Оковы чистой крови

Сиенна растянулась на кровати, лениво потягиваясь навстречу солнечным лучам. Ей впервые за долгое время удалось выспаться и она наконец чувствовала себя отдохнувшей после целой недели проведенной в Колдовстворце. Блэки поначалу хотели сбежать, сразу после умопомрачительного полета на драконах, но кажется в конце остались довольны их внеплановым отпуском. Сиенна как и обещала, провела Регулусу экскурсию по лесам Карелии. Она показала, как у нее на родине живут эльфы объединившись с лесным народцем, как волшебники сосуществуют с магическими существами, следящими за порядком. Им даже повстречались хранительницы — нимфы, которые нечасто попадались людям на глаза. Сириуса же волновали волколаки. Но кажется и он проникся бытом волкоподобных существ, хотя еще в Лондоне возмущался о том, что оборотни живут уподобляясь животным. Однако мнение меняется, когда собственными глазами видишь единение стаи, их безграничную преданностью друг к другу и готовность защищать. Волколаки в Карелии не мучились болезненными превращениями каждую полную луну, они просто жили свою жизнь и защищали школу, чем заслужили должное уважение и почтение от волшебников. Неделя пролетела незаметно. Ребятам даже удалось не нарваться на неприятности и родители Сиенны не получили гневный манифест от Аниты Викторовны или директрисы Колдовстворца. Сегодня же должно состояться празднество по случаю ста-пятидесятилетия дедушки. Имение Канарис готовилось с празднику. Вылезать из кровати не хотелось до самого вечера, а может и во время празднества. Сиенна всем своим естеством чувствовала — юбилей пройдет не так гладко, как бы всем хотелось. Приезд дедушки в Карелию редко означал теплую семейную встречу и душевные разговоры, нет, тут все было как раз наоборот. Сиенна любила деда. Она подобно губке впитывала его мудрость, тщательно запоминала дарованные им уроки и всегда внимательно слушала. Аверьян Канарис прожил сто пятьдесят лет и кое-что смыслил в жизни и девушке, как будущей главе рода его понимание мира было необходимо. Но все это не отменяло его жестокую сторону. Он отличался от Елены с Александром своим цинизмом и взглядами на жизнь. Он не считал, что детей нужно оберегать или потакать в их капризах. Не считал он так-же, что им нужна защита. Будь его воля, он бы еще в трехлетнем возрасте выбросил внучку не умеющую плавать в открытый океан и наблюдал, как она барахтается в попытке сохранить жизнь. Сиенна яростно потерла лицо руками, прогоняя не радужные мысли. Поднявшись с кровати, она приняла ванну приготовленную Екатериной и отправила служанку восвояси, не желая ни с кем разговаривать. Настроение заметно испортилось от догадок как же пройдет сегодняшнее празднество и удастся ли им избежать публичного скандала. Закутавшись в махровое полотенце, Сиенна вернулась в спальню, как в дверь раздался стук. — Я не одета! — Крикнула она. И словно не услышав ее слов, дверь принялась открываться. Девушка разглядела на лысо выбритую голову и внушительное тело, облаченное в камуфляжные штаны карго и простую черную майку открывающую вид на мускулистые и татуированные руки. Сиенне не нужно было гадать, кто из ее родственников обладает подобной наглостью. — Вик! — Радостно взвизгнула она, забывая о своем внешнем виде. В следующее мгновение Сиенна оказалась в крепких объятиях. Викентий придерживая ее одной рукой за талию покружил над полом, быстро чмокнув сестру в щеку. — Мы не виделись всего полгода, а ты стала еще краше. — А ты... — Сиенна отстранилась, любуясь братом. — Новые шрамы приобрел? — Есть такое, работа в воинской фракции не самое безопасная. Но признай, мне идет! — Несомненно. — Искренне согласилась девушка. — Я думала гости приедут вечером. — Так и есть, но я решил примчать с утра, чтобы поболтать с тобой, а то на балу тебя снова утащат кавалеры и мне придется довольствоваться компанией наших тетушек. Сиенна хихикнула, пропуская Викентия в спальню. Ему в этом году исполниться тридцать, хотя юношеский максимализм из него все никак не собирался уходить. Несмотря на опасную работу в воинской фракции, в нем до сих пор жил большой ребенок, предпочитающий отрываться на вечеринках, наведываться в Колдовстворец и заниматься откровенной ерундой. Девушка невольно провела параллель между двоюродным братом и Сириусом, решив, что эти двое обязательно найдут общий язык. Не сказать, что между ними были какие-то особенные отношения, но они любили друг-друга, как любили всех своих родственников и на семейных сборищах предпочитали чаще всего держаться вместе. Если говорить проще, Викентию больше нравилась компания Сиенны, чем родителей отчаянно требующий, чтобы он взялся за голову, обзавелся женой, детьми и наконец начал вести себя подобающе своей фамилии. Да и остальные родственники не переставали наседать с теми-же советами. — Слышал ты уезжала в Англию. Кому на этот раз ты разбила сердце? Сиенна смутилась, отводя глаза на приоткрытую дверь. — Да ладно?! — Пораженно воскликнул Викентий. — Ты притащила жениха домой? Сварог, помилуй, последнего нормального родственника и того втягивают в брачные дебри. — Перестань, даже если я обзаведусь мужем, это не значит, что я как глава рода начну на тебя давить и требовать скорейшей женитьбы. — Ты так милосердна, сестра. — Иронично заметил мужчина. — Ладно, кто он? — Регулус Блэк. Викентий присвистнул. — Я много слышал о Блэках, неужели они так просто согласны отдать одного из наследников в чужую семью и позволить ему сменить фамилию? — Везде ищи выгоду. — Процитировала дедушку Сиенна. — Брак с Канарис, даст им намного больше, чем если Регулус просто станет наследником рода. Да и помимо него есть еще два наследника. И в конце-концов Вальбурга с Орионом по магическим меркам еще молоды и спокойно могут зачать еще одного ребенка. Викентий скривился. — Ты говоришь как Аверьян. Сиенна пожала плечами, даже не зная считать это за комплимент или оскорбление. Со стороны власти и силы рода она хотела походить на дедушку. У него была хватка, сила и безграничная преданность от семьи даже после того, как он передал пост главы рода. Но с другой стороны, девушка бы не хотела превращаться в эту бесчувственную глыбу льда единственная цель в жизни которой — могущество. За шестнадцать лет своей недолгой жизни, Сиенна ни разу не подумала о том, чтобы предать свой род и отказаться от ответственности, которая должна свалиться на ее плечи с совершеннолетием. Она верила в идею чистокровности, ценила силу крови, но не была как Аверьян помешана на одной лишь власти. Помимо желания стать главой рода и вознести фамилию Канарис еще выше, она хотела и простых радостей. Она хотела встречаться с друзьями не только на званных вечерах, когда все обсуждают дела, бизнес и возможности. Хотела детей не только для продолжения рода, но и просто потому-что видела в них счастье. Она хотела порой оставлять свои обязанности, чтобы просто совершить какую-нибудь очередную глупость вроде полета на драконах. Аверьян же во всем искал выгоду. Из потока мыслей ее вырвал едва различимый шорох. Сиенна обернулась на дверь, заметив облокотившегося на косяк Сириуса. Он окинул оценивающим взглядом девушку прикрытую одним лишь полотенцем, а затем и незнакомца развалившегося на ее кровати. — Не помешал? — Уточнил он. — Дверь была открыта. Викентий оглядел незваного гостя и взглянул на сестру. — Это и есть твой будущий муж? — Это Сириус, брат Регулуса. — Поспешила представить их друг-другу девушка. — Сириус, это мой двоюродный брат Викентий Канарис. Мужчины обменялись рукопожатием. — Ты что-то хотел? — Спросила Сиенна, чувствуя себя немного неловко из-за того в каком виде она предстала перед мужчинами. — Только похвалить твой наряд. — Бросил неприкрытую издевку Блэк, заметив румянец выступивший на щеках девушки. — Уверен на балу ты затмишь всех. — И словно в подтверждение своих слов, он еще раз пробежался взглядом по ней с ног до головы. Викентий на его слова хохотнул. — Вы невыносимы. — Закатила глаза Канарис. — Проваливайте из моей комнаты, оба. Уверена вы точно найдете темы для разговора. Оба те еще повесы и работаете в одной сфере. И не став дожидаться ответа, Сиенна вытолкнула молодых мужчин за порог своей спальни, захлопнув дверь прямо перед их лицами. Наконец скинув с себя полотенце, она спешно переоделась в повседневную одежду и попросила служанку принести завтрак в комнату. Выходить из спальни все еще не хотелось. Ощущение надвигающейся бури не отпускало. Однако вечер неминуемо приближался. За два часа до праздника комнату заполонили служанки, напомнившее муравьев в муравейники. Сиенне пришлось принять еще одну ванну, на этот раз с ароматными травами и маслами, а после отдать себя в руки женщинам, колдующим над ее прической и легким макияжем подчеркивающим малахитовые глаза. — Какое платье желаете примерить первым, госпожа? — Екатерина выложила на кровать двенадцать вешалок с платьями, разного оттенка красного. Сиенна взглянула на изобилие нарядов. Казалось служанки перестарались, заставив портных изрядно попотеть с заказом. Тут оказались платья на любой вкус, начиная от греческого стиля, кроя «ампир» и заканчивая простеньким платьем «футляр». И только одно радовало глаз, притягивая к себе все внимание ведьмы. — Это. — Моментально выбрала девушка. — Отличный выбор, госпожа. Через двадцать минут Сиенна уже стояла перед зеркалом, наслаждаясь своим отражением. Она знала, что красива и знала, как подчеркивать свою красоту. Пока дедушка рассказывал о власти, а родители делились политическими планами, тетушки порой переходящие границы нравственности обучали юную наследницу, как можно пользоваться красивым личиком и стройной фигуркой в угоду себе. Сиенна не часто применяла их советы на практике, предпочитая добиваться всего поступками, а не фамилией с внешностью, но сейчас она отчетливо видела насколько красива. Служанки не стали наносить десяток слоев косметики, лишь подвели глаза сделав их более выразительными и нанесли на губы блеск. Волосы красивыми волнами ниспадали на плечи, только передние пряди убрали назад, заколов их рубиновой заколкой. На шее остался неизменный алатырь, который девушка не снимала, даже если грубый камень совсем не вязался с нежным образом. Длинное вечернее платье приталенного кроя из воздушного фатина не только подчеркивало красоту девушки, но и ее значимость среди присутствующих. Лиф с портретным декольте открывал вид на хрупкие плечи и зону декольте, а прозрачные пышные рукава делали образ более чувственным и нежным. Легкая длинная юбка была дополнена разрезом выше колена. И самое лучшее — цвет багрового заката, так идеально подходящий Сиенне. — Вы ослепительны, госпожа. — Высказалась Екатерина. — Спасибо. Знаешь, дальше я справлюсь сама, тебе наверно лучше спуститься и проконтролировать слуг, а то ты знаешь дедушку. Если вилка будет лежать хоть на миллиметр левее, чем нужно он сочтет это неуважением. Служанка прыснула, тут-же постаравшись скрыть смех приступом внезапного кашля. Сиенна только снисходительно покачала головой и вернулась за туалетный столик, взяв духи с ароматом мускатного ореха и нотками лимона. Этот запах в ее понимании звучал дорого. Наконец она окончательно собралась и выпорхнула из комнаты с обнадеживающей мыслью, чем быстрее начнут, тем быстрее закончат. И даже факт того, что данная поговорка нисколько не подходила к празднествам устраиваемыми семьей Канарис, ее нисколько не смущал. Оказавшись в коридоре, Сиенна столкнулась с Регулусом, терпеливо дожидающимся ее прямо у двери в спальню. Парень выглядел изумительно в костюме «тройка», плотно облегающим фигуру и подчеркивающим стройное тело. Волосы, что почти касались плеч он оставил распущенными. Регулус улыбнулся, предложив девушке руку. — Ты как всегда красавица. — Признал он. — Это взаимно. — Кивнула она. — Взаимно, что я тоже красавица? — Рассмеялся парень. — О, как лестно! Таких комплиментов мне еще не делали. Сиенна закатила глаза, легонько пихнув его плечом и шепнула себе под нос тихое «позер». Регулус однако услышал. Они подошли к лестнице и девушка немного замедлилась из-за всех сил оттягивая момент встречи со всей семьей. Почему-то дурное предчувствие усиливалось, хоть она и старательно гнала от себя все плохие мысли. — Кстати, а где Сириус? — Остановилась посреди лестницы Канарис. — Да черт его знает, я заходил к нему, в комнате пусто. — Похоже они с Викентием все-таки нашли общий язык. — Регулус вскинул бровь, как-бы показывая, что не понимает о чем идет речь. — Сириус сегодня познакомился с моим двоюродным братом, у них много общего. Регулус промолчал, прекрасно зная, что его брат найдет общий язык с любым. Он мог разговорить даже не самых доброжелательных гриндилоу обитающих на дне черного озера. Обаятельность и харизма так присущая всем Блэкам, в нем жила в двойном размере. Наконец они оказались в просторном зале, украшенным в честь праздника. Регулус заметил, что служанок в помещение не было. Подпитываемые магией подносы с закусками сами летали по помещению, останавливаясь перед гостями, а бутылки с алкоголем материализовались из неоткуда не давая бокалам опустеть меньше, чем на половину. А еще он с удивлением обнаружил зачарованный потолок, на манер Большого зала в Хогвартсе. В воздухе искрилось волшебство. Регулус насчитал около шестидесяти человек, одетых в лучшие украшения, платья и парадные костюмы. Почему-то он думал, что торжество в семье Канарис проходит с большим размахом, о чем поспешил узнать. — Это все гости? — Гости прибудут в шести, это моя семья. Регулус не сдержал удивленного вздоха. В его семье было всего девять человек, а если не считать Нарциссу с Беллатрисой, ушедших в другие семьи, то вообще в семь. Да и во всей магической Британии никто не мог похвастаться подобной родовитостью. Магия иссыхала и теперь семьи волшебников едва-ли могли похвастаться великим древом своей родословной. Словно прочитав его мысли, Сиенна поспешила объяснить. — Никто из Канарис не уходит в другие семьи. Присоединяются к нам, а мы никогда. Было это эгоизмом или прагматизмом Блэк так и не определился. С одной стороны они не позволяли никому иметь в семье кровь Канарис, а с другой расширяли свой род и в каком-то смысле мыслили они мудро. Если бы Блэки позволили Нарциссе с Беллатрисой оставить свои фамилии и забрать мужей в свои семьи, их род бы воскрес. А сейчас род Блэков медленно, но верно угасал, теряя все больше чистой крови. Регулус часто думал об этом. Он единственный достойный претендент на роль главы рода своей семьи. Альфард вряд-ли когда-нибудь сможет остепениться, да и Сириус не собирается ступать на правильную дорожку, предпочитая разгульный образ жизни. Но Вальбурга еще перед приездом Сиенны строго пресекла все его мысли, сказав, что они разберутся с будущей главой рода и что связь с Канарис сейчас важнее. Спорить парень не решился. — О, а вон и твой брат. — Сиенна кивнула в сторону стола с алкоголем. — В компании моего. Подойдем или есть идеи получше? — Я бы лучше познакомился с твоей семьей. Сиенна оценила, что Блэк старался думать наперед. С каждым днем проведенным вместе, в ее голове становилось все меньше сомнений о том, что именно Регулус достоин породниться с семьей Канарис и видимо парень это чувствовал, решив заранее узнать будущих родственников, пусть и не все из них внушали доверие. Например те, в углу, пожирающие друг-друга в поцелуе. Для молодоженов они выглядели слишком молодо. — Они муж и жена? — Все-таки решил уточнить Блэк. Сиенна усмехнулась, проследив за его взглядом. — Ратмир и Адира. Они дети вон той колоритной парочки, добавляющих в сок водку. — Так они брат и сестра? Если я правильно помню биографию твоего рода, у вас никогда не было кровосмешения. — Они сводные. Мать Адиры вышла за моего двоюродного дядю, когда у него уже был сын, а у нее дочь, так что по сути кровосмешения нет. Однако ты прав, у нас с этим очень строго, даже намек на не родственные отношения между семьей карается изгнанием. — То есть чисто теоретически ты могла бы выйти за своего родственника, если бы вас не связывали кровные узы? — Чисто теоретически да. Они двинулись к столам с закусками, по пути перехватив в воздухе фужеры с вином. — А почему такое жестокое наказание за кровосмешение? Этим не брезгуют многие чистокровные семьи, даже мои родители по сути приходятся друг-другу троюродными. Да и в Англии уже давно все друг с другом породнились. Сиенна посмотрела на Регулуса, как на несмышленого ребенка. — Ты разве не знаешь, что сквибы рождаются как раз из-за этого? Лицо парня выражало откровенный скептицизм на услышанные слова. Сиенна действительно мало знала об образовании в Англии, но неужели никто не говорил о побочных действиях кровосмешения? Это не столь секретная информация и уже во многих странах министерство запретили браки между волшебниками, которых связывают даже дальние кровные узы. А у маглов с этим еще строже. — Есть такое понятие у маглов, как генетические последствия у инцестных детей. Если говорить простыми словами при связи между родственниками, рождение ребенка с врожденными дефектами или умственной отсталостью значительно возрастает. Различные мутации, проблемы со здоровьем. Волшебники априори сильней простых смертных, поэтому такие случаи происходят реже, но сквибы прямое доказательство мутаций. Регулус никогда не думал о происхождении сквибов, да и ему и интересно не было. Не то чтобы он одобрял браки между родственниками, его передергивало от одной мысли, что ему бы пришлось жениться на одной из своих кузин. Но почему родители никогда не говорили о последствиях кровосмешения? И тут ему вспомнился печально-известный Фаддеус Феркл из знаменитого чистокровного рода, прервавшегося еще в семнадцатом веке после того, как семь сыновей волшебника родились сквибами. Со злости он обратил их всех в ежей, но не это являлось моралью сей басни, а то, что Фаддеус женился на своей единокровной сестре. — Я удивлен, что в Англии об этом не говорят. — Хмуро констатировал Блэк. — Признаться я тоже. Даже у маглов есть закон о кровосмешение не позволяющий создавать брачные союзы между какими-то там родственниками. Знаешь, напомни мне дать тебе литературу по этой части, отвезешь в Лондон. Печально смотреть как чистокровные семьи сами копают себе могилы. Регулус скупо кивнул, все еще не отойдя от свалившейся на него информации. Но вынырнуть из потока мыслей все же пришлось. Их появление на празднике не осталось незамеченным и гости постепенно стали постепенно подтягиваться, желая познакомиться с возможным будущим родственником и поприветствовать будущую главу рода. Первыми к ним на удивление подошла та самая парочка сводных брата и сестры. — Сиенна, дорогая, как-же тебе идет красный. — Ратмир расцеловал девушку в щеки, приобнимая ее за талию. — Цвет страсти, самое то для рыжих девушек. — Я предпочитаю считать, что это цвет крови и величия, дорогой брат. — В той же манере ответила Сиенна, поворачиваясь к его спутнице. — Адира, ты выглядишь замечательно. — Вот именно, я стараюсь, а ты даже не пытаешься обратить на меня внимание! — Наигранно возмутилась брюнетка. — Тебе моего внимания мало, soror? — Ратмир приобнял возлюбленную за талию, зарываясь носом в ее волосы и шепча что-то на ушко, отчего та предательски покраснела. — А что если мало, frater? Да и кто откажется от нашей Сиенны? Такой лакомый кусочек, но увы, кажется ее сердечко уже украли. — Адира посмотрела на Регулуса. — Завидую тебе самой черной завистью, милый. — Да я и сам себе порой завидую. — Ухмыльнулся он, принимая правила игры. Блэк с интересом наблюдал за общением между этими двумя. Ратмир и Адира словно насмехались над своей связью, открыто называя друг-друга «братом» и «сестрой», одновременно с тем самозабвенно целуясь. А флирт для них казался привычной манерой общения и им было совсем неважно с кем флиртовать. Стрелка настенных часов двигалась к шести вечера. Регулус перезнакомился с десятком родственников Сиенны, но поток все не заканчивался и каждый желал узнать о будущем родственнике побольше. Он не запомнил и половины имен представленных ему сегодня, в память врезались только самые яркие представители семьи. Например Арис, тучный пятидесятилетний мужчина занимающий довольную высокую должность в министерстве магии. Он оказался скуп на эмоции, но внушал уважение одним своим видом. Или троюродная тетушка Сиенны — Георгия, что при встрече предпочитала здороваться поцелуем в губы. Блэк отчаянно не хотел думать скольких людей она уже поцеловала прежде, чем прикоснуться своими губами к его. Двоюродная бабушка Сиенны — Василиса, отличилась внешним видом, напоминающим что-то сладкое. Черная шляпка с приколотыми в виде короны зефирками и розовый костюм застегивающийся вместо пуговиц на леденцы явно бросался в глаза. А уж ее манера речи и желание называть все окружающих «сладость моя» и подавно. — Ей уже почти двести лет, она такая после смерти мужа. — Рассказала Канарис. — Все время улыбается, даже на похоронах хохотала. Сиенна вопреки своему предчувствию расслабилась, хотя возможно в смене ее настроения замешан третий бокал вина, но она не старалась вдаваться в подробности. Было приятно увидеться с родственниками и если некоторых она не видела всего пару месяцев, с другими они встречались раз в несколько лет и оттого встречи казались еще приятней. Да и компания Регулуса ей нравилась. Тем временем к ним стали приближаться подружившиеся Викентий с Сириусом. Сиенна неодобрительно покачала головой, рассматривая внешний вид двоюродного брата, который так и не переоделся из камуфляжных штанов и черной майки. — Дедушка тебя убьет, когда увидит в таком виде. — Прямо заявила она. — Иди переоденься, не надо нарываться. — Я надеялся, будущая глава нашей семьи прикроет меня. — Весело хохотнул молодой мужчина. — Ну, не люблю я все эти костюмы, в них дышать нечем. — Он отвернулся от сестры, оглядев ее спутника. — А ты я так понимаю и есть мой будущий зятек? — Регулус Блэк. — Представился парень. — Викентий Канарис. — Взаимностью ответил второй, пожимая протянутую руку. — И как тебе наша колоритная семейка? Еще не надумал сбежать обратно? — Это ты так отгораживаешь меня от своей сестренки? — Иронично полюбопытствовал Блэк, немного наклонив голову. — А ты смышленый. — Одобрительно хмыкнул Викентий, обернувшись к новоиспеченному другу. — А ты говорил, что твой брат зануда. — Ты его еще плохо знаешь. — Откликнулся Сириус. — Конечно ему передалась моя харизма и прекрасное чувство юмора, но братишка почему-то отчаянно отвергает дарованные мной гены. — Я бы объяснил тебе, как передаются гены, но боюсь твой мозг просто не выдержит подобной информации. — Моментально парировал Регулус. Сиенна хихикнула, но разговор к ее сожалению прервался. Двери ведущие в зал открылись, являя десятки чистокровных и очень пунктуальный гостей. Одним из первых зашел Михаил Долохов в компании своих детей. Стоило их взглядам встретиться, мужчина поспешно отвел глаза и направился в противоположную сторону от девушки. Канарис только улыбнулась, неважно, что Антонин жив, она все еще не могла терпеть этого человека. Приглашенных оказалось много. Самые влиятельные сливки чистокровного сообщества СССР собрались в одном доме и большинство из них первым делом поспешили поприветствовать будущую главу рода. Сиенна утомилась уже через сорок минут, вежливо улыбаясь и отвечая, как того требует этикет. Даже с подошедшими друзьями в лице Валерии и Андрея ей пришлось соблюдать формальности. Но все закончилось, стоило дверям открыться второй раз. Первыми в зале появились нынешние главы рода — Александр в костюме песочного цвета и Елена облаченная в изящное белое платье из шелка, облегающее стройный силуэт. Сиенна улыбнулась, наслаждаясь эффектностью родителей. Выглядеть так, как выглядели они в свои сто с хвостиком лет — дорогого стоит. А следом за ними появился и дедушка. Сиенна моментально вытянулась по струнке, с высоко поднятой головой наблюдая за мужчиной важно шествующем в центр зала. Аверьян Канарис был классическим денди, одетым всегда с иголочки, по последней моде, но без излишней вычурности и роскоши. Однако за его элегантностью скрывался жесткий нрав, непреклонный характер и порой жестокость. Каждый в зале знал — этого мужчину нельзя недооценивать. Некоторые даже склонили головы в знак уважения. — Дорогие мои, как я рад вас всех видеть. — Радушно улыбаясь, начал Аверьян. — Вся моя семья, старые друзья вместе со своими наследниками и наследницами. Смотрю я на вас и радуюсь, что чистокровный мир процветает, распространяя магию. Кажется дедушка говорил еще что-то, но Сиенна уже не слышала, когда они встретились глазами. Внутри вспыхнули противоречивые чувства, как было всегда в компании Аверьяна Канарис. Сердце затрепетало от долгожданной встречи с родственником, которого она по-своему любила, а по спине тем временем пробежался неприятный холодок. — Ты в порядке? — Шепотом спросил Регулус, опаляя дыханием ее ухо. — Конечно. — Так-же тихо ответила она. Однако парень нисколько не поверил. Сиенна выглядела как подобает и именно в этом скрывалась ее нервозность. Неестественно прямая спина, напряженные мышцы и застывшая на симпатичном личике неживая улыбка. Регулус незаметно взял девушку за руку, переплетая их пальцы и заметил как уголки ее губ дрогнули в искренней и благодарной улыбке. Аверьян закончил свою речь и тут-же оказался заключенным в круг родственников, кинувшихся его поздравлять с юбилеем. Следом за ними уже толпились остальные чистокровные семьи, а Сиенна вопреки ожиданиям многих отошла к столу с алкоголем и молча опрокинула в себя бокал с вином. — Не собираешься поздравить дедушку? — Материализовался рядом Викентий. — Он будет недоволен твоим поведением. Сиенна все еще сжимающая руку Регулуса, усмехнулась. — Значит мы оба разочаруем его, братец. — Она исподлобья взглянула на деда. — Да и вряд-ли он захочет говорить со мной при всем этом столпотворении. Ты же знаешь, дедушка предпочитает общаться наедине. Регулус не мог объяснить себе этот разговор, однако он прекрасно видел напряжение Сиенны читающееся в языке тела. И он с удивлением признался самому себе, что ему нисколько не нравится, когда с личика чужеземной ведьмы сходит яркая улыбка. Он потянул Канарис на себя, буквально оттаскивая ее от компании Сириуса и Викентия. — Потанцуем, мисс Канарис? — Галантно предложил он, сверкая плутовской ухмылкой. Сиенна удивленно приподняла брови. — Но никто не танцует. — Какая разница? — Продолжил Блэк, своевольно обхватывая рукой тонкую талию. — Музыка играет, а значит мы можем станцевать. И не дожидаясь ответа, Регулус вывел ее на свободное от гостей пространство, прижимаясь к девушке чуть сильнее, чем того требовал этикет. Сиенна усмехнулась, слегка наклонив голову, словно заинтересовавшись и Блэк с облегчением заметил живые эмоции, которые она словно похоронила с появлением Аверьяна в зале. Сиенне нравилось танцевать. С самого детства она любила эти моменты, когда ее дяди или старшие братья подхватывали ее, на тот момент еще малышку, облаченную в платье принцессы и кружили по залу. Она чувствовала себя такой взрослой, выполняя отточенные до идеала движения в такт музыки. С Реджи танцы ощущались иначе, но не менее приятно. Он никогда не позволял перехватить девушке инициативу, уверенно кружа ее по залу. Их движения без слов находили согласование, сливаясь с музыкой и казалось они читают мысли друг-друга с точностью до миллиметра предсказывая каждый следующий шаг. Сиенна почти перестала чувствовать пол под ногами, находясь в сильных руках отрывающих ее от пола, устремляющих ввысь и тут-же возвращающих на землю. — Тебе идет улыбка. — Вдруг сказал Блэк. — А тебе идет делать мне комплименты. — Лукаво заметила девушка. Регулус усмехнулся, склонив девушку к полу и за одно мгновение цепкий взгляд проскользнул по ее лицу, быстро бьющийся на шее жилки и часто вздымающейся груди. Вернувшись в исходное положение, они продолжили танец. Голова уже немного кружилась от бесконечных поворотов. Вереница лиц смазывалась, превращаясь в карусель размытых силуэтов. Ничего не осталось. Только они и мерцающие огни. — Можно задать личный вопрос? — Попробуй, но я не обещаю, что отвечу. — У вас с дедом плохие отношения? — С чего ты взял? — Ты предупреждала меня о нем и сама напряглась, стоило ему войти в зал. Сиенна закусила губу, когда Блэк оторвал ее от пола в очередном повороте. — Нет. — Она едва заметно покачала головой. — У нас нормальные отношения, но как ты верно вспомнил, дедушка может быть... экстравагантным. — И только из-за его экстравагантности ты так нервничаешь? — Я не нервничаю. Регулус насмешливо фыркнул, крепче прижимая к себе девушку. — Не забывай о родовой магии моей семьи. Находясь так близко я прекрасно чувствую твою энергетику и спокойствием от тебя точно не веет. — А может спокойствие покинуло меня как раз из-за того, что ты так близко? — Выдвинула теорию Сиенна, проскользнув под рукой парня. — Если тебе доведется сегодня познакомиться с Аверьяном, ты сам все поймешь, но честно признаться я бы с радостью отложила ваше знакомство. Сразу после этих слов танец закончился. Регулус, как того требовал этикет слегка склонился, оставляя поцелуй на тыльной стороне ладони девушки и не отводя взгляда. Сиенна же присела в легком книксене, чувствуя легкое головокружение и приятную слабость. И только сейчас они заметили, что внимание всех гостей обращено на них. Включая внимание Аверьяна. — Неплохо вы отожгли. — Хохотнул Викентий, стоило им вернуться к столу. — О, благодарю. — Важно кивнула Канарис. Вечер протекал более-менее плавно. Формальные беседы, танцы, разговоры о планах на будущее, алкоголь помогающий пережить столь дивное мероприятие. Сиенне не давали расслабиться, приглашенные гости словно единогласно решили завалить будущую главу рода своим вниманием. Не обошлось и без чувства крайней неловкости при встрече с парнями, к которым девушка ездила на смотрины. И если с одними общение выглядело «приятельским», то например Никита Демидов по всей видимости до сих пор обижался, едва-ли не плюясь ядом в сторону Сиенны и ее спутников. Канарис на его отношение тактично промолчала, рукой сжав запястье Викентия так и порывающегося «поговорить по душам» с молодым наследником дома Демидовых. — Он кретин. — Выплюнул Вик. — Он расстроен и обижен, его можно понять. — Мягко осадила брата девушка. Единственное, что радовало — приятная компания и то, что Аверьян до сих пор был окружен многочисленные гостями, не дающими ему возможность подойти к внучке. Сиенна взяла очередной бокал с вином и лениво обвела взглядом зал. Ратмир и Адира скрывшись за колонной продолжали целоваться, давая волю рукам и девушка всерьез задумалась над тем, как-бы эти двое не устроили прямо при гостях брачные игры. Невдалеке Андрей Аксенов беседовал о чем-то с главой отдела магических игр и по совместительству руководителем русской сборной по квиддичу. Валерия находилась в окружение своей многочисленной семьи, не отступая от них ни на шаг. А потом ее внимание зацепилось за Михаила Долохова и девушка уже собиралась проигнорировать его, как вдруг заметила лицо мужчины напомнившее белое полотно. Он вглядывался в коридор, не замечая трясущихся рук. Сиенна невольно проследила за его взглядом и бокал с вином выпал из ее рук, разбившись на множество осколков. Волшебники повернулись на шум. — Ты в порядке? — Озабоченно спросил Регулус. — Я? Да.. да, я в порядке. Сиенна сделала шаг вперед, но след Михаила Долохова уже пропал, как и того, кого все здесь считают мертвым. Девушка почувствовала поднимающуюся волну паники. Какого черта Антонин забыл здесь?! Он разве не должен играть мертвеца, прячась от своего безумного папаши в Англии? — Я отойду на минуту. — Стараясь не выдать собственного страха, пробормотала девушка, оглядев троих парней. — Вы веселитесь, я скоро. — Может сходить с тобой? — Шагнул вперед Сириус, заметив явно изменившееся настроение подруги. — Нет, я только носик припудрить. Сиенна одарила парней улыбкой и прошмыгнула из зала, оказываясь в пустом коридоре. Наскоро скинув туфли, отдающие эхом при соприкосновения каблуков о паркет, она тайком пошла дальше, двигаясь интуитивно, словно точно зная где ей искать нужных людей. Неприятный и липкий страх за лучшего друга усиливался. Антонин там наедине с отцом. Зачем он вернулся? Перед глазами навязчивой картинкой всплыла его спина исполосованная сотнями шрамов. Ей вспомнился тот день в конюшне, когда Михаил Долохов схватил со стены хлыст используемый для лошадей и потеряв контроль принялся избивать сына. Девушка ускорилась, почти переходя на бег. — Ты жив... — Словно сомневаясь в реальности, Михаил протер глаза. — Мы тебя похоронили. Сиенна притаилась за поворотом, оставаясь невидимой для мужчин. — Только мои похороны и позволили мне остаться в живых. — Насмешливо бросил Антонин, надвигаясь на отца. — Ты чертов ублюдок убил бы меня и глазом не моргнув. Но я больше не тот маленький запуганный мальчик. — Антон... — Нет никакого Антона. Теперь меня зовут Антонин. — Долохов вжал отца в стену, надавив на его горло предплечьем. — Страшно, да? Я могу тебя убить и никто не узнает, потому-что все вокруг считают мертвым. Могу похитить тебя и каждый день ломать твои кости, залечивать и снова ломать. Сиенна ухватилась за стену, впившись ногтями в неровности камней. Ноги вдруг показались ватными, едва держа вес ее тела. Антонин... она смотрела на милого мальчика из своего детства, лучшего друга защищающего ее от всего и выслушивающего слезливые речи. Смотрела и не узнавала того ребенка. Он выглядел... беспощадным. — Ты не убийца. — Два года прошло, отец. Я изменился. Антонин вдруг отдал пасс рукой и Сиенна почувствовала окруживший их вакуум. Он наложил заглушающее заклинание на коридор. И вскоре последовал очередной пасс от которого Михаил истошно закричал, сотрясаясь в болезненных конвульсиях «Круциатуса». Фантомная боль вновь отдалась между лопаток и девушка закусила губу, чтобы не выдать свое местонахождение. Она не собиралась вмешиваться. Она просто наблюдала и анализировала. — Ты просто жалкий кусок дерьма. — Выплюнул Антонин, наступив ботинком на шею отца, как когда-то делал он сам. — Ты стареющий ублюдок хватающийся за власть, что ускользает меж твоих дряблых пальцев. Искаженное гневом и презрением лицо заставило девушку поежиться. Она бежала сюда, думая, что друг в опасности, но в опасности был Антон, Антонину же не требовалась ничья защита. Сиенна сжала кулаки, вдруг осознав одну простую истину — защита теперь нужна от Антонина. — Когда-то я правда боялся тебя, но сейчас нет. В моем окружение такие люди, которые вытрут о тебя ноги даже не заметив. У меня есть сила, власть, я могу уничтожить тебя. Сиенна растерялась окончательно. Мысли путались, противоречие чувства сталкивались с беспощадной схватке и она никак не могла понять, что ей делать дальше. С одной стороны это же Антонин... ее друг, но с другой сейчас она видела кого угодно, но точно не того мальчика засыпающего в ее кровати. Он казался таким жестоким... «И это ты говоришь о жестокости?» — раздался насмешливый голос в голове. Антонин тем временем присел на корточки у лица Михаила. — Я не убью тебя. — Ободряюще бросил он, похлопав отца по щеке. — Не сегодня. Я жил в страхе семнадцать лет, каждый день ожидая новых телесных наказаний. А теперь и ты поживи в ожидании неминуемой кончины. Я вернусь и никакие защитные заклинания тебя не спасут. Я вернусь и буду упиваться звуком твоих ломающихся костей. Я буду смотреть, как ты истекаешь кровью. И знаешь что самое забавное? Никто не будет по тебе горевать, ты только строишь из себя важную шишку, а на деле ты просто жалкий кусок дерьма. Сиенна отступила на шаг, чувствуя подкрадывающуюся к горлу тошноту. Все они люди и все они творили и творят ужасные вещи, но смотреть как твой друг, милый и добрый мальчик, с улыбкой рассказывает отцу о том, как он будет его убивать. Нет... это слишком. Канарис вздохнула, желая оказаться как можно дальше отсюда. Выкинуть из памяти этот момент и продолжить жить в розовом мирке, где никто из ее окружения не способен на жестокость. Никто кроме нее самой. «Какая же ты лицемерка.» — продолжил нашептывать внутренний голос. Антонин резко повернул голову в ее сторону, услышав шорох. Их взгляды встретились. Его — полный шока и ее — затравленный и разочарованный. — Син... — Не сейчас. — Только и вымолвила она, уносясь прочь. Антонин побежал за ней и уже почти догнал, когда девушка вновь оказалась в переполненном гостями помещение. Сиенна знала, Долохов сюда не зайдет, желая сохранить видимость мертвого для всех. Она лишь на мгновение обернулась, мазнула неопределенным взглядом по лицу друга, смотрящего так просяще и подошла к столу, где по-прежнему общались парни. Схватив очередной бокал с вином, она его опустошила. — Все хорошо? — Регулус ненавязчиво коснулся рукой ее спины. — Тебя всю трясет. — Неожиданная встреча со старым другом. — Уклончиво ответила девушка. — А как у вас тут дела, не успели заскучать? Блэк кажется что-то ответил, но Сиенна не слышала смотря на двери ведущие в зал, словно сейчас тут мог появится Антонин или его отец после нескольких «Круциатусов». Единственное, что радовало — это мысль, что хуже уже просто быть не может. И словно желая опровергнуть ее мысли от толпы отделился Аверьян, направляясь прямо в их сторону. — Моя дорогая внучка, я ждал поздравлений от тебя одной из первых. — Манерно заговорил он, покручивая в руке бокал с выдержанным виски. — Как-то невежливо с твоей стороны. — Я решила дождаться, когда тебя оставят гости. — Собравшись, ответила она. — Я же знаю как ты не любишь обсуждать дела на публике. Поздравляю тебя с днем рождения, дедушка. Она шагнула вперед и встав на цыпочки, оставила поцелуй на мужской щеке. Аверьян не особо благосклонный к тесному контакту придержал внучку за плечи в жесте отдаленно напоминающим объятия. — Благодарю, дорогая. — Аверьян взглянул на Викентия и сморщился, словно съел кислую дольку лимона. — А в тебе я смотрю так и не проснулось уважение к старшим. Пришел на мой праздник одетый как разукрашенный магл. — Не знал, что уважение выказывают одеждой. — Ты многого не знаешь. Вероятно твои родители потратили недостаточно на твое воспитание или может дело в природном идиотизме? Сиенна заметила, как сжал кулаки брат и сама от себя не ожидая шагнула вперед, вставая между дедом и Викентием, ну или между молотом и наковальней. — Давайте не будем ссориться в столь дивный праздник. Сегодня твой день, дедушка и тебе не пристало переживать из-за таких глупостей. — Сиенна незаметно отпихнула Викентия подальше, продолжая улыбаться. — Кстати, позволь тебе представить наших гостей. Сириус и Регулус Блэки. Аверьян напрочь проигнорировал присутствие Сириуса, внимательно оглядев Регулуса. Блэк стойко выдержал взгляд малахитовых глаз, таких-же, как у самой Сиенны. Стоящий перед ним мужчина не выглядел на сто пятьдесят лет, максимум шестьдесят. Энергетический след этого человека казался почти осязаемым. От него так и исходили волны силы, могущества и чего-то липкого, и крайне неприятного. Он смотрел так, словно наперед знал каждое слово и действие Блэка, считывал его, изучал и порой недовольно хмурился, открыто выражая неприязнь. «Абстрагируйся» — всплыли в памяти слова Сиенны и парень так и поступил, не отводя взгляда. Аверьян чему-то ухмыльнулся. — Так значит вот кто на ровне с моей плотью и кровью займет место главы рода Канарис. — Мужчина обернулся к внучке. — Если тебе так нужен муж, выбрала бы из русских магов, тут мы хотя-бы всех знаем. Сиенна поджала губы и на этот раз сама взяла Реджи за руку, невинным жестом выражая свою поддержку и принося извинения. Аверьян Канарис никогда не славился тактичностью, высказывал свое мнение, даже если она было неуместно. И сейчас он открыто показывал свое отношение к объединению с иностранной семьей волшебников. Аверьян любил страну своих предков, чтил традиции и всегда с опаской впускал в их род новых членов семьи. Он любил повторять: «неизведанное равняется опасности». Сиенна же считала, что перемен боятся только глупцы. Если они хотят, чтобы Канарис процветали, им следует отпустить предрассудки и распространять свою власть не только на территории СССР. Им нужно двигаться дальше, получать новые знания, прячущиеся в большом мире и для этого необходимо объединяться с иностранными семьями. — Видимо русские волшебники не так сильно нравятся вашей внучке, мистер Канарис. Аверьян недовольно цокнул языком. — Что за невоспитанность? Я говорю со своей наследницей, а не с тобой. Ни один мускул не дрогнул на лице Блэка. — И вы мне говорите о воспитанности? Человек, который своевольно перешел на «ты» и обсуждает меня так, словно меня здесь нет. Сиенна предупреждающе сжала руку парня, моля его остановиться. Реджи говорил правильные вещи, но спорить с бывшей главой рода — чревата последствий. Именно благодаря Аверьяну в их семье сохранилась традиция публичной казни предателей и неугодных людей и честно признаться, мужчина редко позволял палачам выполнять свою работу. Он любил сам заносить оружие над головой провинившегося. А еще Аверьян был крайне мстительным. Сиенна слышала истории о дедушки, как он разрушал целые семьи, лишая их уважения и статуса в обществе. Он упивался своей властью и порой казался непобедимым. Аверьян вдруг усмехнулся, шагнув вперед. — Язык у тебя подвешен, юнец, но а силенок то хватит стать главой столь сильного рода? — Не сомневайтесь. — Увы, сомневаться приходится. Потому-что я даже не уверен, что ты сможешь справиться с моей дражайшей внучкой. Сиенна поджала губы, покачав головой. — Дедушка, хватит. Мы собрались не за этим. — Не вмешивайся в разговор мужчин, девочка. — Даже когда разговор идет обо мне? — Иронично пропела она. — Молчать! — Рявкнул он, даже не обращая на Канарис внимания. Сиенна почувствовала, хватку Викентия на предплечье. Он пытался отвести ее от эпицентра возможного взрыва, но девушка осталась непоколебимой стоя рядом с Реджи. Внутри разгоралась обида из-за подобного отношения. Аверьян словно показывал, что даже пост главы рода ничего не изменит и он всегда будет выше ее по статусу. — Мне показалось мы нашли с Сиенной общий язык. — Спокойно сказал Блэк. — Ты просто ее еще в гневе не видел, юнец. Она тебе никогда не рассказывала о магловской деревушке Колманске? Она тут недалеко. — Хватит! — Почти прикрикнула Сиенна. — Не смей. Аверьян весело усмехнулся, наконец взглянув на внучку. Она побледнела, выглядя напуганной, что так не вязалось с фамилией Канарис. Сиенна видела, что делал дедушка, хотел всеми возможными способами разрушить еще не состоявшийся союз и заставить внучку единолично занять место главы рода. Ему претила сама мысль, что кто-то из другой семьи может управлять родом. — Что такое, дорогая? У тебя секреты от будущего мужа? — Это не твое дело. Это мой секрет и ты не смеешь говорить о нем. — Но я видел все собственными глазами, значит это и мой секрет. Сиенна почувствовала себя как никогда уязвленной. Она прекрасно знала, что если дедушка захочет он расскажет и каждый в зале услышит историю давно минувших лет. Только вот воспоминания все еще были свежи. Крики, огонь, мольбы... все это навязчивой картинкой всплывало во снах, не давая забыть о свершенном преступление. В носу предательски защипало от накатывающих слез. — Не надо. — Не размыкая губ, попросила она. — Хватит. — Боишься, что от тебя отвернутся, когда узнают правду? — Явно насмехаясь над внучкой, поинтересовался Аверьян. — Боюсь за твой длинный язык. Братья Блэк переглянулись, явно не понимая о чем говорят Канарис, зато понимал Викентий. Он шагнул ближе, чувствуя, что еще немного и ему придется разнимать достопочтенных родственников. Как-бы то не было, но Сиенна и Аверьян действительно были похожи, пусть пока юная наследница этого не осознавала. — Не стоит переживать за меня, дорогая, я прожил больше века, а вот ты... Как ты хочешь строить семью если даже не доверяешь своему жениху? — Он склонился, буквально нависая над девушкой. — Ты должна править сама, а такие, как он... — Мужчина кивнул в сторону Блэка. — Бросят тебя сразу же, как узнают, что ты убийца. Это было сродни удару под дых. Но Сиенна только подняла голову, наигранно улыбаясь. — А я бы все-таки переживала за тебя, дедушка. До дня передачи места главы рода остается все меньше времени и если ты продолжишь унижать меня и строить козни, я отлучу тебя от семьи, лишив родовой магии. Аверьян весело рассмеялся. — Бегает блоха по слону и кричит: «он мой!». Не доросла ты еще до того, чтобы тягаться со мной, дорогая. Силенок не хватит. — О, неужели у меня не хватит сил, чтобы победить старика с манией величия? Вся твоя сила в словах, ты уже не глава рода, ты стареешь и доживаешь свой век. — Копируя его манеру общения, парировала Сиенна. — Я бы на твоем месте следила за тем, что и кому ты говоришь. Мне ничего не стоит отлучить тебя от рода, поэтому впредь следи за своим языком, когда говоришь со мной или моими гостями. Она сделала шаг назад, присев в легком книксене. — Еще раз с днем рождения, дедушка. А теперь позвольте мне откланяться, весь этот вечер мне жутко претит, как и твоя компания. Регулус с открытом ртом смотрел вслед уходящей фигурке. Сиенна залпом опустошила бокал и задев Аверьяна плечом, вышла из зала, скрываясь в многочисленных коридорах. Ему хотелось пойти за ней. — Не стоит. — Шепнул Викентий, придержав парня за локоть. — Дай ей немного времени успокоиться. Вечер на удивление закончился быстро. После ухода Сиенны с праздника, стало как-то тише, а может так показалось только Регулусу. На улице стояла непроглядная темнота, стрелка часов перевалила за два часа ночи, но почему-то парень был уверен, его возможная невеста не спит и потому он в нерешительности застыл перед дверью ее спальни. Слова Аверьяна поразили их с Сириусом. Они тщетно пытались выяснить у Викентия, что он имел ввиду, назвав внучку «убийцей», но молодой мужчина дал расплывчатый ответ, нисколько не прояснившись ситуацию: — Это не моя тайна. — Покачал головой парень. — Единственное, что вам нужно знать Сиенна не злодей этой истории, по крайней мере для меня. Она защищалась и уж точно никому не хотела навредить. Регулус все-таки решительно постучал, однако ответа не последовало. Подождав еще пару секунд, парень открыл дверь спальни, сразу найдя Сиенну. Она сидела на краю кровати в позе лотоса, облаченная в короткий розовый топик с надписью «Barbie» на груди и плюшевые шортики. В руках тлела сигарета. Она никак не отреагировала на его появление. — Эй... как ты себя чувствуешь? — Нормально. — Отозвалась девушка, шмыгнув носом. «Откровенная ложь» — понял Блэк, даже не подключая свои способности в планетарной магии. Он осторожно подошел к кровати и сел рядом с Канарис, забирая из ее рук сигарету дотлевшую до фильтра. — Будешь меня осуждать? — Безразлично разглядывая стену, спросила она. — Как я могу осуждать тебя за то, чего даже не знаю? Сиенна пожала плечами и Регулус обернул руку вокруг ее талии, скрывая в своих объятиях. Она не сопротивлялась, ткнувшись носом в мужскую грудь. Блэк вздохнул, он никогда не умел утешать людей, Сириус по этой части преуспел значительно лучше, успокаивая своих девиц после расставания. А он только и мог, что обнимать девушку, даже не зная как не ляпнуть очередную глупость. Сиенна же чувствовала пустоту и полное безразличие. Она впервые разговаривала с дедушкой в таком тоне и теперь ей только оставалась ждать последствий. Аверьян Канарис не из тех людей, кто прощает подобное к себе отношение. Однако в данный момент, даже не это волновало ее. «Ты убийца...» Дедушка бросил эти слова почти с гордостью. Он действительно гордился совершенным внучкой преступлением и одновременно с тем, пытался ее уколоть, точно зная все ее слабые места. Отвратительно. Сиенна тогда чуть не рухнула, когда он спустя десять лет заговорил о трагичном событие, которое в их семье находилось под запретом. Никто не хотел этого вспоминать. И Канарис в списке «желающих забыть» находилась на первом месте. Только вот не забывалось. Время не лечило и боль не притуплялась, как пишут в книгах. Оно лишь научило тщательней скрывать последствия ночных кошмаров и улыбаться, не давая никому сомнений в том, что она не пережила случившееся в Колманске. — Почему ты не спрашиваешь? — Шепотом полюбопытствовала девушка. — Я же знаю, тебе хочется знать о чем говорил дедушка. Разумеется он хотел. Регулус разрывался от вопросов, сомнений, но заставлял себя молчать, пряча Сиенну в своих объятиях. Он видел, с каким трудом ей давалось сдерживать себя на балу, видел ее подрагивающие губы и внезапно побледневшее лицо. И честно признаться, видеть ее такой ему нисколько не нравилось. — Как ты и сказала, это твоя тайна и если захочешь сама расскажешь. — Искренне заявил Блэк. — А если не захочешь, то так тому и быть. Я смирюсь с любым вариантом. — И не страшно тебе сидеть в одной комнате с убийцей. — Уверен эта история намного глубже. Сиенна невесело хмыкнула, отстранившись от груди слизеринца. — Пойдем, я покажу тебе то, о чем говорил дедушка. — Я же сказал, ты не обязана. Сиенна знала это, но почему-то открыться ему хотелось. Десять лет... прошло десять лет и за все эти годы, никто не поднимал тему случившегося в Колманске. Канарис даже старалась об этом не думать и стоило в голове всплыть видению из магловской деревушки, как она тут-же забивала голову другим. Пряталась от прошлого, бежала от него сломя голову. Но как известно — от себя не убежишь. Проблема бегства в том, что куда бы ты не пошел, ты берешь с собой себя. — Просто пошли, пока я не передумала. Сиенна протянула руку и стоило Регулусу протянуть ладонь в ответ, девушка тут-же трансгрессировала. Они оказались на не освященной местности. Канарис легко взмахнула пальцами и сотни мерцающих огоньков взмыли вверх, освещая разрушенную и покинутую всеми деревушку теплым свечением. Блэк опасливо огляделся. Это место было мертво, ни стрекотания сверчок, ни пения ночных птиц. Абсолютная тишина. А еще он никак не мог отделаться от мерзкой энергии забирающейся под кожу, как при встрече с темномагическими артефактами. Невдалеке расположилось несколько сгоревших построек, под ногами хрустели угли и копоть. Сиенна застыла. Она никогда не возвращалась сюда, после всего случившегося. Было проще избегать разговоров и отрицать произошедшее. А сейчас, стоя здесь, на нее будто вылили ведро ледяной и грязной воды. От некогда прекрасного Колманска ничего не осталось. Большинство домов сгорели дотла, магазины, торговые лавки, ночлежка. Благо хоть кости жителей додумались похоронить, а не оставили здесь в напоминание. Хотя Аверьян отчаянно хотел оставить их в назидании всем тем, кто решит перейти дорогу Канарис. — Это все сделала я. — Едва слышно, призналась Сиенна. Регулус обернулся. — Сожгла эту деревню вместе с ее жителями. Это все сделала я. Блэк не стал спрашивать, дожидаясь продолжения. — Это было десять лет назад, мне только исполнилось шесть и впереди было целое лето до моего первого года в Колдовстворце. — Они двинулись по мертвой, сожженной земле, углубляясь все дальше в деревню. — Родители куда-то уехали, а я осталась с дедушкой. Мне хотелось играть с ровесниками, а не сидеть часами в библиотеке... — Почему мы не можем отправиться на ярмарку в Колманск? — Захныкала шестилетняя Сиенна, кружа вокруг дубового стола. — Мне надоело сидеть в дома! Аверьян с видом мученика потер виски. — Там соберется весь сброд. Хочешь пропахнуть вонью маглов? — Маглы хорошие. — Насупилась девочка. — У меня есть среди них друзья, мы познакомились, когда в том году Викентий меня водил на ярмарку! Они конечно не имеют колдовать, но они забавные и добрые. — Викентий... этот несносный мальчишка в могилу сведет наш род. — Раздраженно выплюнул Аверьян, откинувшись на спинку кресла. — Маглы нам не ровня, запомни это навсегда и больше никогда не смей повторять. Сиенна нахмурилась, явно не понимая такого отношения к простым людям. Она один единственный раз видела маглов, но они не показались ей плохими. Один мужчина со смешной белой бородой подарил ей яблоко в карамели, а девочки позволили играть в их игрушки, буквально через пару секунд после знакомства. — Почему ты так говоришь, ты обижен на них? — Не отступала малышка. — Наверно тебе встретились плохие маглы, но в Колманске все хорошие! Я тебя познакомлю со всеми и ты изменишь свое мнение. Аверьян усмехнулся. — Ты еще так наивна, девочка. Маглы жестокие и злые. Они добры к тебе, пока считают одной из них, но стоит им только узнать о твоей силе, как они попытаются или забрать ее или просто тебя убить. — Сиенна вздрогнула, покрывшись мурашками от страшных слов, а мужчина даже не собирался заканчивать. — Любимые тобой маглы уничтожили много великих фамилий, объявили охоту на ведьм, гонения происходили по всему миру. Они сжигали наши дома, наши гримуары, отрубали нам руки, чтобы мы не могли колдовать. Они уничтожили целую историю и ты считаешь их хорошими? — Но не могут же быть все плохими. — Озадачилась девочка. — Думаешь? Тогда поехали в твой Колманск и покажи людям свою силу. — Папа говорит нельзя колдовать при маглах. — Папы здесь нет и я тебе разрешаю. — Твердо отчеканил Аверьян. — Мы отправимся в Колманск сегодня и ты покажешь людям свое волшебство, договорились? Сиенна смело кивнула, уверенная в том, что люди только порадуются и будут смотреть на нее восхищенными глазами, а дедушка возьмет свои слова обратно. Сиенна и Регулус остановились у места, где когда-то стояла ночлежка, сейчас же от нее остались лишь обгоревшие доски и покрытая сажей вывеска, болтающаяся на одинокой балке. Не боясь запачкаться, девушка провела рукой по вывеске с дурацким названием «Перекресток снов». — Дедушка заселил меня сюда. Он сказал владельцу, что работают егерем и отправиться в леса, а я пока поживу здесь. За деньги тот согласился не только пустить шестилетнюю девочку жить одной, но и пообещал присмотреть за мной. Регулус слушал внимательно. Аверьян в какой-то мере говорил правильные вещи, маглы действительно опасны и жестоки, они стремятся взять под контроль все, чего не понимают, а когда не получается — просто уничтожают это. Но он не мог понять, как взрослый мужчина позволил шестилетнему ребенку продемонстрировать магию при людях, как он мог подвернуть единственную наследницу рода такой опасности. — Аверьян не остался с тобой? — Шепотом уточнил слизеринец. — Как я и говорила, дедушка любит повторять: «если тебе требуется защита, значит ты недостаточно сильна». — Ее слова были пропитаны горечью. — Он оставил меня здесь на неделю и ушел. Неделя кстати началась неплохо. В город приехала ярмарка, отовсюду доносилась веселая музыка, на каждом углу продавали сладости, а я подружилась с двумя девочками... Верой и Владой, мы много играли, гуляли, пока я не выполнила то, зачем дедушка и отправил меня в Колманск. Сиенна лежала в высокой траве, положив голову на колени Веры и с восхищением наблюдала за действиями самой старшей девочки. Влада ловко плела венок, одновременно с тем рассказывая о полезных свойств используемых ею трав. — Ромашка очень полезна. — Вплетая очередной цветок в венок, рассказывала она. — Если ее правильно использовать, она может снимать боль и воспаления. А тысячелистник помогает при бессоннице. — Откуда ты все это знаешь? — Заинтересовалась Сиенна. — Наши с Верой родители любят традиционную медицину и с детства учат нас тому-же. — Лучше бы не учили! — Фыркнула Вера. — Скукота смертная! Сиенна хихикнула. Сестры казались такими разными. Владе было девять и она оказалась смышленой не по годам девочкой, всерьез размышляя о будущем и зная все полезные свойства растений. А Вера предпочитала игры всем этим заумным разговорам и всякий раз пыталась увести тему, стоило им заговорить о чем-то помимо игр и развлечений. — Ой, смотрите! — Вдруг воскликнула Вера. — Там собачка дяди Жени. Он ее уже три недели ищет, пойдемте быстрее! Три девочки побежали навстречу обычной дворняге, но стоило им подойти ближе, как они ужаснулись. Пес сильно исхудал, ребра пугающе выпирали из под кожи и он прихрамывал на одну лапу из которой текла кровь. — Надо срочно отнести его родителям! — Скомандовала Влада. — Они помогут. — Я могу сама. — Смело заявила Сиенна. Девочки посмотрели на новую подругу с сомнением, но та уже присела на корточки перед дворнягой и осторожно взяла сломанную лапу. Концентрируя в руках энергию и визуализируя желаемое, она прикрыла глаза. Руны ей еще не поддавались, но простой магией Канарис вполне могла пользоваться. Несколько мгновений и пес преобразился на глазах ошеломленных подруг. Грязь сошла с шерсти, он поправился и прыгал на всех четырех лапах, радостно носясь по полю. — Как ты это сделала?! — Изумилась Влада. — Я волшебница. — Гордо заявила девочка. Вера взвизгнула, удивленно вытаращив глаза, а вот ее старшая сестра не поверила. — Волшебниц не бывает, это все сказки! Сиенна только улыбнулась и подняла руки ладонями вверх. Мерцающие сферы закружились вокруг детских пальчиков преображаясь в бабочек, которые взмахнув крыльями, стаей закружили в воздухе, огибая девочек, садясь им на плечи и волосы. — Я показала им магию. Вера очень обрадовалась и просила показать еще какой-нибудь фокус, а я только и рада была, уже представляя лицо дедушки, когда он поймет, как заблуждался насчет маглов. — Сиенна устремила невидящий взгляд на то самое поле, от которого осталась лишь выгоревшая земля, где больше не росла трава. Регулус молчал, лишь ненавязчиво находился рядом и изредка сжимал руку девушки, показывая, что она не одна. Он прекрасно знал — эта история не закончилась счастливым концом, или как любят писать в книгах «и жили они долго и счастливо». — Вечером я вернулась в ночлежку и пошла спать, даже не представляя, что Влада и Вера в красках описывают родителям об увиденном. Да я им и не запрещала никому говорить, уверенная, что все маглы одинаковые. Только вот не все они одинаковые... Сиенна успела задремать, когда в дверь раздался стук. Протерев сонные глаза, девочка босыми ножками ступила на холодный пол и побежала открывать. Она надеялась, что вернулся дедушка, но вместо него на пороге стояло семь взрослых мужчин, один из которых являлся владельцем «Перекрестка снов», а другой старшим в Колманске. Малышка растерялась, сделав шаг назад. Ей тут-же вспомнились слова мамы о том, как юная леди должна появляться при гостях и ее белая ночная рубашка точно не подходила к данному мероприятию. Сиенна опустила глаза на босые ножки, смутившись своего внешнего вида. — Господа. — Вспоминая правила этикета, кивнула она. — Что-то случилось? — Все хорошо, Сиенна. — Мягко улыбнулся ей старший, без приглашения переступая порог комнаты. — Вера и Влада это твои подружки? — Да... — Они нам сегодня рассказывали о твоих фокусах. — Продолжил бородатый мужчина, в котором девочка узнала отца своих новоиспеченных подруг. — Это правда, что ты волшебница? Сиенна напряглась, внутри зарождалось какое-то неприятное чувство, но она все-таки кивнула, не желая врать взрослым. — А ты можешь нам показать свою магию? — Он опустился перед ней на корточки, смотря так по-доброму. Сиенна не нашла никакого скрытого смысла в словах мужчины и потому решила исполнить их просьбу. Мало-ли... взрослые тоже хотят увидеть волшебство. Она закусила губу, раздумывая над заклинанием и притопнула ногой. Она так хотела показать что-то по настоящему красивое, но заклинаний знала слишком мало. Наконец ей удалось вспомнить одно и комнату по мановению ее руки, комнату наполнили сотни светлячков, освещая перекошенные от гнева и страха лица маглов. — Исчадие ада! — Тут-же завопил владелец ночлежки. — Грязная ведьма! Сиенне хотелось закрыть уши от многочисленных голосов, они все кричали и кричали... «Ведьма!» «Сжечь ее!» «Посланник дьявола!» — Я помню как мне связали руки бечевкой и потащили на улицу. — Вслед за своими словами, девушка двинулась дальше от ночлежки. — Я вырывалась, пыталась что-то кричать. Помню как меня ударил по лицу тот добрый мужчина, отец Влады и Веры. Регулус поежился, пытаясь вытравить из головы образ маленькой девочки облаченной в одну лишь ночную рубашку. Он даже представить не мог как ей было страшно. Одна в окружении семи разгневанных мужчин. Внутри вспыхнуло сочувствие и честно признаться ему было уже плевать, что с ними случилось. Они заслужили. Их нельзя было понять и оправдать. Может быть маглы бы и поняли... но Блэк не был маглом и единственное, что он испытывал — презрение к глупым, неспособным мыслить людям. Они напали на ребенка, ударили и даже не попытались разобраться в ситуации, сразу приписав ее к посланникам дьявола. Сиенна тем временем продолжила. — Они потащили меня на главную площадь. Я еще издалека увидела эшафот с прикрепленным по центру столбом и стог сена... — Мне больно! Пожалуйста отпустите... Сиенна хныкала, цепляясь за мужскую руку, что так безжалостно тащила ее за волосы прямо на главную деревенскую площадь. Она чувствовала боль. Кожа не теле лопалась и кровоточила от встречи с землей, колени разбивались о камни, а девочка все продолжала кричать... она звала дедушку и молила людей ее простить, даже не понимая, что сделала не так. Может им не понравилась ее магия? — Привяжите ее к столбу! — Распорядился старший. Люди выходили на шум, сквозь пелену слез девочка разглядела своих подруг, прижимающихся к полной женщине. И стоило их взглядам встретиться, как те поспешно отвернулись сделав вид, что не знают ее. Сиенна не понимала. Она ведь ничего плохого не делала, почему эти маглы смотрят на нее с таким презрением и ненавистью? Почему кричат, проклиная ее плохими словами? Голоса, силуэты, движения, боль — все превратилось в вакханалию. Сиенна даже не поняла, как оказалась привязана к столбу, под которым разместили стог сена. Люди вокруг что-то говорили, но из-за звона в ушах их слова превратились в непонятную какофонию звуков. Да и девочка даже не пыталась разобраться, она лишь взывала к Сварогу, к величайшему богу от искр которого появились волшебники. Он должен был помочь. Потому-что никто другой не поможет. Эти люди обезумели. Окончательно сошли с ума. Сиенна не шибко разбиралась в устройстве магловского мира, но знала, что у людей, как и у магов есть законодательство, милиция в конце-концов. Неужели они совсем не боятся последствий, издеваясь над ребенком? В магическом мире за такое их бы давно упрятали в тюрьму или казнили. — Сварог, помоги мне... — Шептала она, чувствуя, как алатырь нагревается на шее. — Прошу, Сварог, ты же самый справедливый судья, не позволь мне умереть. Сиенна уже ничего не видела. Слезы окончательно застелили глаза, в ушах стоял отвратительный звон и она лишь смогла почувствовать жар разгорающегося под ногами сена. Они решили сжечь ее заживо! Девочка истошно завопила, срывая голос и калеча запястья о грубые веревки впивающиеся в нежную кожу. — Сварог, прошу тебя! — Из последних сил закричала она. И вдруг раздался душераздирающий крик, пробивающийся сквозь звон в ушах. Нет, не крик, крики. Жалостливые крики полные мольбы. Сиенна не помнила, когда с ее рук исчезли веревки, не помнила и того, как оказалась парящей над эшафотом, управляя адским огнем сжирающим магловскую деревушку, а вместе с ней и ее жителей. Слезы высохли. Она не испытывала жалости, все ее нутро переполняла злость. Такая неправильная, чужеродная, грязная. Она подпитывала пламя окутавшее старшину деревни, близлежащие дома и людей еще несколько минут назад требующих сжечь ведьму. А теперь горели они и внутри растекалось удовлетворение. Регулус подошел ближе, большими пальцами вытирая дорожки слез с лица девушки. Его тошнило, вся эта история... он не знал является ли плохим человеком, но нисколько не сочувствовал погибшим маглам. Они хуже диких животных. Накинулись на беззащитного ребенка и попытались сжечь его заживо. Мерзость. — Ты не виновата в этом... это стихийный выброс магии на фоне стресса. — Это был не стихийный выброс, Реджи. — Грустно покачала головой она, опустившись на подиум в прошлом являющимся ее личным эшафотом. — Я умела колдовать и стихийные выбросы меня на тот момент уже год как не волновали. — То есть ты хочешь сказать, что сделала это сама? — Да? Нет? Не знаю. Это часть меня, темная сторона, так я это называю. — Сиенна сунула в рот сигарету и прикурила ее от дрожащих пальцев. — Темная сторона не часто просыпается, но когда это происходит... людям вокруг становится плохо. Регулусу казалось, что он знает обо всех ответвлениях магии. Каждый раздел. Однако о так называемой «темной стороне», парень слышал впервые. Он сочувственно посмотрел на чужеземную ведьму и сел к ней на эшафот, который когда-то давно должен был стать местом ее погибели. — Что такое «темная сторона»? Сиенна пожала плечами, глубоко затягиваясь. Она хотела узнать, искала в библиотеке, хотела поговорить с родителями, но так и не решилась, до сих пор вспоминая их перекошенные от ужаса лица, когда они узнали о произошедшем. Ворошить воспоминания, тем более такие болезненные не самая приятная работа. — Я не стала искать информацию, слишком больно все это вспоминать. Мне часто снится эта деревня, люди в огне, их крики и запах поджаренной плоти. — Тебе нужно перестать себя винить. — Я не могу. — Почему? Маглы сами виноваты. — Я понимаю их отчасти... — Стыдливо опуская глаза, призналась девушка. — Волшебники сильнее, они могут делать такие вещи, какие им и не снились. Мы живем дольше, редкое болеем, мы можем убить их взмахом руки и они никак не могут защититься. Конечно они чувствуют опасность и пытаются нас истребить. — Посмотри на меня. — Твердо попросил Регулус, взяв ее лицо в свои руки. — Ты не можешь себя винить, тебе было всего шесть лет. Неважно чем они руководствовались, ты была всего лишь ребенком, которого подставили, а потом попытались убить. Сиенна выронила сигарету, вздохнув. Реджи первый, кто сказал ей, что она не виновата... дедушка повторял, что она все сделала правильно, гордясь внучкой. Родители вообще старались обходить эту тему стороной, а родственники и подавно. Десять лет молчания, терзаний и наконец слова поддержки для той маленькой шестилетней девочки, которая так отчаянно нуждалась в объятиях. Сиенна всхлипнула, прижавшись к груди слизеринца. Блэк зарылся носом в огненные волосы и осторожно погладил девушку по спине в утешающем жесте. — Ты не виновата... слышишь меня? — Прошептал он ей в макушку. — Не виновата. Не смей винить себя. Ты цеплялась за жизнь и просто хотела выжить. — Знаешь, из всех преподанных дедушкой уроков, этот оказался самым жестоким. Блэк не ответил, только крепче прижал к себе девушку, позволяя ей расслабиться. Мысли о жестокости Антонина, своей собственной жестокости — ушли. Сиенна наверно впервые в жизни позволила себе быть слабой и уязвленной на людях. С Регулусом она все чаще стала испытывать те эмоции, которых лишала себя прислушиваясь к советам дедушки. Он гладил ее по спине, шептал успокаивающие слова, пока наконец девушка не перестала всхлипывать и дрожать. Немного отстранившись, она едва заметно дернула уголком губ и прошептала тихое: «спасибо». Сердце в груди слизеринского принца забилось быстрее и он невольно опустил взгляд ниже, на бледные и слегка обветренные губы. Сиенна Канарис оказалась для него как многогранная загадка. Только ему начинало казаться, что он узнал ее, как она тут-же открывалась с новых сторон доселе невиданных. Ему не нравилась ее боль, слезы окропляющие красивое личико, но ему нравилось, когда она позволяла себе снимать маски и просто быть собой. Блэк осторожно заправил огненную прядку за ухо, поглаживая большим пальцем стянувшуюся от слез кожу. Как же он хотел ее поцеловать. Это чувство ощущалось как глоток воды посреди пустыни. Сиенна судорожно вздохнула и этот вздох тут-же поймали властные губы слизеринца, не в силах противостоять собственным демонам. Он целовал ее как и хотел, запустив руку в копну рыжих волос, углубляя поцелуй и не давая девушке отстраниться. Сиенна прикрыла глаза, отдаваясь приятным ощущениям и рукам, прижимающим все крепче и крепче. По телу прошла ощутимая дрожь. Если бы она стояла, то ноги непременно подогнулись от столь дерзкого поцелуя. Блэк притягивал ее к себе каждый раз, когда они отстранялись, чтобы глотнуть немного воздуха. Он так давно хотел ее поцеловать и сейчас поцелуй с примесью соленых слез ощущался как самая ценная награда. Свободной рукой он поглаживал оголенную полоску живота, чувствуя мурашки бегающие по телу чужеземной ведьмы и слыша стук быстро бьющегося сердца. Она дрожала, но на этот раз не от холода или страха. Регулус усмехнулся прямо ей в губы, опустив руку ниже, изучающими движениями скользя по оголенным ногам. Сиенна словно нехотя отстранилась. Мысль о том, что они целуются посреди кладбища пришла так неожиданно, выбивая из под ног почву. Они оба учащенно дышали, прижавшись друг к другу лбами. — Пойдем домой? — Внезапно охрипшим голос, спросила она. Регулус кивнул и Канарис тут-же трансгрессировала обратно в свою комнату. Оставаться одной не хотелось. Она бросила какой-то грустный взгляд на трехспальную кровать, потом на Блэка и перекатилась с пятки на носок, сжимая кулаки. Сегодняшний день выдался слишком тяжелым, чтобы спокойно забыться сном. — Хочешь чтобы я остался с тобой? — Вдруг спросил парень. — Хочу. Регулус спокойно откинул одеяло в сторону и лег на кровать, освобождая место Сиенне и обнимая ее со спины. Та прикрыла глаза, спиной прижимаясь к мужской груди и чувствуя, как рука обнимает ее за талию, притягивая ближе. Юбилей Аверьяна оказался насыщен на события. Сначала нервозность, потом жестокость Антонина по отношению к отцу, первая в жизни ссора с дедушкой и воспоминания, которые Сиенна отчаянно пыталась забыть целых десять лет. Но на удивление этой ночью она спала спокойно, защищенная от ночных кошмаров наследником дома Блэков.