. — Гриффиндорцы сильные соперники, но мы-то с вами тоже не слабаки, если даже Слизерин боится нам противостоять. — Грин, ты еще не проснулся? — Доркас, стоявшая рядом с ним, по-дружески щелкнула его по носу, а тот только одарил ее скромной улыбкой, почесывая разболевшееся место, куда ударила девушка. — Когдай-то Слизерин нас боялся? В твоем сне? — Сон всегда может стать реальностью. На трибунах собирался народ. Каждый хотел увидеть заключающий матч в этом учебном году, поэтому, потеснившись на неудобных скамейках, бок о бок с другими факультетами, студенты ожидали начало игры. — Как-то я волнуюсь, — призналась Марисса. Майское солнце беспощадно пекло, заставляя учеников Хогвартса снять тяжелые мантии, оставаясь в одних рубашках с закатанными рукавами. — На такой жаре, да и еще не спавши, — продолжила девочка, погрызывая ногти на руках. — Не беспокойся, они знают, что делают, — успокоил ее Уилл, почесывая палочкой затылок и вспоминая какое-нибудь заклинание, которое хоть на немного уменьшит их страдания в этой невыносимой жаре. — Идут-идут! — оживился до этого пластом развалившийся Лу, весело указывая на выходившую из раздевалки команду. Иви, медленно переставляя ноги, шагала за капитаном, уткнувшись взглядом в зеленую траву на поле. Когда они остановились, выровнявшись в горизонтальную полоску перед своими сегодняшними соперниками, Исаак, обеспокоившийся поведением подруги, прошептал ей: — Еще не поздно отказаться. Мы найдем замену. — Не нужна никакая замена, — сказала Ив еле открывавшимся ртом. — Чтобы какая-то там Софи потом мне это припоминала? Ну уж нет! Я сейчас проснусь, пару секунд — и все… — Когда уже игра закончится, и мы проиграем?! Послышался свисток от мадам Трик — игра началась. — Пожалуйста, будь аккуратна, — последнее, что произнес Берд, взлетая. Уилл и Мар сразу же вскочили со своих мест, выглядывая раскачивающуюся в разные стороны метлу Гилмор, которая, в свою очередь, выглядывала снитч, двоившийся в глазах. — А вдруг она снова упадет? — волновалась Пасс, вцепившись в руку Бирна, такого же обеспокоенного. — НУ ЧТО ЗА СОННАЯ МУХА НА ПОЛЕ? — взревел в громкоговоритель Боунс. — ГИЛМОР, ВИДНО, НЕ ВЫСПАЛАСЬ ПЕРЕД МАТЧЕМ! Восторженный рев на трибуне Гриффиндора: Грин упустил квоффл. Снитча нигде не было. «Что за гадство? — ругалась Гилмор, вертя головой в разные стороны. — Куда он делся?». Маккиннон, ловец Гриффиндора, пролетела мимо нее, в поисках заветных ста пятидесяти очков, но все тщетно. Снитч словно затерялся на территории стадиона. — Ты его видела? — «Какой глупый вопрос сопернику». Марлин прикрылась от яркого солнца, с надеждой поглядывая на Гилмор. — Ты же его не поймаешь, ты еле-еле на метле держишься. Не мучайся, сдайся! — Не сдамся! — сглотнув неизвестно откуда взявшийся в горле ком, пробормотала когтевранка, ринувшись вниз. — Нашла идиотку! — С КВОФФЛОМ ДЖЕЙМС ПОТТЕР, ПОТТЕР ПРИБЛИЖАЕТСЯ К КОЛЬЦУ И… ГОЛЛ! Сорок — ноль. Еще удастся отыграться. — НЕ СПИ, ГИЛМОР! — закричала Доркас, когда ловец пролетела мимо нее. — ДАВАЙ! — ИВИ, ТЫ СМОЖЕШЬ! ВПЕРЕД! КОГТЕВРАН, ВПЕРЕД! — надрывались три подростка, чуть ли не выпрыгивая с трибун на поле. Они радостно скакали, махали руками — все для того, чтобы поддержать отчаявшуюся команду. Тут крохотный крылатый мячик, что все обыскались, появился около гриффиндорских колец, где летала Маккиннон. Шанс, что Гилмор успеет долететь с одного конца стадиона в другой, минимальны. Тогда стоит ли стараться? — Эй, — это Гилберт, весь запыхавшийся и мокрый, поравнялся с ней. — Ты чего застыла? Снитч не видишь? — Я уже не успею. — Смеешься? Марлин его в упор не видит, так что лети. Ты — наша последняя надежда на победу. За отчаянно быстрые пять секунд она оказалась на другой стороне, ныряя вниз и проносясь над самой землей, чтобы никто ее не задевал. Протягивая дрожащую руку, Гилмор уже радовалась победе, позабыв о самом главном… Гриффиндорцы неглупы. Они все видят и все знают, поэтому за снитчем охотилась не только когтевранка, но и Марлин. «Раз, два, три». Трибуны взревели, разражаясь ликующими криками, послышался свисток судьи, заканчивающий игру. Бладжер, который охотники не успели поймать, сшиб с метлы Иви, и та упала на землю, устало растянувшись на свежей траве. Снова… — Все в порядке? — к ней приземлился Блэк. Из-за его ярко-красной формы глаза начали болеть еще сильнее. — Это я не уследил… — Не волнуйся. Мне не привыкать падать с метлы, — встав, проигнорировав протянутую руку юноши, Ив поковыляла в сторону раздевалки, не оглядываясь. — Сегодня ваш день, Блэк. Радуйся!***
— Итак, еще один год позади! — радостно воскликнул Дамблдор. — Но перед тем как мы начнем наш фантастический пир, я немного побеспокою вас старческим брюзжанием и пустой болтовней. Итак, позади остался отличный учебный год! Я надеюсь, ваши головы немного потяжелели по сравнению с тем, какими они были в начале года. Впрочем, впереди у вас все лето для того, чтобы привести свои головы в порядок и полностью опустошить их до начала следующего семестра. — Мне кажется, или такая же речь была в прошлом году? — хихикнул Исаак, запихивая в себя всевозможные сладости, находившиеся на столе. Марисса, сидевшая по правую руку от него, только закатывала глаза, поправляя воротник белоснежной рубашки. — Ты невыносим, Берд, — сказала она, легонько пихая его в плечо. Дамблдор в то время обвел всех присутствующих взглядом своих лучистых глаз, рассматривая радостные лица учеников, что вот-вот уйдут на долгожданные летние каникулы. — А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. Начнем с конца. Четвертое место занял факультет Пуффендуй — триста двенадцать очков. Третье — Слизерин, у них триста пятьдесят два очка. — Слизерин? — удивился Лу, слушая результаты. — Они же никогда не проигрывали? — Наверное, самое время проиграть, — ответила ему Ив, устало зевая. — Побыстрее бы в кровать. — … На втором месте Когтевран — четыреста двадцать шесть очков. А на первом Гриффиндор — четыреста семьдесят два очка. Стол, за которым сидели гриффиндорцы, взорвался громкими криками и аплодисментами. Эвелин заметила, как скакала обнявшиеся четверка, радовавшиеся победе, их крики долетали до самого заколдованного потолка, разгоняя скопившиеся тучи. — Эх, — вздохнул расстроенный Берд, запихивая себе в рот последний зажаренный кусочек курицы. — Опять второе место, — замычал он, не проглатывая. — Да ладно, главное, что нам было весело в этом году! — Дальше — веселее.***
Быстро, слишком быстро наступило время отъезда. Собрав все чемоданы и сумки, компания прощалась на платформе. — Я снова скажу это, — поправляя накрахмаленную рубашечку, произнес Лу. — Двери моего дома всегда открыты для вас. Только! Только прошу вас, если решите навестить, — только не через шкаф. Мне хватило тех приключений. — Как скажешь, — развеселился Берд. — Только через шкаф. Так себе и запишу. — Исаак! Попросил же!