«Владыка? Что ж стоит поблагодарить его, когда он вернётся.»
Погуляв саду ещё некоторое время, Юй Лань отправилась во дворец Линвэнь. Ей нужно было узнать, где находится сейчас Клинок Десяти Тысяч Душ. А если ты чего-то не знаешь или не можешь найти, во дворце Линвэнь, пускай не сразу, можно получить ответ. Линвэнь была своего рода управляющей небесной канцелярией. Можно сказать, все держалось на ней. В ее дворце от пола до потолка все было завалено документами или свитками. У бедных служащих, которые и в руках несли какие-то документы, что и лица не видать, залегли тени под глазами. Сама Линвэнь выглядела не лучше. Опершись на руку головой, она просматривала один из свитков, что ворохом слева от неё лежали на столе. Юй Лань было неловко подходить, но богиня литературы все же ее заметила. — Повелительница цветов! — вскинула голову Линвэнь. — Здравствуй, Линвэнь… — нервно улыбнулась цветочная богиня. — У меня к тебе просьба… — Не успели вернуться, а уже что-то задумали, Повелительница Цветов. — С ухмылкой произнесла Линвэнь. — Не совсем. Я не знаю, где Хао — Клинок Десяти Тысяч Душ. Не могли бы вы помочь с поисками? — с извиняющееся улыбкой произнесла Юй Лань. Линвэнь вскинула бровь, отложила свиток, который до этого держала в руках. — Вы потеряли свой меч, Повелительница цветов? — с долей сарказма произнесла Линвэнь. — Не уверена, что это правильная формулировка. — нервно улыбнулась Юй Лань. — Хорошо. Дворец Линвэнь сделает все возможное, чтобы помочь вам.— чинно сложив руки, проговорила богиня литературы. — Премного благодарна. — Что собираетесь делать теперь? — поинтересовалась Линвэнь. — С самым срочными делами я уже разобралась. Думала, найти Его Высочество наследного принца. У меня есть к нему кое-какое дело. — смотря как снуют туда-сюда служащие дворца, произнесла Юй Лань. — Боюсь вас огорчить, принц уже спустился в мир людей. — М? Вот как… По задумчивому взгляду повелительницы все было понятно — она обдумывала куда он мог направился и зачем. Если причину она могла понять: после всего, что случилось в прошлом, все его храмы сожгли и теперь он своими силами будет строить себе храм. Ее очень удивило такое проявление смирения. Юй Лань даже больше его зауважала. Но вот где он сейчас, это была задачка. Голос Линвэнь вырвал Юй Лань из раздумий: — Деревня Водных Каштанов. Вздрогнув, цветочная богиня посмотрела на Линвэнь растерянно. — Что? — Его Высочество сейчас в деревне Водных Каштанов. — повторила Линвэнь. — О… Ещё раз спасибо. После того как Юй Лань покинула дворец Линвэнь, она отправилась к себе, чтобы для начала переодеться и собраться в дорогу. Одежда, что была на ней слишком сильно привлекала внимание. Светлые одеяния из летящей ткани с разнообразной вышивкой и расшитыми бисером были определенно красивы, но не подходили, чтобы спокойно ходить по миру людей. Теперь Юй Лань облачилась в более простые одежды. Она надела светлое платье, которое отличалось своей нежностью и элегантностью. Особенностью этого платья был зеленый пояс, на котором были искусно вышиты цветы жасмина. Верхняя одежда Юй Лань была выполнена в приятных зеленых тонах, в цвет пояса, что подчеркивало ее близкую связь с природой. Юй Лань аккуратно завязала свои волосы в высокий хвост нежно-розовой лентой. Теперь она была готова спуститься в мир людей. — Госпожа… Вы ведь вернётесь? — забеспокоилась Суи Ин. Две другие, что стояли позади неё, тоже были обеспокоены. — Конечно, вернусь! Тёплая улыбка немного развеяла сомнения служанок. Все же они провели долгие пятьсот лет без своей госпожи, все время присматривая за дворцом, боясь, что больше ту не увидят. Они сами не знали точной причины, почему их госпожа внезапно исчезла, ведь знали, что она бы не поступила так.***
Спустившись в мир людей, Юй Лань обнаружила себя в очаровательной деревушке. Она стояла на небольшом земляном холме, который подарил ей прекрасную панораму окружающей местности. Перед ней, словно потоки изумрудных вод, раскинулись просторы, извиваясь и маня своей красотой. Эта разноцветная палитра природы окутывала все вокруг в невероятно гармоничное сочетание оттенков. Особенное внимание Юй Лань привлекали заливные рисовые поля, которые были раскинуты рядом с деревней. Земля была тщательно выровнена и обработана, чтобы создать идеальные условия для роста и развития риса. Здесь трудолюбивые жители занимались земледелием и выращивали это ценное зерно, которое было неотъемлемой частью их культуры. Юй Лань поспрашивала у жителей деревни и те указали на обветшалый домишко на склоне холма. Подойдя ближе, Повелительница цветов заметила у входа табличку, которая гласила: «Монастырь находится в обветшалом состоянии, люди добрые, посильные пожертвования и помощь в реставрации пойдет в копилку ваших добродетелей». Пройдя мимо, повелительница цветов подошла к хижине. Юй Лань легко постучала в дверь. Послышался какой-то шум, а затем дверь открылась. Се Лянь был удивлён, увидев на пороге своего скромного монастыря Повелительницу Цветов. — Повели… Юй Лань? Что ты здесь делаешь? — Решила тебя проведать. И прошу прощения, что без предупреждения. А ещё я бы хотела… Но она не договорила, так как заметила, что Се Лянь был не один. — Кто там пришёл, Гэгэ? — раздался голос изнутри. Се Лянь чуть отошёл в сторону, открывая вид на внезапного гостя. Юй Лань тоже смогла увидеть неизвестного ей юношу. На вид ему едва ли восемнадцать лет, а его красные одежды были ярким пятном во всем монастыре. Кожа его была аристократично белой, отчего волосы, казалось, выглядели ещё чернее. Юноша подошёл к ним, рассматривая девушку. На его лице красовалась легкая улыбка. — А… Сань Лан. Это, это Юй Лань. Она — мой друг. Юй Лань, это Сань Лан ему негде было жить, поэтому он со мной. А и прошу проходи. Правда здесь весьма все обветшалое. Се Лянь отступил от прохода, приглашая войти девушку. Когда Се Лянь назвал ее другом, девушка заулыбалась. Ее уже давно никто не назвал своим другом. Принц выглядел слегка нервным, ведь наверняка переживал из-за своего неприглядного монастыря. Но девушка не показала никакой неприязни к этому месту. — Приятно познакомится, Сань Лан. — с легкой улыбкой произнесла Юй Лань. Сань Лан же кивнул. — Друзья Гэгэ и мои друзья. — с хитрой полуулыбкой произнес тот. Сейчас он чем-то напоминал лиса. Приглядевшись повнимательнее к юноше в красном, Юй Лань ощутила те же чувства, что и к тем двум духам войны. Словно было что-то с ними не так. Однако какой-либо опасности она от Сань Лана не чувствовала, поэтому быстро расслабилась. — А здесь уютно. Тихо, спокойно. Закрыв за девушкой дверь, Се Лянь неловко улыбнулся, не ожидал он таких слов. — О, точно. Вот держи. Уверена таких сладких персиков ты ещё не пробовал! — вручая тому небольшую корзинку с фруктами, с улыбкой произнесла она. Приходить с пустыми руками, да ещё и без предупреждения это дурной тон. Они почти синхронно посмотрели друг на друга и на миг застыли, словно ощущали чувство, что такое уже когда-то было. Точнее Се Лянь помнил, что когда путешествовал в восточных землях, он поселился в одной ветхой лачуге, которая простояла очень долго, и время от времени одна девушка приносила ему персики. Делала она это сначала скрытно, но в один момент все же раскрыла себя и произнесла точь в точь такую же фразу. А вот для ЮйЛань эта ситуация показалась смутно знакомой. Отчего несколько растерялась. — Ты что-то хотела, ведь так? Ты не договорила. — напомнил Се Лянь. Ей бы хотелось поговорить с ним лично, но было бы как-то невежливо обсуждать что-то в тайне от ещё одного человека. Юй Лань отложила этот разговор на потом. — Да, я хотела проведать тебя, да и в принципе узнать как дела, — отмахнулась она. Се Лянь понял, что она не хотела говорить что-то при Сань Лане, но и настаивать на разговоре не стал. Принц кивнул своим мыслям и добродушно заговорил: — Мы как раз собирались есть, так что присоединяйся. Сань Лан, ты ведь не будешь против? — Еда вкуснее, когда ее есть с кем разделить. Почему-то от этих слов, больно кольнуло в груди у Юй Лань. Она долгое время была одна. Видимо ее реакция отразилась на лице, отчего Се Лянь обеспокоено спросил, но не совсем понял на что у неё такая реакция: — Что-то не так? К сожалению сама видишь в каком состоянии это строение, да и позволить чего-то кроме того что приносят нам жители деревни не можем. — А. нет. Ты не так меня понял, прости. Просто фраза, которую сказал Сань Лан, вызвала некоторые чувства. Ведь и правда, даже обычная булочка маньтоу может стать вкуснее, если ее есть в окружении близких. Они сели за стол, на котором стояла миска с маньтоу. Юй Лань осмотрела помещение. Здесь стоял лишь прямоугольный стол для подношений, два маленьких деревянных табурета, круглая подстилка из тростника да ящик для собирания пожертвований. Было довольно скромно. Но что привлекло ее внимание, так это портрет. — А этот портрет, это ты нарисовал? — учитывая, что все же это был его монастырь, такое предложение было логичным. Се Лянь обратил внимание на портрет, а затем на Сань Лана. — Ах, это. Это все Сань Лан. Юй Лань удивлённо устремила взгляд на юношу в красном. На портрете красовался юноша в парадном одеянии, с золотой маской на лице, в одной руке он держал меч, в другой — цветок. Стиль рисунка был непревзойденно хорош, краски утонченными и притягивающими взгляд. — Это очень красиво. Правда. — искренне похвалила его Юй Лань.«Конечно, за достоверность я не ручаюсь, но это и правда невероятно красиво.»
Юноша в красном вскинул подбородок, явно наслаждаясь похвалой, и нахально улыбнулся. — Да, Сань Лан, портрет просто замечательный, неужели кто-то из твоей семьи научил тебя рисовать? — поинтересовался Се Лянь. Сань Лан, несколько раз проткнув палочками маньтоу, ответил: — Никто меня не учил. Я рисовал для собственного удовольствия. Се Лянь продолжал: — Но как же ты научился писать даже картину «Наследного принца Сяньлэ под маской бога»?«Да… даже он знает про наследного принца… Так стоп. Он же человек, да? А люди как-то не особо-то знают кто это такой Наследный принц. Точнее знают под другими именами. Тогда откуда он знает…именно о принце? »
Сань Лан с улыбкой ответил: — Ты разве не сказал, что мне известно все на свете? Конечно, я знаю и как нарисовать его портрет. Его ответ звучал несколько нахально, но при этом он осталась простодушным, словно он не боялся какого-либо неудобного вопроса. Се Лянь же расплылся в улыбке и больше ничего не спросил. Внезапно снаружи послышался шум и гам. Юноши переглянулись, а Юй Лань же посмотрела в сторону двери, в ожидании, что кто-то сейчас взорвется. Кто-то затарабанил в дверь с криком: — Святой! Ох, беда, Святой, на помощь! Се Лянь, открыв дверь, увидел толпу народа, которая стояла, образовав круг. Староста деревни, заметив принца, обрадовано заголосил: — Святой! Этот человек, кажется, при смерти! Скорее же, спаси его! Услышав, что кто-то при смерти, Се Лянь торопливо подошел разузнать, в чем дело. Сань Лан и Юй Лань переглянулись и сидели в ожидании. Было слышно как Се Лянь разговаривал с жителями деревни, а также был ещё один голос, хриплый и слабый, видимо того кому нужна была помощь. Через некоторое время Се Лянь вошёл внутрь уже с монахом, поддерживая его за плечо. Юй Лань нахмурилась. Этот монах почему-то показался странным. Се Лянь уловил взгляды Сань Лана и Юй Лань и поспешил ответить: — Все в порядке, не отвлекайтесь от еды. Но девушке было не до еды. Если кому-то плохо и она в силах помочь, то она поможет. — Вероятно, он может быть ранен или ещё чего. Я разбираюсь в врачевании, поэтому я осмотрю его. Се Лянь на мгновение задумался, но все же позволил девушке сделать задуманное. Он же тем временем заговорил с монахом: — Уважаемый друг, я — хозяин местного монастыря, можно считать, тоже заклинатель, как и ты. Не стоит волноваться, можешь рассказать все, что тебя беспокоит. Возможно, если я в чем-то могу тебе помочь, то сделаю все, что в моих силах. Так что же случилось в Крепости Баньюэ? Монах несколько раз тяжело вздохнул, словно, оказавшись в месте, где людей поменьше, да еще услышав слова утешения, наконец, смог успокоиться. Он спросил принца: — Ты разве никогда не слышал о ней? Се Лянь ответил: — Почему же, слышал. Крепость Баньюэ построена посреди оазиса в пустыне. Ночью виды там исключительно прекрасные, из-за одного такого ночного пейзажа это место и получило свое название. Монах запричитал: — Оазис? Прекрасные пейзажи? Да ведь это все дела двухсотлетней давности, а теперь для Крепости сойдет название Баньмин — отнимающая половину жизней! Лицо монаха сделалось бледным до ужаса, он заговорил: — Все потому, что кто бы ни проводил через нее свои караваны, половина путников исчезает без следа, это ли не истинная «Крепость, отнимающая половину жизней»? Об этом Се Лянь и впрямь не слышал. Поэтому спросил: — Кто это сказал? Монах завопил: — Да никто этого не говорил, я видел своими глазами! Приподнявшись, он добавил: — Один торговый караван намеревался пройти через Крепость, однако, памятуя о недоброй славе того места, купцы попросили всех учеников нашего монастыря заклинателей сопроводить их в качестве охраны, в итоге… — В голосе его послышались горечь и негодование, — В итоге из того похода вернулся лишь я один! Девушка совершала поверхностный осмотр, но ничего не нашла. В этом и была проблема. Делая вид, что осматривает запястье, она прощупала пульс. И ничего не почувствовала. Он не выглядел истощённым, как если бы он ни ел и не пил всю дорогу. Услышав обрывки разговора, человек, который прошёл долгий путь не мог выглядеть просто запыхавшимся. Ведь если он один единственный выживший, то хоть какие-то повреждения у него должны быть. Да и ещё вот что странно: от него не веяло ни жизнью, ни смертью. Он словно был ни жив, ни мёртв, словно как какой-то предмет мебели. Когда Юй Лань закончила с осмотром, она отошла в сторону. Будь это демон, искусный в перевоплощении, он бы не упустил такой детали как обычные признаки человека, так что отличить было бы сложно. Единственное, что пришло на ум — это кукла. Се Лянь поднял руку, давая знак монаху, чтобы тот сел обратно и не волновался, и спросил: — Сколько человек участвовало в походе? Монах ответствовал: — Весь наш монастырь, да еще торговцы, примерно… более шестидесяти человек! Се Лянь продолжал: — С какой поры Крепость Баньюэ превратилась в… «отнимающую половину жизней»? Монах ответил: — Где-то… сто пятьдесят лет назад, с тех пор, как-то место превратилось во владения чародея. Се Лянь слегка нахмурился и перевёл взгляд на девушку, она покачала головой в знак того, что что-то не так. Но неожиданно раздался голос Сань Лана: — Так ты всю дорогу бежал сюда из Крепости Баньюэ? Монах воскликнул: — Да, эх! Чудом в живых остался. Сань Лан на это лишь хмыкнул и больше ничего не спросил. Реакция Юй Лань и вопрос Сань Лана дали чёткое понимание, того что здесь точно что-то не так. Се Лянь развернулся к монаху и мягко спросил: — Раз ты бежал всю дорогу, тебя наверняка мучает жажда. Монах застыл. А Се Лянь уже поставил перед ним чашку с водой и произнес: — У нас есть вода, уважаемый друг, прошу, выпей немного. Монах взглянул на чашку, и в его взгляде на короткий миг мелькнуло сомнение. Се Лянь же встал рядом, спрятав руки в рукава, в молчаливом ожидании. Под пристальным вниманием присутствующих в комнате монах взял чашу с водой, слегка сгорбился и медленно начал пить. Тем не менее, судя по его виду, вода вовсе не явилась для монаха благодатным дождем после засухи, даже наоборот — пил он неуверенно, будто остерегаясь чего-то. И как только послышался звук, который обычно можно услышать когда наполняешь стакан или кувшин с водой, стало ясно — он полый внутри. Он не человек. Се Лянь схватил монаха за руку и произнес: — Хватит. Тот в нерешительности воззрился на принца, рука его дрогнула. Се Лянь же с легкой улыбкой продолжал: — Нет никакого толка от питья, верно? Монах от его слов изменился в лице, другая его рука метнулась к стальному мечу на поясе, острие которого немедленно направилось на принца. Се Лянь не сдвинулся с места, лишь взмахнул плоской ладонью и с легкостью отбил лезвие меча. Монах, осознав, что противник все еще крепко держит его за руку, дернулся прочь, сжав зубы. Се Лянь лишь ощутил, как рука монаха внезапно сморщилась, словно кожаный мяч, из которого выпустили воздух, и с шипящим свистом легко выскользнула из ладони. Едва монаху удалось высвободить руку, он тут же рванул к двери. Только Се Лянь успел приподнять запястье, чтобы использовать свою ленту, как нечто острое просвистело мимо, Юй Лань не сразу сообразила, что случилось. Она обернулась к Сань Лану и увидела как тот с невозмутимым видом поигрывает одной палочкой для еды, после чего с лёгким хлопком положил ее на стол и медленно поднялся. Он прошёл мимо Се Ляня и выдернул палочку из тела беглеца и помахал ею перед принцем со словами: — Испачкалась. Придется выбросить. Ну а монах, получив столь серьезное ранение, не издал ни единого стона, лишь беззвучно сполз по двери на пол. Из его живота с бульканьем потекла не кровь, но чистая вода. Ровно столько, сколько было в чаше, которую он только что выпил. Юй Лань тоже подошла к сдувшемуся монаху. Только что на вид он казался крепким мужчиной, теперь же словно уменьшился в размере, его лицо и все конечности заметно усохли и до сих пор продолжали сжиматься. Теперь монах больше походил на сморщенного старика. Се Лянь заключил: — Пустой сосуд. Тело монаха окончательно «сдулось», от него практически осталась лишь мягкая обвисшая шкура. Сань Лан еще пару раз потыкал его той бамбуковой палочкой для еды, отбросил ее в сторону и заключил: — Весьма интересный сосуд. Се Лянь, бросив взгляд на Сань Лана, произнес: — Видимо, Сань Лан довольно много знает даже о таком необычном искусстве перевоплощения. Сань Лан улыбнулся. — Не так уж много. — Его кто-то подослал сюда? — задала вопрос Юй Лань, скорее больше для размышления, чем для получения ответа, ведь это были очевидно. Если это сосуд, значит у него есть хозяин, значит он приказал ему сюда прийти. Сами по себе такие сосуды не способны на какие-то более сложные команды, если конечно, хозяин не надел это обличие на себя. — Хороший вопрос… — подметил Се Лянь. — Нужно кое-что разузнать. После чего он присоединился к духовной сети. Повелительница цветов не горела желанием там находиться, поэтому оставила выяснение информации на Се Ляня. Однако что-то ей подсказывало, что раз уж кто-то направил сюда марионетку, то ответ получить можно только, если отправится в Баньюэ. Через некоторое время Се Лянь поднял взгляд и обратился к двоим: — Боюсь, что мне придется отправиться в дальний путь. Сань Лан ответил первым: — Прекрасно, гэгэ. Если ты не против, я отправлюсь с тобой. — Как и я. Се Лянь удивленно спросил: — Путь не близкий, песчаные бури перенести нелегко, да и зачем вам идти со мной? И, Юй Лань, ты не обязана… все же по пустыне идти нелегко. Повелительница цветов понимала, к чему он клонит, и даже несколько расстроилась, что и он видит в ней лишь хрупкий цветок. Но она не сдавалась: — Для начала, ты назвал меня другом и я, как твой друг, не могу вот просто взять и уйти, оставив тебя с этой ситуацией. А во вторых, я любопытная мне теперь тоже интересно, что это за крепость Баньюэ и что она в себе таит. И я никогда не бывала в пустыне. Ну и в-третьих, даже в пустынной местности могут вырасти цветы. Они сильнее чем кажутся. Достаточно аргументов? Скрестив руки на груди, Юй Лань победно вскинула подбородок. Се Лянь слегка вздохнул — ее не переубедить. Сань Лан с улыбкой поинтересовался в ответ: — Ты хочешь узнать историю чародея из Крепости Баньюэ? Се Лянь замолчал на полуслове и спросил: — И это тебе известно? — А Сань Лан многое умеет… — прокомментировала Юй Лань, подмечая, что тот и рисовать умеет, и палочками искусно кидается, и ещё и много знает. Сань Лан скрестил руки на груди и неспешно произнес: — Крепость Баньюэ изначально вовсе не называли крепостью, ведь две сотни лет назад именно там располагалось древнее государство Баньюэ. Он слегка выпрямился, глаза его сверкнули звездами. — А чародей Баньюэ — это… Се Лянь отставил метлу к стене и уже собирался присесть, чтобы внимательно послушать, как вдруг снаружи раздался стук в дверь. — Как у тебя оживлённо сегодня. — иронично подметила Юй Лань. Се Лянь встал перед дверью и несколько секунд прислушивался, однако так и не ощутил никакой реакции от талисмана на входе. Вместо этого вновь послышался стук. И на этот раз Се Ляню показалось, что стучали сразу двое. Сомневаясь, он все же открыл дверь и увидел на пороге двоих юношей в черных одеждах. Один отличался красотой и открытым взглядом, другой — утонченным изяществом и спокойствием. То были Нань Фэн и Фу Яо. Се Лянь лишь проговорил: — Вы двое… Фу Яо первым делом закатил глаза. А Нань Фэн с порога перешел к делу: — Ты собрался отправиться в Крепость Баньюэ? Только услышав голос, она поняла кто эти двое. Юй Лань потерла переносицу, борясь с раздражением. Повелительница цветов уже поняла, что эти двое всегда вместе. Девушка уже было думала, что они отправятся в путешествие втроем, но эти двое нарушили планы. Конечно, к Нань Фэну она не имела ничего против, а вот Фу Яо начал ее раздражать, и по всей видимости, исходя из их прошлой встречи это было взаимно. Се Лянь спросил: — Откуда вы узнали? Нань Фэн ответил: — Подслушали разговор проходящих мимо небожителей о том, как ты сегодня спрашивал о Крепости Баньюэ в духовной сети. Се Лянь все понял. Спрятав руки в рукава, он произнес: — Ясно. «Я вызвался добровольно», так? Лица духов войны исказились, словно от зубной боли, но все же оба ответили: — Верно… Се Лянь не смог сдержать улыбку. — Понятно, понятно. Только давайте договоримся сразу. Если в пути повстречаете что-то, с чем не сможете справиться, своевременное бегство поощряется.«А желательно сейчас и желательно, чтобы это был Фу Яо. Его эти гневные метания глазами меня вымораживают!»
Меж тем Се Лянь повернулся боком, приглашая их пройти внутрь и обговорить детали. Он и представить не мог, что когда эти двое увидят юношу, в небрежной позе сидящего на стуле за его спиной, без того мрачные лица духов войны сделаются и вовсе цвета темно-зеленой бронзы. Нань Фэн молнией бросился вперед и закрыл собой Се Ляня, воскликнув: — Назад! Девушка кинула взгляд на Сань Лана, а затем на тех двоих, что стояли в оборонительных позах.«И чего они так испугались?
— В чем дело? — спросил Се Лянь, выглядывая из-за спины духа войны. Сань Лан, не вставая с места, развел руками и повторил за Се Лянем: — В чем дело? Фу Яо свел брови и сурово вопросил: — Ты кто такой? Се Лянь ответил за юношу: — Один мой друг. Вы знакомы с ним? Сань Лан, всем своим видом выражая безгрешность, обратился к Се Ляню: — Гэгэ, кто эти люди? Едва прозвучало обращение «гэгэ», у Нань Фэна дернулся уголок рта, а у Фу Яо подскочила бровь. Се Лянь помахал Сань Лану рукой со словами: — Все в порядке, не волнуйся. Нань Фэн же, напротив, закричал: — Не разговаривай с ним! Се Лянь удивился: — Что? Так вы его знаете? Фу Яо ледяным тоном ответил: — Не знаем. Приложив ладонь ко лбу Юй Лань подумала:«Они точно не знают как вести себя с незнакомыми людьми.»
Се Лянь примиряющее произнес: — Раз не знаете, зачем тогда столь… Не успел принц договорить, как внезапно по обе стороны от него засиял яркий свет. Се Лянь рассеянно обернулся и обнаружил, что оба духа войны собрали в правой руке по белому светящемуся шару. Принца охватило недоброе предчувствие, он торопливо воскликнул: — Стойте, остановитесь. Давайте не будем горячиться! Два сгустка света, появившиеся из ниоткуда и непрерывно разгорающиеся, выглядели весьма угрожающе. Сань Лан дважды ударил в ладоши и вежливым тоном восхитился: — Чудеса, чудеса. Однако похвала эта звучала совершенно неискренне. Се Лянь с огромным трудом удержал руки обоих духов войны, тогда Нань Фэн обернулся к нему и в ярости начал сыпать вопросами: — Где ты встретился с ним? Как его зовут? Где он живет? Откуда он взялся? И почему он здесь с тобой? Тут уже не выдержала Юй Лань. — Вы и правда не знаете как общаться с незнакомыми людьми. Наконец эти двое юношей заметили ее присутствие. — И ты здесь?! — нахмурил брови Фу Яо. — Я тоже не рада тебя видеть, — съязвила она. Тот раздраженно повернулся к ней и стиснул зубы. Чувствуя, что атмосфера продолжает накаляться, Се Лянь дабы хоть как-то разрядить обстановку, все же ответил на те вопросы: — Я встретил его по дороге сюда, юноша представился Сань Ланом. Больше я ничего о нем не знаю. Но поскольку ему больше некуда пойти, я позволил ему остаться со мной. Пожалуйста, не надо сразу бросаться в бой. — Похоже их генералы забыли обучить манерам общения с людьми. Особенно, когда следовало действовать скрытно, а не выставлять себя дураком. Когда ты показываешь настороженностью к оппоненту, это ставит тебя в заведомо проигрышное положение. Нань Фэн и Фу Яо заметно потемнели. Им было определено неприятно, когда она отзывалась так об их генералах. Однако говорила она без насмешки, а скорее как поучала неопытных воинов. Тихо послышалась усмешка от Сань Лана. — Ты… Нань Фэн задержал дыхание, словно стараясь насилу проглотить ругательства. Затем глубоко вздохнул и обратился к Се Ляню: — Ты ничего о нем не знаешь, и посмел впустить его?! Что если он замыслил недоброе, что тогда ты будешь делать?! За руганью, послышался голос Сань Лана: — Гэгэ, эти двое — твои слуги? Се Лянь мягко ответил: — Слово «слуги» здесь не очень подходит. Если говорить точнее, их можно назвать моими помощниками. Сань Лан усмехнулся. — Правда? Он приподнялся, не глядя взял какой-то предмет и бросил его Фу Яо со словами: — Тогда как насчет помощи? Фу Яо даже не посмотрел, что Сань Лан швырнул ему. Лишь когда поймал и опустил голову, лицо его словно покрылось черной дымкой.«Ну метла и метла. Что такого-то?»
На лице Фу Яо было буквально написано, что он собирался прямо сейчас стереть в порошок и метлу, и этого юношу вместе с ней. Се Лянь быстро выхватил метлу из его рук и произнес: — Спокойствие, спокойствие, метла у меня только одна. Неожиданно, не успел он договорить, как Фу Яо отпустил сгусток света с ладони и крикнул: — Яви свою истинную сущность! Но по какой-то причине он направил его на Юй Лань. Однако девушка быстро среагировала, прочертила в воздухе черту, тем самым преграждая путь его сгустку света и крикнула: — Рассейся! После чего оба заклинания превратились в множество нежно-розовых лепестков, рассыпающиеся по всему помещению. Фу Яо ещё яростнее посмотрел на девушку. А Нань Фэн с Се Лянем удивлённо. Ведь изначально он хотел направить свой шар света на Сань Лана. Гордо вскинув подбородок, Юй Лань бесстрастным голосом произнесла: — Я закрою глаза на это. А теперь и правда возьми метлу и прибери здесь все. Если ты не забыл, ты не у себя дома, чтобы что-то крушить и ломать. Даже несмотря на то, что Юй Лань была ниже Фу Яо на голову точно, но сейчас это не было помехой смотреть на него сверху вниз. Казалось, словно взрослый поучал непослушного ребёнка. Только Фу Яо что-то хотел ответить, как Се Лянь сделал легкий взмах рукой, после которого лента Се Ляня послушно связала руки Нань Фэна и Фу Яо. Духи войны безуспешно попытались вырваться, но ничего не вышло. Тогда Нань Фэн снова в гневе крикнул: — Что ты творишь?! Се Лянь, сделав рукой предупредительный знак, объяснил: «Поговорим снаружи, давайте выйдем». Еще один взмах рукой, — и лента вылетела прочь, унося с собой обоих пленников. Се Лянь обернулся, сказал Сань Лану и Юй Лань «Я сейчас вернусь», закрыл за собой дверь и вышел во двор перед монастырем. Сань Лан недолго думая взял метлу и стал подметать лепестки. — Ты что делаешь? — недоуменно спросила Юй Лань. — Подметаю. — как ни в чем не бывало ответил тот. — Ну уж нет. Вот он сейчас вернется и пусть все это подметает. Сань Лан лишь усмехнулся, пожал плечами и продолжил заметать лепестки. Поняв, что юноша не собирается останавливаться, Юй Лань устало выдохнула. Затем небрежно взмахнула рукой и все лепестки исчезли. Сань Лан вопросительно на неё посмотрел. — Не тебе это убирать. В конце концов лепестки создала я. — несколько спокойнее произнесла она. Все таки этот Фу Яо умел почти с пол оборота выводить ее из себя. И чего он вдруг подумал, что она не в своём истинном обличье? Он не верит, что она Повелительница Цветов? Через некоторое время дверь открылась и вошли трое юношей, двое из которых вели себя уже сдержанно, видимо воспитательная беседа от Се Ляня на них хоть как-то подействовала. Осматривая помещения, Се Лянь не заметил лепестков. — А вы… все убрали? — Да… — пожав плечами произнесла Юй Лань. Се Лянь мягко произнес, обращаясь к Сань Лану: — Только что произошло недоразумение, не принимай близко к сердцу. Сань Лан, не переставая улыбаться, ответил: — Раз уж ты просишь, разве я стану спорить? Вероятно, я просто показался им знакомым. Фу Яо прохладно заметил: — Верно. Показался. Возможно, мы просто обознались. Се Лянь обратился к повелительнице цветов: — Юй Лань, ты тоже не сердись сильно. Он просто… Она его перебила: — Да ничего. Наверняка он случайно. С кем не бывает. Она произнесла это без злобы или скрытой насмешки, дабы уличить ещё сильнее в содеянном Фу Яо. Юй Лань просто устала от этих всех раздражающих факторов и решила уже отпустить эту ситуацию. Однако все присутствующие определено точно понимали, что Фу Яо специально перенаправил заклинание на неё. Се Лянь продолжил: — Я прошу прощения за него. Сам же виновник украдкой взглянул на девушку, а как только заметил, что она на него посмотрела поспешно отвел взгляд. — Все в порядке… После чего Сань Лан весело заметил: — Забавное совпадение, что и мне эти двое показались знакомыми. Двое духов ничего не ответили, но остались все такими же настороженными. Нань Фэн еле слышно проговорил: — Освободите мне пространство, я нарисую магическое поле для «Сжатия тысячи ли». «Сжатия тысячи ли» очень интересное техника перемещения в пространстве. С помощью него можно было перемещаться как понятно из названия на большое расстояние всего в один шаг. Но был у него и существенный недостаток в виде огромной затраты магической силы. Такой техникой и воспользовалась Юй Лань, когда отправилась с горы Юйцзюнь в деревню Полевых Лилий. Сил хватило ровно на эту технику. Се Лянь убрал с пола циновку и кивнул Нань Фэну. — Можешь нарисовать здесь. Осмотрев внутреннее убранство монастыря, Фу Яо нахмурив брови, спросил: — И ты живешь в подобном месте?«Что за глупый вопрос? Ясное дело у него нет шикарных храмов или монастырей. Поэтому обходится тем что есть.»
Се Лянь предложил ему табурет и ответил: — Я уже давно живу в подобных местах.«Хм…»
Юй Лань заметно погрустнела. По информации что ей о нем рассказали: он всегда странствовал от места к месту и собирал всякий мусор, от чего его и прозвали мусорными богом. Поэтому много денег на какие-то приличные ночлежки у него не было. Повелительнице цветов захотелось хоть что-то сделать, дабы это место стало уютнее. Ведь в любом случае все это дело времени — когда монастырь приобретет достойный вид. Нань Фэн на миг прекратил рисовать, чуть помешкав все же продолжил. На лице Фу Яо отразилась непонятная смесь эмоций, но все в силу его характера можно было даже уловить, как будто он был рад чужому горю. Однако странное выражение вскоре исчезло с его лица, и Фу Яо продолжил спрашивать: — А кровать? Се Лянь, держащий в руках циновку, ответил: — Так вот же она. Нань Фэн поднял взгляд на циновку, затем снова опустил голову. Фу Яо бросил косой взгляд на стоящего рядом Сань Лана и спросил: — Ты спал с ним вместе? Се Лянь в ответ пожал плечами: — А что здесь такого?«Вот именно что здесь такого? Не на голом полу же спать»
После чего Фу Яо бросил взгляд на девушку, некоторое время обдумывая слова, все же произнёс: — А ты здесь откуда? Его голос звучал несколько спокойнее, но не теряя свою отчужденность и холодность. — Я не могу навесить хорошего друга? — с вызовом произнесла Юй Лань. Юноша больше ничего не ответил, лишь отвернулся уходя в свои мысли. Се Лянь же повернулся к юноше и спросил: — Сань Лан, ты ведь так и не договорил, тебя прервали на полуслове. Так что же там с чародеем Баньюэ? Расскажешь дальше? Сань Лан только что смотрел на них задумчивым взглядом чернеющих глаз, но, услышав вопрос Се Ляня, словно пришел в себя, легко улыбнулся и ответил: — Хорошо. Поразмыслив, он продолжил рассказ: — Чародей Баньюэ — это бывший советник государства Баньюэ. А также один из двоих советников-чародеев. Се Лянь спросил: — Если один из двоих, значит, есть еще один. Кто же этот второй? Сань Лан не мог оставить его вопрос без ответа. — Второй не имеет отношения к государству Баньюэ, это чародей центральной равнины, которого называют советник Фан Синь. Из рассказа Сань Лана стало ясно, что народ Баньюэ обладал недюжинной силой, да к тому же дерзким и воинственным нравом. Кроме того, и территорию они заняли весьма подходящую: как раз на одном из важнейших пограничных переходов по пути из центральной равнины к западным землям. На границе двух государств часто возникали конфликты, непрерывно случались трения, тут и там вспыхивали вооруженные стычки. Советник Баньюэ познал темное магическое искусство, и воины армии Баньюэ всем сердцем верили в его непобедимость, решительно и неотступно следуя за ним. Однако две сотни лет назад одна правящая династия центральной равнины, наконец, отправила войска на штурм государства Баньюэ и сравняла его с землей. Так погибло государство Баньюэ, но ненависть в сердцах его советника и воинов не развеялась, они остались творить бесчинства на земле. Государство Баньюэ раньше располагалось в цветущем оазисе, но после уничтожения и превращения в Крепость Баньюэ, здесь словно поселилась нечистая сила, разъедающая все на своем пути, и зеленый оазис постепенно поглотила пустыня. Поговаривают, что люди в тех краях иногда ночью видят вдалеке силуэты высоких и крепких воинов Баньюэ. Они бродят по пустыне с палицами из волчьих зубов в руках, несут свой дозор или же охотятся на зверя. Изначально в поселениях вокруг тех мест проживало несколько десятков тысяч человек. Постепенно все переселились, никто не смог продолжать такую жизнь. Тогда же и начали распространяться легенды о путниках, проходящих через те места и теряющих половину своих людей: решись кто-либо из центральной равнины пройти через Крепость Баньюэ, он непременно должен оставить «откуп за безопасный путь» — половину человеческих жизней! Притворно улыбнувшись, Фу Яо произнес: — А вы отлично осведомлены, молодой господин. Сань Лан с улыбкой ответил: — Ну что вы, что вы. Просто вы осведомлены хуже, вот и все. «А ты мне определенно нравишься Сань Лан!» — подумала Юй Лань и усмехнулась на остроту слов юноши. Затем Сань Лан лениво проговорил: — Все это сказано лишь в частных исторических записках и древних книгах о необыкновенных явлениях, не более того. Кто знает, существовал ли поистине на свете такой советник? Неизвестно даже, реально ли само государство Баньюэ.