СуперПризраки

В десять утра обе смены «BookWarm», как ни странно, были на месте и даже вполне энергичные, не считая показательных зевков Гордея, который уже после утреннего душа чувствовал себя на порядок лучше и зевал просто из вредности. Марта закатила глаза на это представление. – Меньше с девчонками ночами болтай, и будет тебе и здоровый сон, и красивая кожа. Гордей от неожиданности громко стукнул зубами, захлопывая рот. «И откуда она только всё знает!?» Марта не обратила на реакцию Черкасова внимания и, сцепив руки с прозрачным аккуратным маникюром в замок, внимательно оглядела всех своих подчинённых и места призраков, которым, ради такого собрания выдали по отдельному блокноту и ручке. – Итак, вольно цитируя классиков, я пригласила вас сегодня, дамы, господа и призраки, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие. Настя приподняла брови и уголки губ в улыбке. – К нам едет ревизор? Марта не удержалась от смешка, но смешок вышел как-то невесело. Ребята переглянулись. – Ну, почти. Вчера я предприняла попытку поговорить с Августом и решить вопрос миром, помириться. Мы же взрослые люди, в конце концов. – Она смотрела на свои руки, мыслями всё ещё пребывая на родительской кухне. – Но мы не только остались каждый при своём, но, похоже, даже ускорили дело, потому что Август предложил мне сделку, на которую я не согласна, причём ради него же. – Все, и даже призраки, снова переглянулись между собой. Узнавать подробности никто не решался. – Поэтому я более чем уверена: Август теперь уж точно прикидывает, что он может сделать, чтобы отнять у меня это место, зная, насколько оно для меня важно. Это значит, что скоро на магазин посыплются неприятности, а у нас есть более сложная задача: решить, как наилучшим образом использовать Бал Дебютантов, чтобы добиться того, что нам нужно: освободить город от купола и лишить Акатова его практически безграничной, особенно в масштабах города, власти. Поэтому, если никто не против, думаю, пришло время призракам рассказать свою историю. Во-первых, вам станет легче, а, во-вторых, поможет нам придумать новый план действий, стараясь проработать ваши ошибки и придумать, как их избежать. Что скажете? Призраки переглянулись. Игнат понял, что остальные трое выжидающе смотрят на него. Он вздохнул. – Что, я? Катя кивнула. – Конечно, ты. Мы на самом деле собрались вокруг тебя, а не вокруг Тихона. Это ты – идейный вдохновитель, даже гараж, в котором мы собирались, принадлежал твоей семье. Думаю, это будет разумно, если и расскажешь всё ты. Игнат в картинном отчаянии посмотрел на лежащий перед ним блокнот. – Это ж сколько писать придётся! Слава покачал головой. – Не придётся. Вселись в меня и расскажи. Так будет быстрее. Игнат расширившимися глазами, в неподдельном удивлении воззрился на Славу. – Серьёзно? Ты мне разрешаешь? Мы ещё никогда ни в кого не вселялись с разрешения… ну, это логично, ведь до тебя нас никто и не видел, чтобы можно было дать это разрешение. – Игнат невесело хохотнул. Он старался не думать о том, что мёртв, особенно после того, как в жизни появился Слава, который не воспринимал его как мёртвого, а потом и ребята, которые тоже заставили почувствовать себя настолько живым, насколько это вообще возможно. Он и не знал, сможет ли когда-нибудь достаточно отблагодарить этих людей за то, что они сделали для него и, разумеется, для остальных призраков тоже. Даже для Сени, которого и Слава, и остальные воспринимали скорее как соседа Новодворского по квартире, а не неудачливого самоубийцу, которого что-то держит в квартире и не даёт даже свободно перемещаться. Ребята, заглядывавшие в гости к Славе, чтобы познакомиться с ещё одним призраком, весело подтрунивали и сравнивали их со всеми книжными и сериальными соседями, каких могли вспомнить, а также старались поддержать Соколова по мере сил, пусть и могли увидеть его разве что на фото. В конце концов, у Призрачной Четвёрки, которая незаметно преобразовалась в Призрачную Пятёрку, был для исследования целый город… как и для всех остальных жителей Лесопольска, правда, те воспринимали это как «только лишь город». Их тоже можно было понять, но, как говорится, чем богаты, тем и рады. Игнат вынырнул из своих мыслей и, широко улыбнувшись, похабно подмигнул Славе. – Ну, готовься, я иду. Расслабься, больно не будет. Остальные трое призраков синхронно застонали, закатив глаза. Слава со стоном стукнул себя ладонью по лицу, пока Зотов, хохоча, поднялся на ноги и пошёл в его сторону, так как сидел через два места от него, между Соней и Тихоном. – Лучше закрой глаза, а то мало ли что. Я всё-таки тоже волнуюсь. Тихон со своего места фыркнул и беззвучно засмеялся в кулак. Зотов ткнул в него пальцем, не оборачиваясь. – Я всё слышал. Не ревнуй, лапушка, это для дела. Тихон тотчас перестал угарать и показал спине друга средний палец. Зотов, как прирождённый гопарь, опустился на корточки рядом с сидящим на диване Славой, чтобы их лица были на одном уровне. – Ну, понеслась! Слава честно зажмурился, почти успешно попытавшись расслабиться, когда Зотов практически впрыгнул в его тело, одним плавным движением оттолкнувшись пятками от земли вперёд. Софья уважительно похлопала. – Ну, это десять баллов. Даже без брызг. Тихон со смехом фыркнул. – Ну, он же не в воду запрыгнул. Девушка показала ему язык. – Что в воду, что в другого парня – какая нам, призракам, теперь разница? И не мешай мне шутить мои высокоинтеллектуальные шутки, зануда. Тихон закатил глаза, и скрестил руки на груди. – Интеллект так и плещет. Смотри, не разбрызгай. Катя засмеялась и махнула между ними рукой. – Раунд! Остальные присутствующие, которые, к сожалению, не смогли засвидетельствовать эту сцену и оценить высокоинтеллектуальный юмор Софьи, построенный на отсылке к оцениванию прыжков в воду, тем не менее, не скучали. Перед их глазам сперва предстала сцена того, как Славик вслух беседовал с призраками (к этому коллеги привыкли неожиданно быстро, ведь, в конце концов, после того, как куча народу получила сверхспособности, они ещё и не такое видали), потом – как зажмурился и, судя по всему, усиленно пытался расслабиться, а потом – дёрнулся и замер. Потом слегка нахмурил брови, подёргал плечами и, наконец, открыл глаза, только (обе смены кофейни были готовы тут побиться об заклад) это был уже не Слава. Во всяком случае, не совсем Слава. Тело-то по-прежнему было его, но во всей фигуре, в выражении лица, в движениях чувствовался кто-то другой, более оживлённый, энергичный и, чего греха таить, уверенный в себе. Этот кто-то теперь с детским восторгом и улыбкой до ушей разглядывал их, потом оглядел себя (и даже потрогал, что выглядело слегка комично), а потом оглядел живых присутствующий, которые глядели на него и молчали, ожидая, что будет дальше, и приветственно помахал рукой. – Всем привет. Я – Игнат. Я тут немножко попаразитирую в Славиковой тушке, но не переживайте, у нас всё по взаимному согласию! – И он приложил руку к сердцу, как бы в чистосердечном признании. А потом повернулся к Тихону, которого видел теперь благодаря способности Славы его видеть, и виновато развёл руками, мол, извини. Тихон устало выдохнул и на этот раз поленился даже закатить глаза. «Какой же всё-таки кайф, когда тебя замечают. Ну, и видеть призраков тоже круто! Хотя я тебе, Славка, тут всё равно не завидую. Своего дара хватает». Славины коллеги всё ещё смотрели на него, ожидая продолжения. Игнат прокашлялся. – Так вот, чего я, собственно, проявился. Мы тут с ребятами посоветовались и решили, что проще будет, если кто-то вам расскажет, как дело было. Хотя бы потому, что писать откровенно дольше и вообще лень. Гордей понимающе хмыкнул и кивнул. Марта благосклонно склонила голову и сказала: – Хорошо. Мы тебя очень внимательно слушаем. Может, даже что-нибудь законспектируем по ходу дела. Игнат с непривычно широкой для Славика улыбкой шутливо отдал честь. – Вас понял, ваша честь! Так вот, как дело было…