Холод внутри меня

Казалось, будто веки не слиплись - ссохлись. Почти уверена, что когда открывала глаза, слышала их хруст. Вокруг было непроглядно темно. Я попыталась пошевелиться, но руки и ноги оказались привязаны к постели. На секунду меня накрыла паника. Я попыталась кричать, но из горла вырвался лишь сиплый свист. - Она очнулась! - раздался жутко знакомый, почти родной голос. Следом послышался грохот, будто что-то тяжело упало на пол, и торопливые шаги. Скрипнула дверь и комнату озарил тусклый свет трëх факелов. Над моим лицом навис Невилл с широкой улыбкой. Я снова дëрнулась. - Не нужно, Гермиона! Тебя привязали, чтобы во сне ты не сдирала повязки. Их совсем скоро снимут. Какая знакомая обстановка. Я на больничной койке, накрепко перемотанная бинтами, и Невилл, дежурящий у моей постели. Не хватает только... - Где Малфой? - просипела я, особо не надеясь на хорошие новости. - С ним всё в порядке. По сравнению с тобой, он легко отделался. Его уже выписали. Выписали? Так мы в больнице? - Что это за место? - Убежище. Ты в лазарете. Уже третьи сутки пошли с вашего появления, - принялся тихо просвещать меня Невилл, пристроившись на краю койки, - Насколько я знаю, вы умудрились вырваться из Гринготтса на драконе. Малфой связался с Грюмом через твою монету и вас доставили сюда. Ты всё это время была без сознания. Жуткие ожоги: в некоторых местах плоть прожгло до костей. Мою шкуру уже ничем не испортить. Ладно. Так, значит, мои последние воспоминания о карабканье на стену - ошибочны. Мы взбирались на дракона. И как только громадная ящерица это позволила? - Что с Гарри? Он жив? - Схватил режущее в живот, но его залатали. Он в полном порядке. - А Рон? Невилл как-то странно покосился на меня и прикусил губу. Не хорошо. - Насколько всё плохо? - Беллатриса ранила его клинком. Нож явно был необычный. Все лечебные заклинания и зелья лишь ненадолго стягивают рану, боль заглушить не удаëтся. Он теряет кровь, а запасы восполняющего почти иссякли. Не нужно было брать их с собой. Мы совершили ошибку. - Я могу его увидеть? Невилл тяжело сглотнул. - Не знаю, стоит ли... Да, можешь. Когда снимут твои повязки. Ржавые дверные петли снова заскрежетали и в палату вошла Помфри. Пора терпеть процедуры. *** - Ты похожа на варëный корень мандрагоры, - буркнул блондин, усаживаясь на табурет возле моей кровати. - И тебе привет, засранец. Ну, рассказывай, как тебе удалось нас вытащить? Малфой поджал губы и поморщился. - Вытащить... Сначала я вас туда загнал. Я закатила глаза. - Будто силой. Не бери на себя слишком много. Говори, что там произошло? Я практически ничего не видела. - Да что там рассказывать? Когда появились Поттер и Уизли, я подумал, что всё кончено. Кинулся за тобой, и тут обрушился стеллаж. Нагрянула охрана, за ней - ПСы. Когда твои чары спали и я тебя нашëл, ты была почти без сознания и вся в ожогах. Потащил тебя наружу, пока Беллатриса и компания барахтались в золоте, а там Поттер дракона запрягает и рыжий весь в крови валяется. Смылись чудом. Не поспоришь. Удивительно, что все четверо живы. Почти. В палате повисла тишина. Я прислушивалась к ровному дыханию Малфоя, сверлящего меня серыми глазами. Мне было до странного спокойно. В который раз приходится почти умирать? Уже не интересно. Уже наплевать. Почему-то важными стали лишь эти глаза и дыхание. Только они способны согреть. Холод внутри настолько приелся... Когда мне стали настолько безразличны другие? Я привыкла терять. Кажется, я и плачу-то теперь только по инерции. Боль в груди фантомная. Её нет. Я убивала, меня убивали, моих друзей, близких... Скольких уже не стало? О чьей гибели я не узнала? Не важно. От зелий снова потянуло в сон. Я не противилась. Веки сомкнулись, но даже в темноте я видела их - две капельки ртути. Мой персональный яд. *** Сколько прошло времени? Я не видела солнца, кажется, целую вечность. В палате я была совершенно одна. Конечности наконец-то освободили и я принялась расхаживать из угла в угол, разминая затëкшие суставы. Осматривать своё изуродованное тело совершенно не хотелось. И на ощупь понятно, что всё очень плохо. Стоило ли расстраиваться из-за маленького шрама над бровью? Теперь я - один большой шрам. За стеной послышался слабый стон. Я замерла, прислушиваясь. Тишина. Мёртвая. Должно быть, показалось. Интересно, сколько здесь народу? Судя по всему, не меньше двух сотен. Этот замок наверняка просто огромный. Муравейник. Снова стон. Нет, я точно его слышу. Осторожно подкралась к двери и выглянула в тëмный коридор. Никого. И зачем я, собственно, крадусь? Не пленница ведь. Я вышла наружу и поëжилась. Здесь ужасно холодно и пахнет сыростью. В старые оконные рамы задувает ледяной ветер. Может, это его вой? Нет. Звук доносится из-за соседней двери. Я надавила на ручку - открыто. - Эй? Кто здесь? - шепнула я в темноту. В дальнем углу послышалась возня, а затем и слабый голос Рона: - Герм? Это ты? Я щëлкнула пальцами, зажигая настенные факелы, и сфокусировала взгляд на друге. От увиденного чуть не потеряла сознание. Его лицо выглядело мертвецки-бледным и измученным. Бинты на шее и белоснежные простыни пропитались ярко-алой кровью. Грудь еле заметно вздымалась от коротких вздохов. Я подошла ближе. - Ты... Как ты себя чувствуешь? Браво, Гермиона. Первое место за самый идиотский вопрос. Рон попытался выдавить улыбку, но лишь хрипло закашлялся. - Больно. Поз... Позови Помфри. Он умирает. Медленно. Мучительно. Неизбежно. - Мне было чертовски обидно, когда вы ушли без меня. Ты ушёл. Оставил одну. Я не узнала собственного голоса. Рон поднял на меня затуманенный взгляд. Безжизненный. - Ч-что ты... Не спасти. Не помочь. - Сейчас я благодарна. Если бы ушла с вами, неизвестно, сумели бы мы добиться такого прогресса. - Герм... Он снова закашлялся и зажмурился от боли. Кровавое пятно на подушке расползлось. - Мне жаль, что всё так вышло. Это моя ошибка. Если бы я не вызвала вас с Гарри, вы бы не пострадали. Прости меня. Я присела на корточки возле кровати и накрыла ладонью его сжатый кулак. Рон мотнул головой. - Ты не... Не виновата. Виновата. Всегда была. Когда спутала дружбу с влюблëнностью, когда выпытывала у тебя ответные чувства, когда давила своим внутренним холодом. А ещё, когда заставила тебя самого чувствовать вину. Вынудила броситься в бой, следуя моему плану. - Ты не выживешь, Рон, - вышло хрипло и тихо, но он расслышал и нахмурил брови, - Помфри бессильна. Все бессильны. Очевидно, клинок был проклят. Тебе не помочь. Я поднялась и всмотрелась в его лицо. Совсем не похож на себя. Нос и скулы обострились. Кожа побелела. - Хочу... Жить. Хочет. Конечно же. Но это не жизнь. Он уже мëртв. Его тело мучается в нестерпимой боли. - Прости, Рон. Прости меня. Я сдавила его нос и зажала рот ладонью. Он издал булькающий звук и слабо сжал моё запястье. В его глазах застыл немой ужас. - Прости... Я виновата. Потерпи немного, - шептала я, всё сильнее сдавливая пальцы. Это его последнее мучение. Ещё немного, и всё будет хорошо. Не будет ни боли, ни страха. Всё закончится. Он издал последний хрип и закатил глаза. Рука, что держала моё запястье, обмякла и упала поверх одеяла. Я отняла ладони от его лица. Такой спокойный, будто спит. Но теперь он окончательно мëртв. Для него война закончилась. Я склонилась над его головой и оставила поцелуй на ледяном лбу. Щëлкнула пальцами. Свет погас. *** Это ведь был сон? Просто сон. Я не видела ни этих блеклых голубых глаз, ни мокрой от крови подушки, не слышала хрипов из разодранного горла. Не сон. Сейчас я слышу звук более страшный, чем предсмертные стоны. Плач матери, потерявшей сына. В холодном коридоре Молли рыдала так громко, почти кричала. Я вжалась в подушку, зажмурившись. Нужно переждать. Это моё наказание за игру в Бога. Дверь неприятно скрипнула. На секунду я испугалась, но, увидев в дверном проëме белобрысую макушку, выдохнула. - Почему не выходишь? Его тело сейчас унесут. Малфой прошествовал к стулу и уселся, не сводя с меня внимательного взгляда. - Не хочу этого видеть. Попрощаюсь на похоронах. Он осторожно взял мою руку, развернув ладонью вверх. Достал из кармана платок, обмакнул край в стакан с водой и принялся оттирать засохшую кровь. - Лонгботтом сказал, ты интересовалась, можно ли навестить Уизли. Успела? - он сделал паузу и договорил низким, хриплым полушëпотом, - Навестить. От его взгляда по спине пробежали мурашки. - У него не было шансов. - Это правда. Но... Мне интересно, сможешь ли ты теперь спать. - Смогу. Малфой закончил с уничтожением улик и спрятал платок в карман. - Знаешь, Грейнджер, мне иногда становится страшно рядом с тобой. Нет, тебя я не боюсь. Я боюсь того, что со мной может случиться то же самое. Я прикрыла глаза, и сглотнула вязкую слюну. - Я не жалею. Почему убийство должно совершаться лишь из ненависти? Я сделала это из любви. Я знала Рона с детства. Он был другом. Мы многое пережили бок о бок. Смотреть, как он умирает, видеть, как мучается и молча ждать конца... Зелья лишь продлевали страдания. Я дала ему единственное, что могла. - Покой. Вскоре Малфой ушëл. Я всё обдумывала, что же он имел в виду. Что такого случилось со мной? Может быть, он видит моё уродство? Не внешнее. То, что внутри. *** Мокрый снег путался в ресницах. Я стояла рука об руку с Гарри и смотрела, как почти седой мужчина оттаскивает от гроба жену. Ветер уносил её крики прямиком в море. Холод снаружи. Холод внутри. Одинаково. Я подалась назад, сталкиваясь спиной с широкой грудью. Тепло. Ладонь Малфоя опустилась на моё плечо. Гарри склонился к моему уху. - Он не должен был. Кто угодно другой, но не он. Я прикусила щëку. Чем тут возразить, и как согласиться? Война забирает всех без разбора. Кто-то умирает снаружи, кто-то внутри. А кто-то - целиком. В глазах Гарри не было и капли осознания происходящего. Он потерял не просто друга. Рон был ему семьëй. Братом, не по крови. Уже завтра всё вернëтся в привычное русло. Одни будут молиться, другие - бороться. И у каждого будет шанс умереть.