ну, мало ли что

      Заходим к Женечке в квартиру, я весь на нервах, он своим видом задумчивым не очень и успокаивает. Оба понимаем, что сейчас будет, и, как школьники, глаза друг от друга отводим. Ладно, я на стрессе, а он-то что, не его же задница пострадать может. А вообще, нормально после первого свидания отдаться? Как же правило трёх, что-то про такое слышал. А тут за третьесортное кино и лекцию про уток готов свою анальную девственность ему подарить. Ладно, Кир, не паникуй раньше времени, сам же всё решил уже вчера. Вон даже тюбик с лубрикантом в шопер себе закинул сегодня с какой уверенностью. Только вот решительности этой с каждой минутой всё меньше и меньше становится. Проходим на кухню, я усаживаюсь за стол, Женечка мечется, как савраска. На стол нарезку сырную выставляет, виноград и даже вино. А нет, видимо, не только я на продолжение банкета сегодня рассчитывал. У него лицо сейчас такое, будто он в уме пытается решить уравнения Навье – Стокса. Ни слова мне не говорит всё это время и пока свою трапезу готовит, и пока вино открывает и бокалы на стол ставит, а как всё сделал, уходит из кухни. Это типа что? Мне пожрать и прибухнуть в одиночестве надо, а потом к нему в комнату идти? Возвращается через минуту всё с таким же выражением на лице и со свечкой в руках. Ого, да Вы, Евгений Сергеевич, романтик. Если ещё пиздеть бы начали без умолку, как обычно, цены бы Вам не было, а то эта молчаливая задумчивость пугать начинает. Женечка свечку ставит, открывает вино, наливает первый бокал и мне его в руки пихает, и кто из нас больше на панике, спрашивается?       – Жень, расслабься, хочешь, на фоне включим что-нибудь? – Почему его успокаивать начал, непонятно. В наших же отношениях он – спокойствие и рассудительность, а я шизанутый.       – Да, давай "Криминальную Россию", она мне всегда переключиться помогает, – ты ебанулся, Евгений? Я не буду перед своим первым сексом смотреть, как маньяки кого-то расчленяли. И на что это такое ты, интересно, переключиться захотел?       – Может, лучше музыку просто фоном? – Предлагаю свой вариант, потому что его меня совсем не устраивает.       – Только давай не про дрочку твою, – сначала вообще не понимаю, о чём он, а потом до меня доходит, что эта падла, даже когда волнуется, всё равно меня подъебнуть готова. Тянусь за телефоном, но Женечка меня останавливает и жестом предлагает выпить, соглашаюсь, мы делаем буквально по паре глотков, после чего он говорит: – Я это всё приготовил не чтобы тебя разложить, – вот это ёмкое слово, ничего не скажешь, ну что же, и на том спасибо. – Просто типа прикольное продолжение свиданки, – так это всё же свидание? А сам морозился, да погулять просто пойдём. – Ты, если не хочешь там или не готов ещё, ты скажи, я ж не заставляю, а то ж вижу, мы как зашли, ты весь издёргался, – издёргался? Женечка, да это тебя сейчас инсульт в 20 лет ёбнет. Благородный ты мой.       – Всё нормально, Жень, немного волнительно просто.       Выпив по бокалу вина, мы перемещаемся в комнату. У него и тут парочка свечей стоит, ага, не хотел он меня «разложить», как же. Мы же обычно "Друзей" так и смотрим, при свечах, экономя электричество.       Женечка начинает меня очень нежно целовать, практически невесомо, касаясь моих губ, а мне, блин, мало, где мой личный танк, который не чувствует границ. Перемещаемся на кровать, Женя с меня свитшот сразу вместе с футболкой стягивает, за цепочку хватает, к себе притягивая, и уже более настойчиво целует. Вот так мне нравится, узнаю эту напористость. С пуговицей на джинсах моих борется, пока я под футболкой его лопатки сжимаю.       – Блядские джинсы, лучше бы в штанах своих клетчатых ходил, – говорит мне это тихо на ухо, а потом за мочку прикусывает. Стон из меня вырывается громкий, пиздец, и я надеюсь, что соседи не услышат всё это аудио-порно, потому что сдерживаться точно не смогу. Женечка меня полностью раздел, а сам надо мной ещё в джинсах нависает, поцелуями проходится до пупка и серёжку оттягивает. Вот это одуреть ощущения, аж выгибаюсь. Я этот пирсинг сам как только не крутил, никогда такого не было. Тут сквозь все прекрасные ласки до меня доходит, что шоппер остался в коридоре, а, соответственно, и всё нужное тоже.       – Жень, – ноль внимания, он уже бедро моё выцеловывает, ему не до моих просьб. – Жень, – вторая попытка более удачная, голову поднимает и смотрит на меня. – Тебе в коридор надо, там в сумке всё… – ох, вот такого поворота событий явно не ожидал, аж забыл, что мне нужно было. Женечка языком по моему члену проводит, головку облизывает, и как мне себя заткнуть в этот момент, вообще не знаю. Я от его дрочки-то кайф ловлю нереальный, а тут такое. Берёт неглубоко, рукой себе помогая. А мне много и не надо, от одного вида кончить готов. Женя член мой изо рта выпускает, и я прям разочарованно выдыхаю. Он джинсы с себя стягивает, сразу вместе с боксерами, и к моим губам возвращается. Пока меня целует, рукой под подушкой шарит и достает лубрикант с презервативами. Да не один я тут основательно, смотрю, подготовился.       – Если что-то не так будет, сразу говори, – в губы ему угукаю. Женечка выдавливает смазку себе на пальцы и греет немного. Пока меня растягивает, старается поцелуями отвлечь, и в какой-то момент простату задевает. У меня будто бы разряд тока по всему телу прошёл. От таких приятных открытий аж губу Жене прикусил. А он понял, как именно надо действовать, и останавливаться не собирается. Когда я от своих стонов уже хрипеть начинаю, а три пальца в меня свободно входят, Женя презерватив открывает, по члену раскатывает и смазкой поливает сверху. Вот это расход продукта. А что так много надо? Головку ко входу подставляет, толкается немного, и вот это уже совсем не пальцы, я воздух втягиваю сквозь зубы и жмурюсь.       – Тихо-тихо, – успокаивает меня Женечка и в висок целует. – Сейчас привыкнешь, я читал, что в начале самые болезненные ощущения, – а мне вот на его статьи сейчас вообще похеру. Читал он там. Я тоже пол-интернета перелопатил, но сейчас мне от этого не легче. Женечка ещё немного толкается и на меня смотрит. – Кир, выдохни, тебе расслабиться полностью надо.       – Это не у тебя сейчас член в заднице, хочу напомнить, библиофил хренов, – шиплю и пытаюсь выдохнуть, через какое-то время и правда легче становится.       – А ещё читал, как правильно горловой делать, так что, если ты перестанешь ёрничать, то попозже на тебе потренируюсь, – выговаривает своим хриплым голосом и до конца входит, останавливаясь сразу, чтобы я привык. У меня от его обещаний аж пальцы на ногах поджимаются. Женечка терпеливо ждёт, а когда говорю, что он может двигаться, начинает осторожные движения. Полностью привыкнув, уже сам начинаю просить его ускориться, он громко выдыхает и немного увеличивает темп. Член трётся о наши животы, и я понимаю, что больше не могу сдерживаться, кончаю, вцепившись ему в плечи, и обмякаю весь. Женя темп ещё увеличивает, пару раз двигается, и я чувствую, как внутри меня пульсировать начинает. Целует меня в губы и бедро сжимает. – Пиздец ты ахуенный, Кир. – говорит это с меня вставая и стягивая презерватив. А я лежу, и мне так хорошо, что даже шевелиться лень.       – А это правда, что ты говорил? Ну, что тренироваться на мне будешь? – Женечка сначала не понимает, о чём я, а потом до него доходит, и он усмехается.       – Правда-правда, только, думаю, надо в ванную сначала.       Вместе идём принимать душ, никакой дикой боли не ощущаю, так, лёгкий дискомфорт только, но оно и ожидаемо было. Женя нас намыливает, целует меня в губы, а я стою и улыбку сдержать не могу, как же мне с ним хорошо. Выйдя из душа, иду на кухню за виноградом и наливаю нам ещё по бокалу вина, а Женечка уже простынь меняет на свежую. Ну какой он заботливый, ставлю бокалы на комод, подхожу к нему и обнимаю со спины. Он оборачивается, в ответ меня обнимает и целует в шею. Лежим на кровати с бокалами вина, разговариваем о всякой чепухе. Я ему про универ свой рассказываю, а он мне про шарагу и работу байки травит. А потом слышу, как у Женька в животе киты петь начинают. Он вообще ел сегодня? Складывается впечатление, что нет. Да и я бы уже от еды не отказался. Всё-таки день на активности прям насыщенный выдался.       – Ой, сорри. Чё-то сегодня не до хавчика целый день было. Пойдём пожрём? – Вот узнаю своего Женечку, а то лежал тут виноградик щипал.       А в холодильнике, оказывается, предательски пусто. Ведь когда Женёк сплавлял своего родителя и плёл про тусу с друзьями, то не забыл упомянуть ещё и о том, что еду они приготовят сами, ну или, на крайний случай, закажут. Женечка предлагает перебиться бутербродами с сыром, а потом заказать доставку чего-нибудь, что можно найти в такое время. Зато у меня в голове мелькает соблазнительная идея. Моя-то маман на дачу резко собралась сегодня с утра, зато перед этим наготовила опять на роту солдат. Куда только девается всё, неужели мы так много едим? Сама же худенькая, как тростиночка, и я в неё пошёл, только если для мамы это плюс, то вот для меня это вопрос спорный.       – Пойдём у меня поедим, там пюре и мясо по-французски должно быть, – у Женечки от моих рассказов живот опять привет передаёт. – Как раз мама на даче, и нам никто не помешает.       – А нафига я Батю сплавлял, если у тебя хата свободная? – И это вот так он ни на что не рассчитывал сегодня? Палитесь Вы, Евгений Сергеевич.       – Ну, во-первых, мама только с утра сегодня засобиралась, а ты своего уже вчера сплавил, а во-вторых, ты бы меня что, на моей полуторке скрипучей, как ты выразился, «разложил»? Ну так что, идём?       Одеваемся в домашнее, Женёк мне любезно предоставил спортивки, которые пришлось подвернуть пять раз и туго затянуть шнурком, и футболку «Секс-инструктор», из своего-то я не брал ничего. Господи, откуда он их только берёт, а самое главное – почему сам не носит, ни разу не видел, чтобы Белов в таком по улице расхаживал. Выходим в подъезд и стараемся вести себя максимально тихо, потому что слышимость у нас пиздец какая, а мы не свиньи, чтобы всех соседей с ближайших этажей перебудить. Тихонько закрываем дверь. С кухни слабый свет доносится, странно, мама что ли забыла выключить? Ну конечно, она же у меня нормальная и по пять раз не ходит проверять всё перед отъездом. Заходим на кухню, а там пиздец. Нет, даже не так, там ПИЗДЕЦ. Мама стоит в коротеньком чёрном халатике и курит в открытое окно. И это после нашей клятвы на мизинчиках, мам? Но это бы я стойко пережил, если бы рядом с ней не стоял Сергей Андреевич, мать его, батя Женька. Стоит в одних трусах, теперь я понимаю, в кого Женечка так хорошо сложен, водичку из моего икеевского стакана попивает. Кидаю взгляд на стол, а у них тут побогаче накрыто, и мясо вон, и картошечка. Не такие профаны, как мы. Они на нас стоят такими же охуевшими глазами, как и мы на них смотрят. Взгляд что-то отводить начинают. Первая мысль мелькает такая: вы пойманы за руку, мои дорогие. Как сопливые подростки спалились. А вторая; как бы к нам, возможно, тоже вопросики появиться могут.       – Подарите мне новые глаза, – пизданул я первое, что влетело мне в голову.       – ЭАЭУА… – а это уже Женёк мычит, переводя взгляд то на одного родителя, то на другого, и у него явно психологическая травма больше моей.       Мама сигарету так элегантно в пепельницу кладёт, ко мне подходит и даёт лёгкий профилактический подзатыльник, видимо, чтобы в чувство меня привести.       – Я тебе дам новые, – смотрит на меня, а в глазах страх читается, что не приму её парня? Жениха? Как у них там после тридцати пяти считается? Эх, мамочка, что ты у меня такая трусиха. Да я только счастлив, что у тебя в личной жизни всё хорошо, могла бы и раньше признаться. А то вот такие ночные откровения немного выбивают почву из-под ног. Обнимаю её, она выдыхает и прям расслабляется.       – Правильно, Лин, и моего оболтуса образумь, – это уже Сергей Андреевич, опомнившись, говорит. – Сколько раз тебе говорил, что притворяться немым – это не смешно. Мы же это ещё в детстве обсуждали, – смотрю на Женька и не понимаю, он что, притворялся немым, когда маленький был? – Мы вон хоть как малолетки по подъездам не зажимаемся, – а вот это уже камень в наш огород. Стоп, что? Нас спалили? Было-то всего пару раз, как так получилось?       – Серёж, ты иди брюки надень, а то перед детьми неудобно, честное слово, – тут живот Женька издаёт совсем уж умоляющий звук, конечно, по кухне такие ароматы витают, и мама начинает свою операцию «накорми всех до потери сознания».       Через минуту папа Женька возвращается одетый, а ещё через три у каждого из нас в тарелках лежит вкусный и горячий поздний ужин. Эти шпионы рассказывают нам, что встречаются вот так вот тайно уже полтора года. Причина их секретности до банального глупа, видите ли, мы можем быть против и не принять их отношения. Ага, мы же ревнивые пятилетние дети. Женёк, отойдя от стресса, произносит свою пламенную речь о том, как он счастлив, что его батёк не умрёт в одиночестве, с этого явно хуеют все. Женечка пытается оправдаться всеми правдами и неправдами, что совсем не то имел в виду и желает им с моей маман долгих совместных лет жизни. Потом ещё желает детей побольше, и вот тут уже мама давится. Я, если честно всё ещё боюсь переходить к обсуждению второй пары в квартире, то есть нас, но за меня всё делает мой возлюбленный.       – Это чё получается, у нас с тобой инцест какой-то, раз наши родаки вместе? – Спизданув вот эту лютую хуйню с серьёзным лицом, Женечка сидит, как ни в чём не бывало. А я красный весь, не знаю, куда себя деть, мы же вроде как подтверждений словам Сергея Андреевича и не давали.       – Кирюш, да ты не нервничай так, если мой оболтус тебя обижать будет, ты только скажи, я его сразу на место поставлю, – говорит дядя Сережа. Это что, вот так просто? Никаких скандалов? Нас не будут гнать ссаными тряпками?       – Спасибо, Сергей Андреевич, Женечка не обижает, он хороший, – говорю я тихо и скатерть под столом тереблю. Бля, это я сейчас ещё Женька и Женечкой назвал? Какой ужас.       Просидели мы часа полтора, к теме отношений больше не возвращались, родители тактично не лезли к нам, а мы к ним, просто вкусно поели и разошлись по квартирам: я к Жене, а Сергей Андреевич у нас остался.