Кусочки одного целого.

- Прощай. Такое простое слово. Совсем короткое. Но чертовски болезненное. Впивается осколками стекла куда-то в район сердца, обоих сердец, ввинчивается глубже и глубже по мере того, как другой человек уходит всё дальше. Джинву цепляется пальцами - сплетенными из тьмы когтями - за грудь, скрипит зубами. Слова отказываются выходить из глотки, будто царапают изнутри, и всё же он выдыхает, хрипло, каркающе, злобно: - И куда это ты, по-твоему, собрался? Он знал, что этот человек уйдет. Он предвидел это. Он ничего не ждал. Не позволял себе ждать. И всё же. И всё же... Тьма вьётся вокруг него, тьма карабкается по его ногам выше. Он чувствует - эмоции своих бойцов, такие яркие, такие опасно-откровенные. Им тоже больно, они тоже не хотят отпускать, тоже, тоже, тоже... Поэтому Джинву делает шаг вперёд. Невзирая на ту силу, что давит на него, отпихивает прочь. Он не знает, что это, понятия не имеет - сейчас не было уже ничего, что могло бы противостоять ему... Но эта мощь - она исходит от человека перед ним. Она исходит от Ким Докчи. ...нет ничего странного, что это неожиданно и не имеет аналогов. - Я спросил тебя, Ким Докча! - прошло много времени с тех пор, как он звал его полным именем. Это мягкое прозвище 'хён', попытка привязать к себе совершенно чуждое существо, оно заменило имя, заменило фамилию, заменило безликое и сухое 'он'. Джинву хотел бы назвать мужчину в белом плаще иначе, слегка смягчить обрашение добавить намекающее '-я' в конце, но каждый чертов раз что-то вставало поперёк горла, не позволяя пойти на поводу у этого маленького, такого человечно-эгоистичного желания. А сейчас уже поздно. Сейчас уже не скажешь так, как хочется. ...сейчас не та ситуация, не те эмоции, и скрутилось в груди не то, что обычно ощущается. Человек - не-человек, не-живое и не-мёртвое - впереди оборачивается. Прежде такое эмоциональное и яркое на мимику лицо сейчас как посмертная маска, и быть может, это именно то, каким оно выглядит на самом деле: угасшее, неподвижное, лишенное каких-либо проявлений. Джинву больно от этой мысли. - Не знаю. Шелестящий голос на удивление порождает эхо. Здесь, в этом ничто, полном бликов чужеродных звезд и отблесков иных галактик, нет ничего и никого, кроме них двоих, но Сун Джинву не задумывается об этом - не сейчас, не в этот миг, не когда другой вот-вот растворится в никуда, а он ничего не может сделать, и последнее - о, оно особенно злит, выворачивает его буквально наизнанку. Эта беспомощность, треклятая слабость, которая казалось бы осталась в прошлом... Джинву делает еще шаг. Что-то упорно давит на его спину, пытаясь заставить склониться, но он сопротивляется. Ким Докча же обводит взглядом окружающее пространство; таким равнодушным и пустым взглядом, что Теневого Монарха слегка мутит. - Может быть, туда, где небо рассекают драконы. Или в мир русалок. А может, это будет еще одно мироздание на грани Апокалипсиса?.. Я не уверен, какая История призовёт меня на сей раз, - Докча слегка пожимает плечами: на миг он смотрит на Джинву, точно ему в глаза, и это все равно, что встретиться взглядом с бездной. - Справедливости ради... Я не думал, что История твоего мира призовёт меня. Это было неожиданно. Ким Докча ведёт рукой в воздухе. За его пальцами следует шлейф из золотой пыли. - Но мне нравилась твоя История. Необычная. Не обошлось без парочки клише, но эй, Истории без клише это не Истории. Он звучит одновременно и довольно, и не довольно. Адская, невозможная смесь. ...пусть он говорит. ...пусть отвлечется. - Клише?.. - Джинву добавляет в голос недоумения, делая еще один шаг. ...пусть не замечает. Хён всегда забывал обо всём и вся, когда рассуждал о книгах и сюжетах. Но тогда его глаза сияли, и хотелось увидеть больше этого живого мерцания, порождающего тепло и сладость внутри. Сейчас же... - Главная Героиня, - Ким Докча звучит равнодушно. - Ча Хаён... она хорошая женщина. Красивая, сильная. Она подходит тебе, - на миг мужчина поджимает губы. - Всегда есть Главная Героиня. Всегда. В любой чертовой Истории... незыблемое клише, - он слегка щурится. - Это... не мое дело. Это никогда не было моим делом. Я всего лишь Читатель. Он словно убеждает себя, и в другой ситуации Джинву это бы заинтриговало - дало хоть какую-то надежду - но не сейчас, чтоб вас всех, не сейчас. Его пихает в грудь, и Черное сердце неожиданно словно сходит с ума, заставляя Джинву почти согнуться в три погибели. Чужая мощь волной пробегает по венам, отравляя, благословляя, и на краткий миг ему чудится - он слышит крики и завывания сотен, нет, тысяч голосов, таких разных и таких схожих. Они молят его, плачут, задыхаются... лишь чтобы мгновение спустя затихнуть. - Я не просил вас вмешиваться,- доносится до Сун Джинву голос Докчи со стороны, и это не то направление, где тот находился раньше. Теневой Монарх застывает, вскидывает голову. ...перед ним никого нет. Знакомая ладонь касается его щеки, чуть поворачивает его лицо. - Ты думал, я не замечу? Ким Докча смотрит на него. Черные провалы глаз, безжизненные и пустые. Джинву хочет кусать губы при виде этого. - Ким Докча... - Тебе бесполезно тянуть время, - мужчина, не-человек, не-мертвый... Вечность слегка улыбается, той лишенной эмоций улыбкой, какую Джинву ни за что не хочет видеть на этом лице. - Но ты так стараешься это сделать... Большой палец поглаживает его щеку. Плавно и неспешно. Бережно. ...почти что любяще. - Это бессмысленно. Джинву ни разу не задумывался до этого мига, что он чувствует к этому существу. Хён просто появился - сперва угроза - потом непонятный фактор - затем возможный союзник - следом за этим, компаньон - и... ...что-то еще. ...кто-то еще. Хён просто появился - одним туманным днём, около Врат, в толпе зевак, и Джинву с того мига всегда чувствовал на себе его взгляд. Этот взгляд был прикован лишь к нему. ...и сейчас Джинву становится страшно. Он наконец понимает. Даже, если Ким Докча все еще смотрит на него - нет гарантий, что так будет всегда. Докча готов уйти. Вот-вот уйдет. Куда-то еще, и там точно будет еще один 'Главный Герой'. ...а затем приходит гнев. Верно... Там тоже будет 'Главный Герой'. И на этого 'Главного Героя' будут смотреть точно так же, как смотрели на него, Джинву. - Почему ты злишься? Ким Докча щурится сильнее. Это почти похоже на прищур от улыбки. Почти. - Джинву-я, тебе нет смысла так хмуриться, - мужчина тычет пальцем в складку меж его бровей, не сильно, но ощутимо. - В конце концов... - Нет смысла? - Сун Джинву прерывает его. Тихо, рокочуще, он тянет, выражая свое презрение, замешанное на ревностном гневе: - Ты сбегаешь. Теневой Монарх заставляет себя стоять прямо, глядя в глаза этому человеку, этому мужчине, этому существу, этому-... Он смотрит неотрывно и пристально, и стоило бы скинуть со своей щеки чужую ладонь, но она такая теплая, мучительно теплая, и он просто не в силах. Ким Докча призрачно улыбается. - И что, если я сбегаю? - тихо спрашивает он. Глаза Джинву полыхают аметистами. Он хочет рычать диким зверем, чье логово разорено. - Что, если я ухожу? Теплые пальцы проводят по его переносице, касаются кончика носа. Что-то внутри тихо скулит от этой ласки, которую он ни от кого не получал уже так давно, так нестерпимо долго. Что-то внутри почти сломленно хочет, чтобы он закрыл глаза, позволяя себе окунуться во всё это. - Ты всё равно не вспомнишь. Докча слегка зажимает его ноздри. Он знает - Джинву больше ни к чему дышать. Он может обойтись без этого. ...он всегда знал о нём куда больше него самого. - Ты так в этом уверен? - тихо выдыхает Сун Джинву, и нет больше рокота, нет рычания, нет яростного гнева. Лишь скорбь, лишь тоска, сродни той, что перешла ему в наследство вместе с силой Эшборна. Грусть по временам, которых никогда не было, по вниманию, которого его предшественник ни разу так и не получил. И это забавно. Это действительно смешно. У них с Эшборном, оказывается, куда больше общего, чем Джинву думал. ...пройдет ли он через то же самое? - Я не уверен. Я знаю. Докча постукивает пальцем по кончику его носа. Тап-тап-тап. Это кажется таким невинным, и при этом столь игривым. Джинву закусывает внутреннюю сторону щеки. - Ведь вы не вспомнили меня в прошлый раз, - Докча улыбается. - Ни ты, ни Эшборн. Он улыбается. Он, чтоб его, улыбается!.. У Джинву же долбит в висках, словно кто-то с размаху шибанул по его голове куском гранита. В прошлый раз?.. Что значит это 'прошлый раз'?.. - Не нужно так смотреть. Даже, если я расскажу, это не имеет смысла. Даже, если призову нужные Истории, и ты всё увидишь, это ничего не значит. Джинву трясёт. Истории, он сказал 'нужные Истории'?.. Сун Джинву знает, что такое Истории. Видел их, слышал их чувственный, нараспев, слог. Он видел - видел то, о чем они рассказывали, погружая в себя, и ощущал то же, что и тот, чьи действия эти Истории породили. Джинву полюбил эти Истории, этот отголосок чужой души, что жаждет поделиться событиями, давно минувшими. У хёна так много Историй... И каждая со своим характером, со своей манерой поведения. "Сезон Света и Тьмы" любит рассказывать ему свою повесть снова и снова; "Освободитель Древних Богов" каждый раз смущается его внимания; "Весна 73го Мира Демонов" застенчив и соглашается на рассказ лишь по просьбе... "Факел Поглотивший Миф" невзлюбил его с первой секунды, но каждый раз рвётся показать свою Историю, словно стремясь что-то ему доказать. И многие, многие другие, короткие, длинные, тяжелые, легкие... Они несут в себе отголоски незамутненной любви Ким Докчи. Его искренней привязанности, и проклятье, если бы только эта любовь принадлежала их миру-... Но ни разу Джинву не видел среди сказаний хёна каких-то связанных с ним, либо с Эшборном. Ни единого разу. Так почему же?.. Ким Докча отступает прочь. Его лицо вновь - посмертная маска, и в этот раз Джинву не пытается бороться с самим собой: его бьёт дрожь, будто он стоит на лютом морозе, облитый водой. - Ким Докча?.. - это хриплое месиво из согласных и гласных вырывается из его горла, но оно совершенно не похоже на человеческую речь. - У тебя... есть наши Истории?.. - Это не мой первый визит, Джинву-я. И не второй. И, ты удивишься, но даже не третий, - Докча неспешно разводит руками в стороны. - Ты ведь уже знаешь о Кубке Перерождения? Что-то дёргает внутри. Болезненно. Злобно. - Это... - Пять раз. Он чувствует внутри пустоту. - Твоя История призывала меня уже пять раз. Джинву смотрит на раскрытую пятерню немигающим взглядом. - Уже пять раз я прятался в твоем мире, Джинву-я. И уходил, когда История подходила к концу. Но стоило мне вновь услышать отчаянный зов и вернуться, как меня встречало одно и то же... Твоё недоверие, твоё желание убить меня, подозрительность Эшборна, - и Джинву сжимается, точно так же, как сжимается что-то внутри него. - Но я принимал это. Я оставался. Ким Докча прикрывает глаза. Эти бездонные омуты бездны без единого проблеска света. - Я наблюдал за рождением новой Истории, а потом забирал её с собой. Что-то щелкает внутри. Прямо в груди. Как щелкает пустая скорлупа, если её сдавить. - Ты забирал Истории... - выдыхает Джинву. - И уходил, - он говорит медленно.- И поэтому мы не помнили? Потому что ты крал наши Истории?.. ...он до горько-смешного ощущает себя обманутым. - 'Крал'? Голос Ким Докчи становится жёстким. - Я спасал их. Тонкий палец тыкает прямо в грудь Сун Джинву. Тот замирает, окутанный чужой силой. - Знаешь почему? - мужчина щурится. - Потому что твой мир отвергал их. Снова и снова, - и чёрт, Джинву слышит эту горечь в чужом голосе, еще миг назад лишенном оттенков. - Без меня, они были обречены исчезнуть. Не-человек, не-живой и не-мертвый, Вечность... хён смотрит ему в глаза. - И поэтому я ухожу и в этот раз. Джинву тонет в черных омутах, лишенных чего-либо. - Я слишком часто откликался на зов твоего мира. Этот безумный солнечник скоро отследит путь до твоей реальности. Для меня это больше не безопасное место, - странная судорога проходит по лицу Ким Докчи, почти незаметная, но Джинву слишком пристально всматривается, чтобы её пропустить. - Поэтому, Сун Джинву, не вздумай запороть в этот раз всё с Кубком! Ты... сделай всё правильно. Откати время, как нужно. Чтобы не было Подземелий, не было Охотников, не было никакой угрозы. Чтобы История больше не звала меня, как проснувшееся от кошмара дитя! Джинву смотрит. Не на хёна. Чуть левее, немного выше. ...их пять. ...облаченные в золото и пурпур, молчаливо-осуждающие, они смотрят на него, исходя завитками неведомых языков. Джинву сглатывает. - В этот раз... - он смотрит на пять Историй, что сразу же прячутся среди золотых собратьев, стоит им понять, что их заметили. - В этот раз я не забуду. - В этот раз, - вторит ему Ким Докча, резко и зловеще, - я не буду так мягок, если ты снова ошибешься. Он почти пугает. Его сила сочится грозным обещанием, и Сун Джинву заранее ощущает боль от шлепка по затылку. Он дрожит, но уже не так сильно. Теперь... он понимает немного больше. Он знает, что нужно желать. ...что-то внутри тихо нашептывает ему. - Прощай, Джинву-я, - Ким Докча, его Вечность, разворачивается на каблуках. Джинву тянется, но едва успевает зацепить кончиками пальцев чужой локоть, мазнуть по нему в призрачном касании. Истории, молчаливо собравшиеся вокруг, впитываются в Докчу, пока тот идёт вдаль, вглубь звездного разлома. Сун Джинву смотрит. Он не отводит взгляда от гаснущих вспышек, даже, когда все вокруг поглощает мрак.

________

- ...асно! Журналистам тут не место! Отведите их дальше за ограждение! - Уберите камеры! Никаких интервью! Джинву щурится от вспышек. Дождь крапает с серых небес, таких низких и угрожающе рокочущих. Толпа людей впереди волнуется, напоминая стаю голодных гиен, перед которыми помахали куском мяса. Он поднимает голову. Лицо обжигает первыми холодными каплями. Не слишком приятное чувство после того сухого и нагретого бесконечным золотым светом зала в чертогах Правителей, но Джинву улыбается. ...в его груди, между человеческим и Монаршьим сердцами, свернулась пурпурно-золотым клубком История - та самая, которую он успел украсть у хёна, в самый последний миг; уцепившись пальцами за сгиб локтя. Она пульсирует, она греет, она тихо урчит. Джинву улыбается шире. В этот раз всё будет иначе - в этот раз... да, определенно. Ведь он всё помнит.