***
Профессор Польгма заинтересовалась им ещё на первом курсе, хотя она пока и не преподавала Адаму. Когда он приехал в Хогвартс на второй год, запоздало осознал, что он тут с пустыми руками, но, добравшись до своей спальни в подземелье Слизерина, увидел огромную коробку. «Мистеру А. Пэрришу.» — Аарон, ты не видел, кто это здесь оставил? — Спросил Адам. Они, конечно, прибыли в один день, но Адам попал в свою спальню далеко не сразу — сходил к директору извиняться за свою глупость и просил оставить его на этот курс. А учиться он будет по учебникам своих однокурсников. Директор с мягкой улыбкой отправил его в спальню, и, поникнув головой, Адам подчинился. — Нет, она тут уже лежала, когда я пришёл, — ответил Аарон, разлёгшись на своей кровати. — Чёрт, я уже устал. Адам улыбнулся и открыл коробку. Оттуда на него смотрел полный набор необходимых второкурснику принадлежностей. Он удивлённо выдохнул, и Аарон, которого охватило любопытство со скуки, подскочил. — Кто это так расщедрился? — Спросил он, чуть ли не с головой ныряя в коробку. — Какой-то профессор Польгма. — Задумчиво произнёс Адам, достав из коробки записку. Он нахмурился. — Интересно, зачем ему это? — Не ему, дубина, а ей. Она преподаёт ясновидение. У нас ещё не было, но ты ей похоже понравился. Хотя, ещё бы, с теми очками, что ты заработал для Слизерина в прошлом году. — Но мы всё равно проиграли, — напомнил скорее себе, чем Аарону, Адам. — Велика потеря, уступили Гриффиндору. Хоть не Пуффендую. Аарон и Адам знали о жизни друг друга больше, чем позволили бы знать другим. Что знал Адам, так это то, что Эндрю Джозеф Миньярд, близнец Аарона, и Николас Эстебан Хэммик, их кузен, учились на факультете Пуффендуя. Аарон Майкл Миньярд не особо много рассказывал о семье. Только в общих чертах — они с Эндрю живут у Ники и его родителей, помешанных на религии и магии, после смерти их матери (об этом Аарон предпочитает молчать). У них с Эндрю сложные отношения (об этом Аарон тоже предпочитает молчать). С Ники отношения неплохие (это Аарон рассказывает каждый раз, когда Адам пытается узнать что-то об Эндрю). Адам никогда даже не видел близнецов рядом — на совмещённых уроках они всегда находились в самых дальних углах кабинета. Он не мог точно сказать, одного ли они роста, не знал, кто родился первым. Спрашивать у Аарона он бы точно никогда не решился. Адам не знал, каково это — иметь брата или сестру, но всегда представлял себе, что близнец — это самое близкое и дорогое, что может быть у человека. Они услышали шаги за дверью, и Аарон торопливо бросил коробку под кровать Адаму. Вошёл Рико Морияма. За ним и Жан Моро. Адам и Аарон синхронно нахмурились. Они не были закадычными друзьями, но объединились против общих врагов — Рико и Жана. Или, точнее, против общего врага, против Рико. Жан был приятным в те несколько недель, когда Рико поджёг себя, демонстрируя свои великолепные умения в пользовании волшебной палочкой, и валялся в лазарете. Адам с Аароном откровенно удивились, когда Жан подсел к ним ночью в спальне, и они без умолку болтали до самого утра. Потом Рико вернулся, и Жан снова оказался рядом с ним. Адаму было всё равно, он понимал, как сложно отказаться от привязанностей — он сам до сих пор скучал по своим родителям, и, если бы они написали ему, он бы сразу же вернулся к ним. Аарон злился на то, что Жан не может за себя постоять. Хотя, потом Миньярд открыл в себе такую способность, как равнодушное осуждение. Адам, сколько не пытался, не мог повторить за ним. — Приехали, команда ботаников? — Спросил Рико, бросая огромную сумку на кровать. — Приехал, Рико-я-просру-все-наши-очки? — Язвительно спросил Аарон. — Очень важно твоё мнение, Эндрю. Или Аарон? Впрочем, какая разница? Как будто кто-то может вас различить. Аарон одарил его своим равнодушно-осуждающим взглядом, хотя Адам и понял, что за этим взглядом Аарон хотел спрятаться. — Тебе не помешало бы знать хотя бы, у кого ты отнимаешь очки, Рико, — вмешался Адам, и прежде, чем Морияма успел ответить, схватил Аарона за руку и повёл к выходу из комнаты. — Ты его засадил, — улыбнулся Аарон, — видел его рожу? — Мне даже жаль Жана, — с грустью сказал Адам. — Ты лучше нас пожалей, — посоветовал Аарон, но потом резко остановился и выдернул свою руку. — Куда ты меня тащишь? — Мне надо вернуть коробку этой ясновидящей. — Не надо тебе этого делать, — покачал головой Аарон. — Почему нет? Аарон безуспешно пытался объяснить ему, что от подарков отказываться нельзя, это, как минимум, неприлично. Потом сказал, что это дурная примета. Потом решил, что без принадлежностей его просто вышвырнут. Потом просил Адама не оставлять его один на один с этим жутким и тупоголовым Рико, иначе Слизерин скатится со второго места на пятое, и плевать, что факультетов только четыре. Без Адама они пробьют дно, пообещал Аарон, но даже это не убедило Пэрриша. Он не принимал подарков никогда и отказывался начинать сейчас. — Я хотя бы поговорю с ней, — попытался найти компромисс Адам. — Поблагодарю. — Я не один день тебя знаю, я пойду с тобой. Адам был благодарен за компанию. По дороге они встретили ребят с других курсов и факультетов, и Аарон освобождал Адама от необходимости говорить с ними. Нет, он сам тоже не вступал в диалог, просто включал свой равнодушно-осуждающий взгляд, который отпугивал непрошенных собеседников. Вот только у Ники, его кузена, похоже, был иммунитет. — Аарон! — Прокричал он с конца коридора и подбежал к ним. Его мантия развевалась, и Адам подумал о том, чтобы убежать подальше, но они уже стояли перед кабинетом профессора Польгмы. — Ники, — кивнул Аарон, когда тот остановился. — Привет, Адам! — Привет, Ники. Повисло неловкое молчание. — Ты уже на третьем курсе, да? — Попытался заполнить паузу Адам, хотя и не до конца понимал, зачем именно. Может, Ники понял бы, что они не настроены общаться и вообще заняты. — О, да. Не волнуйтесь, второй курс пролетит, оглянуться не успеете. Ну, только если вы, не знаю, не всунетесь во всякие там передряги. — Не всунемся, — пообещал Аарон. Ники недоверчиво покосился на Адама, и это был первый раз, когда Адам видел, чтобы его улыбка померкла, затем обратился к Аарону на незнакомом языке. Аарон мотнул головой и тоже что-то ответил. Потом Ники устало выдохнул и ушёл. — Это..? — Немецкий. Пошли?***
Сидя на полу перед зеркалом Еиналеж, Адам вспоминал события второго курса, закрыв глаза. Он давно прочитал из книг библиотеки о свойстве этого зеркала. Ему рассказали об этом дома у одной девушки из факультета Когтеврана, Блу Сарджент, где он провёл лето после второго курса. Туда его привезла Персефона Польгма. Оказалось, она увидела предсказание, в котором Адам сыграет важную роль, но отказалась пояснять, какую именно. В доме Блу он познакомился ещё с кучей ясновидящих, все были разными и необычными, но самой необычной среди них была сама Блу — она не была ясновидящей. Несмотря на то, что они были из разных факультетов и в Хогвартсе раньше не общались, это лето они провели весело. Адаму было трудно жить с чужими людьми, жить за чужой счёт, но Блу всячески пыталась его успокоить. Она была милой девочкой, когда не ругалась, и красивой, когда приводила себя в порядок после сна. Адаму нравился её стиль — дерзкий и экстравагантный, нравились её коротко стриженные чёрные волосы, которые ей приходилось цеплять кучей разноцветных заколок, чтобы они не лезли в глаза. Нравилось разговаривать с ней, потому что каждый их разговор перетекал в спор. Он скучал по Аарону, поэтому они переписывались в свободное время. Аарон рассказывал, как проходят его дни в обществе бесящего близнеца, вечно весёлого кузена и дяди и тёти, которые были «ку-ку», как выражался Аарон. Адам рассказывал, как проходят его дни в обществе гадалок, к которым каждый день приходят много людей. Лето после третьего курса Адам провёл в Хогвартсе. На это лето Блу осталась вместе с ним, и они познакомились с Дэн, девушкой из Пуффендуя, которая переходила на седьмой, последний курс. Кроме них троих, Хогвартс держал этим летом в заложниках ещё нескольких профессоров. Но самыми интересными для них были привидения. Адам познакомился с Ноа, это был один из бывших студентов Когтеврана. Блу рассказала, что они хорошие друзья, и Адаму Ноа очень понравился. Дэн как-то намекнула Адаму на то, что никто из учеников не знает, как умер Ноа, и ходят разные слухи, от безобидных, до ужасных и полных клеветы. Адам открыл глаза. В зеркале по-прежнему сидел он. Уже взрослый, в дорогом костюме. Зеркало Еиналеж показывало то, чего больше всего хочет человек, Адам это знал. Но он всё равно почувствовал себя неуютно, когда увидел, что зеркало знает о том, что Адаму хотелось бы видеть гордость в глазах родителей. Родителей, которые его бросили. Родителей, которые ни разу даже не писали ему. Родителей, которым он и не был нужен. Резкий хлопок дверью отвлёк его. Инстинктивно, Адам вытащил палочку из кармана, перевернулся на колени и направил её на вошедшего. — Стой! — Потребовал он, и силуэт, стоявший возле двери, вздрогнул. — Профессор? — Тихо спросил он. — Нет, я не профессор, — Адам поднялся на ноги, всё ещё направляя палочку на мальчика, ворвавшегося в его убежище, но тому стало уже всё равно. Он развернулся и подошёл ближе. Когда его лицо осветил лунный свет из окна, Адам узнал в нём студента теперь уже четвёртого курса из Гриффиндора. — Ронан Линч? — Адам Пэрриш? — Он презрительно выгнул бровь. — Я думал, хорошие мальчики уже спят. — Я нехороший мальчик, — сказал Адам быстрее, чем подумал. Ронан прыснул. Адам захотел уйти, но это его убежище, и он будет бороться за него, если придётся. Правда, он надеялся, что до драки с этим сумасшедшим бритым мальчиком не дойдёт. — Боже, ты что, пришёл сюда посреди ночи, чтобы полюбоваться на себя в зеркале? — С ужасом и издевательской улыбкой спросил Ронан, глядя Адаму за спину. — Типичный слизеринец. Он засмеялся и подошёл ближе, но, когда увидел себя в отражении, замолк и вздрогнул. Потом, не веря своим глазам, повернулся. Потом снова взглянул в зеркало. — Это твоя шуточка? — Его ярко-голубые глаза яростно сверкнули в темноте. Адам сел напротив зеркала, и Ронан сел тоже. Он смотрел только на Адама, потому что смотреть в зеркало боялся. — Что ты увидел? — Спросил Адам так, будто от ответа Ронана мог зависеть ответ Адама. На самом деле, он мог бы просто рассказать Линчу, в чём прикол этого зеркала, но ситуация сложилась такая: Адама немного бесил Ронан. И узнать что-нибудь, что могло бы пригодиться, было необходимо. — Свою семью.. Как ты это сделал? Адам опешил. Он думал, что Ронан скажет что-нибудь типа «Я такой крутой, стою рядом с самой лучшей тачкой и лучшей девчонкой в мире», потому что был уверен, что Ронан Линч именно о таком и мечтает. Услышать «Свою семью» он был не готов. Адам снова посмотрел в зеркало. Снова увидел в нём своих родителей. Отец приобнимает его. Мать улыбается. — Ты тоже их видишь? — Ещё тише спросил Ронан. — Я вижу своих отца и мать, — честно ответил Адам. Ронан поднял глаза на зеркало снова. — Оно что, показывает умерших? — Мои родители не умерли. — Тогда почему ты этим летом остался здесь? — Я.. Они, эм, уехали. Честно говоря, я не знаю, живы ли они. — Хотя мои братья живы, — вслух рассуждал Ронан, уже не слушая Адама. — Зеркало показывает семьи? — Оно показывает наши желания. То, чего мы хотим больше всего на свете. — О. Ронан загляделся. Он неподвижно сидел минуты две или три, пока Адам не коснулся его плеча. — Ты ведь понимаешь, что это не по-настоящему? — Что? Ага, да.. Не по-настоящему.. — Ты соскучился по семье? — Адам попытался начать разговор, потому что из нахального и дерзкого Ронан превратился в грустного и унылого. — Семестр ещё даже не успел начаться, а один из твоих братьев учится здесь, разве нет? — Там папа с мамой. И Деклан. И я. И Мэтью. И мы все дома. — Деклан — это твой брат? — Да, старший. — Так ты хочешь домой к брату и родителям? Адам внезапно вспомнил догадку Ронана о том, что зеркало показывает умерших, но было поздно, потому что вопрос он уже задал. — Я хочу, чтобы всё было, как раньше. Чтобы родители были живы, а мы могли приезжать домой. — Ты.. — Адам пытался сформулировать вопрос так, чтобы он не звучал слишком грубо, но по ночам его голова соображала ужасно, — типа бездомный? — Тебе знакомо понятие «чувство такта»? — Ронан резко повернулся к Адаму. — Вроде того. Так ты не можешь вернуться домой? — Вроде того. Отец оставил завещание, и, если мы ослушаемся, лишимся наследства. Нам типа по закону нельзя возвращаться. — Ты сказал «по закону» так, словно возвращался туда, обходя его, — Адам закатил глаза, но потом осёкся. — Погоди, ты что, серьёзно возвращался?! — Я был тих, как агент 007, — Ронан сложил пальцы пистолетиком и засмеялся. Они снова уставились в зеркало. Адам знал, что Ронан видит там свою семью, но его по-прежнему преследовало смутное ощущение, что он видит его родителей. Адаму казалось, что Ронан его сейчас засмеёт, апеллируя тем, что Адам мечтает о признании отца и матери, а тем настолько всё равно, что они развернулись и уехали. Возможно, Адам боялся этого, потому что, посиди они ещё в такой тишине, Адам бы сам себя засмеял. — Как ты здесь оказался? — Словно прочитав его мысли, спросил Ронан. — Я нашёл зеркало летом. С тех пор я каждую ночь сюда прихожу. А ты? — Я типа устроил гонки по школе с Джозефом. Ну, Кавински, ты должен его знать. Внезапно в Адаме проснулось отвращение. При упоминании Кавински в нём всегда просыпалось отвращение. «Ты должен его знать». Ещё бы, кто вообще не знает Джозефа Кавински? Смутьян и бестолочь, каких поискать надо и всё равно не найдёте. Впрочем, он был весёлым парнем, но вокруг него крутилось очень много секретов, а Адам не хотел связываться с секретами. Он просто хотел отучиться спокойно. — Ты дружишь с Кавински? — Спросил Адам, не отдавая себе отчёта в своём желании услышать «нет». — Дружу ли я с Кавински? Нет, конечно, ты что, идиот? У меня вообще нет друзей. — А как же тот тип? Как его?.. Который «умница Гриффиндора»? — Ронан не понял. — Ну, который всё время в этих ужасных топсайдерах? — А, ты про Гэнси что ли? Ну, да, я дружу только с ним. — Разве его зовут не Ричард? — Внезапно вспомнил Адам. — Вообще, Ричард Кэмпбелл Гэнси III, но я предпочитаю либо «Гэнси», либо «Дик». — Я думал, вы дружите. — Друзьям можно. Слушай, ты сказал, что приходишь сюда каждую ночь, да? — Да, это типа моё место. — Я хочу прийти сюда завтра ночью. Можем договориться о графике посещения. Адам немного подумал. Можно согласиться на это — в конце концов, если они будут приходить вместе, а Ронана случайно спалят, Адам не оберётся проблем. Но, с другой стороны, Адам всё ещё ревновал это место и это зеркало. — Можем приходить вместе, — тихо предложил он. — Я думал, ты будешь против, — признался Ронан. — Тогда, до завтра? — До завтра. Вернувшись в свою кровать, Адам ещё не знал, что его план «отучиться без каких-нибудь тёмных историй» провалился вместе с их с Ронаном договорённостью увидеться завтра ночью. Адам ещё не знал, что Ронан Линч — клубок тайн и секретов.