Очень острые углы

Завершившийся матч Соединенного Королевства и Болгарии, представлявшей Европейскую Конфедерацию Магов, обсуждался целый месяц почти в каждом уважающем себя издании Восточного полушария. Припоминались и Трансильванский блок — излюбленный прием ловца Болгарской сборной — и Британская тройка Малллет-Уотерс-Сэвич, идеально выполнявшая прием «Голова ястреба». Аврор Поттер благополучно пропустил все лучшие квиддичные тактики и даже вялый кистевой крен от вратаря Болгарии, который наверняка войдет в историю лучших игроков квиддича. Ему также было глубоко параллельно, кто победил, хотя ликование трибун с флагами Соединенного Королевства было очевидным. Он поднимался в министерскую ложу пешком, чтобы чуть остудить голову. И только самодовольный вид Кормака Маклаггена немного отрезвил. Пришло время его маленького плана. Поттер извинился и сокрушенно объявил, что у Малфоя украли мешочек с галлеонами. Изо всех сил порадовался, что с ними Маклагген, который наверняка озаботился и наблюдательными чарами, и продуманными дежурствами по всей территории арены. Кингсли Шеклболт нахмурился, Кормак побледнел, а Малфой изо всех сил ткнул Поттера под ребра — тот почему-то тоже выбрал лестницу вместо аппарации. — Через сколько общение с прессой? — пробасил Кингсли. — Полчаса, — тут же ответил Драко, заглядывая в свой блокнот Эрме М. Гарри мстительно подумал, что тот теперь тоже явно пахнет тиной. Кормак куда-то исчез, заверив, что скоро во всем разберется. К удивлению Поттера, тот даже не опросил Малфоя. Потрясающая некомпетентность. — Надо начинать праздновать, — объявил Шеклболт с непроницаемым лицом. С тем же видом он мог говорить и о похоронах, и о восстании гоблинов. Кингсли за годы в должности министра стал максимально отрешенным и удивительно спокойным — Гарри даже завидовал. — Мы с Поттером сейчас догоним, — объявил Малфой. Едва они остались одни в министерской ложе, Гарри вообразил себе продолжение с того места, где они остановились на нижних трибунах. Но Малфой повернулся к нему с таким выражением лица, что Поттер едва не отшатнулся. — Какого черта ты творишь? — почти шипел Драко. Серые глаза метали молнии, кулаки сжаты. У Малфоя было очень выразительное лицо — дерзкий, злой. Красивый, гад, со своими несовершенными линиями и абсолютно раздражающими манерами. Как было бы просто, если бы Поттеру было все равно. — Поясни? — Ты хочешь, чтобы Кормак облажался. Затем что? Предложишь ему сохранить лицо в обмен на подписанные бумаги? Поттер огляделся. Они были одни, все празднования победы сборной Соединенного Королевства были внизу — на поле уже высыпалась толпа. Достал сигарету, прикурил. От былого возбуждения не осталось и следа. — Да. — Нет, — мотнул головой Драко и наколдовал мощный ветер — тот бил Поттеру в лицо, унося запах табака. Чары Гарри из принципа направил в сторону Малфоя — мощный порыв ветра растрепал тому волосы. Драко наколдовал небольшое торнадо и изо всех сил швырнул в Поттера. Тот, конечно, уклонился, и вихрь испарился где-то над квиддичным полем. Возможно, зрители это примут за начало какого-то шоу. Зрителям невдомек, что шоу, на самом деле, разворачивалось в министерской ложе, где Гарри с Драко вцепились друг в друга взглядами, а между ними разве что не сверкали молнии. — Твоя бюрократическая задница хочет, чтобы все было по правилам? — Поттер, а ты правда не понимаешь? — переменился Малфой. Спросил почти мирно. Махнул рукой, отгоняя сигаретный дым. Гарри на это не повелся — Драко филигранно владел своими интонациями. Серые глаза напоминали цветом низкое небо перед грозой, а в воздухе собиралось электричество. — Сейчас будет очередная лекция? Гарри думал, как же ему осточертело ругаться. И что он не сможет отступить. И сейчас они снова пошлют друг друга, и останется только вспоминать про обжигающую кожу под ладонями и аромат зеленых яблок. Может, стоило остаться в чертовом Нью-Йорке?.. — Если ты в состоянии ее воспринять, — едко ответил Малфой. — Не утруждайся. — Помоги Кормаку. — То есть ты даже не ожидаешь, что он справится со своей работой? — Гарри усмехнулся. Туше. Где-то внизу скандировали гимн сборной Великобритании. — Да, не ожидаю, — кивнул Драко. Тон ровный. — И я согласен с твоим предложением о реформе. Но нельзя идти по головам, унижать людей и… — Нужно держать некомпетентных идиотов и всячески их оберегать? Малфой сел, вытянул ноги и прикрыл глаза. Повисла тишина. Гарри смотрел на пустующие трибуны и мерцающие на фоне темнеющего неба кольца. Июньский воздух был очень свежим, чуть прохладным и будто бы тревожным. Или это атмосфера между ними опять накалялась… Внизу раздался гул и первый залп фейерверков. Ему было так плевать на Кубок квиддича и на победу Соединенного Королевства. — Знаешь, почему началась первая магическая война? — вдруг тихо произнес Малфой. — При чем тут… — начал было Поттер. — Министерство задолго до начала погрязло во внутренних дрязгах, — перебил Драко. — Не было единой позиции, что-то пытались скрыть, все тянули одеяло на себя и думали о своих интересах. Никто не доверял. Философия пожирателей существовала давно и во многих странах. Но именно у нас эта философия расцвела, потому что Министерство было кучей эгоцентричных ублюдков. — Ты не можешь думать, что мои действия приведут к очередной войне. — Гарри сел рядом с Малфоем и выдохнул дым вверх. Тот завился в причудливые клубы и растворился. Кажется, его только что назвали эгоцентричным ублюдком, и вспомнились все его странные мысли про их с Драко острые углы. — Министерство изнутри должно быть единым фронтом. Всегда. — Голос Драко звучал очень твердо. — Кормак будет сидеть и рассказывать своим, какие мерзавцы работают в Аврорате. Ему поверят. Маклагген уйдет, а вражда останется… Затем отдел катастроф поругается с обливиаторами. Магическое законодательство с международным сотрудничеством. И в итоге через десять лет все прошляпят нависшую угрозу, потому что будут заняты интригами и собственными интересами. И очнутся, только когда на Лондон двинется очередная армия инферналов. Поттер помолчал. Удивительно теплый июнь, свежесть, Малфой рядом. И их нераспутываемый клубок противоречий. — Если действовать по протоколам, то в Министерстве будут процветать раздутые штаты, устаревшие процедуры и… — И это не самое страшное, — снова перебил Драко. — Эта гигантская бюрократизированная машина работает. Ее можно и нужно обновлять, а не ломать. Гарри вдруг понял, что для Малфоя во всей этой речи есть что-то очень больное. И личное. Повернул голову к Драко: тот смотрел куда-то перед собой. — Ты же понимаешь, что из-за одной моей стычки с Кормаком… Ладно, из-за нескольких моих стычек с тобой и Кормаком Министерство не рухнет. И решение все равно будет принято в мою пользу, и Маклагген в любом случае не будет рад, вопрос только времени… — Поттер старался говорить мягко, и сам на себя злился из-за этой мягкости. — Это вопрос не действий, а внутреннего кодекса. Принципов, если хочешь, — все еще говорил ровно Малфой, и в его голосе звучала непоколебимая уверенность. Акцент из-за этого стал еще более глухим, если такое вообще возможно. — Нельзя идти по головам. Даже если это значит еще пару месяцев неудобств. — Почему это так важно для тебя? — Гарри мог бы сделать тон более участливым. Не стал. Он прекрасно знал, что Драко заметит, как он разворачивает диалог в разные стороны, чтобы добиться своего… Аврорские привычки никогда не подводили. Он строил каждую беседу так, будто вел допрос. Он был уверен в правоте каждую секунду. Но внезапно очень понимал, о чем говорит Драко. Потому что хотел понять. Странное, новое чувство. Не понимать проще. — Я принимал много неправильных решений во время войны, — просто ответил Малфой. Закатал рукав. Провел пальцами по частоколу мелких шрамов на месте метки. — Я не могу ничего исправить, но точно могу убедиться, что сделал все, чтобы те ошибки не повторились. Поттер втянул носом воздух. Малфой казался ему непробиваемым, железным, уверенным во всем на свете. Знающим все лучше всех. Этот Драко, трогающий свои шрамы, казался настолько… Гарри почувствовал, как забилось его сердце. Этот Драко, оголяющий боль и слабость, казался еще более сильным. Поттер так не умел. И наверное, не хотел бы. Гарри едва сдержался, чтобы не накрыть его руку своей. — Вся твоя карьера в Министерстве?.. — Я не настолько драматичен и патетичен, — усмехнулся Малфой. Качнул головой, будто бы разряжая ставший тяжелым воздух между ними. — Но когда-то вина была мощным стимулом и учиться, и быть лучшим, да. — А сейчас у тебя какой стимул? — Обожаю осознавать, сколько великих и значимых вещей я уже сделал. — И Драко, чертов сноб, вздернул подбородок и рассмеялся, искренне, громко. Этот Малфой был невероятен в своей честности, и у Поттера что-то защемило в груди. — Впечатляющее самолюбование, конечно. Но ты не совсем прав. Стагнация и архаизмы… — Тебе подарили словарь? — живо поинтересовался Малфой. Поттер с чувством запустил в Драко жалящее. — Не забывай, что я специалист в криминалистике и могу представить твою кончину как несчастный случай, — улыбнулся Гарри, ловя повеселевший взгляд Малфоя. — Так вот. Министерству решительные меры необходимы ровно в той же степени, что и стабильность. — Если ты сейчас поможешь Кормаку, вы сможете нормально договориться. Благодарности не жди, но и сеять ненависть к аврорам он не будет. — Он мудак, который будет оттягивать все, как может, — отрезал Поттер. Поймал странное выражение лица Драко. И вдруг понял, что что-то у него внутри будто хрустнуло. Надломилось. Он мог сколько угодно воевать с Малфоем, но… — Помогать сейчас Кормаку я не буду. — Поттер… — Дослушай, — Гарри вновь закурил, — сейчас я просто оставлю его в покое. Не справится — ты лишишься своих галлеонов, потому что я ему не подскажу. Попробую договориться мирно. Следующий его косяк или сильное неудобство для Аврората — вернусь к своему первоначальному плану. — Ты мне одолжение что ли делаешь? — Серые глаза опасно прищурились. — Я не самоубийца, — усмехнулся Поттер. — В твоих словах есть разумное зерно. Хотя тебе, конечно, и не хватит сил меня покалечить… — У меня есть пистолет. — Я знаю с десяток способов тебя разоружить даже до того, как ты его достанешь, — скучающим тоном поделился Поттер. Малфой, конечно же, повелся. Гарри уловил движение — намерение двинуться — быстрее, чем Драко, возможно, его осознал. Вмиг оказался за спиной, перехватил малфоевскую руку, вывернул. Аккуратно, как мог, свободной рукой достал у того из мантии пистолет. Все тот же — с изумрудными глазами серебряных змей на рукоятке. Судя по весу, там был полный комплект патронов внутри. — Фарсер, — прошипел Драко, потирая плечо. — Перестань думать, что можешь как-то меня одолеть. — Пистолет Гарри вернул. — Я знаю с десяток способов разоружить тебя ментально, — парировал Малфой. Поттер хотел бы поспорить, но не был уверен, что выиграет. Драко имел куда больше власти над ним, чем все оружие и все заклятия мира. Удачно, если он пока еще об этом не догадывался. — Ты достаточно умен, чтобы не пытаться. — Я умнее всех, кого ты знаешь, — тут же объявил Драко. — Даже Гермионы? — прищурился Гарри. — Мне нравится думать, что мы интеллектуально равны, — пробормотал Малфой. — Однако она за год выучила гоббледук ради сделки с Гринготтсом и дала мне самый здравый совет не связываться с тобой… С другой стороны, я однозначно лучше знаю все виды рун и явно более подкован в сложных чарах… — Почему она решила, что тебе со мной не надо связываться? — прервал Гарри. Гоббледук и руны его не интересовали. — А ты с ней не согласен? — Очень прямой взгляд спокойных серых глаз. За которыми крылась буря, Поттер ее ощущал буквально кожей. — Ты — одновременно и лучшее, и худшее, что со мной случилось за последние десятилетия, — признался Гарри. — За всю жизнь? — игриво предположил Драко, чуть склонив голову. Прядка светлых волос упала на лоб. — Боюсь, ты не перебьешь Волдеморта, первый поход в Косой и воспоминания о полете на метле. — Я там тоже был. — И Малфой расхохотался. Гарри решил, что это какая-то очень извращенная насмешка судьбы. Он и Малфой, спустя столько лет, все в таких же острых отношениях. Малфой был рядом в самые худшие и в самые лучшие моменты его жизни. Спокойное десятилетие в Нью-Йорке, и вот он снова в тех самых сложных и растрепанных чувствах, а рядом Драко. Смеется. Возможно, они будут швырять друг в друга проклятья на летучке уже завтра. В небо взмыли фейерверки под радостные крики толпы внизу. Нужно было спускаться и светить лицом. Магия момента исчезала. — Надо идти. Они поднялись синхронно. — Я допускаю, что ты можешь быть прав про Кормака и Министерство, но это не мой подход, — произнес Поттер. — Попробую договориться. Один раз, не десяток. Они аппарировали, и Поттер задумчиво проводил взглядом парадную зеленую мантию Кормака где-то у края поля. Отвернулся. Это могло быть и худшим, и лучшим решением.