Petit arc

      Дождь пошёл ещё ночью.       В комнате было так серо и сумрачно, как не бывает даже в самые ранние часы, если день солнечный. Крупные капли барабанили по крыше громко и часто, оттеняя монотонный шум дождя в лесу. Я всегда считала, что под такую прекрасную «музыку» можно спать вечно, но, как назло, именно сегодня мне не спалось.       Я лишь на пару минут высунула нос за дверь, вдохнула ни с чем не сравнимый аромат напоённого летним дождём леса, полюбовалась лужами с пузырями на дорожке и вернулась в домик. На всём обозримом пространстве стадиона не наблюдалось ни малейшего движения, словно все здесь вымерли. Ливень действительно разошёлся не на шутку, и выйти куда-либо пока не представлялось возможным.       А я, как нарочно, чувствовала себя неприлично бодро, особенно на контрасте с предыдущими полусонными днями. Какая-то новая энергия буквально распирала меня. Включив погромче музыку, я сделала полноценную разминку. Некоторые болевые ощущения были, но оказались вполне терпимыми. После разминки мне захотелось принять нормальный душ, с удовольствием помыться как положено, без всяких выкрутасов с повязками. Кровоподтёк на боку зловеще потемнел до насыщенного фиолетово-коричневого цвета, но в размерах уменьшился, по контуру проступила желтизна. До кучи обнаружился ещё и синяк на заднице, он выглядел так, как будто меня хорошенько выпороли. При нажатии синяк из глубины отзывался болью, но больше никак меня не беспокоил. Ссадины на руке и ноге заживали на удивление быстро, пользуясь терминологией дока — «как на собаке». После душа я смогла сама их обработать и наложить свежие, уже не такие объёмистые, как прежде, повязки.       Завтрак тоже пришлось приготовить самой, потому что этим утром съедобных сюрпризов мне никто не подбросил. И это радовало, спасибо погоде и запертой двери, наверно.       Даже после часовой уборки моя жажда деятельности не иссякла, но и ливень тоже иссякать не собирался. По звуку мне показалось, что дождь вроде бы стал тише, и я снова высунулась на улицу. Всё та же стена из воды, всё те же бесчисленные круги от капель на лужах... Телефон не занял меня надолго: в лентах и почте не нашлось ничего интересного. Я немного пообщалась с семьёй, потом хотела ответить на сообщения Симона и Оскара, которые вчера поздно вечером интересовались моим самочувствием, но, так ни на что и не решившись, отложила телефон и стала тупо смотреть в окно.       В конце концов серое небо, мокрые деревья и стекающие по стеклу капли навеяли на меня лирическое настроение. Я достала скетчбук и, устроив его на коленях, начала рисовать. Абсолютно не включая фантазию, я просто перерисовывала окно, по которому медленно сползали дождевые капли. А потом сквозь них как будто стало проступать чьё-то лицо...       Хотела я того или нет, меня вновь одолели мысли об Эрике. Наверное, я дура и трусиха, потому что другого объяснения моему поведению не находилось. Да, он мне нравился. Нравился так сильно, что это можно было назвать влюблённостью. Да, это было несколько лет назад, но, как выяснилось, не прошло до сих пор. Не прошло, несмотря на то, что некоторое время я встречалась с парнем и была вполне счастлива с ним, и про Эрика не вспоминала.       И вот судьба вдруг преподнесла мне такой подарок! Фактически уже неделю он здесь, рядом со мной, я могла бы видеться с ним чуть ли не в любое время дня и ночи, не ища предлогов. Могла бы спокойно тренироваться с парнями и на роллерах, и на стрельбище, вряд ли кто-то меня прогнал бы. Ну да, чёртова травма немного помешала, но я ведь даже в столовую перестала ходить, только чтобы ни с кем пересекаться, а могла бы ведь сидеть и пялиться на то, как Эрик ест. Что за фигня у меня в голове творится?       Всё-таки мы стали взрослее, пора перестать вести себя по-детски. Нужно просто быть самой собой и чётко обозначить свою симпатию, а там будь что будет. Может, я тоже понравлюсь Эрику, как он мне, почему нет. Или мы хотя бы подружимся... Хотя зачем мне его дружба?       А что, если у него уже есть девушка? От этой мысли сердце вдруг как-то болезненно сжалось, и я невольно оттолкнула от себя скетчбук, где нарисовала, конечно же, лицо Эрика среди капель дождя на окне. Получилось, кстати, очень похоже. Я уже потянулась за ластиком, чтобы стереть это лицо с бумаги, а заодно и из своих мыслей, но какая-то перемена в окружающей обстановке насторожила меня.       Шум и стук дождя превратились в едва слышный шорох, а от потёков воды на стекле остались лишь брызги. Я моментально подскочила к двери и распахнула её. Небо нисколько не просветлело, однако с него уже не лило как из ведра, дождь сыпал мелко, почти не оставляя следов на лужах. На лыжероллерной трассе, я знала это наверняка, сток дождевой воды работал отлично, так что там точно никаких луж не осталось. Даже не взглянув который час, я быстро оделась, взяла всё необходимое и с радостным нетерпением выбежала на улицу.       Я планировала покататься так долго, как только смогу. Если опять начнётся ливень, конечно, придётся вернуться домой, но, с другой стороны, дождь ведь может прекратиться совсем. И если трасса начнёт подсыхать, я постараюсь выполнить норму за два пропущенных дня.       С надеждой на лучшее я устремилась на большой круг, снова подальше от стадиона, стрельбища, жилых и хозяйственных построек. Моё одиночество всё ещё не тяготило меня, хотелось постепенно прийти в гармонию со своим телом без свидетелей, заново почувствовать каждую мышцу, обрести уверенность в себе. Пока всё складывалось в мою пользу: сырой прохладный воздух врывался в лёгкие, дышалось свободно, с каждым следующим отталкиванием я словно обретала больше сил, хотя и старалась не бежать слишком быстро.       Большой круг приближался к концу, но я решила не возвращаться на стадион и на развилке свернула на малый, чтобы затем опять повторить свой маршрут. Сосредоточившись на мокрой ленте асфальта и собственных ощущениях, я почти полностью отрешилась от окружающего мира. Он был моим, обыденным, дружелюбным, и я не ждала от него подвохов.       Дождь и правда вскоре совсем прекратился, хотя тяжёлые синевато-серые тучи висели по-прежнему низко, а во влажном воздухе появились какие-то новые, нарушающие лесную тишину звуки. На третьем круге, приближаясь к стадиону, я ясно различила шум и голоса, доносящиеся оттуда, и снова свернула на малый круг, удаляясь от них. Погода, можно, сказать, сорвала график сегодняшних тренировок, поэтому, наверное, сейчас все кинулись навёрстывать упущенное.       Морально я подготовилась к тому, что моё уединение скоро закончится, настроилась на встречу с кем угодно и обещала себе быть с этим кем угодно приветливой.       — Ого! Уже тренируешься? — этот голос я не спутала бы ни с одним другим. — Привет, Вик!       — Привет! — ответила я в тон Эрику, но взглянула на него лишь мельком, побоявшись отвлечься от дороги и снова навернуться.       — Вижу, ты уже в полном порядке, еле догнал тебя, — было слышно, что он улыбается.       Я исподтишка покосилась на его длиннющие ноги и фыркнула:       — Скажешь тоже! Десять раз бы уже догнал и перегнал, если б хотел...       — Я хотел, правда. Но не смог, — Эрик явно мне подыгрывал.       Соревноваться с ним в скорости я бы сейчас не стала, мне хватило Жюлии. Я думала, что он всё-таки уедет вперёд и в то же время не хотела этого. Разве не мечтала я последние дни остаться вот так наедине с Эриком? А можно было бы, например, снять лыжероллеры и просто идти вместе пешком вдоль трассы, болтать о чём-то неважном, только не о тренировках и моём здоровье, пожалуйста... Но и так тоже было хорошо.       Я двигалась своим привычным маршрутом, и Эрик следовал за мной моим темпом, оставаясь вровень или чуть позади. Я не спрашивала, зачем он это делает, боясь спугнуть нечаянное везение, и просто наслаждалась моментом.       — Почему не на стадион? — неожиданно спросил он, когда я с малого круга вновь перешла на большой.       — Потом... Так удобнее, — мне не хотелось ничего объяснять.       — Ладно.       Снова уловив улыбку в голосе Эрика, я не удержалась и посмотрела на него. Видимо, от холодного ветра щёки его раскраснелись, глаза ярко блестели из-под длинных ресниц, он выглядел таким озорным и красивым. Я поняла, что снова теряю голову, и быстро отвела взгляд.       — Ну вот, ты снова от меня удираешь! — раздалось позади.       Кажется, испугавшись внезапно нахлынувших чувств, я неосознанно взвинтила темп, и Эрик немного отстал.       — Извини, я не нарочно.       — Да уж, не зря девчонки волнуются. И так у них большая конкуренция, а тут ещё ты...       — Ты о чём, Эрик? — впервые за эти дни я назвала его по имени, и внутри вдруг разлилось приятное тепло.       — Я помню, какой ты была раньше. Сейчас всё намного круче, даже завидую.       Он помнит, какой я была? Это ж сколько свободного места у него в голове...       — Чему тут завидовать, Эрик? — теперь буду повторять его имя при каждом удобном случае. — Ты в основе сборной, выступаешь на Кубке мира. А я тут ползаю по Норвегии и даже на местных соревнованиях не всегда в призы заезжаю, — я хмыкнула, выражая пренебрежение к своим достижениям.       Эрик ничего не ответил. Мы свернули на длинный пологий спуск, ведущий прямо к стадиону. Снова начал накрапывать дождь. Уже показалось стрельбище, и несколько человек стояли ковриках с винтовками под присмотром Патрика и Жан-Пьера. У кромки газона расхаживал туда-сюда Симон Фуркад и, как будто бы, поглядывал в нашу сторону.       — Вик, почему ты меня избегаешь?       Этот вопрос после нескольких минут молчания застал меня врасплох.       — Я? Тебя? — проблеяла я до безобразия фальшиво. — С чего бы это...       От дальнейших объяснений, которых я всё равно не придумала, меня избавил Симон, жестом остановивший нас обоих. Он смотрел, сердито нахмурив брови.       — И как это называется?       Мы с Эриком дружно молчали, потупившись, как неудачно пошалившие школьники. И если Эрик, может быть, понимал причину недовольства тренера, то я пребывала в полнейшей растерянности.       — Виктуар, что за прогулки под дождём? Почему не в постели?       Виктуар? Не малыш и даже не Вик? Ничего себе. Чем же я умудрилась так разгневать моего доброго Симона? Неужели самовольной лыжероллерной тренировкой...       Я уже открыла было рот, чтобы в оправдание похвастаться прекрасным самочувствием, но на всякий случай ещё раз присмотрелась к выражению лица Симона. Он определённо был зол, но глядя на меня он не так уж и хмурился, а вот на Эрика глядел почти свирепо. Значит, провинился скорее он, чем я. Это немного успокаивало и в то же время тревожило.       Между нами троими повисло напряжённое молчание. Симон вроде бы хотел что-то высказать Эрику, а моё присутствие ему мешало. Осознав это, я решила потихоньку улизнуть и поговорить с Симоном позже. Если он захочет, конечно.       Присев, я отстегнула роллеры и взяла их в руки:       — Ладно, я всё на сегодня. Пойду соблюдать постельный режим.       — Пойдёт она... — буркнул Симон, но на его лице мелькнуло подобие улыбки.       Эрик не сдержался и улыбнулся тоже, незаметно подмигнув мне. «Да что ж вы все такие загадочные», — подумала я.       Между тем дождь постепенно начал усиливаться, грозя сорвать и вечерние тренировки тоже. Все начали спешно сворачиваться. Я, кивнув Симону и Эрику на прощание, заторопилась в домик.       — Через час-полтора приходи на массаж. Обязательно! — крикнул мне вслед Симон.       — Хорошо, — я обернулась.       — Приятного аппетита, Вик! — ни с того ни с сего добавил Эрик.