Плод предательства

      Ничего не поднимает настроение так, как аромат горячего чая из лесных ягод, приятные песни птиц за окном и теплая летняя погода. Пробивающиеся сквозь кроны деревьев лучи солнца, которые мягко ласкают кожу своей теплотой, заставляют расслабиться и едва не уснуть на мягком покрывале из травы, бодрящая утренняя роса, которая ловит отражение лучей, тихий шелест деревьев, а также треск веток, когда рядом пробегает какое-нибудь животное. Нет ничего лучше заблудившихся путников, которые отлично подходят для уборки дома, которые боготворят тебя, приносят добычу в дом и со счастливыми лицами уходят обратно в город. Уставшие, изнеможденные, с провалами памяти, иногда без доспехов, иногда без одежды, но идут. Не задают вопросов, ничего никому не рассказывают.       Нет ничего лучше…       И это «лучше» ни разу не сравниться с темнотой и мрачностью клетки, без окон и дверей. Не сравнится с жесткой, каменной кроватью, без одеял и подушек, вонью из-под прикроватного горшка, и отсутствия света. От свободы ее отделяет решётка из выжженого камня, достаточно прочного, чтобы ведьма не смогла сломать его ни с помощью магии, ни физически. Ведьма легко соскочила с каменного ложа, пнув ногой рядом стоящую миску с остатками еды. Та со звоном покатилась по полу. Заячьи кости рассыпались, привлекая внимания затаившихся по углам крыс. — Не припоминаю, чтобы принцесс держали в «таких» покоях! — ее возмущенный голос разрезает тишину замка, в уголке комнаты заскребли «соседи» ведьмы, желая ближе подобраться к остаткам еды, но стоило темной бросить на них свой яростный взгляд, как те покорно притихли. Даже в темноте клетки можно было рассмотреть огонь в ее глазах. Темная магия бушевала, ей не нравилась волшебная клетка и не нравилось заточение. — Приведите ко мне хозяина. — повелительные нотки в голосе заставили крыс шелестеть. Грызуны не торопились выполнять приказы узницы, но в то же время опасались ее гнева, они как никто другой чувствовали в воздухе запах ее магии, могущественной, древней магии, той, которая сделала хозяина тем, кем он является. Длинные ногти впились в ладони, ведьму оскорблял тот факт, что даже крысы в этом проклятом замке отказывались ей повиноваться, хотя еще несколько дней назад были ее верными слугами. — Живо! — крикнула темная, топнув ногой по направлению к ним, и только сейчас грызуны зашевелились, бросились по трещинам и норам, оставляя ведьму одну.       Казалось, будто время в этой клетке остановилось. Может это еще один чудодейственный эффект огня или же она так долго находится здесь, что совсем потеряла счет времени? Темнота, одиночество, отсутствие чая из лесных ягод сводят ее с ума, и ведьма едва не бросается к решетке, когда слышит тяжелые шаги, и неприятный скрежет когтей по камню.       Вдоль стены расположено несколько факелов, свет от которых бросает ужасающие тени. Еще до появления ее мучителя в коридоре, она видит, как он поднимается по лестнице, видит продолговатую шею и большую голову, с острыми зубами, что добавляю тени еще большей ужасности. Громадное туловище, и сложенные крылья, раскрыть которые у него не получится, ведь коридор слишком узок для него. Длинный хвост тянется сзади, иногда его ведет в сторону, и тот бьется о стену, оставляя за собой целые разрушения. Чешуя ловит блики от огня и переливается словно сталь, она прочнее камня и любого меча. При каждом вдохе, словно раскалённая лава течет в груди, оставляя просветы между чешуйками. Единственное слабое место дракона, и почему за столько лет ни один рыцарь его не убил?       Ведьма не боится. Она стоит с гордо поднятой головой, стараясь не выдать свои эмоции, свой внутренний страх перед своим созданием. Она не дергается, когда голова наклоняется к клетке, и ее взгляд встречается с двумя желтыми глазами, которые размером с ее голову. — Ты хотела видеть меня, гостья? — низкий, рычащий голос будто бьется о стены, в клетке становится душно, дракон смотрит прямо. Его клыки размером с руку ведьмы, ему ничего не стоит проглотить ту и забыть, но они оба знают, что он этого не сделает. — Мне стоило превратить тебя в лягушку, было бы больше пользы от тебя. — с ядом выплевывает темная, делая шаг ближе, касаясь ладонями еще прохладного камня, который отделяет ее от дракона. — Как жаль, что ты не подумала об этом раньше. — его голос бьет по ушам, в нем столько власти и самодовольства, что темной и правда хочется превратить его прямо сейчас в лягушку. Мелкое и ничтожное существо. Жаль, что проклятие не накладывается повторно. — Чего ты добиваешься, держа меня здесь? — она старается говорить спокойно, но голос едва не срывается из-за натянутых нервов.       Дракон выглядит утомленным. — Я тебе уже объяснил… Тебе всего лишь нужно, — скучающее начал он, но темная нетерпеливо перебила его: — Я уже сказала, что не могу снять проклятие. –она раздраженно отбросила темные, цвета ночи, волосы за спину, скрестила руки на груди, и снова бросила яростный взгляд на дракона. — Только тебе это по силам, и ТЫ знаешь это. — с рычанием заканчивает дракон. — В самом деле? — с насмешкой в голосе спрашивает ведьма.       Воздух в клетке накаляется.       Она — его пленница. Она ведет себя неразумно. Принцессы и те были покорнее.       Тем временем она продолжает, с вызовом, с ноткой надменности в голосе, какая ей присуща и какую он запомнил с тех давних времен, когда был человеком. — Это по силам и принцессе, которая полюбит тебя. Будем ждать ее вместе? Или ты уже не надеешься на чистую и светлую любовь? Может ты хочешь, чтобы я помогла ее найти? — не скрывая раздражения в голосе, проговорила ведьма, делая шаг в сторону. Стараясь выглядеть как можно увереннее, словно ситуация всецело под ее контролем, она вальяжно прошлась вдоль клетки, с крайне задумчивым видом, пальцами касаясь каменных прутьев, что сдерживают ее силу, и совершенно не обращая внимания каким тяжелым взглядом провожает ее мучитель, — Согласно проклятию, тебя от него может освободить принцесса, которая тебя полюбит. Ты всего лишь должен получить ее поцелуй, это так сложно? — И по удивительному совпадению у каждой принцессы в этом чертовом королевстве есть уже любимый принц. — когти дракона проходятся по камню, выбивая из-под них искры, которые падают в опасной близости от платья темной. Ведьма отдергивает его. Поднимает осуждающий взгляд на дракона, который, кажется, доволен и не прочь поиграть с ней таким образом. Может стоит подпалить ей подол? Чтобы он стал чуть покороче, или может подправить прическу, этой невыносимой ведьме. — И какая знатная дама сможет полюбить чудовище, заточившее ее в замке? — продолжает он. — А чем это отличается от политических браков? На сколько я помню, это одно и то же. — яростно парирует ведьма, разворачиваясь к нему. Голова дракона резко поддается вперед, хвост бьет о землю, поднимая клуб пыли за его спиной. — На сколько я помню, ты — принцесса, прокляла меня из-за политического брака. — бровь ведьмы поползет вверх, в то время как взгляд дракона с каждой секундой становится тяжелее. Девушка видела, как в темноте его зрачков отражаются моменты прошлого, когда он был человеком, до того, как он встретил ее, до того, как женился на другой. Должно быть он жалеет. — Я сделала это во имя любви. — голос едва не дрожит, но она проглатывает душащий комок в горле, чтобы продолжить говорить. — Ты предпочел принцессу с большим наследством. Я любила все твои плохие стороны, я любила тебя любого, и ты так дешево предал мою любовь. Что ж, думаю, это справедливо. Если я полюбила тебя, и получила в ответ только предательство, думаю и другая принцесса должна полюбить тебя, только в твоем настоящем обличии — в обличии монстра. — она отворачивается, чтобы не показать слабость, он может увидеть на дне ее глаз те чувства, что темная яростно оберегает и скрывает. Чувствует горячее дыхание на оголенных плечах, и как воздух накаляется, а в клетке становится нестерпимо душно. — Я делал то, что должен. — рычит дракон, и в голосе прокрадывается раздражение, крысы как по велению разбегаются по норам, замок в клетке щелкает, и она со скрипом открывается. Ведьма разворачивается, не ожидавшая такого действия, но едва сдерживает удивленный крик, когда очень быстро пространство заполняет морда дракона. В ее глазах читается удивление и капелька страха. Темная не ожидала, что он рискнет отворить клетку и даст ей хоть маломальский шанс сбежать. Это доставляет удовольствие дракону. Ее растерянный взгляд, частое дыхание и попытки сохранить самообладание и достоинство. Морда все ближе, ведьма по неволе делает несколько шагов назад и вжимается в теплую каменную стену лопатками. Не вскрикивает, не пытается. С напускным спокойствием смотрит в глаза чудовищу, затылком прижимаясь к стене, темные глаза смотрят прямо на желтые перед собой. Волнение выдает только частое дыхание, грудь поднимается от частых вздохов и едва касается грубой чешуи. — Я никогда, — рычит он, — никогда не предавал тебя, Луиза.       Ведьма чувствует как по коже бегут мурашки от этих слов. Где-то на подсознательном уровне ощущает надежду, которую похоронила еще тогда, когда прокляла его. Когда ее жизнь разделилась на «До» и «После». — Думаешь, — совладав с эмоциями, выдыхает ведьма, ее глаза горят, в воздухе начинает искрить темная магия, и дракон не может ее не почувствовать, его зрачки сужаются, — я поверю тебе? Снова? Предателю?       Наступает молчание. Древняя магия заполняет пространство, и девушка едва может это контролировать. Эмоции берут вверх, сила искрит на кончиках пальцев, и стоит ведьме провести рукой, девушка и сама не знает, к чему это приведет, как сильно пострадает дракон и она сама. Он молчит. Секунду. Две. Три.       Будто размышляет над тем, что сказать, смакует слова, прежде чем выплюнуть в нее ядом. Секунды превращаются в часы, и ведьма уже готова сама прервать молчание, но ее опережают. — Ты — плод предательства, Луиза, — разрезает его голос тишину, — и ты ищешь вокруг себя предателей. Когда-нибудь ты поймешь, как сильно ошибаешься. — выдыхает дракон ей в лицо и вытягивает голову из клетки. Темница снова закрывается, блокируя магию, а дракон неуклюже разворачивается в проеме коридора, направляясь обратно.       Он не намерен больше ничего слушать, а она не может ничего больше сказать, кроме очередных проклятий. Слова неприятно режут, но девушка уже привыкла. Быть ведьмой не просто. Особенно, когда ты родилась в королевской семье. Эмоции все же берут верх. Уголки глаз начинает щипать, и в бессильной ярости она рычит: — Ты навсегда останешься монстром, — рык срывается на крик, — и никто! Слышишь? Никто не сможет снять проклятие!       Луиза с новой силой пинает тарелку. Та с грохотом пролетает между каменных прутьев и летит к дракону на лестницу. Дальше узница не видит ее, но слышит, как железо бьется о ступеньки и через несколько ударов останавливается. Крысы быстро разбирают кости и утаскивают по норам, а ведьма от бессилия падает на каменную кровать, в голове прокручивая множество способов, как отомстит дракону.