А стоило ли?

      Мне не стоило приходить сюда.       Чосо жил на двадцатом этаже высотного здания, на юге города. Здесь всегда пахло пылью, иногда мокрым асфальтом после дождя, но чаще всего ощущались мелкие проклятья, которые роились по всему городу.       Я ушла из колледжа, как только мне исполнилось семнадцать. Никогда не забуду тот день. И никогда не забуду слова Нанами: «Ты уже маг, и ты никогда не сможешь отвернуться от этого».       Он был прав, я слишком долго это отрицала. Прошёл год, и я уже схожу с ума без друзей, которые появились у меня в колледже, схожу с ума от проклятий, которые вижу и к которым не хочу прикасаться. Нет сил себя сдерживать, спасает только обещание, что я дала себе год назад.       Сегодня я немного отступила от своих принципов. Я оказалась здесь, у дома Чосо. Зачем? Сама не знаю. Меня всегда тянуло к нему с той самой минуты, как только я впервые увидела его.       Ночью ветер был холоднее, чем днём. Я обняла себя за плечи и посмотрела наверх, словно могла увидеть Чосо в окне двадцатого этажа. Глупая мысль, но надежда умирает последней.       Первая наша встреча — это бойня. Я была на то время единственной из всего колледжа, кто вообще знал о нём. Чосо пытался убить меня, а я — его. Это был честный бой, после которого мы не стали держать друг на друга зла.       Когда Чосо стал помогать колледжу, я стала видеться с ним чаще. Когда он понял, что я дружу с его младшим братом, благодаря которому Чосо изменился, он с удовольствием общался со мной. И мне всегда казалось, что он обращал на меня внимание только из-за Юджи. Я до сих пор не знала, ошибалась ли я, думая так о нём.       Я не знала, сколько простояла так ночью на улице под окнами Чосо. Я слушала шум ветра, шелест листьев, редко проезжающие машины… Меня это успокаивало, хоть надо мной и нависала глубокая, чёрная ночь. Ни одной звезды на небе… Я давно не видела звёзд.       — Амэя?       Я вздрогнула и повернулась. Неподалёку стоял Итадори и смотрел удивлённо на меня. Последний раз я видела его год назад в колледже.       Он изменился. Стал будто немного выше, шея стала шире, мужественнее, как и лицо. Оно приобрело более резкие черты, что только пошло ему на пользу. Но глаза всё те же: яркие, озорные, мальчишеские и, что самое главное, добрые. Юджи всегда был выше меня, но он также всегда оставался для меня мальчиком, младшим братом, хоть он и был немного старше.       — Юджи, — с моих губ сорвалось его имя как облегчение. Мне хотелось улыбаться, и я не сдержалась. В груди затрепетало какое-то нежное чувство.       Итадори быстро оказался около меня и крепко обнял без слов. Он был моим лучшим другом, я скучала по нему, как скучала по остальным.       — Ты что здесь делаешь? Я думал, ты уехала, — сказал Юджи, отстранившись. Я замешкалась.       — Да, но ненадолго вернулась. Решила погулять по знакомым улицам, повспоминать прошлое…       — Я так рад тебя видеть! — Итадори широко улыбался. Мне не хватало его улыбки: тёплой, звонкой, напоминающей тёплый летний день.       — И я, — я снова обняла его. Улыбка не спадала с лица, в груди трепетало от воспоминаний. Но был во всём этом единственный минус, который портил эйфорию — Чосо. Желание увидеть его усилилось в несколько раз, от этого становилось даже тяжело дышать.       — А Чосо? — спросила я и стыдливо отпустила голову. Я почувствовала пульсацию в щеках, неужели покраснела?       — Что? — спросил Юджи, с невинным любопытством глядя на меня.       — Он вспоминал обо мне?       — Ну было пару раз, вроде. Он никогда не говорил о тебе.       Чёрт… Видимо, он быстро забыл обо мне. Может, оно и к лучшему. Мне действительно не стоило приходить сюда, даже несмотря на то, что я увидела Юджи. Эйфория ушла, зато боль стиснула грудь, пальцы затряслись. Ещё и в носу начало неприятно щипать. Я и подумать не могла, что слова Итадори могли так сильно задеть меня.       — Можешь зайти к нему, он дома, — не заметив моего состояния, сказал Юджи. — Я как раз только что от него, но у него сломан домофон. Точнее, я его сломал, — Итадори провёл рукой по затылку и шее и издал неловкий смешок. — Но у меня есть ключи, могу тебе открыть входную дверь.       — Не думаю, что он будет рад меня видеть, — я посмеялась, словно это было глупостью, какой-то мелочью. Но на самом деле стоило Юджи сказать, что я могу зайти к Чосо, сердце сжалось, а кислорода перестало хватать.       — Пойдём, он будет рад, я уверен! — Итадори схватил меня за руку и потащил в сторону дома. Он открыл ключом домофон, раскрыл широко дверь и указал рукой на дверной проём, приглашая войти.       Я замешкалась. Стоило ли появляться у Чосо так внезапно? Вдруг он и вовсе не хочет меня видеть? Как же побороть желание его увидеть, хотя бы на пару минут… Необязательно разговаривать или даже касаться его, как бы ни хотелось. Просто увидеть перед собой, узнать, сильно ли он изменился с нашей последней встречи.       — Надеюсь, он сегодня в хорошем настроении, — я улыбнулась.       Юджи обнял меня. Я пообещала ему встретиться завтра в кафе, а Итадори обещал в ответ притащить с собой Мегуми и Нобару. Так и сердце от радости может разорваться…       Лифт ехал мучительно долго на двадцатый этаж. Я всего раз была в квартире Чосо вместе с друзьями, и я помнила интерьер его дома, словно была там не год назад, а вчера. Глубоко вздохнув, я подошла к двери, подняла отяжелевшую руку. Кровь прилила к щекам, голова закружилась. Вдруг он рассердится? Вдруг захлопнет дверь перед носом? Вдруг…       Отбросив все сомнения, я постучала.       Вместо тишины набатом била кровь в ушах. Когда дверь начала открываться, я отступила и высоко подняла голову.       Его карие глаза округлились, стоило ему увидеть меня. Причудливые хвостики он расплёл. Тёмно-каштановые волосы холодноватого оттенка лежали мокрые на его лбу, ушах, струились густо от затылка на шею. Широкие серые штаны, домашние тапочки и узкая чёрная футболка будто изменили его, сделали чуть старше. Я никогда не видела его таким домашним. Хотелось обнять. И в носу снова защипало. Я только в этот момент поняла, что глупо улыбаюсь, глядя ему в глаза. Я застыла, словно не ожидала увидеть Чосо, как и он меня.       — А… — Он тоже застыл. Открыл рот, закрыл. — Амэя? — спросил он, словно не верил. Неужели всё-таки рад видеть? От этого захотелось улыбаться ещё сильней.       — Привет, — выдала я и опустила голову. — Извини, что так внезапно и так поздно. Я просто проходила мимо, увидела Юджи и вспомнила о тебе.       — Я… да конечно! — Чосо очнулся. Так приятно слышать его низкий, вибрирующий голос. Он всегда казался властным и сильным, под стать хозяину. — Проходи. Будешь чай? У меня как раз есть твой любимый каркадэ.       «Неужели запомнил?» — подумала я, потеряв дар речи. После разговора с Юджи я думала, что Чосо плевать на меня. Я всегда так думала, но сейчас ясно ощутила, как в сердце кольнула надежда. Этот укол был неприятен, с привкусом возможного разочарования.       — Проходи в комнату, я сейчас.       Я сняла кроссовки и прошла внутрь. Чосо скрылся на кухне, оставив за собой шлейф аромата чего-то нежно-сладкого. Захотелось пойти следом за этим запахом, но я переборола себя и прошла в комнату. Села на коричневый диван. Стиснула ноги, положила на колени руки, словно была примерной девочкой, а не испуганной, напряжённой дурой, которая пришла так поздно к человеку без предупреждения. Стало стыдно, не стоило мне слушать Итадори, надо было уйти и прийти хотя бы завтра днём. А ещё лучше позвонить и предложить встречу. Или вообще уехать…       Я слышала, как Чосо копошится на кухне. Гремит посудой, слышно, как нагревался чайник. Я смотрела неотрывно на дверь, ожидая, когда зайдёт Чосо.       — Знал бы, что ты придёшь, купил бы твоих любимых пирожных. Ты ведь до сих пор любишь вишню?       Он удивлял меня всё больше. Я представила всего на секунду, как Чосо несёт мне настоящую, свежую, прохладную вишню из кухни, а не вишнёвые пирожные, и растаяла. В голове это выглядело настолько горячо и мило, что мне захотелось прямо сейчас обнять Чосо. Я согласно кивнула.       — Я скучала, — вырвалось у меня от переизбытка эмоций.       — И я, — выдохнул он, словно не мог себя сдержать. И улыбнулся. Его сдержанная улыбка порой заменяла тысячи красивых слов.       Как же хотелось обнять его. Ещё и этот сладкий запах после душа не давал покоя. Волосы чуть подсохли, стали объёмней. Я видела его с распущенными волосами всего пару раз, и то недолго, когда он переплетал причёску. Красив, до безумия красив. И силён.       Руки Чосо легли на расслабленно раздвинутые ноги. Вены тянулись от самых костяшек пальцев по предплечьям и выше. Хотелось бы заглянуть под его футболку, уж слишком эстетично и соблазнительно у него выделялись мышцы.       — Ты уехала так внезапно, мы даже не успели попрощаться.       — А Юджи сказал мне, что ты даже не вспоминал меня, — я наигранно улыбнулась, словно для меня это ничего не значило.       — Вообще-то это не так, — Чосо нахмурился, его глаза стали почти чёрными от падающей тени. — Ты надолго здесь?       — Не знаю. На днях собиралась уехать обратно.       — И тебя здесь ничего не держит?       Сердце пропустило удар. Я словно очутилась на минном поле. Каждое неверно сказанное слово могло подорвать меня в любую секунду. Можно ли сказать Чосо, что я приехала сюда в первую очередь ради него? Можно ли сказать ему, что я готова остаться навсегда хоть прямо сейчас, если только он скажет? Я беспрекословно подчинюсь ему. Я всегда слушалась его, как верный пёс. Или как слепо влюблённая девчонка, которая отключала рядом с Чосо разум. Во всяком случае я хотела остаться, но только если Чосо захочет этого.       — Нет, наверное. А должно? — спросила я. Порой я ненавидела собственную противоречивую натуру. Хочется сказать правду, но не могу. А порой совершаю такие резкие, нелепые и рисковые поступки, что приходится снова и снова удивляться самой себе.       Чосо промолчал. Мне не понравилось его молчание, и я поддалась какому-то внезапному, слишком сильному импульсу. Я взяла его за руку, и широко распахнула глаза, испугавшись собственных действий. Отступать было уже нельзя. Я посмотрела на лицо Чосо, боясь, что он откинет мою руку.       — Амэя… — Его низким голосом моё имя прозвучало слишком нежно, несвойственно Чосо. Я вздрогнула от волны мурашек, которые покрыли всё тело и нежной теплотой погладили кожу от макушки до пят.       Чосо стиснул мою руку. На секунду мне даже стало больно. Но когда он дёрнул меня на себя, дыхание перехватило.       Моё лицо оказалось прямо перед его лицом. Томные глаза смотрели прямо в мои. Руки, что упирались в его грудь, чувствовали, как Чосо тяжело и глубоко дышал. Быстро стучащее сердце разогнало по его телу кровь, вены вздулись на его руках, а кожа стала теплее, чем моя. Даже температура в комнате начала казаться прохладной.       — Ты пришла ко мне, — он прижался носом в мою шею, продолжая тяжело дышать. Его глубокий шёпот теплом обдал ухо и кожу на шее, заставив дрогнуть в его руках. Чосо прижимал меня руками за спину.       Он всегда был смелый и решительный, но сейчас замешкался. Я впервые видела его таким. Надежда из маленького огонька в бесконечной тьме разгорелась диким пламенем. Оно согрело меня изнутри, от чего хотелось утонуть в объятиях Чосо и раствориться в них полностью. Руки задрожали от страха, что это могло оказаться сном или вот-вот закончиться, оказаться чьей-то ловушкой, игрой, жестокой шуткой…       Поцелуй в шею выбил меня из раздумий. Пространство на секунду потемнело перед глазами, сердце замерло вместе со временем. Второй поцелуй, более смелый, ударил опьяняюще прямо в голову. Ноги подкосились, они словно онемели. Моё тело ответило мурашками на его поцелуи.       Моё немое согласие подтолкнуло Чосо к действиям. Словно прощупав почву, он понял, что дальше он мог делать со мной что угодно. И он был прав. Я вся в его власти, я уже растворилась в нём, и я хотела этого. И хотелось даже большего.       Я не планировала заходить к нему сегодня, и я всё ещё считала, что зря пришла сюда. Но разве сомнения могут теперь развеять такое сильное желание, которое сковало меня в свои тесные оковы.       Моё тело начало жить отдельно от разума. Руки нырнули под его футболку и с каким-то наивным трепетом провели по его сильному, рельефному торсу.       — Чосо, — выдохнула я, не зная зачем. Будто хотела убедиться, что это точно он, что он рядом.       Он сразу же слишком быстро положил меня на спину. Он встал на колени, расставив их по обе стороны от моих бёдер, и выпрямил спину. Я смотрела снизу, как Чосо снимает с себя футболку и оголяет чистое, без единого шрама и царапинки тело. Слишком идеален… Настолько идеален, что происходящее казалось сном.       Чосо стянул с меня нетерпеливо штаны вместе с нижним бельём. Непроизвольно мои ноги сжались, и он властно раскрыл их. Я чуть не вскрикнула, когда Чосо лёг на меня, упираясь руками в диван. Он был так близко, впервые в жизни я ощущала его почти всем телом, и снова хотелось ещё больше.       Я боялась и поддавалась ему одновременно. Его рука легла между ног и провела по влаге. Почему-то стало стыдно. И приятное чувство вместе с сокращающимися мышцами вытесняли стыд. Чосо тяжело дышал, пока водил пальцами по клитору и целовал шею. Я вцепилась руками в его спину и изогнулась, словно хотела прижаться к нему каждой клеточкой тела. Руки скатывались с его широкой спины, я цеплялась снова и снова, словно я могла провалиться в бесконечную, чёрную бездну, если крепко не ухвачусь за Чосо. Словно я могу потерять его.       Мурашки превратились в лёгкий ток, который задевал даже кости. Стало настолько жарко, что у тела началась какая-то странная, сладкая ломка. Ломка по одному-единственному наркотику, который хотелось вкусить больше, больше, больше. И он был передо мной.       Руки Чосо подняли толстовку и провели по телу. Я ощущала каждое его прикосновение, словно осязание усилилось в тысячу раз только для него одного. Он нечестно раздевал меня, оставаясь в одних штанах. Это не было борьбой, это было подчинением меня им.       — Ты правда скучал по мне? — спросила я со сбившимся дыханием, шёпотом, заставляя Чосо остановиться. Кто потянул меня за язык задать этот вопрос прямо сейчас? Поговорить можно было и после.       — Не было и дня, когда я не вспоминал о тебе. Я старше тебя в несколько раз, я привык проживать боль внутри себя. Молча.       Последнее слово я восприняла как приказ, но молчать совсем не хотелось. Сняв с меня остатки одежды, Чосо вжался руками в мою грудь и прильнул губами к соску. Он целовал его, стискивал губами и покусывал, вызывая у меня еле слышные вскрики и мучительные стоны. Меня продолжало выгибать к нему, я цеплялась за его спину руками, закидывала бесстыдно ноги на его поясницу, невольно пытаясь притянуть его бёдра к моим.       Нога соскользнула и ударила по столу. Поднос с чаем дрогнул, я услышала, как упала на него кружка.       Я повернула голову, испугавшись, что пролила чай на стол и на мягкий, бежевый ковёр. Чосо повернул моё лицо к себе, молчаливо прося не отвлекаться. И я снова послушалась его. Его губы наконец-то коснулись моих. Он целовал меня так, словно это было в последний раз, целовал так, словно желал этого все сто пятьдесят лет своего существования.       Внизу живота словно завязался узел, который развязать мог только Чосо.       Я чуть согнулась и схватилась за резинку его штанов. Я знала, что не смогу спустить их, но это был прямой намёк. Когда Чосо выпрямился, я толкнула его и села сверху. Я не знала, что на меня тогда нашло, но видеть Чосо перед собой, сидя на его бёдрах, было непривычно и приятно. Я смогла заполучить над ним лёгкую власть, которую он всё равно перетягивал на себя.       Его рука снова нырнула вниз по животу, пальцы нетерпеливо вошли внутрь, и я застонала в его губы. Тело напряглось, я против собственной воли приподнялась на коленях. Бёдра оторвались от его бёдер, я боролась с желанием глянуть вниз на его светло-серые штаны.       Я принялась руками стягивать штаны, Чосо приподнялся и задел ногой стол. Упала вторая кружка, на этот раз было слышно, как струя течёт на ламинат. Я снова повернула голову, и Чосо опять не дал мне отвлечься. Словно уловив момент, когда я потеряла бдительность, он снова оказался сверху. Я уцепилась рукой за стол, хлопнув ладонью по луже чая.       Стоило ли говорить Чосо, что мой единственный сексуальный опыт — это только руки партнёра, который был у меня год назад в новом городе? И то мы расстались слишком быстро, потому что я не могла использовать этого парня, чтобы забыть Чосо. После этого я ограничивалась лишь своими руками.       Нет, не сейчас.       Чосо поднял руками мои бёдра, я снова вцепилась в стол. Его спина выпрямилась, и я смогла разглядеть его вспотевшее, порозовевшее лицо, приоткрытые из-за сбившегося дыхания губы, его широкие плечи и грудь, которые делали талию визуально узкой. Я снова засмотрелась на него, поэтому вздрогнула и вскрикнула, когда Чосо вошёл в меня.       Одна рука касалась моего тела от ключиц до пупка, игралась с грудью, сжимала бёдра, а вторая держала ногу, чтобы она не упала на стол. Я чувствовала его в себе, ощущала каждое его движение жаром, дрожью, развязывающимся узлом внизу живота. Я закрывала стыдливо глаза, издавая стоны, но снова открывала их, желая смотреть на Чосо снизу вверх, желая видеть, как он получает такое же удовольствие, как и я.       О таком я могла только мечтать.       Он стиснул зубы, и мне показалось, что он устал. Но Чосо не хотел останавливаться, да и я тоже. Воздуха не хватало нам обоим, нагрелись не только тела, но и температура в комнате.       Чосо упал на меня сверху и упёрся руками в диван. Я вцепилась руками и ногами в его спину, и ощущения немного изменились. Мурашки вместе с жаром пробежали по телу.       — Чосо, не останавливайся, прошу тебя, — выдохнула я.       Мне было мало. Он стал грубее ударяться бёдрами о мои, и я не могла сдержать громких стонов. Я слышала и его низкие, вибрирующие, сдержанные стоны, которые он почему-то не мог себе позволить, но они всё равно вырывались из его груди. Знал бы он, что его стоны только ещё сильнее будоражили меня.       Это продолжалось, вроде, долго, но закончилось по ощущениям так быстро. Чосо чуть не сорвался и не упал на меня всем телом, задвигавшись быстрее и издав последний громкий стон. Он замер, опустив голову. Его волосы щекотали влажную грудь. Чосо дышал через приоткрытый рот громко, глубоко и часто. А я пыталась восстановить дыхание через нос, неотрывно глядя на него.       Он вышел медленно и осторожно, словно не желал этого. Да и я тоже.       Эйфория отступала, на её место приходило смущение. Чосо оттолкнулся от дивана и сел, не стесняясь меня. А я вот не могла этого сделать. Я сразу же взяла толстовку и натянула её на себя, забыв о нижнем белье. Хотелось просто спрятаться.       Я всегда считала Чосо выше себя статусно, морально, физически, социально… И даже сейчас я смотрела на него и чувствовала, будто мне действительно не стоило приходить сюда. Будто это была ошибка, о которой он будет жалеть и о которой я буду вспоминать ещё много-много лет каждую ночь.       Пока я смотрела на красно-розовую лужу чая на полу, Чосо надел штаны. «Если бы не я, он сразу же пошёл бы мыться», — подумалось мне. В этот момент я ощущала стыд за любое своё действие.       — Ты в порядке? — спросил он у меня, сев рядом. Его горячая рука коснулась моей щеки, и я инстинктивно повернулась к Чосо.       — Да. Спасибо за мой первый раз, — я посмеялась, снова превращая всё в шутку. Я всегда делала это не вовремя. Лучше пошутить, чем сидеть в напряжении и корить себя за каждый вздох и взгляд.       — Ч-что? — у Чосо нервно дёрнулся глаз. — Прости, я был слишком груб. Мне следовало спросить!       Он даже отскочил от меня, словно боялся ко мне прикоснуться. Словно из самого прочного алмаза я превратилась в его глазах в нежнейший, тонкий хрусталь.       — Нет, что ты, — я придвинулась к нему, положив руки на его напряжённую ногу. — Я сама промолчала, я не хотела мешать моменту. Я ни о чём не жалею, Чосо.       Чосо повернулся, снова стиснул меня в своих крепких руках, на секунду мне даже стало тяжело дышать.       — Останься, — прошептал Чосо в мою шею. Я улыбнулась и обвила его спину руками.       И я осталась. Жалею ли я? Нет. Стоило ли мне приходить сюда? Однозначно стоило.