Sadron

Голоса эльфов впереди становились громче, Нума шёл наискосок, постепенно приближаясь к их границе. Полагаясь на слух он мысленно отмечал расположение каждого, подавшего голос. Эльфы говорили не громко, но в тишине Нума хорошо их слышал. Видимо, им не часто приходилось встречать непрошенных гостей, по крайней мере, таких осторожных и тихих. Следопыты с севера — не враги эльфам, верно? Никому кроме них не под силу подобраться так близко и ни звуком не выдать своего присутствия. Нума ступает как кошка, ветки не хрустят под его сапогами, он всё ближе. Его фигура дрожит и колышется вместе с зыбким вечерним воздухом. Ближайший стражник в двадцати шагах. Нума задерживает дыхание. Пятнадцать шагов. Наречие галадримов отличается от синдарина, Нума не понимает всего, но кажется речь о звёздах. Они так далеки и прекрасны… Темная тень проскальзывает сквозь ряд стражи и растворяется в темноте. Это испытание позади. Дышать Лотлориэном оказалось не намного легче, чем Лихолесьем. Только дурак не заметил бы сходства — эльфийские леса были полны дурмана, пусть разного, но всё же. Нума не различал добра и зла и не мог понять, чем чары эльфийской владычицы лучше его собственных. Он чувствовал, что её колдовство пронизывает и окутывает всё в этом лесу, словно кокон. «Она может учуять меня, даже если я останусь невидим для глаз. Она почувствует, как мои шаги пускают дрожь по её сетям… Паучиха», — подумал Нума, беспокойно кусая губы. «Времени мало, она будет искать меня, усилит охрану и тогда мне не выбраться. Ей даже не придётся убивать меня, я и сам задохнусь в этом лесу». Ночь только начиналась, её должно было хватить на поиски волшебника. При свете дня передвигаться будет слишком опасно и, если Нума не найдет Гэндальфа до рассвета, поиски придётся отложить до следующего вечера. Не известно, что успеет произойти за это время. Нума больше не мог идти по следам, но, миновав границу, решил держаться ближе к тропе, чтобы не заплутать. Ему казалось, что он видит всё вокруг, будто сама кожа обрела зрение. Все чувства обострились и Нума мог бы услышать как роса скатывается по листьям. Только собственная внимательность теперь могла сохранить его от зорких эльфов. Он дышал в такт шагам и старался не думать ни о чём постороннем, но мысли всё равно забегали вперёд, разыскивая там Гэндальфа. «Конечно он пришёл сюда к ней, иначе и быть не может, — думал Нума. — Чего он хочет? Ему нечего ей рассказать. Я шёл за ним по пятам, пока он исследовал крепость, я знаю, что он ничего там не нашёл. Тогда зачем он здесь?» Впереди забрезжил призрачный свет, Нума замедлил шаг, присматриваясь к деревьям впереди. Они были выше и сияли серебром, Нума заметил в их кронах платформы. Вот значит как выглядит столица Лотлориэна. Дальше ему дороги нет, сумерки не спрячут его там. Не известно сколько эльфов скрывается наверху, но для каждого из них Нума будет как на ладони. Он не может так рисковать, он обещал вернуться в Дол-Гулдур с новостями. Значит придётся искать другой путь. Лесной город оказался гораздо больше, чем Нума мог себе представить. Он шёл вдоль его границ, скрываясь в тени, уже много часов, но так и не нашёл подходящей лазейки, чтобы приблизиться. Ему начинало казаться, что он ходит по кругу, но память подсказывала, что это не так. Хотя деревья и были похожи друг на друга, Нума мог отличить их от тех, что уже видел. Навеянная чарами тревога нарастала и с каждым часом дышать становилось всё труднее. В довершение, непрошенными гостями в его мысли явились воспоминания. Нума похоронил их в глубоких могилах, но эльфийское колдовство добралось и туда, вызвав на свет не только годы одиноких скитаний, но и почти забытое детство. Всплывающие перед глазами картины злили Нуму до скрипа зубов. — Убирайся из моей головы, — тихо шипел он себе под нос. — Твои повадки под стать служителям тьмы, паучиха, а ты прикидываешься светом. Никто ведь не заставляет тебя выбирать, верно? Почему бы не делать то, что хочется, совмещая одно с другим. Великие могут себе это позволить… Нума остановился и прислушался, его внимание привлёк шум бегущей неподалёку воды. Пить её он точно не станет, но взглянуть всё же стоит. Крадучись он вышел из тени и шагнул в серебристые сумерки. Узкий ручеёк рождался в камнях у него под ногами и бежал вниз, к озеру, со звоном прыгая с уступа на уступ. Крадучись Нума спустился ниже. От влаги камни здесь были покрыты мхом, в расщелинах между ними густо росли яркие папоротники. Их тонкие ветки с мелкими листьями льнули к ногам, как живые, цеплялись за сапоги. Нума перешагнул с одного камня на другой, вырываясь из их объятий, шум воды отдавался в ушах, наполняя тело странной слабостью. Стоило Нуме пересечь невидимую границу и приблизиться к сердцу Лотлориэна, как тот накинулся на него с такой силой, что вырваться оказалось невозможно. «Это станет твоей смертью, держись!» — пронеслось в голове, но Нума уже не мог ничего сделать, тело перестало его слушаться и падение стало последним, что он почувствовал.

• • •

Медленно, по кусочкам мир собирается снова. Солнечный свет зеленоватыми пятнами ложится на щёки. Нума хмурится и потерянно моргает, пытаясь понять, где он находится. Маленькие листья-лапки закрывают его от солнца. Это всё те же папоротники. Видимо, потеряв сознание, он упал как раз в их заросли. «Сначала вцепились в меня и сбили с ног, а потом спрятали? Переменчивый же у вас нрав», — подумал Нума, аккуратно переворачиваясь, чтобы высвободить из-под себя примятые ветки. Он потратил впустую очень много времени, но, по крайней мере, остался незамеченным. Конечно, будь у него выбор, Нума предпочёл бы переждать день, забравшись подальше в лес, но выбираться из укрытия сейчас было крайне рискованно. Шум воды мешал понять есть ли кто-то поблизости, а свет обличал чужаков. Нума долго лежал в неподвижности, прежде чем смог отделить звон ручья и шелест листьев от других звуков. Наконец, они стихли и он смог услышать чьи-то приближающиеся шаги. Судя по походке, это был ребенок, хотя Нуме было трудно это представить. Шаги были слишком тяжелыми и быстрыми для эльфа и слишком легкими для человека. Кто бы это ни был, он был мал ростом и проворен. Нума лежал неподвижно, боясь снова потеряться в лишних звуках. Он вспоминал всех подходящих существ, которых когда-либо видел, а точнее слышал, во время своих странствий. «Это звучит как хоббит, — наконец понял он. — Но что делать хоббиту так далеко от Шира?» Когда в Эриадоре для Нумы не осталось места, он первым делом направился на запад, чтобы увидеть море. Дорога к гаваням лежала через Шир, где он и познакомился с этими существами. Нума запомнил их очень хозяйственными и подозрительными. Хоббиты не любили чужаков и даже скрывать свою неприязнь не пытались, потому Нума не стал задерживаться в их краях. Он и подумать не мог, что когда-нибудь ему придётся вспомнить об этом народе. «Что могло заставить его покинуть дом? Как ему вообще удалось перебраться через горы?» Из размышлений Нуму вырвал звук других шагов и лёгкий стук посоха. «Не может быть, — пронеслось в голове. — Неужели мне еще может так везти?» Волшебник, найти которого Нума уже почти отчаялся, сам явился к нему, чтобы поболтать с хоббитом. Сердце взволнованно забилось, судьба снова вытащила Нуму на поверхность, когда он уже готов был коснуться дна. О чём они там говорят? Нума затаил дыхание и в этот момент стихло всё. «Кольцо не даёт тебе покоя?» Нума перестал моргать и в его глазах на секунду отразились папоротники. Что происходит? Ему ведь не снится это? Голос волшебника слоится и отражается эхом в ушах. «Если кольцо вернётся к Саурону — Средиземье падёт». Это всё еще дурман Лотлориэна или они и впрямь говорят о кольце всевластия? Они хотят уничтожить его. Оно у них. Оно у хоббита. У Нумы в голове не остаётся мыслей. Только чужие слова, бесконечно рассыпающиеся на ничего не значащие звуки. Он не дышит и лёгкие начинают гореть. Он уже видит армии, осаждающие Дол-Гулдур, видит огонь горы, поглощающий кольцо. В его мыслях враги уже поднимают кубки за победу над Сауроном. Не будет этого! Гэндальф оставил эльфам два дня на сборы. Нума не мог тратить ни минуты. Едва волшебник с хоббитом ушли, он выбрался из своего укрытия и взобрался по камням наверх, туда, откуда пришёл. Осторожность уступила место отчаянной наглости. Только судьба преподнесла ему один подарок и он тут же потребовал другой. Высокие деревья с платформами остались позади и Нума бросился бежать. Он уже знал дорогу и возвращаться было легче. Ночью, пробираясь от границы до города, он не встретил ни единой души. Бегом он преодолеет это расстояние в два или три раза быстрее. Если конечно не умрёт по дороге. Плащ хлопал крыльями у него за спиной и Нуме казалось, что он почти не касается земли. Осознание важности происходящего придавало ему сил, прогоняя из тела дурман. Если он не успеет предупредить Дол-Гулдур, это сделает армия эльфов. Он обязан дать жителям крепости хоть немного времени! Иначе их застанут врасплох. Лес больше не пытался удержать или задушить Нуму, деревья беспрепятственно пропускали его вперед, а земля послушно подставляла его ногам свою прямую спину. «Как кольцо оказалось у них? Столько лет никто ничего о нём не слышал! Как оно оказалось у хоббита?!» Нума не мог остановить бушующий в голове вихрь, и он подкидывал ему всё новые вопросы и озарения. «Вот почему колдунья не нашла меня! Кольцо своей силой затуманило ей глаза. Впустив его, она уже не могла понять, что отравляет спокойствие её леса — кольцо или кто-то другой». Лес стремительно пролетел под ногами Нумы и толкнул его навстречу границе. Он замедлил бег и прислушался. В этот раз рассчитывать на сумерки не приходилось, потому Нума решился соткать себе накидку из мрака. Это могло привлечь внимание хозяйки Лотлориэна, а могло и не привлечь, смотря как сильно кольцо мешает ей. В любом случае, ему остался лишь шаг до свободы и вряд ли эльфы сумеют догнать его за пределами своих владений. Нума глубоко вдохнул, восстанавливая дыхание, и принялся плести заклинание на смеси синдарина и мордорского наречья. Тьма вокруг него сгустилась, воздух покрылся рябью. Это колдовство находилось на грани его возможностей, потому он использовал его только в крайних случаях. Нума шагнул вперёд, и тьма ступила за ним, волочась по земле клочьями чёрного тумана. Слова заклинания ещё звучали, когда граница Лотлориэна осталась позади. Добравшись до места своей стоянки, Нума упал на колени и торопливо выгреб землю из ямы. Непослушными от усталости руками он сложил все свои вещи обратно в мешок и шатаясь поднялся на ноги. Набрав побольше воздуха, Нума протяжно свистнул и ему тут же ответили из-за холма громким ржанием. Зря он сомневался — раз взявшись служить ему, лошадь назгулов уже не могла забыть своего нового хозяина. С трудом взобравшись в седло, он крепко сжал поводья и пустил её галопом. Им предстояла долгая дорога без права на отдых. Нума наклонился к седлу, чтобы воздух не бился о его грудь, и прикрыл глаза. Он знал, что для него этот путь будет гораздо тяжелее чем для неё, и всё же, ему было немного жаль их обоих.

• • •

Нума дал лошади волю и она неслась вперёд подобно ветру. Они ехали без остановок целый день и всю ночь, оставалось только поражаться такой выносливости. Сила этого существа казалась Нуме неисчерпаемой, но сам он с трудом держался в седле. Всю ночь он провёл как в бреду, ему мерещились голоса и огни вдалеке. Лошадь знала дорогу и не нуждалась в его помощи, потому все свои силы Нума направлял на то, чтобы не свалиться на землю, поддавшись усталости. Его мышцы одеревенели, а лицо горело от ветра. Но, пока каждое мгновение приближало его к Дол-Гулдуру, он готов был это терпеть. С рассветом на горизонте показалось Лихолесье и Нума наконец почувствовал облегчение, будто крепость уже протянула руку ему навстречу. Лошадь прибавила скорость. На этот раз влажный воздух гниющего леса показался Нуме спасением от застрявшей в лёгких сладости Лотлориэна. «Ещё немного. Совсем чуть-чуть. Уже стены видны». Пальцы свело судорогой и Нума согнулся о боли, стараясь разжать их. Они въехали во двор крепости и наконец остановились, навстречу им уже спешили орки. Нума сполз на землю и почувствовал как она проваливается под ним. Ноги онемели и не держали его, пришлось ухватиться за седло, чтобы не рухнуть прямо оркам под ноги. — Человек вернулся! — галдели они. — Скажите Хозяину, живо! — Что с тобой, человек? Ты ранен? — Убери руки, — огрызнулся Нума, выпрямляясь. Земля всё еще качалась под его шагами, приходилось взмахивать руками, чтобы удержать равновесие. Нума шёл к воротам крепости и чувствовал, что это его последний рывок и если он остановится сейчас, то снова заставить себя двигаться уже не сможет. Возле самой башни путь ему преградил назгул. Самовольно являться сюда было запрещено, но Нума не мог ждать, пока его пригласят. — Пропусти меня, я привёз важные новости для господина Саурона, — заявил он. Назгул не двинулся с места. Нума слышал, как далеко, за его спиной испуганно шептались орки. — Я сказал — пропусти меня! — крикнул он, гневно глядя во тьму капюшона. Шёпот за спиной стих и наступило мёртвое молчание. Выждав несколько секунд в тишине, назгул отступил в сторону и указал Нуме на лестницу, как бы приглашая подняться. Ступеньки плыли перед глазами очень медленно, как бы Нума не старался идти быстрее. У него кружилась голова и приходилось держаться за стену, чтобы не упасть, почти как в первый день прибывания в крепости. Наконец, в лицо ему повеяло свежим воздухом — он вышел на верхнюю платформу башни. Тьма коридора так и не рассеялась полностью и Нума понял, что к нему снова подкрадывается обморок. Он уже не мог видеть призрачную фигуру Саурона, но чувствовал его присутствие. — Они нашли ваше кольцо, господин. Они хотят его уничтожить, — на одном дыхании проговорил он звонким от напряжения голосом. — Эльфы Лотлориэна нападут на Дол-Гулдур чтобы… чтобы… Договорить Нума уже не успел. Будто сквозь толстый слой воды он расслышал только короткое «лови» и холодные руки в железных перчатках подхватили его под локти, не давая упасть.

• • •

В это раз Нума очнулся в тепле. — Какой сейчас день? Сколько прошло времени? Подскакивая с места и испуганно озираясь по сторонам, он ещё не знал кому задаёт эти вопросы. — Ты вернулся сегодня утром, — ответил ему голос Саурона. — Сейчас вечер. Ты проспал весь день, Adan. Оказывается постель Нуме сложили прямо на платформе башни, свалив у стены солому и пару тёплых плащей. Рядом с ним, в гнезде из камней, горел огонь, а у дверей неподвижными изваяниями замерли двое назгулов. Окинув всё это быстрым взглядом, Нума обернулся к призрачной фигуре Саурона. — Ты мастер эффектных появлений, Adan. Часто с тобой это бывает? — со смешком спросил тот. — Всё чаще в последнее время, господин, — растерянно пробормотал Нума, такие вопросы немного сбивали его с толку. — Я не помню, что успел сказать… — Ты сказал, что кто-то нашёл моё кольцо и хочет уничтожить его, — подсказал Саурон. — Я слышал, как Гэндальф говорил об этом с полуросликом из Шира. Они хотят, чтобы ты, господин, вернулся в Мордор и… — Разбудил гору, — усмехнулся Саурон. — Олорин просто очаровательно изобретателен и так искренне рассчитывает на удачу. Кого же он отправит с кольцом к горе? — Полурослика, — отозвался Нума. — Он рассчитывает на помощь орлов Манвэ. — Орлы Манвэ… — задумчиво повторил Саурон, — и полурослик из Шира. — И ещё армия эльфов у стен Дол-Гулдура, — беспокойно добавил Нума. — Что ж, — тень Саурона отступила назад и скользнула вдоль ряда колонн. — Они хотят Ородруин, я разбужу его для них. — Что ты имеешь в виду, господин? — осторожно переспросил Нума, недоумённо хмурясь. Осторожно выбравшись из своего соломенного гнезда, он поднялся на ноги и расправил помятый плащ. — Выждем немного, сразимся с эльфами, дадим им поверить, что всё идёт, как задумано. Затем я вернусь в Мордор и они сами принесут кольцо в мои руки. Вот, что я имею в виду, Adan. — Но ведь это так рискованно! Спорить конечно не стоило, но слова вырвались сами собой. — Олорин хочет сыграть в игру «всё или ничего», я отвечу ему тем же. В голосе Саурона не прозвучало недовольства или раздражения, похоже, он вообще не придал восклицанию Нумы значения. «Оттого ли это, что, на самом деле, он терпелив или я просто недостаточная причина для гнева?» — подумал Нума. — Тебе нельзя оставаться в крепости, Adan. Когда эльфы займут её, уходить будет поздно. — Я отправлюсь, куда ты прикажешь, господин. Фигура Саурона качнулась на месте. В зыбком дыме было сложно разобрать человеческие черты, но Нуме показалось, что он обернулся и пристально смотрит на него. — Я хочу, чтобы ты отправился в Мордор, — проговорил Саурон, понижая голос. — Если орки продержатся здесь достаточно долго, ты успеешь прибыть в Барад-дур раньше меня. И раньше орлов. Нума выпрямился, от этих слов у него по спине пробежал холодок. — Я хочу, чтобы ты стал моим стражем горы, — вкрадчиво добавил Саурон. — Последним рубежом между кольцом и пламенем Ородруина. — Но… Господин, ты можешь отправить в Мордор сотни орков, собрать целую армию у подножия горы. Зачем тебя я? — У нас мало времени, к тому же я не могу доверять своим слугам. Они и пальцем не шевельнут без страха наказания или выгоды для себя. А ты мчался от самого Лотлориэна, чтобы предупредить меня. Саурон замолчал и Нума услышал как часто и глухо бьётся в ушах его сердце. — Выбирая между тобой и сотней орков, я не стану долго раздумывать. Если конечно ты согласишься взять на себя эту роль. — Соглашусь, — дрогнувшим голосом заверил Нума. — Я сделаю всё, что потребуется, господин. Когда мне отправляться в путь? — Второй день на исходе, — задумчиво протянул Саурон. — Завтра Олорин двинет войско из Лотлориэна, чтобы разминуться с ним, тебе нужно покинуть крепость не позже полудня. — Я отправлюсь на рассвете. — Я мог бы отправить с тобой отряд, но без них у тебя, пожалуй, будет больше шансов. От орков больше шума, чем пользы… Вели им собрать еды в дорогу, — последние слова предназначались одному из назгулов. Нума проследил взглядом за тем, как мертвец поклонился и исчез в темноте коридора. «Интересно, осталось ли в них хоть что-то от себя прежних? — подумал он. — Могут ли они думать и чувствовать или только выполняют приказы? Остался ли в них хотя бы страх? Хотя бы ненависть… Или они совсем мертвы?» — Поедешь верхом, — прервал его мысли Саурон. — Только не так как ехал сюда. Если вернусь в Мордор и узнаю, что ты умер по дороге — назгулы достанут тебя с того света, ты понял меня, Adan? Мы потянем для тебя время, эльфы не получат крепость, пока в ней будет кому сражаться. — Да, господин, — отозвался Нума. В воздухе повисла напряженная тишина, Нума чувствовал, как в ней шевелятся несказанные слова и незаданные вопросы. Только не знал, кому именно они принадлежат. — Мне лучше спуститься? — предположил он. — Можешь остаться здесь, — отозвался Саурон. — Если конечно сможешь заснуть в моём присутствии. В этом уточнении Нуме послышалось что-то странное. Будто сожаление? Так же, как в разговоре о крепости — Саурон сказал, что Нума будет первым жителем Дол-Гулдура, который не хочет сравнять его с землёй. Нума оглянулся на назгула, на свою соломенную постель и на замершую тень у края платформы. Интересно как много ему позволено в этих стенах? Явно больше, чем оркам и назгулам. Он шагнул вперёд и, прочертив платформу своими следами, остановился неподалёку от Саурона. По коже тут же разбежались волны колючих мурашек, а рука некроманта отозвалась острой болью, но Нума остался стоять на месте и его упрямство преодолело боль. Он окинул взглядом затопленную сумерками крепость и нахмурился. — Здесь не удастся отбиваться долго, — озабоченно заметил он. — Стены в некоторых местах совсем разрушены. Да и ворота повреждены, их даже закрыть не удастся. — Ничего, — усмехнулся Саурон. — Мы воздвигнем новые стены из тел павших. Нума взглянул на него и снова различил в движущейся тьме огненные глаза. — Все жители крепости погибнут в этой битве, да? — спросил он, хотя и так знал ответ. — Если не разбегутся, — безразлично хмыкнул Саурон. — Их слишком мало, чтобы представлять серьезную угрозу для эльфов. Армия Лотлориэна быстро уничтожит орков, но замешкается прежде чем вступить в бой с назгулами. Мы отбросим их и они отступят, чтобы решить что делать дальше. Галадриэль и Олорин не могут послать против меня эльфов с мечами — это бессмысленно. Им не останется ничего, кроме как прийти ко мне самим. Вот тогда и начнётся самое интересное. Вдвоём им будет сложно одолеть меня. Даже сейчас, когда я уязвим. Зря они не призвали себе на помощь весь Белый Совет, но я могу это понять… Нума чувствовал, будто перед ним открылись ворота самого удивительного царства на свете, мир, нарисованный на полях старых книг, вдруг ожил и поплыл в танце перед его глазами. Это Саурон пустил его в свои мысли. — Почему они не призвали Совет? — тихо, боясь спугнуть продолжение, спросил Нума. — Олорин больше не доверяет Курумо, которого вы зовёте Саруманом, а Элронд не одобрил бы такой спешки и Олорин это знает, потому и хочет обойтись без них. В чём-то он прав, но однажды такая самонадеянность может здорово подставить его. Саурон говорил о волшебнике скорее, как о забытом друге, чем о враге, и это удивляло Нуму. Впрочем, он обо всех говорил скорее с насмешкой, чем с искренним призрением, это казалось странным, но Нума уже начинал привыкать. — Рассчитывать только на себя кажется мне верным решением, — заметил он, не спеша возвращаясь к своему месту у огня. — Это помогает избежать разочарований и предательства. Саурон последовал за ним и остановился чуть в стороне. — Ты тоже в чём-то прав, Adan, — согласился он. — Но есть одна большая разница между тобой и Олорином. Ты отвечаешь за себя одного и заботишься только о том, что касается твоей жизни, а он — играет в игру, в которую вовлечено всё Средиземье. Ты можешь оставаться один, если так тебе спокойнее, но он обязан объединяться с теми, кто может ему помочь. Потому что иначе проиграет не он один — проиграют все. Нума подобрал под себя ноги и уселся поудобнее. — Ты говоришь о них так, будто наверняка знаешь, как они будут поступать, господин, — заметил он. — Откуда тебе известны их мысли? — Мне не нужно проникать в сознание Олорина, чтобы знать, о чём он думает. — усмехнулся Саурон. — Я знаю его. Этого достаточно. Нума задумался. — Я прикажу принести тебе еды. Ты голоден? — вдруг прервал молчание Саурон. Не успел Нума ответить, назгул у дверей поклонился и, подобно первому, молча исчез в коридоре. Нума с благодарностью кивнул. Ему и впрямь хотелось есть, теперь, когда усталость отступила, он смог наконец это почувствовать. Чтобы смочить пересохшее горло, он вытащил из своего мешка флягу с водой и положил её в костер, железные бока давно уже были черны от огня. Пусть она занимала больше места, чем кожаный мешок, который использовали в большинстве народов Средиземья, зато воду в ней можно было легко нагреть. Нума заимствовал это изобретение у одного бродячего торговца ещё в начале своих странствий и с тех пор с ним не расставался. Вода нагрелась и он с удовольствием сделал несколько больших глотков, чувствуя как тепло расходится по телу. Зря Саурон думал, что его присутствие может как-то помешать, Нума давно не чувствовал себя так спокойно. Он прислонился спиной к стене и прикрыл глаза, но новая мысль заставила его сбросить подкрадывающийся сон. — Я отправлюсь в Мордор на той же лошади? — спросил он. — Если этот конь верно служит тебе, то да, — отозвался Саурон. — Тебе повезло, что он признал в тебе хозяина, вообще-то, характер у них скверный. Нума удивленно вскинул брови, ему характер лошади вовсе не показался скверным. — Как её имя? — Не думаю, что оно есть... Можешь придумать его сам, если хочешь. Нума задумчиво кивнул. — Пусть будет Рох. — Странно называть коня Рохом, Adan, — заметил Саурон. — Разве?