Ты, я и пустой класс

Звезды наши желанья не исполнят в паденье, Обретайте любовь — она ваше спасенье, Вот тогда чудеса — они сами случатся, И все ваши мечты в жизнь начнут воплощаться… © Любимушка       Вика сидела за столом в своей комнате, выводя ручкой незамысловатые узоры на листочке и задумчиво кусая губу. В окно врывался тёплый майский воздух, который нёс с собой запах цветущей возле дома сирени, которую много лет назад посадила соседская бабушка с первого этажа. Девушка втянула носом этот сладкий аромат и едва заметно улыбнулась, совсем потеряв мысль.       Весна в этом году была какой-то особенной. Уже с середины апреля установилась тёплая погода, которая радовала по сей день. Рвение к учёбе у и без того не особо заинтересованных учеников из-за хорошей погоды совсем пропало, поэтому классные руководители старших классов решили организовать поход.       В субботу с утра все три десятых класса дружно на автобусе отправятся в лес, что находится в 40 километрах от города. Вика не особо горела желанием ехать куда-то, тем более в компании одноклассников, но потом раздался голос матери из кухни, и она вспомнила, почему приняла решение уехать из города на эти выходные.       — Уроки делаешь? — голос Владимира Ивановича раздался за спиной, и Вика резко обернулась, посмотрев на незваного гостя в своей комнате. Мужчина даже не соизволил постучаться прежде, чем войти.       — Да, — сдержанно ответила девушка и крепче сжала ручку в своих пальцах.       — Алгебра… — протянул мужчина, останавливаясь сбоку от девушки и кидая взгляд на задачи. — Классный руководитель хвалил тебя на собрании.       Вика попыталась сдержать удивление, но оно всё же отразилось на лице. Александр Сергеевич говорил о ней на родительском собрании? Но девушка не понимала зачем, ведь её мать не ходит на них. Она ощутила жар, который вмиг окрасил её щёки.       — Хоть твоей матери и не было на собрании, он всё равно поставил тебя в пример, — сказал мужчина. — Говорил о том, какая ты старательная и трудолюбивая… Чего не скажешь о моей дочери.       Всё тело Вики вмиг похолодело, и она замерла, боясь, что хоть одна эмоция проскользнёт по её лицу, потому что это могло не понравиться Владимиру Ивановичу.       — И почему так? — спросил он, упираясь своей массивной ладонью в стол и склоняясь к её лицу. Другая его рука легла на спинку стула. — Я трачу столько денег на репетиторов, но всё без толку. Возможно, она просто бездарна?       Вика не знала, что ответить. И не была уверена, что он нуждается в её мнении. Она кинула быстрый взгляд на его ладонь и чуть отодвинулась вбок, с ужасом вспоминая, какая сильная у него хватка.       — К тому же ваш принципиальный классный руководитель лишил мою дочь возможности отправляться в школьные поездки, — сказал он, и Вика совсем перестала дышать. — Там какая-то мутная история… Я так и не разобрался, кто виноват. Не подскажешь мне?       — Почему вы не спросили об этом у классного руководителя? — голос чуть дрогнул, но она всё же смогла задать этот вопрос.       — А я спросил, — хмыкнул мужчина. — Он сказал, что моя дочь получила ещё довольно мягкое наказание.       Вика заметила, как изменился его взгляд и проследила появление гнева. Ей стало страшно, но она старалась не показывать этого.       — Уверен, там какая-то ошибка, — его острый взгляд метнулся к лицу девушки. — Моя дочь не могла…       Рыжеволосая выдохнула, когда его рука резко обхватила шею сзади.       — Ну так скажи мне, Виктория, она же не виновата? — его голос похолодел вместе с кожей девушки.       Вика молчала, ощущая себя загнанной в угол мышью. Любое её слово могло вызвать ещё больший гнев у мужчины. Однако ему и не нравилось её молчание.       — Отвечай, когда я спрашиваю! — рявкнул Владимир Иванович, крепче сжав руку на её шее и встряхнув девушку.       Давыдова хотела соврать, чтобы защитить себя, но в последнюю секунду передумала.       — Виновата, — это слово выскочило так резко, что она сама удивилась. К чёрту это всё.       — Что? — он понизил голос до угрожающего шёпота.       — Александр Сергеевич прав. Ваша дочь ещё легко отделалась, — сказала Вика, прекрасно понимая, к чему могут привести эти слова.       Собственноручно вырыла себе могилу. Буквально сама подставила щёку для удара. Девушка зажмурилась, когда его рука сместилась на затылок, хватая за волосы. Он поднял её со стула легко, словно она ничего не весила.       — Ты такая же безмозглая, как и этот зазнавшийся классный руководитель, — злобно произнёс он. — И как ему только позволили работать в школе? Ещё молоко на губах не обсохло, а уже учитель. Чему он может научить детей?       — Этот вопрос уже к вашей жене, — выплюнула Вика, сделав акцент на последних словах. Она хотела ему напомнить, что он здесь никто. Напомнить ему о том, что у него есть семья. — Она же приняла его на работу.       Она знала, что болтовня сделает только хуже. И была права. Звонкая пощёчина нарушила тишину, отразившись от стен. Не дав ей опомниться, он с силой толкнул её в сторону кровати, но она упала на пол, запнувшись об ковёр.       — Слишком много болтаешь, — прорычал он, попутно стягивая ремень со своих брюк. — Твоя бестолковая мать не научила тебя манерам? Сразу видно, не хватает мужской руки.       Вика распахнула глаза шире, когда увидела ремень в руках мужчины. Она хотела встать, подняться с пола, чтобы не чувствовать себя наиболее уязвимой и слабой, но еле сдержала крик, когда резкий удар обрушился на неё, заставляя её упасть на пол.       Тяжелая пряжка от ремня снова ударила по девушке, и она зажмурилась, подавляя очередной крик, который хотел вырваться наружу.       Тело парализовала боль, и она ощутила, как глаза наполняются слезами. Она получила ещё один удар, когда дверь в комнату распахнулась и на пороге показалась мать.       Женщина прищурилась, посмотрев на тяжело дышащего мужчину с ремнём в руках, а затем её взгляд скользнул к дочери, которая лежала животом на полу, едва подавляя в себе жалобные стоны из-за невыносимой боли.       — У нас нет времени на это, — сдержанно произнесла она. — Пойдём.       — Твоя дочь совершенно невоспитанная дрянь, — злобно произнёс он. — Каждой девочке нужен отец, иначе она превращается в настоящую и неуправляемую катастрофу.       Мужчина всё же вернул ремень на место, а сам двинулся к выходу из комнаты, оставляя девушку лежать на полу и пропитывать старенький ковёр своими горячими слезами. Вика не могла пошевелиться, всё ещё не в силах оправиться от шока и боли. Спину жгло в местах удара, которые начали кровоточить.       «Каждой девочке нужен отец».       Вике хватило сил на усмешку. Лучше никакой отец, чем такой. Своего родного отца она даже не знала, потому что мать наотрез отказывалась рассказывать о нём. Она знала лишь то, что он бросил мать ещё беременной.       Когда слёз совсем не осталось, девушка медленно поднялась и села на пол, ощущая жгучую боль на спине. Уже завтра поездка за город с классом, и она не представляла, как она будет нести свой рюкзак на израненной спине.

***

      — Постройтесь все возле автобусов! — голос учительницы истории прозвучал довольно громко, прерывая гул учеников. — Нужно вас всех посчитать. Давайте! Быстрее!       Вика последовала за своим классом, держа рюкзак в руках. Эта ночь была для неё бессонной. Она практически не сомкнула глаз, потому что не могла лежать на спине, а спать на животе не любила. Произошедшее вчера сломило и заставило замкнуться в себе.       Воспоминания об ударах всплывали в голове и отзывались болью в теле. Вика поджала губы, подавляя желание расплакаться. Ей казалось, что она уже выплакала вчера все слёзы, но это был не предел… Коротко вздохнув, девушка подняла голову, пытаясь вникнуть в смысл слов, но не могла.       В мыслях было слишком громко. И этот звук бьющейся о кожу пряжки заставлял её инстинктивно сжиматься. Боль. Боль. Сплошная боль. Не только физическая, но и душевная из-за несправедливости и обиды.       Девушка повернула голову, когда буквально кожей ощутила на себе чей-то пронзительный взгляд. Александр Сергеевич стоял рядом с учительницей истории и смотрел прямо на неё, будто пытаясь прочитать мысли. Залезть в голову и узнать, что стало причиной грусти на её лице.       Вика снова отвернулась, уткнувшись взглядом в сырой асфальт под ногами. Ей бы не хотелось, чтобы учитель на неё так смотрел, потому что с каждой секундой ей казалось, что он действительно читает её мысли.       — Рассаживайтесь, — скомандовала учительница. — И прошу вас, ведите себя прилично, чтобы нам не пришлось краснеть за вас!       Учительница географии, стоявшая рядом, так и не проронила ни слова, как и Александр Сергеевич.       — Всё в порядке? — голос Глеба раздался где-то сбоку. — Ты выглядишь…       — Не выспалась, — перебила его Вика. — Пойдём.       Все три класса уместились в два автобуса. Вика расположилась у окна, а рядом с ней сел Глеб, который выглядел обеспокоенным, но не решался задать ещё один вопрос. Будто знал, что она всё равно не ответит. Автобус тронулся с места, и девушка выдохнула, отвернувшись к окну.       Раньше ей нравилось ездить на автобусе, особенно отправляться в дальние поездки. Это помогало отвлечься, заглушить мысли, но теперь… Этого было недостаточно.       Картинки за окном хоть и были яркими, но казались ей серыми, безжизненными и скучными. Настолько скучными, что она задвинула шторку на окне и закрыла глаза. Мысли потихоньку утихали, погружая её в сон, который был прерван звуком пряжки от ремня. Распахнув глаза, Вика резко выдохнула, оглядываясь по сторонам.       — Ты точно в порядке? — спросил Глеб, замечая испуг в её глазах.       Давыдова кивнула и попыталась выровнять сбившееся дыхание. Успокоиться. Сосредоточиться на чём-то. Она начала совершенно остро ощущать плечо рядом сидящего Глеба, и это её немного успокоило. Было даже удивительно. Если бы ещё в начале сентября ей кто-то сказал, что присутствие Соколова будет её успокаивать, она бы ни за что не поверила.       Съехав с дороги, их автобус остановился на обочине. Водитель открыл автоматические двери и повернулся к учителям.       — Приехали! — оповестила учительница истории. — Дальше придётся пешком.       Ученики покинули автобус с не очень довольными лицами, потому что никому не хотелось идти пешком по грязи и бездорожью до нужного им места.       — Мой класс, пожалуйста, подойдите сюда, — голос Александра Сергеевича звучал громко, но спокойно. Не так, как у учительницы истории, которая всегда была буквально на грани истерики.       Когда кучка школьников остановилась возле мужчины, он ещё раз прошёлся по всем глазами, мысленно ведя счёт.       — Идёте за мной и никуда не сворачиваете, — сказал он. — И давайте без глупостей, иначе наш класс больше никуда не поедет.       Вика успела уловить его взгляд, который задержался на ней дольше положенного, но всё же недостаточно долго для того, чтобы она успела смутиться.       Спорить, шутить или задать какой-то вопрос учителю никто не решился, поэтому все просто молча кивнули и последовали за ним. Их класс пошёл первым во главе Александра Сергеевича, а остальные два класса замыкали их колонну. Вика вздохнула, осознавая, что началась самая тяжелая часть этого «путешествия». Она осторожно закинула рюкзак на плечо и нахмурилась, на секунду прикрывая глаза от боли, которая поразила её.       — Давай я понесу? — Глеб улыбнулся и, не дождавшись ответа, забрал её рюкзак.       Поблагодарив парня, она словила на себе недобрые взгляды своих одноклассниц, которые вынуждены были тащить рюкзаки самостоятельно. Она почувствовала себя неловко, но это чувство быстро сменилось абсолютным равнодушием. Ей было плевать, что они там думают. И была рада, что ей не пришлось нести рюкзак на израненной спине.       Вика невольно скользнула взглядом по широкой спине учителя, вспомнив новогоднюю ночь. Тогда учитель назвал её красивой и сказал, что её появление в его квартире было подарком. Щёки покрылись румянцем при этом воспоминании. Это был одним из счастливых моментов в её жизни. Грустная улыбка коснулась губ, и она отвернулась, решив, что лучше смотреть под ноги, чтобы не угодить в лужу.       Спустя 20 минут они остановились на довольно большой опушке, которая была окружена красивыми и стройными соснами. Вдохнув аромат хвои, Вика огляделась по сторонам, замечая в метрах 200 от опушки озеро, к которому вела длинная тропинка.       — Остановимся тут, — оповестил Александр Сергеевич, обернувшись к классу. — Но до места назначения, где мы разобьём лагерь, еще около 10 километров.       — Сколько?! — удивлённо начали переспрашивать ученики, явно не обрадовавшись такой новости.       — Так, хватит шуметь! — крикнула учительница истории. — Сейчас все дружно перекусим и отправимся в путь. Мальчики соберут сухих веток для костра, а несколько девочек помогут мне приготовить обед. За мной.       Вика оказалась в числе немногих девочек, которые вызвались помочь с приготовлением еды. Расположившись на брёвнышке, она принялась чистить картошку. Было невозможно не ощутить на себе острые взгляды девочек из параллельных классов, которые смотрели на неё недоверчиво.       — По-моему, негигиенично подпускать её к приготовлению пищи, — шепнула одна из девочек, повернувшись к другой. Они обменялись смешками и снова посмотрели на Давыдову, которая старательно делала вид, что не слышит их.       Ей хотелось закрыться от насмешек и издёвок. Стать невидимой хотя бы на один день, чтобы перестать слышать то, что говорили о ней.       — У тебя здорово получается, — тихий голос заставил её повернуть голову в сторону темноволосой девочки, которая села слева от неё. Она с восхищением смотрела на то, как Давыдова быстро чистит картошку, при этом снимая довольно тонкий слой кожуры.       Она училась в параллельном классе, но Вика не знала её имени. Девушка была невысокого роста, с тёмными до самой поясницы волосами и карими глазами. Внимание привлекали её выразительные черты лица и пухлые губы.       — Годы тренировок, — лишённым всяких эмоций голосом ответила Вика, не решаясь поблагодарить девушку за комплимент, который не содержал в себе какого-то подтекста или злого умысла.       — Я Анита, — улыбнулась новая знакомая, всё ещё пытаясь почистить одну картошку, тогда как Вика очистила уже не меньше четырёх.       — Вика, — ответила та, хотя понимала, что не было необходимости представляться. Все и так знали, как её зовут.       — Мама говорит, что я совершенно не хозяйственная и считает, что меня никто не возьмёт замуж, — улыбка озарила её лицо, и Вика не смогла сдержать смешка. — Не думаю, что сейчас кто-то выбирает себе жену по таким критериям, но если и так, то у тебя явно не будет проблем с этим.       — Да брось, — отмахнулась Давыдова. — Я не готовлю какие-то кулинарные изыски. Всё, что я умею — это базовые навыки, которые помогают не умереть с голоду.       — Думаю, я бы давно умерла с голоду, если бы не моя мама, — хихикнула Анита. — Один раз я хотела пожарить яичницу и чуть не спалила квартиру…       — Удивительно… — голос Глеба прозвучал с издёвкой. — Как ты вообще дожила до своих лет?       Вика обернулась к другу, удивляясь его резкому тону в адрес девушки, которая была, кажется, единственная, кто не насмехалась над ней.       — Я хотя бы не потеряла все свои мозги на футбольном поле, — язвительно произнесла Анита при этом довольно мило улыбаясь парню. — Хотя… Там и терять особо нечего было.       — Очень остроумно, — закатил глаза Глеб, кидая собранные сухие веточки на землю. — Дура.       — Идиот, — спокойно произнесла в ответ девушка, проходя своим прожигающим взглядом по парню.       — Анита! — строгий голос учительницы географии прервал их переглядки с летящими во все стороны искрами ненависти. — Что за выражения?       — Он первый начал, — пожала плечами девушка, вызывая у Глеба лишь усмешку. Это разозлило темноволосую, которая поднялась на ноги и посмотрела на Соколова, как на самого злейшего врага.       — Брысь отсюда, а то я…       — Ой, как страшно, — перебил её Глеб.       Сарказм так и сочился из него, когда он подошёл ближе, останавливаясь в шаге от девушки. Ощутимая разница в росте не смутила Аниту, которая задрала подбородок выше, чтобы испепелить его лицо гневным взглядом.       — Что ты мне сделаешь, коротышка?       — Соколов, — твёрдый голос Александра Сергеевич прервал их, так и не дав Аните ответить на оскорбление. — Прекращай болтать. Займись делом.       — Вот-вот, — кивнула девушка и вернулась к своему месту с особым остервенением продолжив чистить картошку.       — Стерва, — тихо произнёс Глеб, но Анита всё же услышала и бросила ему в спину:       — Козёл!       Ошарашенная Вика повернулась к Аните, которая все ещё кипела от злости. Весь воздух буквально был наэлектризован из-за их ненависти друг к другу.       — Извини, но я не понимаю, как ты можешь встречаться с ним, — сказала темноволосая, обратившись к Давыдовой. — Он же… Просто невыносим.       — Мы не встречаемся, — сказала Вика, замечая, как Анита удивляется. — Просто… дружим.       — И всё же… Даже это меня удивляет, — чуть смягчилась девушка.       — Вы встречались раньше? — предположила Вика, хотя и не была уверена в своей теории.       То, как они смотрели друг на друга и кидали оскорбления означало лишь то, что они могли быть близки раньше.       — Боже упаси, — поморщилась Анита. — Я же в танцевальной группе поддержки… поэтому мы часто видимся на футбольном поле.       — О… Я не знала, — растерянно произнесла Вика. — А что вы с Глебом не поделили?       — Ничего, — пожала плечами девушка. — Просто не выносим друг друга. Ему не хватает ума промолчать. Он всегда что-нибудь да ляпнет, когда проходит мимо, а я не могу не ответить. Вот так обычно и начинаются наши стычки.       Вика была удивлена развернувшейся сцене. При этом никто из них не переходил черту, но в то же время невозможно было не уловить их взаимную неприязнь.       После обеда, когда все отправились в долгий пеший путь до пункта назначения, Вика поравнялась с Глебом на тропинке, решаясь спросить про Аниту.       — Что это было? — спросила она, привлекая внимание парня. — Между тобой и Анитой?       — Даже слышать ничего не хочу об этой… О ней, — фыркнул Соколов.       — Но мне правда интересно, — не отступала Вика. — Что между вами произошло? Почему вы там ненавидите друг друга?       — Ничего между нами нет и не было, — пояснил парень. — Просто она… Ну ты видела ведь сама… Она невыносимая. Я её на дух не переношу!       — Она единственная, кто заговорил со мной, — пожала плечами Давыдова. — И она не показалась мне невыносимой.       — Ты просто плохо её знаешь, — хмыкнул Глеб. — Эта выскочка ещё проявит себя.       Вика решила не продолжать разговор, но не могла не заметить, как загорелись глаза Глеба при упоминании Аниты. Она не была сильна в психологии, но смела предположить, что за ненавистью и неприязнью могло скрываться что-то большее.       Возвышавшееся над головами солнце уже начинало припекать, и многие начали избавляться от курток, которые были необходимы с утра из-за холодного воздуха. Вика не стала исключением. Она скинула с себя куртку и подняла глаза, рассматривая реку, которая довольно быстрым потоком бежала вниз.       — Почти пришли, — оповестил Александр Сергеевич. — Осторожно, впереди спуск.       Уставшие и вымотавшиеся ребята оживились, услышав о том, что они на финишной прямой. Все по очереди начали осторожно спускаться вниз по склону, и образовался небольшой затор. Решив не торопиться, Вика и Глеб отошли в сторону, ожидая, пока все спустятся вниз.       Когда очередь дошла до них, парень пропустил Давыдову вперёд, и Вика шагнула к склону, смотря вниз. Нужно было просто осторожно спуститься вниз, чтобы не сломать себе шею. А это вполне было реально, учитывая, что склон был крутым и довольно коварным.       Но все без исключения спустились без происшествий, поэтому Вика решительно шагнула вниз и почти преодолела этот спуск, когда нога вдруг покатилась вперёд, не найдя нужной опоры.       — Осторожно! — крикнул Глеб.       Вика соскользнула вниз и ухватилась за ветку небольшого дерева, когда поняла, что падение неизбежно. Это оказалось ошибкой. Почувствовав острую боль на ребре ладони, она одернула руку и всё же упала, оказавшись на земле.       — Вот чёрт, — девушка втянула воздух ртом, глядя на порез на левой руке. Кровь хлестала так быстро, что уже вскоре начала капать на землю.       — Всё в порядке? — обеспокоенный голос учителя вынудил поднять голову. Она зажала рукой рану и неуверенно кивнула.       Александр Сергеевич подошёл ещё ближе и помог ей подняться на ноги, а затем аккуратно отцепил её ладонь от раны, осматривая её.       — Нужно обработать, — сказал он и обернулся к учительнице истории, которая стояла чуть поодаль вместе со своим классом. — Идите без нас. Елена Сергеевна, присмотрите за моими?       — Конечно, — кивнула учительница. — 10 «А», за мной!       — Сильно больно? — спустившийся вниз Глеб посмотрел сначала на рану, а потом на Вику. — Нужна помощь? У меня вроде были салфетки…       — Соколов, идите вместе с классом, — перебил его учитель, ставя свой рюкзак на землю и открывая его.       — Но я не могу оставить Вику, — растеряно произнёс парень.       — Иди, всё нормально, — заверила его девушка. — Это всего лишь царапина.       Чуть поколебавшись, Глеб всё же пошёл за одноклассниками, ещё раз обернувшись к Давыдовой, которая одобрительно улыбнулась.       Александр Сергеевич достал из своего рюкзака аптечку и уже успел её открыть, доставая всё необходимое.       — Сядьте, — сказал он, указывая на валявшееся большое бревно. Вика послушно села и протянула раненую руку учителю, который присел возле неё на корточках.       Мужчина был сосредоточен на ране, в то время как Вика была сосредоточена на нём, совсем позабыв о боли. Он аккуратно приподнял рукав её толстовки, чтобы та не запачкалась кровью и принялся обрабатывать порез.       — Не больно? — спросил он, поднимая глаза на её лицо.       — Нет, — ответила Вика, не сводя с него глаз.       — Порез не слишком глубокий, — мужчина снова вернул свой взгляд к её ране. –Зашивать не нужно.       — А вы умеете? — спросила девушка, наблюдая за тем, как он берёт в руки бинт.       — Да, — кивнул учитель. — Но это было бы больно, учитывая, что пришлось бы делать это без анестезии.       — Где вы научились этому? — Вика наблюдала за каждым его действием, изредка кидая взгляд в его сосредоточенное лицо.       — Моя мать медик, — ответил он. — Я всё детство зашивал игрушки хирургическими иглами и мечтал стать врачом.       Вика улыбнулась, и он не смог сдержаться, улыбнувшись в ответ.       — Почему же не стали? — поинтересовалась Вика, и улыбка тут же спала с его губ.       — Отец был против, — коротко ответил Александр Сергеевич не очень довольным тоном, и девушка поняла, что эту тему лучше не продолжать.       Но мужчина решил воспользоваться её затянувшимся молчанием и сменил тему.       — Однажды мне пришлось зашивать себя, — мужчина закончил перебинтовывать руку и приподнял штанину, демонстрируя девушке шрам на голени.       Давыдова широко распахнула глаза, рассматривая достаточно большой, но аккуратный шрам.       — Откуда он? — спросила Вика.       — Долгая история, — отмахнулся мужчина. — Но, что удивительно, этот шрам у меня тоже от ветки.       Александр Сергеевич убрал аптечку в рюкзак и протянул Вике руку, помогая подняться на ноги. Поднявшись, девушка кинула взгляд на свою руку, которую учитель по-прежнему не выпускал, а затем на его чуть хмурое и задумчивое лицо. Она находила его по-особенному привлекательным в такие моменты.       — Нужно идти, — будто самому себе сказал мужчина и отпустил её руку, будто нарочно мимолётно погладив пальцем тыльную сторону её ладони.       — Спасибо за помощь, — Вика почувствовала неловкость от этого лёгкого и невинного прикосновения, которое пустило ток по всему её телу.       Это невозможно было описать словами, но его прикосновения будоражили, будто, разом оголяли все её нервные окончания. Несмотря на неловкость, ей хотелось, чтобы это повторилось. Хотелось, чтобы он прикоснулся хотя бы ещё раз. И эти ощущения её уже не пугали, как раньше. Пугала лишь возможность стать смелее, сделать первый шаг, но быть отвергнутой. Это стало бы настоящим потрясением для Вики, поэтому она не решалась переходить черту, хоть и чувствовала невероятное влечение к мужчине.       — Вам следует быть осторожней, — сказал учитель, когда они шагнули к тропинке. Это не прозвучало как упрёк. Скорее, как мягкое предупреждение. — Вы ещё легко отделались.       — Можно считать, что мне повезло, — ответила Вика, хоть и не верила в везение. Ей, наоборот, казалось, что судьба постоянно насмехается над ней, втягивая в различные неприятности.       — Хорошо, что вы оказались рядом, — осмелилась произнести девушка, и учитель обернулся, кинув на неё быстрый взгляд.       — Если бы я был рядом, вы бы не упали, — ответил он спустя несколько секунд. — Жаль, что Соколов не додумался помочь вам при спуске.       Вика уловила нотки злости в его голосе, будто, он винил в её падении Глеба. Девушка решила, что не станет цепляться за то, что казалось ей не совсем очевидным.       Когда они дошли до опушки, Вика заметила, что ребята уже начали заниматься установлением палаток.       — А это потому, что у тебя руки кривые, — фыркнула Анита, привлекая внимание Вики.       — Попробуй собрать сама, раз такая умная, — ответил ей Глеб. Он хотел сказать что-то ещё, но его взгляд зацепился за Вику, и он тут же бросил палатку, подходя к ней.       — Ты в порядке? — Анита тоже подошла ближе, кидая взгляд на перебинтованную руку.       — Да, — ответила девушка. — Всё нормально.       — Пойдём, не будем мешать этому умнику собирать палатку, — Анита аккуратно потянула Вику за локоть.       — Эй, — окликнул Глеб, и Анита закатила глаза, оборачиваясь к нему. — Если узнаю, что ты что-то замышляешь против неё…       — Глеб… — шикнула Вика, вынуждая его замолчать.       Она понимала, что он волновался за её безопасность, но не стоило говорить об этом так открыто. Тем более что Анита явно не желала ей зла.       — Лучше подумай о том, что я замышляю против тебя, — съязвила Анита, едва заметно улыбнувшись.       — Обязательно, — бросил ей в след Глеб.       Вика пошла за Анитой, которая остановилась возле так называемой «кухни», которую они успели соорудить. Она взяла в руки бутылку с водой и протянула её Давыдовой. Та поколебалась, уставившись на протянутую ей бутылку, но всё же взяла её в руки.       — Не доверяешь мне? — она улыбнулась и забрала бутылку обратно, открывая её. — Понимаю.       — Нет, что ты… Просто я… — Вика растерялась, ведь у неё даже в мыслях не было ничего подобного.       — Это нормально, — успокоила её Анита. — Я бы тоже не доверяла себе.       Сделав несколько глотков, она протянула бутылку обратно Вике.       — Видишь. Я туда ничего не подсыпала, — констатировала девушка.       — Спасибо, — смущённо произнесла Вика, забирая воду и делая несколько глотков. Пить и правда хотелось.       — По вашему классному сохнут все мои одноклассницы, — улыбнулась Анита, скользнув взглядом по Александру Сергеевичу, который так ловко справлялся с палаткой, словно, делал это уже сотню раз.       — Ты тоже? — осторожно спросила Вика, посмотрев на учителя, который скинул куртку и теперь «красовался» своими мышцами, которые обтягивала его чёрная футболка. Она облизнулась, языком собирая остатки воды с губ и посмотрела на Аниту.       — Нет, — отмахнулась та, поморщившись. — Я предпочитаю ровесников. А ты?       Вопрос застал Вику врасплох. Она смутилась, и тут же покачала головой. Анита не увидела ничего подозрительного в её реакции, потому что уже поняла, что Давыдова была довольно скромной и такой вопрос мог смутить её.       — Он довольно хорошенький, не спорю, — продолжила Анита, а Вика старательно избегала её взгляда, чтобы она не увидела там того, чего не должна была увидеть. — Но как учитель слишком уж строгий.       Давыдова снова осмелилась посмотреть на Александра Сергеевича, но никак не ожидала, что и он посмотрит в её сторону. Вика растерялась и крепче сжала бутылку в руке, тут же отводя взгляд. Она попалась. Он видел, что она смотрела на него. От осознания этого сердце бешено заколотилось в груди будто она только пробежала стометровку.       — Точно, — тихо ответила Вика и снова припала к бутылке, пытаясь успокоить себя.       После установки палаток и плотного обеда ребята отправились на прогулку вдоль реки под монотонные и скучные рассказы учительницы географии. Вика даже не слушала, полностью погрузившись в свои мысли и размышления. Она лишь семенила за одноклассниками, изредка поднимая голову и всматриваясь в переливы солнца на поверхности воды.       Иногда находила глазами Александра Сергеевича, украдкой смотря на него и ожидая, что их взгляды встретятся, но этого не происходило. Вике не хотелось думать, что он игнорирует её специально. Все эти мысли уже начинали сводить её с ума, и она попыталась вытряхнуть их из головы, начав вслушиваться в размеренную речь учительницы.       Когда солнце скрылось за горизонтом, лес моментально погрузился в темноту. Стало холодно, и Вика застегнула куртку, вертя в руках палку, которой она изредка ворошила почти потухший костёр.       — Ты должна пойти со мной, — Анита остановилась возле Вики и протянула ей руку. — Пойдём.       Не дожидаясь её ответа, девушка сама взяла её за руку и повела в сторону палаток.       — Куда? — растерянно спросила Давыдова, понимая, что они идут к одной из палаток, откуда доносился тихий смех.       — Ты же не природу изучать приехала, — улыбнулась Анита и потянула её за собой в палатку.       Внутри находилось несколько одноклассников Аниты, которые сидели в кругу перед небольшим светильником, передавая друг другу бутылку с чем-то крепким. Вика удивлённо приподняла брови, замечая тут и Глеба.       — Зачем ты её сюда притащила? — поморщилась одна из девчонок, окинув Давыдову брезгливым взглядом.       — Не обращай внимания, — обратилась Анита к Вике. — Это Юля, она много лает, но не кусает.       — Как и ты, — вмешался Глеб, чуть отодвигаясь и беря Вику за руку, притягивая к себе. — Только ты ещё и кусаешься.       — О, а тебе не понравилось? — язвительно произнесла Анита, садясь рядом с Викой. — Могу повторить.       — Психованная дура, — фыркнул Глеб, потирая плечо, которое Анита ударила 10 минут назад. — Держи себя в руках.       — Ой, какие мы нежные… — закатила глаза Анита, наклонившись вперёд, чтобы посмотреть прямо в лицо парню. — Держи язык за зубами, и всё будет нормально.       — Эй, тебе лучше пересесть, — обратился к Вике парень, сидящий напротив. — А то если эти двое снова сцепятся, то втянут и тебя в драку.       Сидеть между этими двумя и правда было небезопасно, но Вика всё же осталась, решив, что это лучше, чем оказаться в окружении малознакомых ей людей.       — Вообще-то я не бил её, — фыркнул Глеб. — И вы сами видели, что эта психованная набросилась на меня.       — Уже голова болит от ваших разборок, — фыркнула Юля, делая глоток из бутылки и нехотя передавая её Вике.       — Я не буду, спасибо, — отказалась Давыдова, едва качнув головой.       — Да брось, выпей, — обратилась к ней Анита. — Не стесняйся.       — Да отстань ты от неё, — вмешался Глеб, забирая бутылку у Юли. — Если захочет — выпьет.       Анита стрельнула своими глазами в Соколова, но всё же воздержалась от комментариев в его адрес. Наверное, впервые согласилась с его мнением и не стала спорить.       Спиртного становилось всё меньше, а шёпот и смех становились громче, от чего Вике казалось, что-то кто-то из учителей может услышать и закончить их незапланированную «тусовку».       Давыдова покинула палатку, когда уже перевалило за полночь. Она еле вырвалась из цепких рук Аниты, которая буквально умоляла её остаться ещё на полчасика, но потом вмешался Глеб, и Вика всё же смогла уйти.       Спать не хотелось, поэтому она свернула с тропинки, направляясь прямиком к реке. В тот момент она не думала о том, что это может быть опасно. Ей просто хотелось побыть одной и насладиться ночной тишиной.       Спустившись к реке, она обняла себя руками, почувствовав, как холодный ветер окутал её тело. Она поняла, что оставила свою куртку в палатке с ребятами, но возвращаться туда не хотела.       Боль в спине не позволяла забыть о том, что с ней сделал Владимир Иванович, хоть она и смогла сегодня отвлечься и почти не вспоминала об этом. Но оставшись наедине со своими мыслями, она снова перенеслась в свою комнату и снова оказалась на полу, получая беспощадные удары по спине.       Она не хотела возвращаться домой, потому что знала, что это может повториться. Девушка предположила, что сможет припугнуть его. Сказать, что расскажет его дочери или жене о его изменах. Но это могло лишь сильнее разозлить мужчину. Раны на коже зажгло, и Вика закусила губу, не в силах сдержать слёзы.       — Вам нельзя здесь находиться, — голос позади прервал её тягостные размышления, и она вздрогнула, обернувшись к учителю. — Вы не слушали, о чём я говорил во время инструктажа?       Александр Сергеевич стоял буквально в нескольких шагах от неё, сунув руки в карманы штанов. Его лицо не выражало никаких эмоций, в отличие от голоса, который был пропитан строгостью и недовольством.       — Слушала, — тихо ответила Вика, и мужчина прищурился, замечая, как она поспешно вытирает слёзы со своих щёк. — Извините.       — В чём дело? — спросил он, всерьёз обеспокоившись. — У вас что-то случилось?       «Да», — пронеслось в её голове. Ей так хотелось с кем-нибудь поделиться тем, что в её жизни происходит настоящий кошмар. Просто рассказать, избавить себя от этого балласта, который тянул её на самое дно депрессии и разочарования.       — Вика… — Александр Сергеевич остановился прямо за её спиной, замечая, что та дрожит от холода или же от неминуемой истерики. Не раздумывая, он стянул с себя куртку и накинул её на плечи девушки, позволив себе почти невесомо пройтись ладонями по её рукам, как бы поправляя куртку.       — Спасибо, — тихо ответила Вика, захватывая пальцами края куртки, чтобы та не слетела с плеч. Она снова вытерла щёки от слёз и шмыгнула носом, пытаясь успокоиться. Мужчина тем временем обошёл её, вглядываясь в лицо и заплаканные глаза.       — Почему вы плачете?       Ответа не последовало. Она отвела глаза в сторону. Звук пряжки от ремня. Удар. Новая порция слёз обожгла её щёки.       — Посмотрите на меня, — требовательно произнёс Александр Сергеевич и коснулся её плеч, вынуждая поднять на него глаза. — Кто вас обидел?       Вика покачала головой, не желая говорить. Поток слёз уже невозможно остановить. Она просто продолжала беззвучно плакать, снова и снова оказываясь в своей комнате. Не в силах подняться с ковра. Не в силах противостоять мужчине с ремнём в руках.       — Всё хорошо, — сказал учитель и протянул руки, обхватывая её лицо и вытирая большими пальцами слёзы с её щёк. Заботливо и аккуратно. Вика застыла на месте, посмотрев на мужчину с удивлением и замешательством на лице.       — Я не хочу, чтобы вы плакали, — продолжил Александр Сергеевич, всматриваясь в её блестящие глаза. — Но, если вам станет легче, то… можете поплакать.       Вика выдохнула и подошла ближе, утыкаясь в грудь мужчины. Позволила себе снова заплакать на его груди. Мужчина несколько секунд стоял неподвижно, а затем аккуратно обнял девушку за плечи, мягко поглаживая их.       Ей было чертовски нужно это сейчас. Просто вот так вот выплакаться, чувствуя чьи-то крепкие объятия. И хорошо, что это был именно Александр Сергеевич. Когда слёз не осталось, а истерика утихла, она отстранилась от его груди и почувствовала смущение.       — Простите, — сказала Вика. — Я не должна была…       — Всё в порядке, — перебил её мужчина. — Вика, вы же знаете, что можете довериться мне? Я не настаиваю, но вы можете рассказать мне, что произошло. Вам станет легче.       Давыдова кивнула и перевела взгляд на реку. Рассказывать ему про свои дела дома она не решилась. Возможно, когда-нибудь… Но не сейчас.       Обойдя девушку, Александр Сергеевич прошёл чуть вперёд и сел на бревно прямо возле реки, доставая из кармана сигареты. Внезапно и ей захотелось курить, но её сигареты остались в куртке. Пока учитель поджигал сигарету и делал первую затяжку, она подошла ближе и села рядом, сохраняя дистанцию, но всё же находясь так близко, чтобы можно было уловить запах его парфюма.       — Не поделитесь? — неуверенно спросила Вика, привлекая внимание мужчины. — Мои сигареты остались в палатке.       Александр Сергеевич протянул ей свою сигарету, от чего её брови поползли вверх.       — Это последняя, — пояснил он, посмотрев в её растерянное лицо. — Новая пачка осталась в моей палатке.       Вика помедлила прежде, чем забрать из его рук сигарету. Это было неправильно… Да, определённо неправильно делить одну сигарету на двоих с учителем. Она сделала затяжку, замечая, как его взгляд падает на её губы и следит за растворяющимся в воздухе дыме.       Протянув сигарету обратно, Вика неотрывно наблюдала за тем, как он подносит её к своим губам и глубоко затягивается. Это выглядело чертовски привлекательно. В горле пересохло, и она облизнула губы, ощущая себя одной из помешанных на Александре Сергеевиче девчонок.       Он снова протянул ей сигарету, и она затянулась, подумав, что этот процесс был довольно интимным и вызывал в ней некий трепет. Складывалось впечатление, что она была какой-то особенной, раз классный руководитель позволил ей делить с ним сигарету. Или ей хотелось верить, что она была особенной.       — Как ваша рука? — спросил мужчина, кидая взгляд на её перебинтованную ладонь.       — Всё нормально, почти не болит, — ответила Вика.       — Завтра нужно будет сменить повязку, — оповестил её Александр Сергеевич, потушив сигарету о бревно.       Между ними снова повисла тишина, хотя в голове каждого крутилось множество тем, которые можно было обсудить. Им было о чём поговорить, но это казалось ненужным, учитывая, что они оба чувствовали себя комфортно в абсолютной тишине. Вика подняла голову, вглядываясь в тёмное небо в надежде увидеть звёзды, но они скрывались за серой дымкой облаков.       — Какое желание вы бы загадали, если бы сейчас был звездопад? — вдруг спросил Александр Сергеевич.       — Не знаю, — соврала Вика, хотя определённо знала. Она всегда загадывала одно и то же желание. На все праздники, под бой курантов, при падении звезды или под радугой. При любом удобном случае.       — А если подумать? — мужчина посмотрел на неё своим выразительным взглядом, заставляя её сердце биться чаще.       Конечно, она хотела только одного — спокойно жить. Не подвергаться насилию и травле. Это было единственным желанием.       — Это личное, — всё же ответила девушка, заметно погрустнев. — Да и желание неосуществимое…       — Так не бывает, — мягко возразил ей учитель. — Нет ничего невозможного.       Вика хмыкнула и снова посмотрела на небо, рассматривая плывущие по небу облака. Глупости. Её желания всё равно никогда не сбывались. Она опустила голову вниз, рассматривая землю под ногами.       — Выше нос, Давыдова, — ободряюще произнёс мужчина, заметив перемены на её лице. — Не только звёзды исполняют желания.       Девушка подняла голову, цепляясь взглядом за его улыбку.       — Для осуществления желания необязательно ждать падения звезды, — продолжил он. — От вас тоже зависит немало.       — А что, если я бессильна перед некоторыми обстоятельствами? — вздохнула Вика.       — Что не по силам вам, может быть по силам другому человеку, — ответил он, снова посмотрев в её лицо. Взгляд зацепился за веснушки, которые было едва видно в полумраке, а затем за волнистую рыжую прядь, которая выбилась из хвостика, и которую ему так безумно хотелось заправить ей за ухо. — Вы всегда можете попросить… Возможно, кто-то сможет помочь вам.       Вика посмотрела на него и прищурилась. Он словно знал, какое желание она хотела бы загадать, и это её насторожило.       — Помочь мне в осуществлении мечты? — уточнила Вика, не сводя глаз с его лица.       — Да, — ответил Александр Сергеевич.       — Что, если я хотела бы загадать себе самую дорогую машину в мире? — хмыкнула девушка, внимательно следя за его реакцией.       — Не думаю, что вы загадали бы подобное, — он едва заметно улыбнулся, подтверждая её догадки о том, что он действительно умел читать мысли.       От его улыбки в груди разлилось тепло, и она готова была поклясться, что, если бы звёзды действительно падали в эту ночь, она впервые бы загадала кое-что другое.