Оковы чистой крови

Дни на Гриммо проходили калейдоскопом однотипных событий. Сиенна просыпалась, шла в душ, завтракала с четой Блэков, говоря на отстраненные темы, иногда прогуливалась с Регулусом или Нарциссой, или выбиралась в город одна, бродя по магазинам и красивым местам Лондона. В какой-то момент ей стало казаться, что она попала в замкнутый круг из которого никак не удается выбраться... Но сегодняшний день разительно отличался от предыдущих, хотя-бы настроением Сиенны и ее угрожающим внешним видом, едва-ли не кричащим, что тот, кто рискнет подойти к ней непременно окажется мертвым. А все из-за гостей дома на Гриммо. Ранним утром, спускаясь на завтрак, Сиенна заметила входящего в кабинет Ориона — Ренарда Лестрейнджа в компании двух сыновей. Ее передернуло от отвращения, стоило им встретиться взглядами с Рабастаном. Сириус сидящий рядом с девушкой, опасливо ткнул пальцем в ее плечо. — Что? — Ты выглядишь так, будто хочешь кого-то убить. — Твое предположение недалеко от правды. — Месячные, да? — Откинувшись на спинку стула, предположил парень. Сиенна поблагодарила Сварога, что в столовой они находились одни. — Я сейчас как джентльмен должен закутать тебя в теплый плед и принести гору сладкого? Сиенна не сдержала улыбки. — Откуда такие познания в том, как успокоить девушку? — Опыт. — Просто пожал плечами он. — Так я прав? — Увы, но нет. Мой несостоявшийся жених в кабинете твоего отца. Ты не знаешь, что они там обсуждают? — Ежегодный бал наверно. — Сиенна приподняла бровь, давая понять, что не имеет никакого понятия о «ежегодном бале». — Каждое лето, пятнадцатого июня моя семья вместе с Лестрейнджами организует собрание для ближнего круга друзей. Я называю это «сборище напыщенных снобов», но сути не меняет. Канарис кивнула и постаралась побыстрее покончить с завтраком, чтобы скрыться в комнате и не видеть лица Лестрейнджа. Один взгляд на него, до сих пор пробуждал не самые лучшие воспоминания с той темной и страшной ночи. О случившимся знало всего несколько человек, но Сиенна так никому и не рассказала, какой страх испытала, находясь в железной хватки мерзких рук и не имея возможности освободится. В какой-то момент она действительно сдалась, решив, что не сможет отбиться. И это было одно из самых отвратительных чувств, которое ей удалось испытать за свою жизнь. И именно это чувство вернуло ей силы и желание бороться. Сиенна тряхнула головой. Вспоминать не хотелось. — Так тебя беспокоит твой несостоявшийся жених? — Полюбопытствовал Сириус. — Расстались не на приятной ноте? — Мягко говоря. — Уклончиво ответила девушка, поднимаясь из-за стола. — Можешь зайти и предупредить, когда он уберется из дома? — Могу выпроводить его прямо сейчас, если хочешь. Это все-таки и мой дом тоже. Сиенна покачала головой. — Заманчиво, но я вынуждена отказаться. По всей видимости этот бал важен для твоей семьи и пусть все пройдет хорошо. Я вполне могу посидеть пару часов в комнате. Сиенна покинула столовую, поднявшись на третий этаж, где находилось всего три комнаты — ее, Регулуса и Сириуса. Она даже не успела прикоснуться к ручке, как почувствовала длинные пальцы сомкнувшиеся на запястье. Ей не надо было поворачиваться, чтобы понять, кто это... Рабастан не стал размениваться на приветствия, втолкнув ее в комнату и захлопнув за ними дверь. И стоило им встретиться взглядами, как воспоминания нахлынули с новой силой. — Перестань, хватит! — Отчаянно воскликнула пятнадцатилетняя девочка, пытаясь высвободить руки из крепкой хватки. — Рабастан, ты пьян! — Знаешь как я заебался выслуживаться перед тобой, словно чертов лакей? — Яростно выплюнул он, оставляя багровеющий укус на тонкой шейке. Сиенна закричала. Ей хотелось забиться в угол, обнять колени и расплакаться подобно маленькой девочке, которой она и была. Но все, что она могла сейчас — это вырываться и чувствовать как чужие пальцы оставляют синяки на груди, как ночная рубашка превратилась в бесхозную тряпку, как она сама становится этой тряпкой, будучи не в силах спихнуть с себя жилистое тело двадцатилетнего парня. — Сиенна то, Сиенна се, строишь из себя чертову королеву, хотя на деле обыкновенная дешевка! — Рабастан отстранился, чтобы заглянуть в малахитовые глаза полные боли. — Если моей семье так нужен брак с тобой, я сделаю тебя своей. Рабастан легким движением раздвинул ее ноги и просунул колено между разведенных бедер, закрывая ей любые пути к отступлению. Сиенна захныкала, чувствуя, что не может противостоять ему... что уже ничто не остановит его. Она слабла на глазах, а Лестрейндж упивался своей властью, наблюдая, как последний огонек надежды меркнет в ее глазах. Рабастан скользнул рукой вверх по внутренней стороне бедра, коснувшись нижнего белья и легко отодвинул его в сторону. Сиенна почувствовала его губы на своих и зажмурилась, молясь Сварогу о милосердии. Она не хотела. Она так сильно не хотела находиться здесь, с ним. Отчаяние — мерзкое и липкое разливалось по телу, лишая здравого рассудка и последних сил, благодаря которым девочка совершала неуверенные попытки высвободиться. А потом вдруг все закончилось. На месту отчаяния пришла ярость. Чистая. Безграничная. Первозданная. «Ты единственная наследница рода Канарис, никогда не опускай голову» — каждый раз повторяла Елена для дочери. «Ты — Канарис, твоя сила в крови наших предков, а наши предки обладали безграничной силой» — не раз повторял Александр. «В тебе скрывается больше силы, чем ты можешь представить, дорогая. Помнишь что ты сделала с той магловской деревушкой? Это лишь малая часть» — твердил дедушка. . Сиенна распахнула глаза, зрачки которых полностью исчезли за белой пеленой и Рабастан бы заметил это, не будь так увлечен пряжкой своего ремня. Она чувствовала, как тело наполняется магией, непостижимой энергией, а потом вдруг Рабастана откинуло на несколько метров и он впечатался спиной в стену, с которой посыпалась штукатурка. Пьяный взгляд не сразу сфокусировался на ведьме, парящей над полом. Ее рыжие волосы развивал несуществующий ветер, вокруг тонких пальцев кружили темные мерцающие сгустки незнакомой энергии, концентрируясь в шар. Мозг одурманенный алкоголем соображал плохо, но парень знал одно — это ненормальная магия. А потом сгусток ударил его прямо в грудь. Послышался первый хруст ломающейся кости. — Отпусти меня, Рабастан. — Твердо проговорила Сиенна. Она смотрела на него и больше не чувствовала страха, лишь презрение. Он не способен ей навредить, только не сейчас. Она запросто могла бы сломать ему позвоночник, лишить зрения или убить одной единственной руной. Сиенна в жизни видела опасных людей, внушающих страх и Рабастана даже не было в этом списке. — Отпустить тебя?! Вот что я должен сделать? — Почти истерично вскрикнул он, усиливая хватку на ее запястье. — Ты хоть знаешь, как сильно мне досталось от отца, после твоей выходки? — Сильнее чем от меня? — Усмехнулась девушка. — Да никогда не поверю! Напомни, сколько я тогда сломала тебе костей? — Четырнадцать. — С нескрываемой ненавистью признал парень. — Если ты не отпустишь мою руку, я запросто могу увеличить это число в двое или трое. В теле человека двести шесть костей, ломай не хочу. — Сиенна подняла свободную руку на пальцах которой кружили уже знакомые черные сгустки магии. — Повторим? Рабастан так резко ее оттолкнул, что она даже не успела сгруппироваться, влетев спиной в стену и снеся с тумбочки косметику. Затылок закололо от удара, но Сиенна мгновенно взяла себя в руки, почувствовав острие палочки уткнувшееся в шею. — Семьи Франции больше не хотят иметь с нами дел. — Вдавливая палочку, зашипел он. — Отец на меня волком смотрит и все из-за тебя, малолетняя потаскуха. — Перестань обвинять всех вокруг в том, что ты неудачник. — Поучительным тоном, пожурила его девушка. — Ты сам во всем виноват. И что ты собираешься сделать, Рабастан? Убить меня? Не боишься, что тогда от твоей семьи совсем ничего не останется? Сиенна ничего не предпринимала, позволяя Лестрейнджу на миг почувствовать себя главным. С таких всегда веселее сбивать спесь. Чем выше он поднимается в своей уверенности и силе, тем больнее будет падать. — Канарис не единственная власть в мире. — Ехидно заметил Рабастан. — Я сейчас с такими людьми, которые даже не слышали о твоей семейке. — С маглами обитаешь? Компания под стать тебе. Лицо парня исказила гримаса гнева и он сомкнул пальцы на челюсти Сиенны. Она лишь усмехнулась. Ей доставляло особое удовольствие выводить его из себя. — А если серьезно, думаешь твой Волан-де-Морт станет рисковать связываться с Канарис, так еще и ради такого ничтожества? Ты явно себя переоцениваешь, милый. И прежде, чем кто-то из них успел что-то добавить, за спиной Рабастана послышался ледяной как сталь голос. — Отпусти ее. — Реджи! — Наигранно весело воскликнул Лестрейндж. — Я просто бол... — Я сказал тебе, убери от нее свои руки, пока я тебе их не сломал. — Повторил Регулус. Сиенна едва сдержала удивленный вздох. Таким она Блэка еще не видела. Он смотрел на Рабастана даже не с презрением, а скорее с пренебрежением, словно перед ним не человек, а собачье дерьмо прилипшее к подошве его ботинка. Рабастан ухмыльнулся и отступил, поднимая руки в примирительном жесте. — Не стоит горячится, мы с Сиенной давние знакомые, она тебе не рассказывала? — Она мне рассказала достаточно, чтобы я понял — она не рада твоему присутствию. — Регулус говорил с непривычном холодом, ни на тон не повышая голос. Вся наигранность вмиг сошла с лица Лестрейнджа. — Растрепала уже, да? Дешевки никогда не умели держать язык за зубами. И тут произошло неожиданное. Самая неожиданная вещь в жизни Сиенны. Регулус молча шагнул вперед и ударил Рабастана в челюсть. Сиенна прикрыла рот ладонью, не зная остаться ли ей наблюдать или разнять парней. Первый вариант оказался более соблазнительным. Регулус тем временем повторил удар. И снова. И еще раз. Лестрейндж скатился по стене и улыбнувшись окровавленными зубами, сплюнул сгусток крови на пол. — Неплохой удар, не ожидал. — Пошевелил челюстью Рабастан и перевел взгляд на Сиенну. — Понятно теперь кто твоя новая цель, только ты не расслабляйся с этой... девушкой, приятель. Она только с виду такая милая. Ни один мускул не дрогнул на лице Блэка. — Мне вышвырнуть тебя как побитого пса или сохранишь остатки своей растраченной чести и уйдешь сам? Стоило двери захлопнуться за Рабастаном, как Регулус мгновенно шагнул к девушке все еще прибывающей в шоке от представления. Младший из Блэков всегда казался ей примером сдержанности, но ей пришлось взять свои слова назад. То как Реджи элегантно поставил Лестрейнджа на место, даже не повысив голос — впечатляло настолько, что девушка забыла расстроиться, ведь сама хотела показать парню его место в этом мире. — Знаешь, я бы и сама могла справиться. Регулус не ответил, просто положил ладонь на бледную щеку ведьмы и приподнял ее голову, рассматривая на предмет ран и повреждений. — Он ничего не успел сделать? — В его голос вернулось тепло и то с каким беспокойством Блэк рассматривал ее шею, заставило забыть о неудавшейся мести. — Только по плевался ядом, на большое Лестрейндж и не способен. — Смиренно ответила она. — Спасибо, правда. — Как ты и сказала, ты бы и сама могла справиться. Но это не значит, что всегда нужно разбираться с проблемами самой. Особенно когда рядом есть люди, готовые, а главное желающие тебе помочь. — Мой дедушка с тобой бы в корне не согласился. Регулус приподнял левую бровь, как-бы спрашивая «почему?». Сиенна слегка дернула уголком губ и опустилась на кровать, призывая парня присоединиться. Когда Блэк присел рядом, девушка взяла его руки в свои и оглядев разбитые костяшки вывела в воздухе исцеляющую руну, которая за пару мгновений исцелила раны. — Мой дед... человек старой закалки, скажем так. — Поделилась она. — Я всегда знала, что у меня за спиной стоит весь мой род, но дедушка не давал мне почувствовать поддержки, убеждая, что я одна. — Это как-то жестоко. — Резонно заметил Блэк. — Возможно, но таким было его воспитание. Он считает, что самостоятельности можно научиться только разбираясь с проблемами в одиночку. — Сиенна с ужасом вспомнила магловскую деревушку в огне, однако сумела сохранить лицо. — Он никогда за меня не заступался и не позволял делать этого никому из нашей семьи, неважно в каком возрасте я была и кто стоял передо мной. Сиенна наконец отпустила руки Регулуса, исцелив все до последний царапинки и посмотрела ему в глаза со всей серьезностью. — Зачем ты это сделал? Блэк не стал играть в дурочка, спрашивая: «сделал что?». — Рабастан мне никогда не нравился, просто возможность подвернулась. Давно хотел ему навалять. — Сиенна насмешливо фыркнула, нисколько не поверив в объяснения и тогда парень добавил. — И он обидел тебя. Сиенна улыбнулась и легла спиной на кровать, устремив взгляд в потолок. Это было необычно... необычно, что кто-то за тебя заступается. Сначала происходящее показалось ей неправильным, в голове сразу всплыли слова дедушки: «если тебе требуется защита, значит ты недостаточно сильна», но сейчас не место этим чувствам пришло новое. Канарис наверно впервые в жизни позволила себе полностью расслабиться. Регулус немного поколебавшись, повторил действия девушки улегшись рядом с ней. Он не стал говорить всего... Не стал рассказывать о злости охватившей его, когда он увидел Рабастана прижимающего Сиенну к стене, не стал говорить о том, как сильно ему пришлось сдерживаться, чтобы не выбить все дерьмо из парня, превратив его в инвалида. — Что Рабастан хотел от тебя? — Шепотом спросил Регулус, не разрушая умиротворенную тишину. — Поплакаться и пожаловаться на жизнь. — Я же серьезно спрашиваю. — А я серьезно отвечаю. — Сиенна перевернулась на бок, рассматривая профиль парня. — Он жаловался на то, как ему досталось от отца после моей выходки и все в таком духе. — Рабастан больше не переступит порог этого дома, я тебе обещаю. — Повернув к девушке голову, сказал он. — Никогда. Регулус почувствовал непреодолимое желание коснуться лица Сиенна. Он осторожно дотронулся пальцами до ее подбородка, словно проверяя реакцию. Она не отстранилась, лишь задержала дыхание, будто гадая, что же он сделает дальше. Блэк провел выше, заправил рыжую прядку за ухо и очертил линию скул. — А как-же бал? Сириус утром рассказывал. — Шепотом спросила она. — Пройдет без него. Никто и не заметит. Рабастан только строит из себя значимую фигуру в нашем обществе, на деле его уже давно никто не замечает. Сиенна положила ладонь на руку Регулуса. Они так и смотрели друг на друга, изучая, запоминая и путаясь в собственных чувствах. Сиенна больше не видела мальчика, выполняющего каждый приказ матери — она видела мужчину, сильного, способного, а главное достойного занять место главы рода. Только главой какого рода он станет с этим еще предстоит разобраться... А Регулус видел перед собой обворожительную девушку. Сильную и не утратившую красоты души, несмотря на трудное воспитание и людей по типу Рабастана. Он понятия не имел, что чувствует к ней и должен ли чувствовать вообще что-то, но Сиенна Канарис была необычной и как минимум они оба уважительно относились друг к другу. А уважение в браках по договоренности имеет самую весомую роль. Сиенна была того-же мнения. Между ними не было чувств, но они привлекали друг-друга, как могут привлекать красивые и юные молодые люди. Физически. А еще между ними зарождалась дружба и они оба считали, что это неплохой фундамент для семьи. Уважение, дружба и влечение. По сути большего от них и не требовалось. Вдруг дверь в спальню распахнулась и на пороге с хитрой ухмылкой застыл Сириус, переводя взгляд с младшего брата на чужеземную ведьму. — Развлекаетесь, голубки? Сиенна нисколько не смутившись села, разглаживая складки на юбке. — В Англии новые порядки и теперь стучаться считается моветоном? — На всякий случай решила уточнить она. — Сама просила предупредить, когда Лестрейнджи уберутся из этого дома. — Он поднял руки в знак капитуляции. — Я же не знал, что вы тут затеяли подготовку к первой брачной ночи. — Его взгляд упал на разлетевшуюся по полу косметику. — Я так понимаю, подготовка идет полным ходом? Регулус бросил в брата подушку. — Если у тебя в голове лишь одно, не значит, что и все вокруг думают своим членом. — Какие выражения, Реджи! — Насмехаясь, покачал головой Сириус. — Ай-яй-яй. Разве этому тебя учили наши достопочтенные родители? — Тебя даже базовым правилам этикета не научили. — Не остался в долгу Регулус. — Так что кто-бы говорил, братец. Сиенна с интересом наблюдала за общением братьев. Они дразнили друг-друга, даже немного раздражали и как она заметила из их общения, между парнями с годами взросления выросла незримая стена сотканная из недопонимая и разных взглядов на жизнь. Но еще она видела, что они любят друг-друга вопреки всем обстоятельствам. — Ладно, маман там подготавливает меню к балу. И просит, чтобы вы попробовали десерт и сказали свое мнение. — Сириус протянул им тарелку с аппетитными помадками. — Видимо мое мнение для нее недостаточно авторитетно. — Так ты теперь официанткой подрабатываешь? — Пустила дружескую издевку Сиенна, принимая угощение. — Мило. — Заткнись. — Скорчил рожицу мракоборец. — С каких пор на столе у нас есть помадки..? — Задался вопросом Регулус. — Погоди... это же сладости из лавк... Он так и не успел договорить, когда с места, где сидела Сиенна донеслось приятное щебетание, а вместо нее на краю кровати оказалась канарейка с ярко-желтыми крылышками и размером с ладонь. Сиенна недоуменно огляделась, не сразу поняв, что произошло, но подметив, как комната, а вместе с ней и парни стали значительно больше. Сириус покатился со смеху. Регулус из-за всех сил сдерживался, но и он сдался, рассматривая озадаченную птицу ходящую по кровати в явном непонимании. Перекочевав с постели на стол, канарейка взглянула на свое отражение и выражая крайнее недовольство посмотрела на парней. Маленькая птичка, пытающаяся строить из себя разъяренного орла — развеселила их еще больше. Сиенна насупилась, насколько ей позволял новый образ и перелетела на плечо Сириуса, хищно цапнула его за мочку уха. — Какая дикая. — Театрально изображая испуг, констатировал Сириус. — Боюсь, боюсь! Настоящий зверь. Съест и не подавится. Сиенне нисколько не нравились его шутки, она отчаянно заругалась благим матом, но из клюва вырвалось лишь красивое щебетание и парни снова заржали. Взмахнув крыльями, она перелетела к Регулусу и уместившись у него на коленке, посмотрела прямо в глаза, как-бы спрашивая, как ей снять с себя это заклинание. Реджи оказался сообразительным, мгновенно поняв, о чем вещает ему птичка. — Это канареечные помадки из лавки Зонко. — Пояснил он. — Если съешь превратишься в птицу, действуют не больше пятнадцати минут, но какое-то время тебе придется побыть в образе симпатичной пташки. Канарейка бросила недовольный взгляд на Сириуса. Тот при виде милейшего создания не сдержался и погладил птичку по желтым перышкам, на что та клацнула его клювом за палец. Младший из братьев хохотнул. — Вот тебе совет на будущее. — Продолжил Регулус. — Никогда не принимай еду из рук моего брата, это меньшее, что он мог сделать. Однажды на седьмом курсе, он со своими дружками подлил всему моему факультету «Веритасерум». Ну и денек тогда выдался... Блэки предались воспоминанием и не заметили, как в глазах милой пташки загорелся недобрый огонек, обозначающий скорую месть. Она посмотрела на Сириуса уже представляя, что, как и когда сделает с ним... * * * Сиенна стояла в прихожей дома на Гриммо и подкрашивала губы блеском. Закончив она улыбнулась отражению и провела пальцами по волосам, прочесывая и без того хорошо уложенные локоны. Им наконец удалось договориться о встречи с Антонином. То у него намечались неотложные дела, то девушка не могла вырваться из дома, пообещав уже свой вечер кому-то другому. — Ты что-то задумала, да? Сиенна от неожиданности подпрыгнула, будучи полностью уверенная, что находится одна. За ее спиной стоял младший из Блэков, наблюдая за ней. — Извини, не хотел тебя пугать. — Ничего, просто не ожидала. — Она повернулась. — О чем ты говоришь? Задумала, что? — Как-то отомстить Сириусу за съеденную помадку. — С чего ты взял? — Хотя-бы с того, что когда с тебя спало заклинание, ты ни слова ему не сказала. Не пальнула каким-нибудь особо колючим проклятьем или не послала куда подальше. Канарис усмехнулась. — Считаешь меня истеричкой? — Нет... да? Не знаю. Мне не доводилось прежде видеть твое поведение после того, как тебя обратили в пташку канареечными помадками. — Иронично заметил он. — Но мне казалось реакция как минимум будет... ярче что-ли? Сиенна промолчала, лишь многозначительно поиграла бровями. — Задумала значит. — Догадался он. — Только будь повнимательней, Сириуса не так просто развести. Он пока в Хогвартсе учился сдружился с тремя придурками и уже на первом курсе их окрестили «мародерами». Можешь не верить, но я видел, что как минимум трое из профессоров перекрестились на их выпускном. — Тогда хорошо, что мои планы и слово «просто» — антонимы друг-друга. — Заявила она. — Я просто не ожидала, что кто-то решится меня разыгрывать, иначе бы так глупо не попалась. Обычно в таких поездах происходит все до жути банально. — Могу представить. — Регулус окинул девушку взглядом, словно только сейчас заметил, что она переоделась из домашней одежды в уличную. — Ты куда-то собираешься? — Встреча с Антонином. — Может тебя проводить? — Не стоит, мы договорились встретиться прямо перед домом. — Сиенна покрутилась вокруг себя. — Как я выгляжу? — Ты красавица. Регулус нисколько не лукавил. По правде говоря ему нравился стиль ведьмы. Она всегда одевалась так элегантно и стильно, что даже если бы в ее комнату влетел министр магии без предупреждения, она бы не показалась простушкой. Она прорабатывала свои образы до последних мелочей и даже в излишне короткой одежде выглядела красиво, а не вульгарно, чем часто грешили девушки в их окружении. — Знаешь, скоро бал... и на этом балу я чувствую, что у меня прибавится конкурентов, поэтому хочу спросить заранее. Оставишь мне первый и последний танец? — То есть «между» ты танцевать со мной отказываешься? — В шутку уточнила девушка. — Честно признаться, я бы только с тобой и танцевал на грядущем празднике, но боюсь нас сочтут мало воспитанными. Сиенна несколько секунд рассматривала серьезное лицо напротив. Кажется Блэк абсолютно не преувеличивал свои слова. Она улыбнулась, повернулась обратно к зеркалу, еще раз поправила волосы и подошла к двери, а затем не оборачиваясь, бросила: — Первый и последний танец за тобой. Надеюсь ты хорошо танцуешь. — Скоро узнаешь! — Кинул он вдогонку. Сиенна выскочила на улицу и холодный порыв ветра заставил поежиться. Даже у нее на родине несмотря на слухи, лето значительно теплее, чем в Лондоне. Девушка провела тут почти две недели и солнечных дней, без грозовых туч и проливного ливня могла сосчитать на пальцах одной руки. Она огляделась. Прохожие куда-то спешили, кутаясь в легкие пальто и теплые кофты, и среди них, девушка разглядела выцветшие волосы патлами падающие на лицо. Антонин одетый явно не по погоде — в темных джинсах и свободной рубашке, бросил бычок почти докуренной сигареты под ноги и ускорил шаг, распахнув руки для объятий. Сиенна быстро спустилась по лестнице и с последний ступеньки буквально прыгнула ему в руки, пряча нос в изгибе мужской шеи. Антонин даже не напрягаясь оторвал ее от земли и придерживая одной рукой за талию немного покружил. — Когда мы стали настолько занятыми, что не можем выкроить время даже друг на друга? — Устало спросил он. — Я постоянно скучаю по тебе. — Не больше, чем я. — Знаешь, может пошлешь всех своих женихов нахер и сбежим куда-нибудь в Китай? Откроем свой заповедник и будем разводить панд. Каждый день будем проводить вместе, а вечерами сидеть в беседке, смотреть на наших панд и пить байцзю. — Красивая мечта. — Кивнула Сиенна. — Подожди лет семьдесят, я рожу ребенка, он станет главой рода и тогда умчимся куда захочешь. Хоть в Китай, хоть в Антарктику к пингвинам. — Не забывай, что не у всех такая сильная родовая магия, как у Канарис. Ты в свои семьдесят будешь выглядеть на двадцать, а я оставшийся без семьи вообще могу не дожить. Улыбка в одно мгновение сползла с лица Сиенна. Она высвободилась из кольца рук друга и опустила голову. Сердце неприятно заныло. Потерять его снова... казалось, во второй раз она точно не сможет этого выдержать. Но ведь Антонин прав, без связи с родовой магией он проживет не больше, чем любой маглорожденный волшебник или даже магл. — А ну верни улыбку на свое симпатичное личико! — Пригрозил Долохов. Сиенна нервно принялась теребить кольцо на указательном пальце. Она редко позволяла себе такое своеволие в действиях на людях, лишь при семье или друзьях, которые точно не осудят за слабость или «плохие манеры». — Я не думаю, что смогу еще раз пережить твою потерю. — Призналась она. — Эй. — Антонин взял ее руку в свою и положил себе на грудь. — Чувствуешь? Мое сердце все еще бьется. Не хорони меня раньше времени, подружка. Я все еще здесь и в ближайшие лет пятьдесят не собираюсь тебя покидать. Сиенна усмехнулась и он легко закинул руку ей на плечо. — Тебе так просто от меня не отделаться. — Только об этом и прошу. Они пошли вниз по улице. Без определенной цели, куда глаза глядят. Сиенна в попытке украсть тепло прижималась к боку лучшего друга и слушала его рассказы о Лондоне, о первых днях в чужой стране, адаптации и тому подобное. Он даже не заикался о родине, не спрашивал об отце и девушка это уважала. Ей было неважно, что по сути Долохов стал предателем крови. Он все еще был ее ближайшим другом. — Ты кстати будешь на балу Блэков? — Полюбопытствовала девушка. — Да, миссис Блэк вчера прислала приглашение. В прошлом году меня приглашали как иностранного гостя, а в этом видимо как друга Регулуса. — Так ты уже там бывал? И к чему мне готовится? — Обычное торжество, много выпивки, знати, танцев, все как у нас. — Пожал плечами Антонин. — Разве что все более чопорные и высокопарные речи еще более высокопарные. Ребята незаметно дошли Лондонского моста под которым протекала Темза. Сиенна обняла себя за плечи, рассматривая открывающийся с набережной вид на Тауэрский мост и Саутваркский собор. В Англии было по своему красиво, одна архитектура с готическими постройками чего стоила и девушка невольно подумала, что легко могла бы привыкнуть к жизни в этом городе. Антонин подошел к подруге со спины, обнял за талию и положил подбородок ей на макушку. Сиенна мягко погладила огрубевшие костяшки его пальцев. — Тебе комфортно у Блэков? — Поинтересовался парень. — Вполне. Знаешь, я могла бы привыкнуть к жизни в их доме, если бы они сняли со стены эти ужасные головы домовиков. — Тоже не понравился интерьер? — Хохотнул Антонин. — Когда Реджи меня первый раз позвал в гости, я чуть не выблевал свой завтрак. — Тоже самое. — Передернула плечами Сиенна. — У нас на родине они давно свободны. Я видела эльфов лет десять назад в последний раз и они после отмены рабства присоединились к волшебному народцу в лесах. Но я почти научилась игнорировать эту стену и проходить всю лестницу с закрытыми глазами. Хотя порой мыслишки «главного нарушителя спокойствия» все еще меня посещают. — Подумываешь взорвать стену? — Иногда, но боюсь Блэки не оценят такого жеста. Я все-таки гостья в их доме. И как там любит говорить мой дедушка? — Со своим уставом в чужой монастырь не лезут. — Процитировали они вместе и засмеялись. Антонин печально вздохнул. — Знаешь, я даже по твоему деду соскучился. Он все тот-же суровый русский мужик? — С годами становится все хуже. Он недавно предложил мне отказаться от поиска жениха и единолично стать главой рода, а потом родить ребенка внебрачно. — Чего?! — Семьи магов редеют, с каждым годом магии все меньше. Даже взять в пример Блэков, у них в роду рождались сквибы и несколько раз появлялись предатели крови. Дедушка говорит, что не стоит смешивать нашу кровь. — Ты же не задумываешься об этом всерьез, да? — Максимально серьезно спросил Долохов. — То есть я понимаю, что мы говорим о твоем деде, но похоже он свихнулся окончательно, прям о-кон-ча-те-ль-но. Сиенна хихикнула, почувствовав как руки Антонина обнимающие ее за талию напряглись. Он всегда с опаской относился к будущему подруги, особенно после того, как был посвящен в тайну прошлого семьи Канарис о том, что происходят с наследниками если они не связывают себя узами брака перед вступлением на пост главы рода. — Син..? — Позвал ее парень. — Ты так и не ответила. — Я же здесь и я ищу мужа. Значит не задумываюсь. Мне мало хочется повторить судьбу своей прародительницы. Сиенна не стала тревожить друга мыслями о том, что действительно задумывалась о такой возможности, особенно учитывая тот факт, что она уже отвергла шестнадцать благородных домов и список претендентов понемногу иссякал. Если и с Блэками ничего не выйдет, подходящих семей для объединения останется всего три. — Давай не будем думать об этом сейчас? — Попросила она и откинула голову на мужскую грудь. — Хочу просто немного отдохнуть с тобой. Антонин безмолвно соглашаясь, чмокнул подругу в макушку.