LABYRINTH

      Это было бесчеловечно. Серьезно. Мы так надрались с Курокавой, что я, проснувшись утром, долгие десять минут вообще не понимала, где нахожусь. Только потом, увидела Изану, который спал со мной рядом, и дошло — это его квартира. Хорошая квартира, судя по огромному окну, за которым красовался город. Я сидела на полу, бесцельно глядя вдаль. Мне было невероятно плохо, и я собиралась умереть. И если поначалу, еще вчера, думала, что алкоголь заглушит всю мою боль, сегодня осознала, как сильно ошибалась. К боли физической прибавилась боль душевная. Но все же вчера польза от моего посещения «Лабиринта» была. Так сказал Курокава, а я доверяла ему. То, что мне удалось попасться Тетте, давало уже кое-какой шанс на продвижение в нашем плане. Да и Манджиро отреагировал на мои слезы странным образом. Он точно хотел меня обнять, я уверена в этом. Возможно ли то, что он вспомнил наше детство? Или даже те времена, когда так оберегал меня, что делался чокнутым? Этого я не знала, но все равно не теряла надежду. Только вот с Хайтани было все плохо. Я не могла смириться с тем, что увидела его с другими женщинами. Это уничтожало меня. Понимала ведь головой, что сама рассталась с ним, что ждать нечего, а все равно поедала себя изнутри, вновь и вновь прокручивая момент встречи с ним в «Лабиринте». Интересно, а если бы он услышал выстрел… если бы Кисаки убил меня… Как Ран отреагировал бы? — Жива? — прохрипел за спиной Курокава, и я медленно повернулась к нему, потому что если бы сделала это быстро, меня просто от головокружения вывернуло бы наизнанку. — Я так не думаю, — тихо пробубнила я, и парень тяжело сел. Он долго тер лицо ладонями, потом почесал затылок и встал. Мы были в одежде: я в том же платье; он в джинсах и футболке. Чудесно, мы не натворили глупостей. — Сейчас навернем супа от похмелья, и я отвезу тебя к «Лабиринту». Твоя машина осталась там, если ты не помнишь. — Помню. Я была безмерно благодарна Курокаве за эту ночь, пусть мы и напились до потери пульса. Он позаботился обо мне. После того как я приняла душ и оделась в шорты и майку Изаны, пришлось заставить себя поесть супа, затем выпив по бутылочке антипохмельного напитка, мы отправились за моим Ниссаном. — Как ты? Полегчало? — спросил Курокава, по-доброму улыбнувшись, и щелкнул по козырьку моей кепки. То есть это была его черная кепка, которую я натянула низко на глаза, чтобы скрыть лицо от яркого солнца. Сегодня как назло воздух был тяжелым, спертым и душным. А мне в этой черной одежде вообще хотелось исчезнуть с лица земли. — Выглядишь так себе. — Ничего, очухаюсь, — проговорила я и, щурясь на солнце, улыбнулась Курокаве. — Спасибо, Изана. Ты… — Ну все-все, — отмахнулся он, отворачиваясь, — не разводи влагу, без тебя знаю, какой я потрясающий. Поезжай домой и оставайся на связи. Кстати, я все еще настоятельно рекомендую покинуть столицу. Хотя бы временно. Тебе нужно выдохнуть. Ты начинаешь чахнуть на глазах, Сано. Не изводи себя. Я вновь опустила голову, как стояла до этого, и услышала вдруг: — Да он одержим тобой, Кимико. Не парься ты так. Точно не забудет тебя. Было тяжело что-либо произнести, поэтому я молчала. — Ладно. Давай по домам. Я хочу еще поспать. — Когда вернуть твои вещи? — спохватилась я, стоило только Изане открыть дверцу своей машины. — Да себе оставь. С меня не убудет. До встречи, — махнул Курокава напоследок и уехал. А я села за руль своего Ниссана. Все-таки Курокава был прав, сейчас лучше поспать. Вот я и поспешила домой, чтобы растянуться на футоне. Однако этому желанию не суждено было исполниться. По крайней мере не так скоро. Едва я въехала во двор, как сразу же обратила внимание на незнакомую темную машину. Она была чистой, вымытой до блеска, и совершенно точно не японской марки. Припарковав Ниссан, я вышла из салона и пригляделась. Порше с откидным верхом. Серебристый металлик. Без сомнений, это пожаловали ко мне. Сжавшись со страху, я нехотя поплелась наверх, будучи уверенной — приехал Кисаки. Рядом с моей квартирой стояли двое в строгих костюмах. Когда я, поклонившись, направилась к двери, один из охранников быстро постучал, словно подавая кому-то сигнал, и на пороге возник Санзу. Я отшатнулась. В меня болели конечности, после того как он вчера обошелся со мной. Однако что поразило — на лице Харучиё красовался синяк. Стоял под глазом. — Я прошу прощения за вчерашнее, — совершенно неожиданно Санзу согнулся в низком поклоне, но сразу из-за его спины донесся голос: — Хватит. Отойди. Мои глаза округлились до невозможного. Я сняла кепку и обошла Санзу. Сердце застучало в горле. Устроившись на полу, на том самом месте, где любила сидеть я, затаился Манджиро. Именно затаившимся он и выглядел. Смотрел на меня исподлобья, мрачно, но не враждебно. — Вон отсюда, — произнес Манджиро, не меняя тона, и Хару мигом вышел, хотя я подумала было, он это мне. — Садись, поговорим. Только сразу предупреждаю: еще раз решишь пообниматься со мной, я не буду терпелив, как вчера. Терпелив? Да он меня отшвырнул, как ненужную вещь. Ладно. Хорошо. Мы не будем думать об этом так негативно. Манджиро все равно поглощен чем-то, какой-то серьезной проблемой. Иначе он не стал бы отталкивать меня. Никогда он не был таким жестоким. — Зачем ты вчера приходила в «Лабиринт»? — спросил Манджи, как только я, сняв сандалии, уселась перед ним. Я поджала под себя ноги, словно пришла на встречу с настоящим главой мафии, но на самом деле все еще считала этого человека своим братом. — Ради встречи с Хайтани? Должна ли я говорить правду? — Нет. Не знала, что он тоже будет там… — Теперь он вновь каждый вечер в клубе. Ты продинамила его или он тебя? Манджи разглядывал меня, как тогда в «Лабиринте», когда я говорила с Ханмой и Наной. Это в самом деле был интерес. — Думаю, это сделала я. — Хм, ясно. И? Зачем ты тогда притащилась в клуб? Потаращиться на него, пока он тискает других баб? Больно. — Нет… — Он уехал домой сразу после тебя, если хочешь это знать… — лениво произнес Манджиро и отвернулся в сторону окна. Легкий сквозняк трепал его осветленные волосы. — Почему-то сказал мне, что убьет Кисаки. Похоже, ты — причина этой злости. Господи! Как же забилось мое сердце! Я в этот момент была до безумия счастлива. До глупого счастлива и безрассудна, потому что чуть не кинулась на брата за эти секреты, которые он раскрывал мне. Но вовремя сдержавшись, я сжала руки в кулаки, придавила их к коленям и не позволила себе двигаться. — На самом деле я приехала к тебе, Манджиро, но случайно столкнулась с Кисаки. Брат посмотрел на меня. — И что случилось? Итак, настал момент, когда я должна начать «обработку» Манджиро. Пора довести правду до его ума, спокойно рассказывая, что творят Кисаки Тетта и Ханма Шуджи. — Они-чан, я ведь ушла из полиции… — Знаю. — Да. Но прежде чем сделала это, смогла докопаться до истины. Ты ведь тоже сразу узнал, что Волчка убил Ханма. А мы с Курокавой выяснили, какие дела проворачивает за твоей спиной Кисаки. — И? — О тех поставках веществ ты тоже знаешь? — Уже да. — Скажи, тебя все устраивает? Ты готов закрывать глаза на «черный рынок» Тетты? Они ведь торгуют и женщинами… Я знаю об этом. Все знают, кто король этого бизнеса. Кисаки буквально плодит проституцию в Японии, Манджиро… — Что он сказал тебе вчера? — перебил меня брат. — Решил выяснить, почему я заявилась в клуб. — И ты призналась? — Да. Он приставил пистолет к моему лбу, и я сказала, что все ради тебя. Повисла тишина. Манджи смотрел на меня, снова и снова изучая, даже слегка щурился, как будто пытался раскусить, а я глядела на него безропотно и преданно. Тогда Манджи вдруг кивнул, отвернулся на миг, а затем подал мне руку. Я медленно протянула ему свою. Наши ладони соединились, но это было осторожное, опасливое рукопожатие. — Не рискуй ради меня, Кими-чан, — произнес Манджиро прохладно. — Ты наверняка — та, чья смерть может меня полностью уничтожить. — У меня горело лицо от волнения, и эти слова так будоражили, что я не могла пошевелиться. Боялась спугнуть Манджи. — Поняла? Не рискуй. Он встал, убрав руку, и пошел к двери. — Манджи, — позвала я, вскочив, — что ты задумал? Я ведь вижу… Он лишь посмотрел на меня и вышел за дверь, но того, что мы увиделись сегодня здесь, было более, чем достаточно, чтобы я вновь воспрянула духом. Это утро больше не казалось таким ужасным. — Ох… они взломали замок? — только сейчас дошло до меня, потому что за дверью раздавался звук шуруповерта. Кто-то из людей Манджиро ставил замок на место. Надеюсь, владелец не заметит проблемы…

***

      Был вечер. За окном лил дождь, гремела гроза. Приоткрыв немного окно, я лежала футоне, животом вниз, и внимательно изучала добытый для меня Изаной план «Лабиринта». Курокава вообще стал незаменимым. Мы списывались, созванивались и даже слегка флиртовали друг с другом. Это не было серьезно. Просто развлечение, не переходящее границ дозволенного, так что всего лишь общались, как друзья. Три дня назад — в то же утро, когда мы проснулись после нашей попойки — Изану отправили в командировку. Он расследовал новое дело, а родственники убитого жили в Корее. Теперь инспектор Курокава был там. Как раз просмотрев от него новое фото, я вернулась к плану здания, когда мой телефон зазвонил. Это был арендодатель. Я села и быстро ответила на звонок. — Господин… — Мамура. Добрый вечер. При всем уважении… Я прямо сейчас еду за ключами. Покиньте мою квартиру немедленно, — раздраженно, эмоционально произнес хозяин, и я растерянно огляделась по сторонам. — Господин? Как это… покинуть квартиру? — Я сейчас поднимусь к вам, — предупредил мужчина и сбросил вызов. Я была невероятно шокирована. Так и сидела на месте, когда совсем скоро действительно постучали в дверь. Открыв ее, я отскочила в сторону, потому что арендодатель был не один. За ним вошла целая команда из клининговой компании, и эти ребята в рабочей форме бесцеремонно начали собирать мои вещи в коробки. Я заметалась по квартире, выхватывая из их рук то книги, то одежду, то кастрюли. — Что вы себе позволяете? — наконец воскликнула я, поворачиваясь к хозяину. Невысокий мужчина с большим животом упер руки в боки и, возмущенно покраснев, ответил: — Вы меня спрашиваете, офицер? Устроили здесь не пойми что! То сумасшедшие поклонники разбивают машины! То криминального вида личности вышибают двери! То вы шумно занимаетесь… кхм… — покраснел мужчина еще больше, а парни из клининга заухмылялись, поглядывая на меня. — На вас поступило множество жалоб. Я решил не наживать себе проблем. Мое добродушие не позволяет мне взять с вас деньги за помощь этих ребят, но переночуйте сегодня где-нибудь так. И дайте адрес, куда отправить вещи. Добродушный, да? — Господин, на улице гроза! И ночь! — развела я руками. — Куда мне пойти сейчас? — Возможно, ваш парень подскажет, — съехидничал арендодатель, вызывая во мне приступ удушающей ярости, который я подавила, выскочив за порог. Но тут же вернулась обратно. Ветер продувал мою футболку насквозь. — Деньги за оставшиеся семь месяцев я, конечно же, не верну. Это плата за моральный ущерб. — Я засужу вас, — процедила я, надеясь запугать его своим положением, которого уже не было, но ведь он не знал. — Попробуйте, и я поведаю вашему начальству, что у вас здесь творилось. Закон был на его стороне, хотя правда, пожалуй, тоже. Мои приключения в самом деле подмочили мне репутацию. Я, выходит, села в лужу. — Офицер, еще раз говорю, сообщите адрес, куда… — Сейчас, — подняла я руку, озираясь в поисках телефона. Нашла его и, набирая Юзуху, вышла за дверь снова. Было зябко и сыро. Улицы заливало. Я поежилась и, кусая губу, стала дожидаться ответа. — Кими? Привет! — бодро и весело пролепетала подруга, но тут на кого-то шикнула, и я, если собиралась сразу объяснить ей свою проблему, насторожилась. — Ты по делу или так — поболтать? — Ох, я просто… Ты не одна, Юзуха? — Ну… — Она со мной, сержант, не волнуйтесь! — совершенно неожиданно услышала я голос парня. — Кто это? — не поняла, поэтому уточнила. — Романо, синьорина! — рассмеялся весельчак Давид, и я даже забыла, что на улице прохладно. — О… правда? А… поняла, — стушевалась я. — Как дела, Кими? — забеспокоилась Шиба. — Все в порядке? — Да. Да, в полном. А вы… встречаетесь? Юзуха тихо захихикала. — Типа того. Я не успела тебе рассказать, ты была занята. Вот… Братья пока не знают, но я сообщу им позже. Думаю, Давид сможет обаять Тайджу. Я сомневалась в этом. Не в Романо, нет, а в адекватности старшего брата Юзухи, но расстраивать ее не стала. — Ладно, я рада, правда, — улыбнулась я и вместо того, чтобы объяснить, что у меня стряслось, свернула разговор. — Тогда хорошего вечера. Увидимся позже, Юзуха. Давид, берегите мою подругу. — Конечно, сержант! Шиба знала, что я ушла из полиции, но не выдавала меня перед Романо. Зачем ему знать об этом? Но мне стало немного обидно, что она не рассказала об их отношениях. Впрочем, ладно, это была почти неуловимая сестринская ревность — именно, как к сестре, я и относилась к Шибе. Однако на фоне своих проблем у меня не вышло порадоваться за них искренне, так что я просто попрощалась и села у стены, слева от двери. — Ну что, офицер, нашли, кому отправить эти коробки? — высунулся из квартиры арендодатель, как крыса из водосточной трубы, и я закивала. — Да, безусловно. Эх, черт! Вот вляпалась. Но раз частично во всем этом был виноват и Хайтани, я назвала его адрес. Хорошо запомнила — для полицейского важна безупречная память на детали. — Отлично, — отозвался хозяин квартиры, а я, войдя внутрь, собрала в сумку то, что нужно было на первое время, и, захлопнув за собой дверь, направилась к лестнице, как вдруг вспомнила… — Стойте! Не трогайте это! — выпалила я, ворвавшись обратно, и выхватила из рук одного из парней цепочку с кулоном. Парень одарил меня недовольным взглядом, но я плевать на это хотела. Сжав украшение в кулаке, покинула квартиру и пошла вниз. Промокла до нитки, пока бежала через двор к парковке. И теперь, когда села за руль, тряслась от холода. Короткие шорты и футболка прилипли к телу. Заведя двигатель и включив обогрев, я решила надеть подарок Рана. Долго и упорно ковырялась с замочком, но смогла наконец застегнуть, и откинулась на спинку кресла. Куда теперь? В отель? Там я долго не проживу. Даже в самой дешевой комнате деньги я спущу очень быстро. Мне лучше бы экономить. Однако я понятия не имела, куда деваться. Сенджу? Да мы почти не общаемся. Навязаться ей ни с того ни с сего? Поехать в «Лабиринт»? Да как-то… Изана тоже в поездке. Боже, ну почему все идет через… Вскоре мимо меня стали туда-сюда ходить ребята из клининговой компании, загружая коробки в фургон. Я не хотела смотреть на это. Выехала со двора и просто поехала… Куда? Вообще без понятия. Ясно, что сегодня мне все равно придется отыскать комнату на ночь. Но завтра… Погода превращалась в катастрофу. Я уже полтора часа сидела в Ниссане, встав рядом с круглосуточным магазином, и когда ко мне несколько раз выбегал продавец, спрашивая, все ли в порядке, я отвечала: «Да, извините, просто жду звонка». Разумеется, ничего я не ждала. Просто даже ехать невозможно было. Однако уже перевалило за два часа ночи. Поэтому, медленно тронувшись с места, я направилась по первому из найденных в интернете адресов. Вскоре интуиция и наблюдательность подсказали, что меня преследуют. Эта машина следовала за мной, едва ли не впритык, и как только я свернула на улочку потише, она резко обогнала меня и, подрезав, встала поперек дороги. Я ударила по тормозам. Чуть сердце через рот не выскочило — до того испугалась. Тем временем из автомобиля вышел парень и, пригнувшись под дождем, побежал ко мне. С другой стороны мой Ниссан обогнул второй человек. Оба открыли двери одновременно, и тот, который был ближе ко мне, вцепился в мой локоть и сказал: — Отстегни ремень. — Риндо? — изумленно выдавила я, но ремень отстегнула. Он ничего не сказал, а тот другой забрал мою сумку. — Куда ты меня тащишь? — прокричала я сквозь шум ливня и грозы, снова промокая, когда мы побежали к машине Риндо. Но он вновь промолчал. Затолкал меня на заднее сиденье, и рядом упала сумка с вещами, а в следующую секунду младший Хайтани уже рванул с места. Я оглянулась. Незнакомец ехал следом на моем Ниссане. — Риндо-кун, что происходит? Куда мы едем? — допытывалась я, однако мужчина лишь взглянул на меня в зеркало заднего вида и снова уставился на дорогу. В отличие от меня он вел автомобиль уверенно, несмотря на погоду, а мне оставалось только молчать и пытаться понять, что это за район. — Выходи, — приказал Риндо, когда остановился у здания. Я послушно покинула теплый салон машины, нехотя выскакивая в непогоду, и ошеломленно воскликнула: — Мы в Тиёда? Серьезно? Ты привез меня к своему брату? Я поеду назад! — попыталась я пойти за Ниссаном, который скользнул на подземную парковку, но Риндо бесцеремонно поймал меня за локоть и потащил к входу, неся и сумку. — Наворотила дел, — внезапно сказал он, подталкивая меня к лифту, — будь готова объясниться. Ран ждет тебя. Риндо довел меня до самой квартиры, затем открыл дверь и пошел обратно к лифту. Сумка стояла рядом со мной. Взяв ее, я шагнула вперед, и мокрая, как курица, вся в непонимании и страхе, замерла. — Увидимся, — улыбнулся Хайтани девушке, которая как раз встала с дивана и прошла мимо меня. Она оценила мой внешний вид, скривившись в презрении, и, бросив на ходу: «Пока-пока», покинула квартиру. Я в отвращении отвела глаза. Ран был одет в строгие брюки и рубашку, что значило, он не так давно вернулся с работы, и его волосы были влажными. — Проходи, Кимико. Я сбросила шлепанцы, оставила сумку здесь же и прошла в гостиную, куда только что ушел Хайтани. Он медленно разбалтывал в руке бокал с виски, стоя напротив окна. Я заметила, как пугающе и красиво рассекают небо молнии. — Что это? — указал Хайтани куда-то слева от меня. Повернувшись в том направлении, я увидела коробки. Теперь ясно, почему он выследил меня и приказал привезти сюда. — Мои вещи. Хайтани приподнял брови. Он отпил напитка, даже не поморщившись, и мне стало не по себе от его взгляда. Темные глаза опасно поблескивали. Ран был мрачен. — Хорошо. А что твои вещи делают в моей квартире? Около двух часов назад приехала клининг-компания, и ребята просто выгрузили это здесь, сообщив, что вещи, принадлежат Мамуре Кимико. Я был немного занят, поэтому не нашел тебя сразу, но теперь объясни, что происходит. Я отчего-то больше всего зацепилась за слова «был немного занят». Так и рвалось наружу: «Чем? Или кем ты был занят?», но я не стала позориться. Ответила: — Прошу прощения за эти неудобства. Вы были единственным, о ком я подумала… Да и те, к кому я могла обратиться с этим вопросом, заняты, так что… — «Вы»?! «Единственный»?! Да что с тобой, Кимико? — злобно рассмеялся Хайтани, допил виски и подошел к столу. Он оставил бокал, выпрямился и спрятал руки в карманах брюк. — Чего ты хочешь от меня? Это было унизительно. Серьезно, я понимала, что он разозлится, но чтобы говорить со мной в таком уничижительном тоне… — Ран, прошу прощения, — повторила я снова. — Это глупо и некрасиво с моей стороны, но позволь оставить вещи до завтра… То есть до сегодня. Сейчас я поеду в отель, а утром сразу же вернусь за этим всем, и тогда… — Блять, хватит! — рявкнул Хайтани так неожиданно, что я вздрогнула. Он сжал пальцами переносицу, а потом, разведя руками, вновь спросил: — Чего ты хочешь, Кимико? Почему назвала мой адрес? Неужели у тебя нет возлюбленного, который принял бы это барахло? — Нет… — Ты же сказала, есть! Ох, как я запуталась. Я же говорила, он точно все испортит. Поэтому избегала его, старалась избегать, отталкивала, лгала ему, но вот вновь мы стоим друг перед другом и ругаемся. То есть он орет на меня. — Это сейчас неважно, Ран… — Нет, важно! — шагнул он ко мне, а я шарахнулась назад. — Это важно! Ты назвала мой адрес, хотя могла поехать к Кисаки! Поэтому сейчас же собирай манатки и проваливай к своему любовнику! Я даже позвоню ему, чтобы ты не утруждалась! — Не надо, — вяло попросила я, подаваясь к Хайтани, чтобы отнять мобильник, но он крутанулся так, что мне пришлось тянуться выше. — Не надо, Ран. Прошу. Я сейчас уйду, но не звони ему. И снова Хайтани не дал забрать телефон. А когда я рванулась резче, он внезапно неудачно отмахнулся от меня — или удачно — и мою голову откинуло назад. Губы онемели. Первые секунды я даже не понимала, что произошло, а потом почувствовала привкус крови во рту. — Твою мать, — процедил Хайтани, бросил наконец телефон и потащил меня на второй этаж. — Умойся, — сказал, доведя до ванны, и вышел. А я поглядела в зеркало. Ничего страшного. Просто случайный удар локтем в губы. Немного неприятно, но терпимо. Кровь окрасила зубы, и я стала полоскать рот, но все равно ранка кровила. — Мне пора, — пробормотала я, спустившись вниз, а Ран, до этого сидя на диване, вдруг грубо бросил: — Сюда иди. Я напряглась, но пошла дальше. — Я ведь сказал тебе подойти. — Своим девкам будешь приказывать, понял? — отрезала я, оглянувшись на него, и собралась уйти, чтобы не видеть этого самодовольства на его лице и знакомой ухмылки, однако Ран настиг меня и снова поволок в гостиную. — Хватит уже меня… Эй! — крикнула я, упав на диван от того, как он швырнул меня туда. — Хочешь, чтобы я сломала тебе парочку ребер, придурок? Ран почему-то засмеялся. — Обработай, — кивнул он на аптечку, что лежала на столе, и, прикурив, снова встал у окна. Он молчал, наблюдая за моими действиями, и вымолвил, только когда я закончила: — Что же ты натворила, любовь моя. — Сердце ухнуло вниз. Я посмотрела на Рана. Он холодно улыбался. — Я так сильно хочу свернуть тебе шею, — и встав ко мне спиной, он добавил: — Можешь переночевать в спальне слева. Потом я не хочу тебя видеть. Я опустила голову. Как же сильно Хайтани возненавидел меня, поверив, что между мной и Кисаки что-то есть. Какой же слепой идиот.