Всё могло сложиться иначе...

      Прошло 4 месяца с момента смерти Арно. Я поняла несколько вещей. Одни из них: надо ставить всё под сомненья, крайности в этой жизни не нужны и предаваться одной идее и цели, которая медленно будет губить тебя, как это произошло со мной и которую так жаждешь достигнуть может загубить то, что тебе было очень дорого. В моём случае это случилось с близким мне человеком.       Спустя время я понемногу начала возвращаться к обычной жизни. Элен помогала мне с одеждой, меняла постельное белье, которое уже спустя столько времени нуждалось в чистке. Я знала, какой обузой была для тех людей, с которыми жила. Жак сделал предложение руки и сердца Элен, а мистер Уэзеролл стал более замкнутым, смотря на то, как я закрылась от всего мира после смерти любимого человека.       Он все так же тренировался фехтованию, но больше времени уделял метанию ножей. Часто видела его в окошко, как он сидел на пне, где мы раньше тренировались. Мистер Уэзеролл выглядел изрядно уставшим и не редко так же как и я прибегал к бутылке с вином. Мне было интересно, от чего на него накатила такая тоска: от моего вида или же мистер Уэзеролл вспоминал мою погибшую мать. За всё это время он не заходил ко мне в комнату. Он понимал, что не стоит меня беспокоить в такой момент моей жизни.       Я вышла из своей комнаты. Когда мистер Уэзеролл увидел меня спустя такое количество времени, в его глазах вспыхнул огонёк, который сразу же погас. Такой взгляд я помнила с детства. Такой же, когда мистер Уэзеролл встречался с моей мамой. Словно я была той самой больной и хрупкой женщиной на втором этаже дворца в Версале, которая спустя время смогла найти в себе силы встать на ноги и двигаться дальше. – Элиза, я так рад тебя видеть, – опершись на костыли и взяв меня за руку, сказал мистер Уэзеролл. От него изрядно веяло вином, но в тот момент я была не лучше его. Всё-таки он продолжал жить и помогать по хозяйству Элен и Жаку, а я ничего не делала, кроме того, что брала деньги на новые бутылки с вином.       Я обняла мистера Уэзеролла, после чего он продолжил говорить в моих объятиях: – Я помню, на какой плохой ноте мы разошлись в прошлый раз. Я понимаю, что ты осталась той же маленькой и глупой девочкой, которую я видел во дворце Версаля, бегущую по коридорам. Ты сказала те слова, не думая о последствиях, – последние слова он пробормотал с ухмылкой. – Я на тебя не обижаюсь. Ты действовала так, как должен был поступить великий магистр тамплиеров - отстаивать честь своего рода Де Ла Серр, так же, как и свой титул в ордене.       Невольно у меня потекли слёзы. Мне было очень тепло осознавать, что у меня ещё остался такой родной и близкий человек. Мистер Уэзеролл прошёл со мной все трудности и тяготы моей жизни, он ни разу не предавал меня. Скорее всего, он так же как и Арно взял на себя “бремя” быть моим верным советником и помогать мне во всех трудностях жизни.       Я никогда не могла понять, как такой человек, как мистер Уэзеролл, не показывает свои эмоции. После смерти моей матери в детстве я больше всего боялась увидеть слёзы мистера Уэзеролла, а сейчас я была готова его поддержать, но он оставался таким же сдержанным советником, который принимал все свои решения с холодной головой. Скорее всего он думал, что не должен показывать слабость передо мной. – Простите меня… – досадно прохрипела я. Мне надо было выпустить оставшееся горе близкому мне человеку. Поэтому верхняя часть камзола мистера Уэзеролла была пропитана моими слезами. Он не пытался оттолкнуть меня, как было это раньше. Обняв еще сильнее, мужчина начал аккуратно распутывать мои локоны рыжих волос, которые спустя столько времени запутались между собой. – Элиза, я понимаю какую утрату ты понесла, – сказал мистер Уэзеролл. В его голосе были слышны нотки уныния и лёгкого безразличия. Я понимала то, что мистер Уэзеролл не был тесно связан с Арно. В нашем детстве мой старый наставник лишь иногда встречал его в окрестностях замка. Он был из другой жизни, касающейся меня и моих родителей. Арно тогда едва ли обращал внимание на седобородого человека, как и он на Арно.       Сзади я услышала шаги, которые через время начали отдаляться в глубь дома. Скорее всего это был Жак, который, увидев нас, не захотел мешать. Мистер Уэзеролл отпрянул и взял меня за руку: – Прошу простить меня, Элиза. Мне пришлось прочитать пару страниц твоего дневника. Я боялся, что ты натворишь глупостей, – вид мистера Уэзеролла был немного взволнован. Он думал, что я буду на него зла из-за его действия, прямо как тогда, когда Директриса взяла мой дневник без моего ведома. Но меня вовсе не окутывала злость. – Мистер Уэзеролл, я вам очень благодарна за всё то, что вы сделали для меня. Я хочу искупить все свои грехи. – Мне кажется, после всего того, что ты сделала, пора поднимать орден с колен. Ты последний великий магистр тамплиеров в Париже, да и во всей Франции. – Да, вы правы, но я хочу объединить ассасинов и тамплиеров. У меня всё ещё хранятся письма Хэйтема, которые были адресованы Дженнифер Скотт. В них он подробно описывал необходимость объединения ради достижения общего блага. Хоть и способы достижения целей у нас разные, но всё-таки мы хотим одного. – Элиза, в настоящее время это может быть возможно только во Франции. Не забывай каких целей придерживалось братство ассасинов при жизни Мирабо. Он хотел заключить мир для достижения общей цели. Орден тамплиеров всегда боролся с анархическими идеалами братства. Поэтому тамплиеры из других стран могут не поддержать твою идею, а зная какое отношение у тамплиеров со стороны Лондона к этой идее, у нас мало шансов её осуществить.       Я задумалась над словами мистера Уэзеролла, ведь с какой-то стороны он был прав: – Но мы и сами сможем справиться, без чьей либо помощи. Да и другие страны нас не интересуют. Если мы объединимся с братством, то сможем спасти народ Франции от того, что творится стране. – А разве у нас есть союзники со стороны тамплиерского ордена? Все кто был в нём - мертвы, остался только я и ты. Если мы начнём сотрудничать с ассасинами, можно ли будет это считать тем, что мы примкнули к их братству? Мне кажется надо взвесить все за и против. В тоже время, Элиза, готова ли ты в данный момент строить союз? Ты сама еще не оправилась… – замолк мистер Уэзеролл, зная что сказал немного лишнего. – Мистер Уэзеролл, мне нужно будет ещё немного времени, чтобы оправиться. Спасибо вам за заботу, – я ещё крепче обняла своего старого друга и направилась в сторону своей комнаты.       Стук моих каблуков отражался от всех поверхностей коридора, создавая эхо. Было впечатление, что я нахожусь в опустевшем доме одна без единой души вокруг. Тут же я услышала шорох, а затем быстрые маленькие шаги, удаляющиеся от меня. Я не стала даже предполагать, кто бы это мог быть, так как очень устала от постоянного стресса и мысли об утрате. Мой взгляд притянуло старое деревянное зеркало в углу комнаты. На нём местами то ли от старости, то ли от стараний Элен появились потёртости, которые уже не могли так хорошо передавать отражение. Подойдя к зеркалу, я увидела перед собой не старую Элизу с рыжими пылающими локонами, румянцем на щеках и огнём в глазах, а женщину, на вид лет тридцати, с впалыми щеками, запутанными тусклыми волосами и бледной кожей. – Надо приводить себя в порядок. Не буду же я объединять две стороны в таком виде, – я взяла гребень и принялась распутывать кудрявые волосы, что оказалось непростым делом. Вдруг дверь в мою комнату со скрипом открылась. – Ой, мадемуазель, я думала Вас здесь нет, – девушка со светлыми как сено волосами сделала небольшую паузу. В её руках была корзина со свежепостиранными белыми простынями и с моей одеждой. – Простите, что ворвалась без стука. – Нет-нет, всё хорошо, ты ничем не помешала, – я прервала её беспокойство и продолжила начатое.       Элен быстро справилась с кроватью и принялась вешать одежду в дубовый шкаф. Один вопрос всё мучил девушку. Она остановилась и взглянула на меня. – Мадемуазель, Жак сказал, что он видел Вас в коридоре вместе с мистером Уэзероллом, вы обнимались. Вам уже лучше? – проговорила блондинка. Скромность девушки дала о себе знать. Элен опустила свой взор, понимая, что ей не стоило напоминать о горе. – Пока чувствую себя так же, но сила духа прибавилась. Спасибо за заботу, Элен, – я выдавила улыбку на своём лице как можно правдоподобнее, чтобы унять беспокойство девушки. – Ты и так делаешь для меня очень много, но можно я попрошу у тебя кое-что ещё? – блондинка кивнула. – Помоги мне с волосами. Думаю, ты приведёшь их в порядок намного быстрее.       Элен брала прядку за прядкой, превращая их в красивые вьющиеся локоны. Нежность её рук было не описать словами. Мне вспомнилась мама, которая помогала мне бережно справляться с непослушными волосами, заплетая красивые причёски. Со временем меня начало клонить ко сну. На выходе у Элен получилось привести мои волосы в первоначальный вид. Перед тем, как уйти, она помогла мне перейти на кровать и забрала грязное бельё: – Доброй ночи, мадемуазель.       Все четыре месяца меня мучала либо бессонница, либо кошмарные сны, из-за которых я часто просыпалась среди ночи. В эту ночь за такое время я впервые спала так сладко и спокойно.