Быть счастливым

Это самый настоящий закон подлости и жопости вселенной. Почему, когда Антон куда-то спешит или опаздывает, у него постоянно теряются нужные ему вещи? Он и так потратил десять сраных минут в поисках зеленого карандаша для глаз, а теперь не может найти такого же цвета тушь. Можно, конечно, забить хер на яркий макияж, но не сегодня. Сегодня день рождения его друга, на котором он обязан блистать и сиять, как шар для диско, он даже блестящий топ для этого купил. Нашёл. Антон снова даёт себе обещание аккуратно складывать всю косметику в специально купленные для этого футляры, но этим он займётся позже. Если вспомнит, конечно. Волосы уложены аккуратными кудряшками, которые на этот раз не сбиваются в одну баранью кучу, на лице праздничный макияж и готовое к веселью настроение. Снова крутясь перед зеркалом и проверяя свой внешний вид, как всегда, в последний момент, передумывает надевать зеленую накидку; этого цвета слишком много на нём. Не снимая обувь, идёт в спальню и возвращается в ярко-розовой широкой рубашке, связанной спереди узлом. Кидает оценочный взгляд на себя в зеркало, когда на его телефон кто-то звонит. — Антон, ты там помер, — слышится недовольный голос Журавля с доброй насмешкой, — или снова вторую стрелку не можешь нарисовать? — Очень смешно, — саркастично тянет Антон, закрывая дверь квартиры на ключ. — Иду я, иду. Кладёт трубку и, взяв подарок, который специально положил перед входной дверью, чтобы не забыть, со всей скоростью бежит вниз по лестнице, стараясь не испортить укладку. Благо спускаться недолго: всего три этажа. Дверь подъезда открыта, и Антон понимает кем. Недовольным парнем, который опирается на дверь рукой, при этом смотря в телефон, и внимание которого Антон привлёк, громко крикнув чуть ли не на весь этаж: — Дима, кого ждём? — зовёт друга, подходя всё ближе, и кружится, показывая себя во всей красе. — Ну наконец-то, я думал без тебя уже ехать, — жалуется другу и параллельно идёт за ним к машине — Слышь, то, что моя машина в ремонте и я в автомобильной зависимости от тебя, не даёт тебе права меня кидать, иначе я все неудачные кадры из твоей зимней фотосессии в сеть выложу, — шутливо грозит Антон Журавлю. — Можешь выкладывать что хочешь. По мне Олеся таким стендапом прошлась, что я к любому комментарию уже готов. Антон этот вечер никогда не забудет: они с Олесей пьяные угорали с самых неудачных фоток Журавля в одной шубе и пушистой шапке. Даже помнится, как он обоих кинул тогда в блок ненадолго, но быстро оттаял и простил. Впереди ещё полчаса езды, и из развлечений только подпевание рандомным песням с радио, которые все Антон знает, поэтому он достаёт телефон, отвлекая себя лентой инстаграмма. Диме сегодня исполняется тридцать лет — юбилей, о чём заботливо сообщила во всех социальных сетях его жена Катя. Антон всегда умилялся с их пары: они словно олицетворение самых крепких отношений, в которых обитают любовь и понимание. Она правильная в том плане, какой должна быть: со своими взлетами и падениями, ссорами и примирениями, но главное — поддержкой. Антон — человек простой, потому, как и все нормальные, но одинокие люди, перед сном фантазирует о таких же отношениях. Ему не то что бы это жизненно необходимо, но отрицать это бесполезно, по крайнер мере, ему. У него есть своя квартира, работа, и в жизни как личность он вполне состоялся, но, сука, как же ему каждый раз не везет в любви. Самые длительные отношение были продолжительностью в три месяца и закончились фразой о том, что его, уже бывшему, парню всё же нужна девушка, а не накрашенный, как она, парень. Антон тогда еле сдержал себя, чтобы не врезать тому уроду по его мерзкой гомофобной роже, да жалко было марать руки о такое гавно. Антон никогда не считал, что много требует: только простого человеческого «дорогой» из уст любимого человека по утрам на их кухне, пока он будет сонный и растрёпанный проходить мимо него к ванной, чтобы привести себя в порядок и потом лезть обниматься. Разве он так много хочет? Да, хочет, но ему похуй, пусть вселенная исполняет, ей и так нехуй делать. За пеленой своих мыслей Антон упускает момент прибытия в тематический бар, где собрались проводить праздник Димы. Перед выходом из машины Антон проверяет состояние макияжа, на который потратил почти час, и поправляет одежду. Какой гений решил, что это хороший дизайнерский ход — посыпать всю территорию гравием, Антон не знает, но уже проклинает этого человека. А ведь у него была мысль надеть невысокие каблучки, но с его неуклюжестью он бы и в них мог пиздануться на эту груду камней. — Антон, — зовет его Журавль, когда тот уже готов идти в сторону входа, — ничего не забыл? — Ёпта, блять, сука, снова. — Возвращается за забытым подарком и забирает из рук Журавля. — Спасибо, что напомнил. — Да пожалуйста. На вечеринку они, по договоренности, пришли к её середине из-за работы Антона визажистом. Освободиться он смог только после семи, хоть его пытались задержать ещё на час без дополнительной оплаты. Мало того, что он согласился в день рождения друга оказывать свои услуги, так ещё и за это от него требуют бесплатно задержаться. Он себя, вообще-то, не на помойке нашел и другим себя туда закидывать не позволит. Сейчас откидывает весь негатив куда подальше от себя в ебучие ебеня, ведь сегодня праздник друга, а ещё суббота, и он может нажраться как поросёнок, ведь завтра выходной. Зал встречает их толпой гостей, во главе которой стоит виновник сия торжества в праздничном колпаке и с дочерью на руках. Из-за громкой музыки заметить прибывших гостей удается не сразу, но, когда это получается, Дмитрий отпускает ребенка, сказав на ушко пару слов, и двигается в сторону Антона с Журавлем. — А мы думали, вы киданули нас. — Слегка выпивший Дима, о чём говорит легкий запах алкоголя, обнимает друзей. — Однажды обязательно кинем, но не в такой день, — отшучивается Журавль, протягивая подарок. — С днюхой, Поз, — поздравляет Антон друга, повторив жест Журавля с подарком, и тоже обнимает его. — Столько гостей тут, конечно, — рассматривая толпу, замечает Антон. — Тут все свои и лишь пара-тройка вам незнакомых человек, но если что они чуваки безобидные, — оповещает их Поз, прежде чем снова удалиться к другим гостям. Несложно догадаться, что организатором всей тусовки выступила Катя с разрешения Димы, и справилась она со своей задачей на все сто процентов. Тематика, как всегда, — футбол, но в этот раз она разбавлена и другими видами спорта. В одном углу стоит длинный праздничный стол, за которым позже должны будут собраться гости, а пока все разбросаны по разным углам, каждый занят своим делом, и лишь небольшая куча людей с работы Димы окружили его. Всех собравшихся Антон тут знает и не замечает никаких незнакомых лиц, пока его взгляд не падает на дальние сидения у барной стойки. Мало того, что Антон его впервые видит не только среди друзей Димы, но и в своей жизни, так он ещё, сука, красив как боженька. Пока видно только его красивый и ровный профиль, на котором отражаются длинные ресницы и падающие на лицо длинные пряди тёмных волос. Антон хочет подойти ближе и рассмотреть это произведение искусства, убедившись в своей правоте. Ладони начинают потеть, и это явно не к добру. Антон подобное состояние уже знает: ноги будут подгибаться, добавляя несколько очков к от природы имеющейся неуклюжести, язык будет заплетаться, и, когда его попросят назвать имя, он ляпнет «пиво». Так запоминающеся опозориться перед красивым незнакомцем не очень хочется, точнее, вообще не хотелось. В противном случае Антону придётся сменить имя, место жительства, страну и, в конце концов, начать жизнь с чистого листа, чтобы в один прекрасный день, прячась в солнечной Испании, быть узнанным людьми из прошлого, которые припомнят ему позорный подкат. Растолкав толпу людей и перед каждым за это извинившись, он движется прямо к Дмитрию, словно акула за жертвой, не хватает только гнетущей музыки. Находит весёлого Дмитрия в кругу из его коллег и машет руками позади одного из них напротив Димы, привлекая его внимание. По взгляду и просьбе, которая читается в глазах Антона, Дима всё понимает, вежливо извиняется перед гостями, покидая их компанию. — Что случилось, Шаст? Меня кто-то звал? — обеспокоенно спрашивает у друга. — Да нет же, ты мне нужен сейчас, — почти шёпотом говорит Антон, боясь, что кто-то услышит, хотя из-за громкой музыки вряд ли у кого-то это получится, да и люди заняты либо друг другом, либо своими делами в ожидании вечернего празднования. — Поз, скажи, пожалуйста, кто этот парень за стойкой. — Указывает глазами на сидящий в одиночестве силуэт. — Я не помню такого коллегу у тебя, или это новенький? — А, это, — уж больно громко говорит Дмитрий, за что Антон на него яростно шикает, — это Арсений Попов, друг Серёжи Матвиенко и по совместительству наш дизайнер. Антон хмурит брови с вопросом «Кто блять? Кого блять?» на лбу, будто ему представили знаменитостей мирового масштаба, а он только вчера родился и хуй о них слышал. — Помнишь, когда мы в здании офиса ремонт делали, строительную команду наняли? — Антон кивает. — Ну так вот, Сергей — это тот низкий с бородой и сережкой в ухе. Ты тогда думал, что он этим намекает, что гей. — А, точно, теперь Антон вспомнил. — Мы с ним скорешились тогда, а Арсений его друг, дизайнер, который с этим ему помогал, просто он реже, чем Серёга, был с нами, и поэтому ты ни разу его не видел. Но, насколько мне известно, он свободен. Антон в шоке смотрит на друга, который, как оказалось, видит его насквозь своим рентгеновским зрением. Он, конечно, в курсе, что лазерная коррекция творит чудеса, но не думал, что настолько. С хитрым прищуром Дмитрий смотрит на Антона, одним взглядом дразня того, как вредный одноклассник, который узнал, кто тебе нравится. — Твоя взяла, да, он мне понравился, — ещё тише говорит Антон и, убедившись, что рядом с ними никого нет, сильнее наклоняется к другу. — Ему парни нравятся? — с призрачной надеждой в глазах спрашивает Антон. На своем примере Антон давно поклялся себе не осуждать и не прикреплять никому не всравшиеся ярлыки на людей только из-за их внешнего вида. Опасением в душе сейчас движет не стереотипное мышление, а горький опыт и багаж разного рода оскорбительных слов, которые Антон слышит почти каждый день в свою сторону от неспособного принять его свободу выражения необразованного быдла. «Мужики не красятся», «Трансвестит, что ли?», «Типа бабой хочешь быть?» — самое безобидное, что ему доводилось слышать за всю свою жизнь. Если раньше он как-то пытался мирным языком объяснить этим недолюдям, что ношение юбок, платьев, макияжа не делает его женщиной, то сейчас даже не брезгует пустить в ход пару приличных слов, а когда случай совсем тяжелый, то в игру вступают и кулаки, хотя последнего он пытается избегать. Слава матушке природе, рост два метра всегда отпугивает от применения силы, и оскорбители обходятся только словами, думая, что Антону будет не похуй. Но больше невоспитанного быдла в лице гомофобов его бесят люди, рассматривающие его своими сальными взглядами, будто он так наряжался для них и по любой их прихоти, как послушная кукла, сделает что угодно. Сраные фетишисты, латентные долбоёбы да и только. Внимание Антона снова привлекает Дима, которого тот не сразу расслышал из-за смены музыки на более громкую: — Шаст не хочу тебя расстраивать, но я с ним прям мало знаком. Тебе лучше это у Сереги узнать, ну, или рискнуть самому пойти и узнать, — не сильно обнадеживает друг, но словами подталкивает на первый шаг Антона. — Я бы на твоём месте поспешил: вряд ли он тут надолго задержится. Его, по сути, привёл Сережа, и, по его словам, им после праздника ещё куда-то надо. Не теряя времени, Антон благодарит друга, снова поздравив того с днем рождения, и на всех скоростях через толпу движется к барной стойке, где его вместо красивого мужчины встречают пустые столики. Слегка растерянный и немного опечаленный, Антон мотает головой из стороны в сторону в поисках, как Золушка, исчезнувшего принца. И в этой ситуации Антон, в отличие от принца в мультике, может похвастаться тем, что запомнил его профиль и крутую кожаную куртку, в которую он был одет. Зал не такой огромный, но и маленьким его назвать будет не совсем правильно. Сложности в этом квесте ещё добавляют темнота и пестрые огни прожекторов, создающие эффект диско. Антон снова всматривается в каждого гостя в попытках различить знакомые черты, но всё безуспешно. Незнакомого красавца и след простыл, будто это плод воображения желающего отношений Антона, а не реальный человек. Антон, конечно, мог в это поверить, но Дима уже подтвердил его существование, поэтому этот вариант отпадает. Грустный и оставшийся ни с чем и ни с кем, он садится за барную стойку в ожидании бармена, который тоже куда-то съебался. Сегодня, что ли, день «оставь Антона Шастуна одного на классной вечеринке»? Сидеть грустной креветкой на дне рождения друга, когда все вокруг празднуют и веселятся, не очень хочется, но теперь единственное, что поднимет настроение Атона, — это вкусный алкогольный напиток, который ненадолго заполнит пустоту души. Главное, не переборщить, иначе эта пустота покажет свету своё содержимое. Хоронить надежду, не успев перепробовать все варианты узнать поближе длинноволосого красавчика, Антон не спешит. У него, как минимум, есть Дима, который знает Сережу, который, по его словам, его друг, а значит, Антон в любой момент может попросить у него его номер или профили в социальных сетях. Антон твердо, как его хуй при взгляде на красивых мужчин, решает испытать судьбу, даже если в конце потерпит очередное разочарование. Пугать себя беспочвенными мыслями и необоснованными подозрениями он не хочет, но те сами без разрешения лезут в голову как навязчивые мысли в два часа ночи. А что, только внешность в нём лучшее, что есть, а как личность он то ещё гавно? В принципе, Антон это переживёт. Нет, конечно, пару дней пострадает по этому поводу, но потом отпустит это гавно так и дальше плавать в неинтересном ему больше направлении. Праздник идёт своим ходом: гости веселятся, дарят имениннику подарки, от которых тот в восторге, не зря создавали чат, где каждый обсудил, что подарит. Интересов у Димы много, как и друзей, которые, не рассчитав своё количество и схожесть мыслей, подарили ему в прошлом году несколько одинаковых книг, футбольные шарфики и качественный алкоголь, которого для месячного запоя хватило бы. В этом году такой путаницы не было, ведь каждому из гостей Катя пригрозила шуточной расправой. Ближе к двенадцати под самые трогательные тосты был разрезан торт. Самым милым среди них был маленький стишок Савины, который она учила две недели, чтобы порадовать своего папу. Последние подарки летят в кучу к другим и остаются на позднюю распаковку. Гости медленно разъезжаются по домам, и лишь некоторые ещё остаются сидеть за столом вместе с Димой и его семьей, тоже подводя разговоры к завершению. Антон тоже сидит с ними в ожидании, когда Кос позволит ему вставить слово в диалог и оповестить Диму о своем уходе. Тогда к столику подходит Журавль и, в отличие от Антона, сильно не церемонится, сразу вмешиваясь в разговор: — Антон, мы с ребятами думаем загород пойти сейчас. Ты как, с нами? — Позади Журавля стоят Макс с Сережей Шевелевым, которые, по-видимому, тоже едут, но Антон собирался по-другому проводить свои выходные. — Дим, я пас, как-нибудь в другой раз, — вежливо отказывает другу Антон и машет им на прощание, когда те уходят, попрощавшись со всеми. Число гостей постепенно сокращается до семьи Димы и пары близких друзей, которые будут сидеть ещё до часу ночи, пока время брони не закончится. Антон сейчас балансирует между желанием остаться ещё на подольше и начать собираться. День вымотал его сильнее, чем он ожидал, кости болят, но это от холода вкупе с легкой, зато стильной одеждой. Всё же он принимает решение закругляться, пока цены на такси не пробили новую дыру в озоновом слое. М-да, как и предполагал Антон, они уже покинули стратосферу и опять требуют половину его зарплаты. Не успевает он воспользоваться моментом и заговорить с Димой, как его снова кто-то опережает. — Дим, — с хитрой улыбкой говорит Матвиенко, — рассос? — Сереж, иди в пизду, — со смехом отвечает Позов. — Это первый и последний раз, когда ты на моей тусовке. Явно какой-то локальный прикол, который Антону не понять, но с которого он посмеялся, пока полностью не повернулся в сторону шутника. Рядом с ним стоял тот самый Арсений с барной стойки. Умение дышать на миг покинуло тело, осанка выпрямилась сама по себе, будто его снова за сутулую спину поругала учительница, ладони вновь начали потеть в три ручья — одним словом, у Антона опять жесткая гейская паника. Антон был тысячу раз прав, когда только по профилю определил Арсения в мистеры вселенная всего времени. Аккуратные черты лица, которые подчеркивает легкая щетина, делая его ещё больше сексуальным, хотя не всем она подходит. Ещё глаза цвета самого чистого океана скрыты за длинными и пушистыми ресницами, создающими эффект стрелок. Антону на миг стало интересно, сколько времени боженька потратил на создание этого шедевра. Арсений бросает в сторону Антона мимолетный взгляд с мягкой улыбкой, молча здороваясь и снова отводя его к Диме. — Ну, если честно, рассос, — снова не сдержавшись, ржёт над своим словечком Серёжа. — Ладно, всё, уже не смешно. Арсу пора домой, и он хотел бы попрощаться. В голове Антона пробегает вопрос «уже уходишь?», хотя чего он ожидал? Они тут уже больше пяти часов, и, по словам Димы, его сюда Сергей притащил. Арсений, правда, не выглядит опечаленным или будто его заставили участвовать в этом против его воли. Он стоит, улыбается мягко и ждет, когда ему дадут возможность прилично попрощаться и уйти. Куда он, чёрт возьми, исчез на два гребаных часа и где, блять, был всё это время, Антон хочет у него спросить, но это будет выглядеть слишком неловко и странно, они ведь не пара, не говоря уже о том, что они даже не знакомы друг с другом. — Шаст, — отрывает его от важных мыслей Дима, — ты же тоже домой собирался? — Да, — не раздумывая, отвечает Антон. — Арс, можешь тогда и его тоже подкинуть, просто вам как раз таки в одном направлении ехать? — дополняет другим вопросом-просьбой Сергей. Антон, потеряв дар речи, пытается вернуть его обратно, чтобы возразить, но Арсений оказывается быстрее: — Могу, конечно, — нерешительно отвечает Арсений, а с его лица пропадает улыбка, сменяясь на легкую тревогу. Чувство страха, что Арсений может оказаться не таким хорошим человеком, каким его уже представил в своих фантазиях Антон, возникает где-то в недрах его души и заставляет сердце биться тяжелее. Все сомнения, которые окружили Антона за считанные секунды, тут же откидываются в сторону желанием узнать о нём больше во избежание дальнейшего разочарования. Антон собирает свои вещи и, попрощавшись со всеми, идёт вслед за Арсением, который ждёт его у своей машины. Арсений высокий, но ниже Антона, и машина у него предназначена для удобства высоких людей. Этому вроде бы незначительному факту Антон крайне рад: все его два метра будут в комфорте всю дорогу, не сжимаясь до размеров атома, чтобы влезть в салон машины. В любое другое время Антон отказался бы от затеи садиться в машину к незнакомому человеку, каким бы красивым он ни был. Но этот раз будет исключением не из-за запредельной роскошности водителя, а его близкого или почти знакомства с Дмитрием. В худшем случае, если этот Арсений окажется маньяком, как минимум шесть человек подтвердят, что именно с ним Антон был в последний раз. Оба садятся в машину молча, так как адрес уже был назван Арсению и нужды повторять его нет. Арсений заводит мотор, но не двигается с места, что-то пытаясь вспомнить, и поворачивается к Антону, спрашивая: — Для тебя обогреватель включить? — вопрос сбивает Антона с толку, и Арсений разъясняет: — В смысле, ты легко одет, а погода не самая теплая, и ещё ты дрожал, когда мы шли к машине, вот я и подумал, что тебе холодно. От такой заботы у Антона сердце окутывается теплом, как большим уютным одеялом. Мозг требует мыслить здраво, но кто вообще может не трескаться от такого приятного жеста. — Если не трудно, пожалуйста. Я и вправду оделся не по погоде, — принимает предложение Арсения Антон, следя за выражением лица через салонное зеркало, чтобы окончательно не растечься в лужу. — Но очень красиво, — делает комплимент наряду Антона Арсений. — Вы в целом очень красивый. Щеки Антона алеют, а дурацкая улыбка тянется на всё лицо, не давая шанса скрыть её. После этого наступает ещё несколько минут тишины, но не гнетущей, а комфортной, чему Антон несказанно рад. В глазах Арсения отображается чистый свет далеко не от фар или фонарных столбов, а его внутренний чистый свет, хотя он просто следит за дорогой. Много чего Антону хочется спросить у Арсения, но каждое предложение кажется глупее другого. Осталось совсем немного до квартиры Антона, а никто из них даже слова не сказал, исключая тот милый комплимент Арса. Антон решает начать первым, не дожидаясь, пока Арсений наберется смелости, хотя, может, он и не собирался ничего говорить или предлагать. — А у вас есть девушка или парень? — нарушая тишину, спрашивает Антон, лишь после осознав, что только что сделал и чем это может грозить. — Нет, — совершенно спокойно отвечает Арсений, позволив огромному булыжнику свалиться с бедных плеч Антона. — А у вас? — обратно задаёт такой же вопрос. — Тоже пусто, — отвечает Антон и неосознанно добавляет: — Но ты можешь занять эту роль. — Правда? — Я это, блять, вслух сказал? — в ужасе понимает Антон, сгорая со стыда в попытках слиться с обивкой сиденья и больше не показываться Арсению на глаза. Он ведь так и знал, что где-то проебётся и придётся прятаться от этого позора в другой стране под поддельным именем. — Блять, прости, я просто мысли… — Можно пригласить тебя на свидание? — Если Антон услышал то, что услышал, то его смело можно отправить прямым рейсом в страну полных счастья штанов, ведь его сейчас именно такие. — Нужно, — кратко отвечает Антон, после чего и на лице Арсения образуется чеширская, но более добрая и радостная улыбка. Антон благополучно добирается до дома. Улыбка до сих пор не сходит с его лица, и если всё будет так же прекрасно в будущем, то она никогда не исчезнет. У него теперь есть номер Арсения, которого он, ещё поднимаясь по лестницам и не войдя в квартиру, вписывает в книжку контактов. Они договорились о свидании, которое состоится через три дня и которое Антон уже с нетерпением ждёт. Сон не хочет приходить, но он ему по-любому не нужен, ведь он уже написал о своём теоретическом будущем парне в чат с Журавлём и Олесей, а те за секунду, увидев слова «я иду на свиданку», прибежали, готовые узнавать каждую деталь получасовой поездки, про которую Антон будет до утра им рассказывать.

***

Воскресенье, которое Шастун должен был провести за беспощадным убиванием времени, поедая вредную еду и запивая всё пивом, сменилось на беспрерывное соревнование «кто больше напишет сообщений и последним закончит разговор». За три дня Антон узнал об Арсении намного больше, чем рассчитывал, но факты о его жизни не загоняли в краску, заставляя умереть со стыда, а восхищали своей многогранностью. Как узнал Антон, Арсений большую часть времени обожает одеваться во всё темное и ездит на мотоцикле, на котором пообещал прокатить Антона. Антон еле сдержал себя, чтобы не пошутить про то, что, пусть у него и нет мотоцикла, он Арсения тоже может прокатить кое на чем. Хотя кто знает, как он предпочитает. Такие подробности он планирует узнать после подтверждения официального статуса их отношений, но догадки всё же есть. Из самого милого Антон вспоминает коллекцию плюшевых игрушек, которые Арсений заботливо усадил по отдельным полкам: на верхней лежали котики, посередине — лисички, а в самом внизу — смешанные виды: зайчик, фигурка Грута из Стражей Галактики и другие сказочные существа. Целый день воскресенья они только и делали, что переписывались, а, когда дня не хватило, перешли ночью на видеозвонки, не прерываясь на походы в туалет, и даже устроили импровизированный совместный ужин. Им будто не нужно никакое свидание, чтобы лучше узнать друг друга и стать официальной парой. Они и так выглядят и ведут себя так, будто вместе несколько лет, а через год вовсе распишутся, зарегистрировав брак. Единственное, в чем Антон пока не признается Арсению, — это в тайном чтении всей его натальной карты, хотя он уже должен сам догадаться по странным вопросам вроде «А когда у тебя день рождения?», или более подозрительное — «А в какое время?». Но логика Антона железо-бетонная: если парень не убежал от тебя после таких вопросов и честно перед тобой спросил у своей мамы, что было немного неловко, тогда ему нечего скрывать. А если этот парень одобрен Олесей, то никаких сомнений и быть не может — свою розу Антон отдаёт Арсению. Свидание у них запланировано на… Сегодня, мать твою, а Антон опять ничего не успевает, ещё и пробки сраные. Обматерив весь мир и его жителей, кое-как успевает вовремя добраться до ресторана, но всё же немного опаздывает. Арсения он видит сидящим на скамейке с милым букетом в руках и уж было хочет ударить себя рукой по башке — он забыл про цветы. Ещё с утра на работе он думал, что подарит красивый и скромный букет пионов, ведь Арсений рассказывал, как, работая в театре, любит, когда ему дарят цветы. От стыда и упавшего на несколько ступеней вниз настроения Антон замедляет шаг, чтобы снова вернуть прежний настрой и не выглядеть перед Арсением как вялый банан. Плюсы свои в этом есть — по пути он разглядывает Арсения со всех сторон, и ему кажется, что он сегодня ещё красивее, чем был тогда на вечеринке Димы. На нём снова черная кожаная куртка, но в этот раз другая, такого же цвета узковатые штаны, подчеркивающие стройные и длинные ноги, и массивные ботинки. Щетина стала длиннее, но он уже говорил о том, что отращивает бороду. Даже таким стереотипно брутальным Арсений кажется Антону мягче булочки с корицей, его только и хочется обнимать, целовать и тискать, как маленького котёнка, которым его видит Антон. Одним словом, Арсений всегда выглядит для Антона как боженька, не хватало ещё молиться на него, но таких фетишей у него пока нет. Антон и сам не промах и всё утро старался над своим внешним видом, ничуть не уступая Арсению. Макияж неяркий, но рубиновый цвет всегда сочно смотрится на пухлых губах Антона, а стрелки и ресницы — это база. Большое количество времени по плану они проведут в ресторане, смотря фильм под открытым небом, потому Антон решил пожертвовать своими ножками и надел каблуки с утолщенной подошвой — так меньше риск упасть и закончить свидание травмпунктом. В этот раз Антон решил обойтись без короткого топа, поверх облегающей майки с тонкими лямками накинул сетчатую полупрозрачную кофту. Финальным штрихом оказалась длинная черная юбка, прикрывающая длинные ножки, оставляя пространство для фантазии. Ну как в такого не влюбиться? — Кого ждёте, красавчик? — слишком резко, хоть и произнесено с улыбкой, отчего Арсений слегка пугается. Рискуя свернуть шею, быстро оборачивается к Антону. Замешательство за секунду сменяется радостью встречи и спешкой встать со скамьи и подойти ближе к Антону. — Да… то есть тебя. — Мило и неловко обогнув скамейку, Арсений подошёл поближе, держа в руках средних размеров букет с красивыми нежно-пунцовыми розами. Вернув тело под свой контроль из лап ужасной неуверенности, Арсений аккуратно протягивает букет. — Это для тебя. — Спасибо. — Антон забирает букет и, не удержавшись от банального действия, нюхает бутоны. Вот был бы прикол, если бы они пахли как-то по-другому, а так ощущается, как разбавленный запах его ашки с розой и виноградом. Вы не подумайте, что Антон ханжа или какой-то избалованный хер, которому хуйня подарок даже сто одна роза, — всё наоборот. Пусть даже после этого Арсений ещё не раз подарит ему самые красивые и пышные букеты, но первый он запомнит навсегда. Антон снова отмечает у себя в голове в следующий раз подарить Арсению букет, обязательно. — Пошли? — Антон протягивает локоть, чтобы Арсений нырнул туда рукой и они вместе пошли в сторону ресторана. Со стороны картина выглядит слишком непривычно для консервативных умом — слишком «женственный» парень ведёт за ручку альфача-брутала, который является символом гетеросексуальности. На мнение окружающих, как они узнали из вечерних переписок друг с другом, им срать с высокой колокольни, и пусть подавятся своим ядом, который, кроме них самих, никому вреда не несёт. Они выбрали быть счастливыми. По дороге Арсений делает Антону комплименты, от которых щеки заливаются краской, а улыбка грозит выйти за пределы лица. Ему и раньше их делали — на работе, улице, иногда в магазинах, но такой блеск от чистого восхищения и мягкости вперемешку с искорками любви в глазах он видит чуть ли не впервые. Антон сам тоже не отстает в этой гонке комплиментов, отчего Арсений, как ёжик, морщит нос и глаза. Ресторан встречает их пару прекрасным интерьером: стены украшены разного рода картинами и подвесными горшками с лианами, тянущимися через всё помещение, помимо стульев для сидения, есть ещё большие мягкие мешки, играет тихая, но приятная для слуха музыка, будто в диснеевской сказке оказались. Антон приятно удивлён количеством нарядных людей, которые даже не посмотрели в их сторону — разве что некоторые, — и тем, что за этим не последовало никаких осуждающих взглядов или перешептываний с надменным лицом. Прийти сюда было идеей Арсения, которому Антон доверился и теперь точно убедился: не зря. Сидеть они будут на втором этаже, прямо на крыше, которая тоже обустроена мешками для сиденья, несколькими диванами, низкими столиками и самое главное — большим экраном, на котором будет показываться фильм. По расписанию сегодня будут крутить «Гарри Поттер и узник Азкабана», чему оба были искренне рады. Арсений заранее забронировал им места посередине для лучшего обзора того, что они уже видели по сто пятьсот раз, но что мешает им посмотреть его в сто пятьсот первый и первый совместный? Они знакомы друг с другом всего четыре дня от силы и лишь несколько часов так близко, но оба не хотят распутывать переплетённые пальцы, несмотря на то, что ладони каждого вспотели, а запястья ноют. Из плена рук всё же приходится освободиться, чтобы взять свои заказы, которые им любезно принёс официант, пожелав приятного вечера влюблённой паре. Только в середине фильма они понимают, что пропустили половину, дурачась едой, шутя про варианты того, как Гарри тупит во многих частях, и про то, что в книге всё было не совсем как в фильме, но тут душнит больше Арсений. Доев всю еду и покончив со всем, что мешает им быть ближе друг к другу, они ставят мешки для сидения рядом. Антон, ведомый то ли банальной романтической сценой из фильмов, то ли условными рефлексами, перекидывает руку сзади Арсения и кладёт ему на плечо, прижимая к себе. А Арсений и не против и в ответ прижимается к Антону, кладя голову тому на грудь. От Антона пахнет фруктами, точнее, вишней. Арсений не может сказать, запах духов ли это или яркой алой помады у него на губах, но сильно хочет это проверить, однако думает, что слишком рано и лучше просто наслаждаться этим мгновением. Волосы Арсения щекочут нос Антону, но просить его убрать их или отодвигать его в сторону он не собирается. Пряди отдают мягким ароматом лаванды, которую Антон старается беспалевно вдохнуть и не выглядеть при этом каким-то озабоченным маньяком. Фильм близится к концу: вот они спасли гиппогрифа, все счастливы, а через несколько минут пойдут титры. Антон решается: — Арс, — тихо, чтобы не портить другим просмотр, зовёт его, смотря сверху вниз в голубые омуты, полные внимания. Антон накрывает руку Арсения своей, нежно поглаживая, затем берёт так же вторую, несильно сжимая, и со всей серьёзностью мира в голосе спрашивает: — Ты будешь моим маленьким пингвином? Не удержавшись, Арсений издаёт тихий смешок, вокруг глаз образуются лучики морщин, носом фырчит, как ёж, но быстро кивает головой. Когда маленькая истерика от смешной выходки Антона, которая носит в себе судьбу их будущего, заканчивается, Арсений открывает свои слегка влажные глаза, будто ему только что предложение сделали, хотя почти так и есть, и с улыбкой до ямочек на щеках задаёт Антону одно условие: — Только если ты будешь моим большим пингвином. Не дожидаясь словесного ответа, оба тянутся друг к другу за первым и столь желанным для обоих поцелуем. Он выходит коротким, нежным и очень осторожным, будто если те подумают слегка надавить, то исчезнет всё волшебство. Ещё они в публичном месте, и создавать людям этим неудобства не хочется. Зато теория Арсения оказалась верной — это вишнёвая помада.