Под рассвет забудем снова.

Завтра я буду скучать ещё сильнее. — Так! Громкий голос Сарады раздался сиреной в ушах. — Пришло время раскрыть все карты, Мицуки! Не умолкая, Учиха подходила ближе к желтоглазому. Видно, она не в настроении. Нахмуренная, теперь точно не оставит в покое. — О чём ты? Без единых эмоций проговорив, он перевёл глаза на девушку. — Что ты знаешь о той девочке? Вечно забываю её имя. — Акина. Всё ещё безразлично. — Мицуки, Сзади девушки появилась блондинистая макушка. — Что-то случилось? Боруто дотронувшись до друга стал трясти его за плечо. — Нет, с чего ты взял? Ухмыльнувшись, Мицуки посмотрел ему прямо в глаза. — Странный ты. — Наверно. На выдохе подметил змей. — Ближе к делу. Женский голос не переставал бить по ушам. — Мало знаю. Сам охочусь за этой информацией. Но раз так нужно, я расскажу. Ещё раз чтоб не забыли, её имя Акина, фамилию она взяла Дейдары, чтоб в будущем не было проблем. — Каких? Перебил Боруто. — Есть один выживший Учиха, у которого единственная дочь. У остальных жителей возникнет вопрос, кто еще один человек с этого клана?. — А, ты прав. — А теперь не перебивай. На просьбу друга блондин только поджал губы, внимательно вслушиваясь в слова напарника. — Исходя из того факта, что она дочь Обито, то жители разных деревень устраивали на неё покушения, совсем забыв, что Обито и Дейдара были при жизни. Естественно, получали за это. Покушение на царского ребёнка — смерть. Это вполне могло спровоцировать её на самоубийство, но ей не хватало на это сил, поэтому она попросила об этом Обито, что в дальнейшем не выполнил её просьбу, оставив её в разуме, забрав её глаза. Она могла не поддаться силе первого призыва, в итоге умереть навсегда. Это и помешало Обито забрать её душу с собой навсегда. Что о личной жизни? Я не знаю. Да и никто не знает, она ведь ребёнком была. — Говорят, она похоронена в нашем возрасте, это как? Спросила Учиха. — Она появилась тем путём, что и я. Повисла тишина, которая для Узумаки и Сарады казалась вечной. Мицуки ждал шокирующих воплей и вздохов, но в ответ получил лишь слабый кашель. — Её тело и умственные навыки схожи с Дейдарой, но никак не сила и физические способности. Монолог Мицуки вдруг остановился, что могло значить только одно. Информации мало. — Почему взрослые говорили, что против воли жертвы нельзя воскрешать? — Каждый имеет право на выбор. И каждому он даётся перед смертью, одним словом: Тревожить тебя после твоей кончины. — Ответ тут очевиден, какой человек бы хотел воскреснуть? Учиха вопросительно вскинула руки, будто услышала что-то абсурдное. — Такие люди как Мадара были последней «молитвой» для жителей, хоть он и почти уничтожил её, на самом деле никакому другому врагу не давал сделать это за самого себя. Если не сможем победить Ооцуцуки, Мадара придёт к жизни. Повторю ещё раз, поэтому будьте готовы в любой момент. Такие решения обычно приходят в головы взрослых неожиданно. А сам Мадара признал свою ошибку, перед своей смертью став таким, каким был раньше. — Нам нужно достать элемент её тела, В дело снова вмешалась Учиха. — Как это сделать и где найти, Мицуки? Она посмотрела на друга. Надеясь, что он найдёт решение их проблемы, ведь слышит о ней девушка впервые. — В лаборатории родителя есть она. Тишина. Её прервал Боруто, который притих на несколько минут. — А как? — Прядь волос. Боруто лишь похлопал своими стеклянными глазами, непонимающе смотря на друга. — Точно. Как мы её достанем? — С Божьей помощью. Усмехнулся Узумаки, смотря на подругу. — Смешно. Без капли эмоции прокомментировала девушка. — Сегодня ночью, Начал змей. — Я попытаюсь достать что-нибудь, а вы ещё раз изучите технику воскрешения. Чтоб не было никаких ошибок. Не очень хочется умереть во время ритуала. — Зачем мы вообще её воскрешаем? Пожал плечами блондин. — Она знает больше, чем вся деревня. — Откуда? — Это мы и пытаемся узнать. Произнесла Учиха. — Нам не нужна информация, нам нужен её пересказчик. — Как все запутано. Вдруг схватившись за голову, Узумаки почти простонал слова. А ведь он даже не догадывался, что это только начало их общей истории. <…> Лог стоял в проёме двери, наблюдая за Мицуки. — Долго ты так будешь? Щелкнув у его лица, он развернулся. — Пытаюсь прочесть, каковы твои действия дальше. — О чем ты? Он опустил голову на рабочий стол с грохотом, забив на физическую боль. Всё равно её он больше не чувствует. Он потерял эту способность тогда, когда она в последний раз посмотрела на него и ушла. Навсегда ушла. Лог на секунду задумался, А стоит ли? Стоит ли помогать? Стоит ли достать всё необходимое? Стоит ли шептать на ухо правильный путь? Стоит ли вселять уверенность в них? Определённо нет. Его решение пожалуй, спасло их от смерти. — Да так. Думал, тебе нужна помощь. Старший поджал губы, прищурив затем глаза. Посмотрев на Мицуки, он стал изучать его язык тела. Был ли он взволнован? Было ли ему страшно? Лог читал его как открытую книгу. Всё понятно, все тайны перед ним раскрываются по щелчку пальца. — Нет, Ухмыльнулся младший. — Всё хорошо. — Я тогда пойду. Всё ещё стоит на месте. — Конечно. Говорит молодой змей. Но тот всё ещё стоит. — Я, Сделал паузу. — Тогда пойду. Уже с усмешкой. — Естественно. Отозвался змей. Когда Лог закрыл дверь, Мицуки облегченно выдохнул весь воздух, который успел переполнить его лёгкие. Рука юноши, что была до этого завёрнута в рукав длинной толстовки, уже попадалась ему на глаза. Она была не пустой.. постойте, зачем он убил ребёнка? Мицуки ухмыльнулся своему же вопросу, а не просто так. В своей руке он держал прядь. Золотую прядь, которая переливалась от солнечных лучей, играя с такими же солнечными зайцами. Это была её прядь. В своих руках он держал чистое золото, с какой стороны не смотри, оно чище крови только что родившегося младенца. Высший сорт, высший обладатель. Как? Как ему удалось ворваться в закрытую лабораторию Орочимару? Ответ был прост только для Лога и Карин. А дело в том, что лаборатория Орочимару состояла из двух этажей, хоть она была и подземной. На первом этаже было всё самое необходимое. Рабочий стол, колбы, капсулы, какие-то пробирки и еще много всякого непонятного. А на втором этаже было множество нескончаемых дверей, где располагался материал для опытов. Манекены, отпечатки пальцев людей, части тела, останки, даже кости. Дело в том, что это всё огородилось перилами, которые были в ряд всем комнатам ровны. Мицуки долго прислушивался к шуму за загадочной комнатой, но заметив, что голосов за ней нет совсем, стал открывать дверь почти незаметно. Когда он вошёл внутрь, была полная пустота. Это выглядело давольно странно, ведь Карин всегда любила тут проводить своё время, как достойная ученица Орочимару. Не став терять время, Мицуки стал переворачивать всё содержимое на столе, после в верхних полках, шкафах и тумбочках. Не найдя ничего, что ему было б годно, он стал приближаться у железным коробкам, которые были закрыты на замок. Найти ключ ему не составило труда, он всегда лежал на подоконнике. Была проблема в том, как достать ту коробку. Она была высоко. Даже слишком. Но справившись с этой задачей, Мицуки стал вскрывать таинственный ящик пандоры. Там лежало именно оно. Прядь волос. кожа, кровь, даже её слёзы. Самое безопасное. Ему нужно самое безопасное, для её безопасности. Прядь волос была самым лучшим вариантом. Схватив её, Мицуки закрыл ящик, после поставив ключ на своё почётное место. Убрав всё на свои места, Мицуки повернулся к рабочему столу, состояние которого оставляло желать лучшего. Бог с тобой. Подумал про себя змей, метнув рукой в сторону. Хлопнув дверью, он поспешил как можно скорее покинуть помещение. — Главная цель у него имеется. Скрестив руки у ограждения, Карин посмотрела в сторону Лога. — Он нас не заметил. Это вызывает несколько вопросов. — Оно и к лучшему. Усмехнулась Узумаки. — Так будет проще нам, поверь. Девушка поспешила покинуть своё местонахождение на данный момент. Было слышно только цоканье её каблуков, которое раздавалось в ушах как звон или скрежет. — Скорее, ты права. С детской наивностью, старший глядел в одну точку, а после поспешил за Карин. <…> — Когда? Коротко. Ясно. — Срок заканчивается, медлить нельзя. Протараторил Мицуки и вытащил прядь волос. — Тело? — Захоронено. И на какой глубине ещё. Протянул слова змей, перед тем как выдохнуть. — Начнём сегодня, успеем? Боруто появился сзади Сарады, создавая шум вокруг. — Нет, сегодня опасно. Девушка села на кусок дерева. — Нам нужно разузнать про тело. — В лесу Нара, раскопать сможем если начнём сейчас. Теперь рука Мицуки была опущена, а прядь свисала с его пальцев. Это выглядело как жидкое золото, которое льётся с рук. <…> Выйти на улицу в тот день никак было нельзя, а выглянуть в окно практически невозможно. Лил сильный дождь, а погода играла злую шутку. Именно в тот день, когда всё было готово. Сейчас Мицуки смотрит в окно, ожидая когда закончится этот злосчастный кошмар в его жизни. Совсем скоро. Пронеслось где-то в ушах, что разве прошептали. Выходя на улицу с каменным лицом, змей шёл прямиком к лесу, а ведь Боруто с Сарадой ждали его в центре, но блондин слишком спешил в действиях, сам не зная куда его так гонит. Приближаясь к лесу, Узумаки увидел сотоварища, на котором не было лица. Он был..подавлен? —Ты спал вообще? Подходя к товарищу, девушка посмотрела на змея с осторожностью. — Чем раньше начнём, тем быстрее закончим. Без единого дрога на лице сообщил Мицуки, а затем повернувшись спиной. Как только чертёж из крови был вырисован на чистой зелёной поляне, Мицуки хмыкнул носом. Повернувшись к товарищу, он достал манекен, но это казалось только на первый взгляд. — Об живой жертве я позаботился. Он небрежно кинул неизвестный объект, кажется, в крови. Разложив его, троица стала сшивать волосы в тело неизвестного иголкой, а руки их были испачканы в его же крови. Через несколько секунд послышались вопли боли, физической боли. Иголка проходило сквозь тело, а волосы идеально входили сквозь кожу. — Когда это закончится? Отчаянно простонал Узумаки. — Совсем, Сарада сжала зубы. — Скоро. Последнее погружение иглы в плечо дало о себе знать. Пошла кровь, а вопли прекратились. — Не перестарайтесь, нам нужен живой труп. Притронувшись к выи неизвестного, Мицуки кивнул. — Шоковое состояние. Нам лучше поспешить. Был начертан треугольник. Сарада встала на острый конец левой стороны, Боруто правой, а у Мицуки не оставалось выбора, но он ему и не нужен. Самое главное, Чтоб всё сработало. Сложив печать руками, молодой змей посмотрел на готовых к действиям товарищ. Кивок Мицуки дал о себе знать. Узумаки и Сарада сложили печать заново, поднося руку к земле. В ту же секунду день сменился ночью, а лист падающий с дерева вдруг остановился. Биения их сердце были настолько громки, что животные расхаживающие там убегали от них. Время то замедлялось, то текло как вода из-под крана. Погода сменилась на грозу, а через секунду пением птиц и цветущей сакурой на деревьях. Что только что происходит? Раздавалось в голове у Учихи, пока она не посмотрела на парализованное тело. Оно покрылось пеплом, а кровь с белой ткани исчезла. Высохла. Отпала. Палец жертвы дёрнулся в нервном судороге. Всё стало понятно. Всё успешно. Перестав использовать печать, Мицуки рухнул на землю держась за собственное плечо своей же рукой. Стиснув зубы, Мицуки посмотрел на белое полотно, от которого ничего белого то и не осталось. Оно стало или желтоватым, или коричневатым, а важно ли это сейчас? Сарада и Боруто медленно подняли руки в обычное положение, не сводя глаз с сотоварища. Повернув голову, Боруто заметил желтую макушку. Внимание, желтую. У жертвы была чёрная голова. Медленно подходя ближе, Узумаки с каждым шагом переставал дышать, дабы не спугнуть. Когда расстояние сократилось меньше, чем три сантиметра то Боруто протянул руку в целях снять почти белую ткань с лица. Приблизив кончики пальцев, Узумаки затаил дыхание. Сердце бешено колотилось в груди, готовое вот-вот выпрыгнуть. Резкий вздох Узумаки значил только одно. Рука желтоволосой девушки перехватила руку напротив, покачав головой в отрицательную сторону. — Покажись. Мицуки перешёл на крик. Хриплым голосом он то шептал, то кричал ей это. — Покажись, Акина. Когда некто схватило Боруто за руку и сжала её, тогда трое чуунинов затаили дыхание. Хриплый звук вывел из мыслей блондина стоявшего перед белым человеком. — Кхм.. Не переставало раздаваться. И что теперь делать? Стоять? Доносилось в голове у Узумаки. — Нельзя. Женский голос показался грубым. Будто человек только проснулся. Дальше было всё как обычно. Они втроём смотрели как «белый человек» медленно снимает с себя ткань. Когда лицо было уже видно, они сумели разглядеть её волосы, черты лица, а самое главное, её глаза. Когда ткань спала окончательно, Мицуки перестал дышать. Она была совсем другой. Что это? Она казалась не в настроении, её мимика перешла на злость, а черты лица будто..повзрослели? Но на внешний вид, это всё же Акина. Так будет проще нам, поверь.