Yellow jacket

Существует много аналогов такого знаменитого афоризма, как «случайности не случайны». Лев толстой считал, что случайностей не бывает ведь человек сам творит свою судьбу, но никак не встречает ее. Психоаналитик Зигмунд Фрейд писал, что «случайно» и вовсе нет, всему есть первопричина. «Случайная встреча» — что за глупое выражение? Встреча, которая произошла нечаянно- является самой неслучайной из тех, что может произойти между людьми. Их жизни сплелись нитками судьбы, а чем упорнее двое будут дергаться и пытаться растерзать несчастную веревочку, тем больше запутаются в ней и даже при огромном желании не смогут выбраться из уз. Поэтому Нил ни в коем случае не собирается двигаться, мало того, он не собирается позволять шевелиться и Эндрю. Да, это очень единолично, но не судите пропащего человека, когда сами таковыми не являетесь. Ветки деревьев барабанят по окну, измерзшему причудливыми узорами инея на стекле. Хаотично протянутые, ветвящиеся линии переплетаются друг с другом, увидел бы это Джостен, без каких-либо раздумий сразу сравнил с людскими судьбами. Блондин начинает нервно постукивать пальцем по столу, Нил же смотрит тому в глаза в нерешительности, в незнании имеет ли он право лезть в жизнь человека. Но все же пересилив смуту в голове и пелену перед глазами рыжий говорит: — Кто это сделал? — голос дрогнул на середине вопроса. — Что именно? Ты хочешь спросить про стрижку? Парикмахер явно была очень неумела и глупа, а еще доверчива, раз подумала, что я заплачу за этот кошмар у меня на голове- буднично протянул Эндрю, в конце концов откусив печенье и запив уже холодным чаем. В этой вроде такой невинной, повседневной фразе, была скрыта мерзкая история жизни блондина. И тот знает, что Нил достаточно умный, чтобы различить оттенки голоса, понять, что Миньярда стрижка бы никогда в жизни не волновала, а значит проведена параллель. Джостен не показывает своего испуга, а лишь продолжает их не ясно от кого засекреченный диалог. — Она видимо была слишком молода и в силу неопытности совершила ошибку? — голос стал грубее и ниже, а Нил весь во внимании уселся поудобнее. — Ее ошибка была поверить, что ее не обманут. Да, она не была совершеннолетней. На кухне повисает тяжелая, давящая тишина. С виду их разговор можно было посчитать беседой двух душевно больных, ведь вещи, которые парни говорят, в купе с темой парикмахерского салона, не состыкуются. Эндрю источает холодное безразличие, а лицо его теряет совершенно любые краски. Это выглядит жутко, настолько тошнотворно, что конечности начинают леденеть и пощипывать, только уже не от мороза за окном. Джостен хотел бы увидеть на лице парня хоть каплю грусти, не из-за того, что ему нравится видеть мучения людей, наоборот, из-за того, что он хочет убедиться, что Миньярд психически здоров. Но блондин черт возьми улыбается, словно насмехаясь над собой и своей прошлой слабостью и Нил знает это. Эндрю сейчас веселится не из-за того, что его рассмешил их нелепый разговор. А это проблема. Глухое молчание в очередной раз разрывает Джостен. — Оставайся у меня сегодня. — Восхитительное радушие. Хлеб-соль полагается? — попытался отшутиться Миньярд и с грохотом провалился. Его голос завибрировал так, словно ему по груди ударили увесистым молотом. — Прекрати. Просто останься. Я обещаю, что не тро… Договорить ему не дают, ведь блондин, вздрогнув перегибается через стол и вжимает свою ладонь в губы говорящего, а заглянув ему в глаза медленно шипит. — Тс-с. Тихо-тихо, лисичка. — и убирает руку от лица рыжего, возвращаясь на свое место с такой же непринужденностью как ранее. Почему тихо? Почему же ему не дали договорить? Что именно Эндрю не понравилось в словах Джостена? Все эти мысли обручем оцепили мозг парня, теперь он чувствует себя так, словно находится в жерле вулкана, стало так горячо, что ему невольно захотелось открыть окно. Жар чужой ладони все ещё фантомом остается на коже лица, а губы пересыхают. Рыжий сгребает в руку стакан и залпом вливает себе в рот все содержимое, сглатывает, но его ждет очередное потрясение. — Красивые глазки. Жаль искусственные. Фальшь.— улыбается Миньярд и укладывает щёку на опертую на стол руку, вжимаясь скулой в ладонь, продолжая безбожно пилить взглядом своего оппонента. Перед Нилом за секунду проносится вся его жизнь. Его кровавое детство, грубые руки матери, хищная улыбка отца, походы в магазин за краской для волос, покупка линз, которые прямо сейчас его и сдали. Эндрю теряет всякий интерес к разговору, допивает одним глотком чай и звонко ставит на стол кружку, та, дребезжа начинает подскакивать, но вскоре успокаивается. И они невысказанным договором вместе встают из-за стола. Оставляя там и, еду и чашки, и упаковку печенья. Сегодня они квиты. Парни узнали друг о друге что-то очень важное для них самих, тем самым завязав на нитках их судеб один маленький узелок. Идя в спальню Нил почувствовал очередную волну нашедшего на него холода и невольно поежился, переминаясь с ноги на ногу. Эндрю, как подобает гостю шел позади, словно нарочно шоркая стопами по полу, выглядел он вполне расслабленно, что нельзя было сказать о Джостене. Спать им придется на одной кровати, о чем рыжий поспешил сообщить. — Тут одна кровать, а на полу довольно холодно. Ты же не против? Я вообще могу уйти на кухню… там есть маленький диван.— почти жалобно пробурчал Нил, остановившись напротив одноместной кровати. В силу комплекции парней им будет вполне достаточно места, но это не позволяет закрыть глаза на тот факт, что несколько часов им придется провести, притираясь друг к другу спинами. Эндрю кажется это ничуть не смутило, и он по-хозяйски скинул с кровати покрывало, отправив то на пол, после прямо в уличной одежде разлегся посреди спального места, а Нилу же осталось только ошарашенно глядеть на эту картину в попытке выдавить из себя что-то, что не будет звучать глупо. — Мне кажется, ты занимаешь слишком много места. — Тебе кажется. Сними линзы, вдруг в них проблема? — скрипит издевательским голосом блондин, так и не сдвинувшись с самого центра кровати. Джостену не остается ничего кроме как выключить главный свет, щелкнуть ночником, укутаться в худи поплотнее и осторожно залезть на кровать, уютившись у стены, прижавшись к ней спиной и поджав к груди согнутые в локтях руки, дабы занимать как можно меньше места. Он слышал чужое ровное дыхание, видел, как подрагивают светлые реснички блондина, чувствовал, как от его тела нагревается простынь и одеяло. И Нилу было хорошо. Хоть и не особо удобно. Все же он позволил ниточкам их судеб сплестись, теперь нельзя дергаться, ведь иначе последствия будут непредсказуемы.