Куда иголочка, туда и ниточка

И спрятавшись за маской безразличья, Уметь писать все с чистого листа, И помнить, что за сотнями обличий Скрывается людская чернота.

Варвара на занятиях слушает преподавателей внимательно. На парах по актерскому мастерству выкладывается на полную, разыгрывает с одногруппниками маленькие сценки и показывает нужные эмоции. Получает заслуженную пятерку за доклад, порученный преподавателем истории балета и театра. А по окончанию пары классического танца остается в зале, продолжая подтягивать свои навыки. Педагог на это ничего не говорит, одобрительно кивает, кладет ключи от зала на стол и напоминает, что если нужна будет помощь, то она будет в триста второй аудитории. Панина слегка разминается, в бабочку садится, коленками до партера дотрагиваясь, и в шпагатах до пальцев ног дотягивается. Затем поднимается, включает на магнитофоне записанную мелодию и сольную партию повторяет свою. Думает о том, что пора готовить выпускную постановку, но идея пока в голову не приходит. Ей бы еще найти группу маленьких ребят, начинающих заниматься балетом, чтобы открытый урок поставить, но пока времени на такое нет. На половине репетиции к ней забегает испуганная староста, выключает льющуюся из колонок мелодию и пытается отдышаться. - Панина, ты на улицу не выходи. Там тебя какой-то мужчина на машине красной ждет. Странный и неприятный до ужаса. – Выдает на одном вздохе она и на окно кивает. Варвара только глаза закатывает и подходит ближе, дыхание стараясь перевести. Смотрит на указанную машину и видит знакомую макушку в теплой шапке. - Спасибо, это мой знакомый. – Кивает она, присаживаясь на партер и снимая пуанты. Складывает все в сумку и идет в душ. Принимает его быстро, стараясь волосы не намочить, а потом, со звонким смехом и шутками старосты собирается на улицу. Распускает волосы и поверх шубы их кладет, сверху шарфиком заматывается и выглядит, как столичная фифа, только очков не хватает. - Ой, - неловко смеется староста, когда узнает вкратце историю знакомства со странным мужчиной, которого по началу за бандита приняла. – Прости. – Улыбается она, а Варя только рукой отмахивается. Выходит из училища и чмокает девушку в щеку, перед тем, как подойти к знакомому. - Ты мою подругу напугал, Кащей. Она думала, что ты меня украсть собрался. – Недовольно кивает девушка, закуривая сигарету. Мужчина на это хрипло смеется, а его спутница в машине недовольно стекло опускает. - Познакомься, Лиля, сестра моего брата – Варварка. – И только тогда девушка приветливо улыбается, осознавая, что никаких соперниц у нее нет. А Панина с безразличием и высокомерием девицу рассматривает. Зеленые тени, бежевая помада, румяные щеки и меховая шапка – точная копия игрушки матрешки. – Нам с тобой перетереть надо. Садись. – Брюнетка тихо фыркает, ждет, пока старший дверь ей на заднее пассажирское откроет и только тогда садится. Кащей докуривает уже в машине, как и Панина. Едет она, откинувшись на заднее сидение и с открытым окном, заставляя всех в салоне промерзнуть. Но никто не возражает. Мужчина слова подбирает, чтобы в тренажерке диалог начать, а девушки в мыслях своих витают. Смотрят на сменяющийся пейзаж за окном и Варвара на секунду удивляется, когда машина тормозит около того самого скрытого от всех глаз подпольного тренажерного зала, куда на днях Пальто приводила. - Не знала, что ты авторитет Универсама. – Хмыкает, а Кащей только слабо усмехается. - Уже знакома с моими пацанами? – Спрашивает, выходя из машины и дверь открывая поочередно, сначала для Лилии, а затем и Паниной. Транспортное средство на ключ закрывает и дверь дамам в помещение открывает, где все занимаются. Варя даже по сторонам не смотрит, идет горделиво в коморку, пока все за ней наблюдают. Турбо даже скакалку откладывает, когда к нему Зима подходит и спрашивает не привиделось ли ему? - Не привиделось. – Отвечает односложно, но интерес от только закрывшейся двери не пропадает. - О чем поговорить хотел? – Интересуется Варвара, присаживаясь на диван и ногу на ногу закидывая. Осанка у нее ровная, подбородочек слегка задран, как у девушки, знающей себе цену. Следом в коморку еще несколько громил заходят, но девчонка не переживает. Сигарету спичкой снова подкуривает и затяжку делает, пока мужчины присаживаются. - Выросла ты уже, Варька. В детстве бегала по комнате и мечтала балериной известной быть, а сейчас уже учишься в колледже на балетном отделении. Какой курс? - Третий. Выпускаюсь в этом году. – Холодом и высокомерием в голосе веет, не хочет старого знакомого обидеть, но и подозревает его в чем-то нехорошем. - Потом в театр пойдешь? - Я уже в театре работаю. Параллельно с учебой. Прима-балерина Татарского театра оперы и балета имени Мусы Джалиля. – Выдыхает дым Варвара, а затем пепел стряхивает в пепельницу. – Наш колледж заключил договор с театром, чтобы лучших сразу брать в труппы. Меня взяли за работоспособность и выделили там, как приму. – Объясняет она, рот уже открывает что-то спросить, но дверь бесцеремонно отворяется. На пороге стоят Зима, Турбо с оголенным торсом и Адидас, которого брюнетка узнает только по голосу. Непривычно парня видеть без солдатских сапог и шапки с красной звездой. - У нас тут разговор серьезный, парни. – Говорит авторитет и в сторону своих даже не смотрит, только глоток водки из граненного стакана, поставленного друзьями, делает. - С девчонкой? – Выгибает бровь одну Вова, а Кащей наконец на пацанов смотрит. Парни напряженные стоят, думают, что Паниной что-то угрожает, поэтому и впрягаться за нее собираются. - Кто из вас, - он рукой неопределенно водит между Турбо и Зимой, - Володю сюда позвал? – Интересуется, тон повышая. - Кащей, мое время не резиновое, говори, что хотел. – Прерывает разборки Варвара, а мужчина только ухмыляется проницательности девчонки, затяжку делая, и откидывается на спинку дивана, руку на плечо своей пассии кладя. - Помощь твоя нужна. – Панина только хмыкает, пепел с сигареты сбрасывая. - Из-за тебя моего брата убили, а ты помощи моей просишь? - Из-за улицы его убили. – Легкая ухмылка сползает с его уст, а парни в дверях переглядываются. - Он умер, потому что тебя своей спиной прикрыл. – Дым едкий выдыхает, а затем с ухмылкой продолжает. – Потому что двоих с ножами на себя отвлек, думал, что ты, «брат» его верный, поможешь. А ты и пальцем не пошевелил. - Да, и кто ж тебе это напел или видела сама? – Усмехается Кащей, на ноги поднимаясь и из-за стола выходя. - Авторитет «Кинопленки». – Варвара повторяет его же действия, а когда мужчина вплотную подходит в девушке и шага назад не ступает. – А потом ты с ними мир заключил и бухаешь теперь спокойно. – Сигарету на пол скидывает, пока Зима, Турбо и Адидас напрягаются, ожидая дальнейшего развития событий. – Ты на похоронах обещал за семьей его присматривать и меня оберегать. Клялся, что отомстишь, слово пацана давал. А недавно меня Разъезд на машине преследовал, хотели в салон запихнуть. Знал ты это? Защитил как-нибудь? – Она горько усмехается. - А от меня ты чего хочешь? – Голос хрипит так сильно, что по ушам неприятно бьет. – За брата твоего я бы вступился, а за тебя… - А я чем брата хуже? Тем, что не состою в ваших рядах, или тем, что баба? А может тем, что по статусу «брата» тебе не подхожу? Вы же даже сидели вместе. – Варя делает маленькую паузу, смотрит в глаза с вызовом, а затем продолжает, подбородок горделиво вверх вздергивая. – Знаешь, мне помощи твоей не надо, и без тебя справлюсь. Только ты слово пацана давал и не сдержал. Тогда какой из тебя пацан? Так, наркоман и пьяница. - Я удивляюсь, Варька, как ты с таким языком еще в канаве не сдохла? - Выплевывает Кащей, почти целую сигарету на пол кидая. Его друзья на диване встать порываются, чтобы девчонке показать, как надо разговаривать со старшими, но мужчина только головой мотает отрицательно. – Разберусь я за тебя, если слово пацана давал. Говори всем, что под протекцией Кащея. Не тронут. - Твоему слову я не верю. – Хмыкает она, а потом поворачивается на каблучках. Смотрит в лица парней и удивление читает. Турбо в глазах тот же страх выискивает, который хлестал через края, когда от Разъездовских убегала. Но сейчас его не видит, лишь одно спокойствие. Думает, что девчонка и правда с ума сошла, раз так говорит с тем, кто в один удар может человека вырубить. Но от чего-то она была так уверена, что он ее и пальцем не тронет. Вахит и Володя почти о том же задумываются и желание разузнать о связях Варвары с Кащеем становится все больше. - Заноза, не спеши. – Останавливает ее авторитет, а Панина только голову в его сторону лениво поворачивает. – С нашими ходи на всякий случай. Турбо, проследи. Упадет хоть волос с ее головы – с тебя спрошу. – Он руки показательно разминает, но Валеру это сильно не пугает. Интерес только захлестывает к девчонке. Туркин свитер натягивает и куртку кожаную, снятую в Москве с какого-то лоха, надевает, следом выходя. - И откуда ты его знаешь? – Интересуется, пока Варя по тонкой протоптанной тропинке аккуратно идет. Брюнетка вопрос игнорирует, подбородок выше поднимая и на окружающих высокомерно глядя. – Так че по итогу? Кащей свое слово не держит? - Панина спокойно выдыхает, даже голову не поворачивает, только сумкой с вещами размахивает немного. – Ты меня игнорить решила? Че там с Кащеем? – Не унимается Валера, начиная нервничать. Его впервые словно не замечают, еще и попросить ответить за такое нахальство он не может. «Она же девочка.» - от этой мысли глаза закатываются. - Классная шапка. – Замечает, вместо ответов на все вопросы. Усмехается и тему старается перевести, а Турбо на секунду замирает. - Ты, блять, серьезно? За шапку ща приебешься? – Вспыхивает, почти девушку нагоняя. А Варвара резко останавливается, да так, что парень еле равновесие удерживает и вовремя себя одергивает назад, чтобы в спину ее не врезаться и в снег не упасть. - Иди от меня подальше. – Просит, поворачиваясь. – Во дворе всех перепугаешь. – Взгляд на него переводит и впервые за весь уличный диалог смотрит в его глаза. Да так пронзительно, что, кажется, заглядывает в самую душу, заставляя Валеру поежится. Такого от девушек он не испытывал. Глядит строго, серьезно, словно передает в немом разговоре: «Я все твои секреты знаю, сделай хоть одну ошибку, и они окажутся на свободе, затапливая тебя открытиями, о которых ты сам и не подозревал». – Если интересно, спроси у Кащея. – Наконец проговаривает и обратно к нему спиной поворачивается, идти продолжая. У Турбо желание оставить ее здесь, не идти дальше, натравить каких-нибудь пацанов, чтобы показали ей, как надо разговаривать с уличными. Что подбородок высоко задирать нельзя, со спиной ровной и в дорогой красивой шубке тоже ходить нельзя, а с парнями разговаривать вежливо, глаза вниз опустив. Но он себя одергивает. Не по-пацански. - Да он же меня пошлет. – Делая первый шаг, отвечает. Дистанцию держит, но и умолкать не собирается. - И правильно сделает. - Так и че в итоге было? – Любопытство его съедает. Чтобы авторитет и слово не сдержал? Такого за Кащеем не наблюдалось никогда. Казалось, что Панина врет, просто взяла первую историю и вылила на главного. Вот только реакция авторитета говорила об обратном. Слова девчонки Кащея задели и теперь в голове Турбо возникали все новые вопросы, которые интерес к ее персоне подогревали. Чистый интерес, без капли симпатии. Хотя Варварка была ничего, и Валера ловил себя на этой мысли. Была бы попроще и у него не было бы девчонки, то приударил бы даже. - Добрый день, Флера Габдуловна, как Ваши дела? – Спрашивает Панина, улыбаясь искренне и впервые замедляет шаг. Женщина перед ней останавливается, губы приветливо расплываются, видно, в отношениях хороших. А Турбо смотрит на все высокомерно, останавливаясь шага на три за Варварой. - Да потихонечку, Варечка. Давно на чай не заходила ты что-то. - В театре все время занята. Сами понимаете, учеба, спектакль. Приходите, кстати, скоро показывать новую программу будем. – Женщина отвечает что-то на английском, Туркин расслышать пытается, но бегущие сзади дети шум создают и мешают. Затем они прощаются, и девушка к подъезду своему подходит. Валера смотрит на нее хмуро, думает, что девчонка слишком быстро в характере меняется, что одна из ее личностей кажется наигранной. А вот какая – интригует. - Что же ты за девчонка такая? – Шепчет под нос парень, сигарету закуривая. - Слишком сложная. – Он присаживается на скамейку у дверей подъезда и наблюдает, как Панина напротив садится. Тоже достает палочку из пачки и спичками поджигает, делая первую тягу. Дым горький выдыхает и подрывается с места, когда видит, как одна из соседок с коляской подходит к дверям. Открывает ее и держит, пока женщина не зайдет, а затем, отвечая что-то в духе «Да не за что, мне не сложно», садится на место. Валера смотрит на это все и усмехается про себя. Это она с универсамовскими такая строгая или со всеми парнями мира? Ему кажется, что застряла балерина в пятидесятых, когда недоступные дамы ценились, а сейчас попроще надо быть. Улица же. Так, никакой нормальный пацан внимания не обратит. Такие, как она, в книгах Пушкинских описывались, за таких на дуэли выходили, с такими щеголяли перед другими, мол, «ты посмотри какая барышня со мной», но точно семью не строили. Такие самодостаточными были, а значит, и никому не нужными. В женщине, ведь, что главное? Мягкость и покорность. А она, явно, не такая. Не из своего времени, но одновременно и притягательная. Варвара тонкими пальцами пепел стряхивает и на спинку скамейки откидывается. - Брат вместе с Кащеем участвовал в группировке. – Говорит, а Турбо на нее взгляд, удивленный поднимает, наконец от мыслей отвлекаясь. – Потом вместе сидели, называли друг друга братьями и всегда спины друг друга прикрывали. Кащей в гости к нам ходил, поэтому и говорил, что видел, как я маленькая в пачках бегаю и говорю про балет что-то с куклой в руках. – Усмехается, губу закусывая. Раньше воспоминания болью в ребрах отзывались, а сейчас только приятной тоской, изнывающей, правда, по брату любимому. – А потом их авторитет ушел, оставил брата за главного, а Кащея его замом. Сказал позже всем парням разобраться, кто главный будет. - Откуда знаешь? – Прерывает Турбо, а Варка усмехается. - Я с ними тогда тусовалась. Папа с мамой на работе вечно были, а я на брате была. – Она затяжку последнюю делает, бычок в урну выкидывая. Дым выдыхает и продолжает: - Потом стычка была, стенка на стенку пошли, как говорят те, кто там присутствовал, брат на себя двоих отвлек, чтобы Кащей подняться с земли мог. Думал, что тот поможет потом, а он услышал сирену милицейскую и рванул. Брата пырнули, скончался в больнице, крови много потерял. А этот - авторитетом стал. – Она усмехается горько. – Я тогда его не понимала, а сейчас… На войне все средства хороши, да, Валер? - Пацаны так не поступают. – Он сигарету выкидывает в снег, встает со скамейки и уходит со двора, оставляя Варвару в одиночестве. В голове мысли роятся, а поступил бы он так, если бы с Зимой на месте Кащея и брата Паниной оказались? Да нет, скорее всего. Пацаны же так не поступают.