Любовь в безумии

Джаст был явно в не себе от злости из-за недавней странной новости от Альфедова, пытаясь закончить свои дела, притворяясь, что все в порядке. Вечером он вернулся домой, игнорируя, казалось бы, шутливую записку о выселении, которую не нужно было воспринимать в серьёз, и воспрял в тот момент, когда прошел в гостиную, увидев там питомца Альфедова. Снеговик заботливо вырастил его и привел в дом, а сейчас безобидный питомец просто мирно спал, пока хозяина не было дома, не воспринимая демона как угрозу. Что-то в груди екнуло, глядя на эту зверушку. Оно посмело забрать внимание Альфедова, его Альфедова. В голове пронеслись разные мысли, ревность к какому-то животному нахлынула с удивительной силой. Джаст не хотел его видеть здесь, этот питомец только мешал ему наслаждаться компанией его снеговика. Буквально мгновение и из тельца зверя хлынула кровь, окропив руки демона. Джаст и сам не заметил, как меч в его руках оказался в мохнатом тельце, мгновенно убитом своей же рукой. В груди разлилось приятное тепло, а на лице образовалась ненормальная улыбка. Оно больше не будет мешать, не будет мельтешить перед глазами, загораживая вид на ЕГО Альфедова. Вынув меч из мертвой тушки, Джаст стряхнул кровь и убрал его в ножны, продолжая улыбаться, после чего побрел по совместному с снеговиком дому. Он искал его, желал увидеть его белое личико, прояснить всю эту ситуацию с выселением, не чувствуя никакой вины за убийство дружелюбного питомца. Он был готов простить снеговика поначалу, ходил по дому в поиске, но так никого и не обнаружил, вновь начиная беситься от нахлынувшей злости. Дом был прибран, было видно, что Аль готовится к ремонту, но это нисколько не давало шанса одуматься Джасту. Злость разъедала его изнутри, пропитывая сердце черной слизью гнева к своему возлюбленному. — А, точно, я же здесь больше не живу~ — нервным тоном сам себе сказал демон и уже собирался уходить, после того, как обошёл весь дом, посмеявшись, как вдруг увидел вошедшего домой снеговика после сбора ресурсов к ремонту. — Ч-что?.. — шокировано прошептал парень, впавший в ступор от вида трупа своего питомца и залитого кровью пола, заметив уже позже и черта. — Джаст? Что произошло?.. — А что сразу Джаст? Ты меня выселил? — разгневано произнес он, быстро приблизившись к Альфедову, резко схватив его за руку, не давая отступить. — Ты серьезно решил взять и бросить меня? — Джаст, ты меня пугаешь… — встревоженно прошептал снеговик, сморщившись от сильной боли в руке, замечая следы крови на руках и одежде демона, догадываясь что здесь произошло. — Альфедов, отвечай, — прошипел демон, грубо толкнув снеговика к стене, продолжая до боли сжимать его руку, придавив его своим телом к холодному камню. — Ты выселил меня? — Джаст, пожалуйста, успокойся, — напугано смотря на демона, прошептал парень, упираясь свободной рукой в его грудь. — Успокоиться? Я спокоен! Да я спокойнее некуда! — ответил он, нервно посмеявшись, смотря в глаза существа перед ним, повышая на того голос. — Ты мой, мой, Альфедов, мы не расстанемся, даже не думай об этом! — Джаст, ты меня неправильно понял, я вовсе не хотел с тобой расставаться, выселение, это была всего-лишь шутка, я просто хотел сделать ремонт, — нервно ответил белый, подняв свободную руку вверх, дрожащей холодной ладонью коснувшись щеки демона. — Шутка? Шутка?! — маниакально улыбаясь, воскликнул Джаст, но после вздохнул, прижавшись щекой к чужой руке, расслабил хватку. — Не смей больше так шутить со мной… — Прости, я больше так не буду, — ответил снеговик и сквозь страх улыбнулся, в ответ, увидев привычную нежную улыбку от его возлюбленного. — Нужно было сразу сказать про ремонт, я бы тебе помог, — ответил демон, заключив снеговика в объятия, уткнувшись тому в шею, продолжая так стоять у стены, пачкая его одежду кровью оставшейся на руках. Альфедов же не смог больше произнести ни слова, сжав зубы, ответно обнимая существо, сильно зажмурившись, в надежде, что отрыв их эта сцена окажется кошмарным сном. Происходящее вызывало у него глубокий шок, он впервые увидел своего нежного и в какой-то степени милого Джаста таким. Это сильно пугало, от чего тело невольно дрожало. — Получается, сегодня поспим в разных местах? — с привычной нежной улыбкой ответил Джаст, чмокнув снеговика в прохладную бледную щёчку, после чего отпустил. — Да, только сегодня, — встревоженно говорил он, с трудом пытаясь выглядеть нормально, хотя всё тело пробивало дрожью от страха. — Хорошо, тогда увидимся завтра, — произнес Джаст, одарив снеговика каким-то странным взглядом, пробирающим жутью до глубины души. — Конечно, увидимся, — напряжённо ответил Аль, натягивая сквозь страх и боль на себя улыбку. — Спокойной ночи… — Спокойной ночи, — ответил Джаст и покинул дом, оставив Альфедова в одинокой тишине. Снеговик сполз по стенке, сев на каменный пол, прижав себе поврежденную руку, снова увидев окровавленное тельце своего питомца, а на глаза навернулись слезы. А в голову невольным потоком лезли пугающие мысли. Был ли это вообще его любимый Джаст? Как он мог поступить так с ним? Что бы Джаст сделал с ним, если бы Альфедов действительно попросил расстаться? Всё тело пробивала дрожь от шока. Альфедов пусть и был чудовищем, но, несмотря на детские россказни и слухи, был довольно миролюбивым, а главное не особо-то и сильным, явно куда слабее демона. Если бы пришлось сразиться, то снеговик быстро бы присоединился к своему питомцу на небесах. Тем временем Джаст, желающий после разговора побыть один, нашёл место для ночлега, вспомнив напуганное выражение лица своего любимого. Демон звонко рассмеялся, обняв себя руками, чувствуя будоражащие чувства и возбуждение. Что-то внутри сломалось, он не мог успокоиться, хотелось снова увидеть этот испуг на бледном личике, почувствовать дрожь прохладного тела перед собой, довести до слез, зайти дальше… Последующие несколько дней они старались вести себя как обычно, делая ремонт. Но Альфедов чувствовал себя крайне некомфортно, периодически его пробирало на дрожь от взгляда Джаста, направленного на него. Он больше не знал, что делать, как вести себя с любимым, напряжённо пытаясь делать вид, что все в порядке, и того вечера просто не было. Словно это все был всего-то сон, просто кошмар. Так он себе пытался внушить. В какой-то момент Альфедов и правда, начал так думать, выстраивая фальшивую стену из успокаивающих его слов. Джаст же всегда был рядом, более умело делая вид, что все хорошо, словно заигрывая со снежным, пристально наблюдая за ним. Казалось, что всё постепенно возвращается на круги своя. Так оно и продолжалось до окончания ремонта, но стоило снеговику выйти на улицу без Джаста, не предупредив его, как у демона снова начало сносить крышу. — Альфедов, куда ты? — спросил Джаст, быстро догнав и схватив за руку Аля, делая возлюбленному больно от своей мертвой хватки. — Да я просто хотел до магазинов пройтись, — ответил Альфедов, дрогнув от внезапной остановки, поморщившись от боли, но попытался не подать вида. — Вот как? Я с тобой, — как-то по-нездоровому улыбнулся он, перехватив руку снеговика нормально, перестав причинять тем самым любимому боль. — Хорошо… — неуверенно ответил снежный, отведя взгляд, не давая себе расплакаться из-за нахлынувшего страха перед любимым. Прогулка прошла довольно неловкой. Джаст всю дорогу практически молча следовал за Альфедовым, пристально, по-пугающему пронзительно наблюдая за ним. Казалось, он просто ходил и взглядом отпугивал от своего сокровища других людей, словно коршун, кружа вокруг снеговика, оберегая свою добычу и выжидая момента. В итоге встревоженный Аль вернулся почти ничего не купив, только базовые продукты, что были необходимы. Зато Джаст был доволен, вернувшись в дом, помогая донести все. Пока Альфедов приводил мысли в порядок, немного успокоившись после столь нервной прогулки, вместе с демоном разложив покупки по местам. Джасту по неведомой причине нравилось видеть это встревоженное лицо. Всё это время он наблюдал за любимым, с каждым днём больше желая причинить ему боль и увидеть слезы на белых щеках существа. Одна только эта мысль возбуждала, и, не в силах противостоять нахлынувшим чувствам, демон внезапно прижал снеговика к себе, крепко обнимая со спины. — Альфедов, ты мой, — бархатистым тоном прошептал ему черт на ушко, обжигая своим горячим дыханием, из-за чего снежный нервно усмехнулся, встревожившись. — Твой, я твой, а ты мой… — прошептал Альфедов, боязливо взглянув на демона из-за плеча. — Да~ — протянул тот, чувствуя страх Аля перед ним, давая ему повернуться, и, подтолкнув ближе к стене, прижал, страстно вовлекая в поцелуй, скользнув руками по худощавому прохладному телу. Альфедов нерешительно ответил на поцелуй. Все это время после того инцидента у них не было интимной близости, снеговику и сейчас было слишком некомфортно со своим возлюбленным, замечая, откровенно говоря, странности в поведении черта. Но всё же, он обнял Джаста, прижимаясь к нему, закрыв глаза, давая тому безмолвное разрешение на продолжение. Теплые руки нежно блуждали по его телу, изучая, оглаживая, а через приоткрытые губы проник язык, вовлекая в глубокий наполненный страстью и пылом поцелуй. Раньше Джаст был более нежен, а сейчас буквально душил своего возлюбленного пылкой страстью, не давая ему продохнуть в этом бурном поцелуе. Он чувствовал лёгкую дрожь снеговика, сбитое дыхание и мычание, будоражащее сознание. То, как тонкие белые пальцы хватаются за его одежду, в попытке отстраниться от удушающего поцелуя, всё больше возбуждало демона, заставляя продолжать пока ему и самому не станет хватать воздуха. Все же, разомкнув поцелуй и тяжело дыша, черт облизнулся глядя на смущённое и слегка растерянное лицо снеговика, жадно хватающего воздух ртом. Не дав тому прийти в себя, Джаст наклоняется к его белой шее, покрывая поцелуями, игриво слегка покусывая прохладное подобие кожи существа. Руки же сползают к ягодицам, сжимая булочки в брюках, массируя и прижимая пах снеговика к своему колену, потирая. Альфедов тяжело дышал, возбуждаясь от его действий, его, конечно, пугала эта настойчивость, но Джаст не был груб с ним сейчас. Так что, всё ведь в порядке? — Джаст… — дрожащим голосом прошептал Альфедов, сжимая пальцами его одежду, затуманено от возбуждения смотря на возлюбленного. — Альфедов, я люблю тебя, так люблю тебя что хочу запереть, чтобы больше никто, кроме меня, не видел твою красоту. — бархатистым тоном шептал Джаст, маниакально улыбнувшись, видя как и без того белое лицо побледнело, а глаза снеговика наполнились страхом, будоражащим сознание Джаста, но демону этого было мало, он хотел больше видеть в нем страх, слезы, чтобы этот взгляд был направлен лишь на него. — Я хочу сломать, отрубить тебе ножки, чтобы ты не смог от меня убежать. Ты мой, Альфедов, я тебя никуда не отпущу, никогда~ — Я… Я и так не сбегу, — встревоженно ответил Аль, нешуточно напугавшись этих ненормальных слов, этого странного взгляда и улыбки психопата на лице своего любимого. Это уже не был его любимый Джаст, но в груди еще теплилась надежда, что это всё какая-то плохая шутка. — Да, ты не сбежишь, ты любишь меня, а я тебя~ — тихо посмеявшись, ответил Джаст, чувствуя эту дрожь в чужом теле. — Я люблю тебя, — тихо, уже совсем неуверенно прошептал снеговик, положив свои ладони на щеки Джаста, видя, как тот, как довольный кот, прикрывает глаза, смыкая губы в счастливой улыбке. — Люблю тебя~ — тихо шепчет парень в ответ, резко подхватывает прохладное тельце, утаскивая в спальню. Альфедов, издав подобие писка от неожиданности, зацепился за Джаста. Он больше не знал, что может ожидать от своего поехавшего крышей сожителя, боясь, что те слова об отрубленных ногах в конечном итоге могут стать правдой, если тому что-то не понравится. Аль с трудом держал слезы, не понимая, как его любимый мог превратиться в это существо, начав винить себя в происходящем. Джаст довольно грубо кинул напуганного снежного на кровать, нависнув сверху и тут же впиваясь удушающей страстью в дрожащие губы, не давая тому и секунды для реакции. Увлекая любимого в новый глубокий поцелуй с языком, черт своими когтистыми руками чуть ли не срывает со снеговика одежду, резко сдергивая пуговицы на рубашке. Дрожащее под ним бледное тельце не сопротивлялось, вместо этого Аль зажмурился, цепляясь пальцами за простынь. Он и не пытался ответить на этот удушающий поцелуй взаимностью, ему и вовсе не хотелось никакой близости с Джастом. Только не с таким. Отстранившись от мягких губ, демон сразу же опустился к вздымающейся груди, обдавая своим жарким дыханием прохладное подобие кожи. Он был возбужден, до предела возбужден, проводя языком по тонкой шее, припадая губами и оставляя яркий синеющий след. Опустился ниже, оставляя всё новые засосы, впился острыми зубами в плече, зализав выступившую голубоватую кровь существа, и вновь укусил в новом месте, проводя руками вдоль по прохладному телу Альфедова, оставляя царапины, стаскивая с него штаны. — Джаст, пожалуйста, будь нежнее… — дрожащим голосом попросил Аль, со страхом смотря на некогда своего возлюбленного, слегка отползая, когда появилась возможность для движения. — Альфедов, я и так предельно нежен~ — прошептал Джаст, вновь приближаясь, закинув ногу снеговика на свое плечо, сжимая пальцы на его тельце до появления следов, кусая внутреннюю сторону бедра, второй рукой проводя по животу, до крови царапая белую кожу своими когтями. — Д-Джаст… — вздрогнул снеговик, испытывая боль от укусов и царапин на теле, былое возбуждение уже давно пропало, а по щекам всё же потекли слезы. — Ты мой, только мой, — нашёптывал Джаст, с восторгом наблюдая за лицом любимого, наклонившись к члену снеговика, облизывая полувялый орган. Альфедов закрыл лицо рукой, отворачиваясь от демона, не желая показывать тому свои слезы, но Джасту это действие не понравилось. Отстранившись от его паха он грубо повернул снежного на живот, вжимая своим телом его в кровать и сдергивая с того рубашку. Он завязал полупорванной тканью рубашки руки существа за спиной, обездвиживая их. — Скажи, что любишь меня, — соблазнительным тоном прошептал демон ему на ушко, склоняясь и надавливая ладонью между лопаток. — Джаст, я люблю тебя, — заплетающимся языком отвечает ему снеговик, не в силах больше удержать своих слез. — Я тоже люблю тебя, очень люблю, — игриво ответил Джаст, шлепнув того по ягодицам, после чего взял смазку выливая между сладких булочек. Он был готов взять возлюблено хоть прямо сейчас, но после слов любви, всё же удосужился, провести пальцами между холмиков, проникая пальцами в упругую попку. Бережно он водил ими, скользя по внутренней поверхности стенок, надавливая на простату, второй рукой освободив свой твердый член. Альфедов издал приглушенный стон, сейчас была не та ситуация, чтобы получать удовольствие, ему не нравилось, но все же он молчал и терпел. Джаст же был в восторге, разрабатывая сексуальную попку, массируя второй рукой ягодицу и водя членом по бедру Аля. Снежный еще был не готов, но демон уже не мог терпеть, вынимая пальцы из упругой попки, снова шлепая по булочкам. Он приставил свой член к заветной дырочке, разводя ягодицы пальцами, первоначально потираясь о проход головкой, не проникая, дразня напуганного возлюбленного. Проходит пара секунд и грубым толчком, Джаст вгоняет свой орган почти до середины в выгнувшееся от резкой пробивающей боли тельце. Альфедов вскрикивает, болезненно стонет и дрожит, зажимая чужеродный объект в своей заднице. Слезы градом льются на кровать, а Джаст смеётся, наблюдая за своей любовью, не давая ему и шанса привыкнуть, вдавливая висок снежного в кровать, начиная двигаться в узком колечке, раздирая его изнутри. Снеговик хрипит, болезненно стонет, давясь своими слезами. Ужасная разрывающая боль пронизывает его насквозь, еще немного и он и вовсе потеряет эту нить реальности, потеряв сознание. Но Джаст переворачивает того на спину, отрезвляюще сильно шлёпнув Альфедова по щеке, оставив след от удара, смотря с улыбкой в заплаканные глаза. — Д… Джаст, п-пожалуйста, я люблю тебя, правда, люблю, мне больно, пожалуйста, вытащи, — лихорадочно просил его снеговик, в глубине души надеясь достучаться до сердца Джаста, но больше не видел даже проблеска адекватности в его глазах. — Я тоже тебя люблю, очень люблю, — маниакально улыбаясь, ответил демон, положив ладонь на тонкую шею, сдавливая её, перекрывая возлюбленному доступ к кислороду. Альфедов задыхался, стараясь безуспешно сделать вдох, мелко дрожа под чертом, дугой выгибаясь в спине. Джаст же наслаждался этой картиной, сдавливая тонкое горло, второй рукой впиваясь в таз снеговика когтями, размазывая голубоватую кровь под ладонью, крепко держа и жёстко вдалбливаясь в его попку. Он не хотел убить возлюбленного, контролируя свою нечеловеческую силу, дабы не сломать любимому шею, давая тому снова сделать вдох, когда белый будет на пределе. На теле снеговика было множество ран, оставленных Джастом. Через несколько часов Альфедов уже никак не отвечал на насилие со стороны сожителя, впадая в прострацию. Кровать была пропитана слезами, голубоватой кровью снеговика и спермой демона. Он больше не мог выдержать происходящего, а Джаст лишь удовлетворял свои низменные желания, упиваясь разбитым видом своего возлюбленного. Кажется, окончательно сойдя с ума от своей ненормальной любви.