Шёлковый шифон

      Нилин Легран ощущается шёлковым шифоном, когда оказывается сверху. Она забавно ойкает, тянет руки, чтобы убрать пышные кудри (или гнездо, как любит говорить Баретти) от глаз, но Иво мягко перехватывает её руки, чтобы сделать это самому.       — Позвольте мне, мадемуазель Легран.       — Спасибо, месье Мартен, — мурлычет она, лукаво улыбаясь, и это заставляет бабочек в животе (вроде так это описывают в книгах) взметнуться ввысь.       Для них это забавная игра — называть друг друга официально, будучи знакомыми несколько лет и уже какое-то время находясь в отношениях (Нилин до сих пор непривычно примерять это слово на себя, на него, на них). На людях Нилин с уважением обращается к нему «месье», но наедине позволяет придать своему голосу нотку напыщенности, что вызывает улыбку у Иво.       — Мне нравятся твои волосы, — шепчет Иво.       — Да? А вот Баретти постоянно советует мне с ними что-нибудь сделать. Точнее, «разобраться с этой копной».       — Надо будет ему сказать, что я нахожу твою копну очаровательной.       Нилин смеётся. Она представляет лицо Гектора, которому сообщат эту досадную (для него) новость, но после этого она сможет вздохнуть свободно.       Нилин Легран — мятная жвачка, вишнёвый блеск для губ и вечно ледяные руки. Она сжимает коленями его бёдра, пока Мартен, склонив голову, касается губами её шеи, ощущая аромат любимых духов криокинетика.       Нилин Легран — алая лента в волосах, тонкий каблук туфель и пронзительные тёмные глаза. Она никогда не думала, что сам Приор переступит порог её квартиры, устроится на её диване, который они выбрали вместе с папой, сестрой и бабушкой, а ещё потянет её на себя и поцелует, кладя ладонь на спину.       Она прикрывает глаза, сжимая пальцами плечо Иво сквозь ткань формы. Нужно возвращаться в реальность и вспомнить, где она сейчас находится. А находится она в кабинете Приора с выключенными камерами, куда в любой момент может постучать кто угодно.       — Мне нужно идти, — нехотя произносит Нилин, открывая глаза и отстраняясь, чтобы посмотреть Иво в глаза. — Я отлучилась на «попить кофе», и Валери с Натом, наверное, думают, что я пошла за ним и пропала. Да и к вечеру нужно готовиться.       Иво кивает, соглашаясь. Вечером их ждал у себя месье Дюпон — намечалось празднование по случаю рождения у него и его супруги долгожданного ребёнка. Основная охрана и так должна была присутствовать, но в этот раз Мартен решает, что они должны стать гостями и принять участие в праздновании. Иво не требовал с них наряжаться в вычурные и откровенные наряды — у Дюпона всё было обычно, поэтому он оставил выбор за телохранителями, что им надевать.       — Что ты наденешь? — спрашивает Иво, когда Нилин слезает с его коленей и поправляет вытащенную им из её брюк белую рубашку. Поднимает голову и хмыкает.       — Платье.       — Выглядишь не особо довольной.       — Когда работала у Манон, постоянно носила платья. Самые разные. Думала, раз в основной охране Приора, избегу этой участи, но…       Нилин вздыхает и тянется за лежащим на диване пиджаком. Иво склоняет голову, наблюдая, как она его надевает, застёгивает, поправляет ворот и рукава. Даже в лаконичной одежде телохранителя она вызывает… желание. Нилин одинаково привлекает его в ярком платье, подчёркивающим изгибы тела, и строгом костюме, их скрывающем. Нет, не одежда красит человека, а человек — одежду.       Иво впечатывает после приёма её, Нилин, в стену в своём кабинете, предусмотрительно отключив камеры. Короткое сиреневое платье обтягивает её, будто вторая кожа. Кудри подпрыгивают в такт их движениям, и она улыбается, сверкая тёмными глазами. Всегда собранная на людях, всегда умело себя контролирующая, но с ним… С ним всё иначе, и она до сих пор не может привыкнуть к тому, что может испытывать такие чувства. Иво Мартен ощущается как сбивающая с ног волна, только после такого в детстве папа поднимал её, а теперь приходится делать это самой. И подниматься получается не всегда.       Нилин невольно задерживает дыхание, когда ощущает ладонь Приора на своём обнажённом животе. Он мягко скользит в сторону, огибает бок и замирает на спине, поднимается выше.       — Где здесь молния?       — Оно снимается через голову, — отзывается Нилин. Она показывает как: сама берётся за верхнюю половину платья и тянет. В нос Иво ударяет запах вишни, исходящий от волос Нилин и ставший ещё сильнее, когда она стягивает вещь и бросает её на пол. Он скользит взглядом по округлой груди Легран, и она с удовольствием отмечает, что читает в его взгляде желание. Что и подтверждается в следующее мгновение — Иво резко притягивает её к себе, и она впечатывается своей грудью в его, обнимает в ответ. Иво накрывает её губы своими, прижимает к себе и шагает спиной вперёд, увлекая за собой Легран. На юбке есть молния, Иво нащупывает её, дёргает вниз, и Нилин ощущает, как шёлковая ткань скользит по ногам вниз, оставаясь на полу.       Остановка настигает их на диване (где-то рядом с ним она избавляется от белья) в кабинете, а не на кровати в личных апартаментах Приора, но Нилин не возражает. Особенно тогда, когда он в ней. Она любовно обвивает его шею рукой, второй тянется к шнурку на волосах и стягивает его. На Иво слишком много (по её мнению) одежды, потому что Нилин хочет кожа к коже, изгиб к изгибу. Она тянется к пуговицам на кителе, и Мартен, замедлившись, помогает ей его с себя снять. Будь её воля, и рубашку бы стянула, но Иво жадно целует её, и все мысли разлетаются. Она упускает момент, когда они меняются местами, но Иво хорошо его запоминает — Нилин Легран ощущается шёлковым шифоном, когда оказывается сверху.       — Мне нравится это платье, — говорит Иво, когда они, приведя в порядок дыхание, лежат на диване. Он запускает пальцы в волосы Нилин, пока она закатывает рукава его рубашки, которую накинула на себя. — Откуда оно?       — Манон сделала.       — Манон Бенуа? — переспрашивает Иво, вспоминая бывшего работодателя Нилин.       — Да. Она не только умеет скандально вести себя на вечерах.       Иво усмехается.       — Передай мою признательность мадемуазель Бенуа.       — Непременно, — обещает Нилин, укладываясь поудобнее. Она ухмыляется, когда Приор хватает её за ногу и закидывает к себе на бедро, начиная водить пальцами по её коже.       Нилин уходит под утро, чтобы привести себя в порядок. Она оборачивается в дверях, прижимая к груди туфли, и улыбается Иво.       Он вновь усмехается.       — Не простудитесь, мадемуазель Легран.       Она в долгу не остаётся.       — Не волнуйтесь, месье Мартен. Я знаю того, кто может меня согреть.