***
К тёте Оле, к которой она обещала заехать к семи, ехать со школы было прилично, отчего возвращаться домой смысла особо не было. Успев порядком проголодаться, Лиля схватила какой-то горячий сэндвич в кофейне и очередную порцию чая, и приняла решение, пока есть время, добраться до танцевального центра, который был по пути к родственникам. Лиля и не знала зачем именно сейчас, и когда она это будет успевать делать, но мысль записаться на классические танцы не отпускала её уже какой месяц. Просто болело где-то под сердцем, местами ей снились вечера, где она маленькой девочкой бегала после школы в дом культуры с чешками наперевес, а местами ей казалось, что она вечно что-то упускает. Танцы она любила всегда, но в своё время забросила, сославшись на занятость по учёбе, а позже проблемами в жизни. Учёба теперь стала её работой, проблем меньше не стало, а душа всё так же терпеливо ждала, когда уже взрослая девочка Лиля вновь закрутится в контрдансах. И вот, в этот почти летний вечер, уставшая после рабочего дня молодая учительница истории бежала по кафельному полу зала на третий этаж, где её уже ждала небольшого росточка женщина средних лет. Её чуть вздёрнутый маленький нос и невероятной красоты летнее платье привлекали внимание, ровно как и мягкий приятный голос. — А вот и Лилечка! — её улыбка буквально озарила темнеющее в закатном солнце помещение зала, и она поспешила обняться с едва знакомой ей девушкой. — Теперь в наших рядах есть уважаемый человек, преподаватель между прочим. Ольга много лестного о вас говорила. Лиля приняла объятия, скромно улыбнувшись. — Тётя могла, Инесса Павловна, но поверьте, я едва ли что помню сейчас. — Не беда, ноги помнят! Очень рада, что вы здесь, Лилечка. Плечи девушки расслабились, и она в предвкушении прошла ко всем на ступеньки у сцены. В зале было тепло, и быть может причина крылась в спокойных улыбках таких же молодых ребят, как и она. Познакомившись с другими любителями классики, Лиля и сама не заметила, как привычно ноги встали в третью позицию, и как тонна сомнений начала сходить с плеч с каждым знакомым тактом композиций. Быть может, это была та самая дорога к себе. К девочке, к Лиле Никифоровой, которая умела улыбаться и мечтать. К девочке, которая ещё не смотрела смерти в лицо.***
С приходом лета участились и поездки загород. Лиля и не думала, что на самом деле их полюбит, хотя не всегда выпадала возможность вот так отдохнуть. Эти возможности ей непременно находила вечный энерджайзер Диана Кальман, двоюродная сестра и, по совместительству, хорошая подруга. — Если бы вы знали, как долго я спорила с Кириллом по поводу этого мангала! На большую компанию та старая развалюха никуда не годилась. — В итоге купили новый? — Да, но Вета подтвердит, чего мне это стоило. — Потраченных нервов? — спросила блондинка, поглядывая на компанию парней у дома. — Нет, погоди: ты ему пробила этим мангалом фанеру, и поэтому вы выкидывали его на помойку частями? Диана вынесла им в беседку свежие фрукты и плюхнулась рядом на пуфик. Молодой человек Дианы, Кирилл, вместе с друзьями колдовали у дома над огнем в том самом новом мангале, пока они с девочками наслаждались красотой подмосковной загородной природы. Дача у Кирилла была хоть куда, спору не было. Но Лиля не сомневалась, что завхозом здесь уже полноправно выступала Диана Александровна. — Не прибегаю я с ним к таким крайним мерам. Всего лишь пригрозила на словах, подумаешь. — Эта схема всегда по-другому работала, солнце, — Лиля подмигнула закатившей глаза сестре, не скрывая знающей ухмылки. — Весь Владик и лицей номер двадцать восемь знали, что к этим лезть нельзя. Напомни, куда попал Степан Мартынов из четвёртого «Б»? — Он подложил моей подруге тухлый йогурт в портфель и бросил его с лестницы. Мелкое говно. — Так куда? — в беседку просочилась бледно-зелёная Ксюша Агапова, вернувшаяся после очередного похода в туалет. Первый триместр — полное дерьмо. Лиля незаметно улыбнулась, поглядывая в сторону занавешенного окна на втором этаже. Ещё полчасика у неё было. Диана пожала плечами, кидая косточку от персика обратно в тарелку. — В медпункт. — А потом в травму, — уточнила Лиля. — Кажется, она поправила ему челюсть. Как говорила тётя Оля, если эти двое что-то затевали, то непременно что-то где-то взорвётся или случится Всемирный потоп. И если Диане по праву стоило вручить премию «уличная шпана», коей она была в детстве, пока ещё жила с родителями во Владивостоке, то сама Лиля скорее могла довести обидчиков до истерики не кулаками, а парой фраз. Эти фразы всегда били быстро и метко, но чтобы неповадно было. За словом в карман не полезет. В конце концов, психологом она была и правда хорошим, и вероятно именно это ни раз спасало её по жизни. Банда Кальман и Никифорова вынужденно разъехалась по разным уголкам страны, когда обоим было по двенадцать лет. Родители Дианы уехали на заработки в столицу вместе с дочерью, что стало огромным ударом для обоих. Однако связь не порвалась, они виделись по праздникам и на летних каникулах, а уже в десятый класс Лиля и сама переехала к сестре. Пошла в ту же школу, поступила в тот же класс. Тогда ей безумно хотелось стать самостоятельной. Отца уже не стало, друзья разъехались кто куда. А Лиля была с пытливым умом, любила читать, большие библиотеки и музыку Цоя. К той стене на Арбате она приехала в первый же день пребывания в Москве, где осталась жить с семьей Дианы. Купила все книги из своего списка и повсюду водила сестру. То время она вспоминала с особой теплотой и, наверное, именно его могла назвать одним из самых счастливых и свободных. — Жёсткая ты баба, Кальман… — Зато со мной не страшно по подворотням ходить. А с Лилькой так вообще. — У Лили пальцы слишком академические для такого, пять лет музыкалки, точно вам говорю. Лиля выпустила смешок и хлопнула себе на локте комара. — Только три, потом вместе с танцами забросила. — Она не этим славилась. На словцо была остра, — Диана хитро улыбнулась, отобрав у сестры черешню. — Ксюш, жаль, ты нас тогда в старшей школе не знала. Лиля к нам перевелась в десятый класс, как в Москву приехала, наши все сразу её под своё крыло. — Одно пёрышко только строптивое оказалось. Строптивое? Тут уже Лиля подняла взгляд на девчонок, смутно начиная припоминать о каком таком пёрышке шла речь. Вета хихикнула и забрала тарелку с черешней себе на колени, отвечая на немой вопрос Лили: — Да, Матвеем зовут. Ах, да. Этот. Лиля скривила лицо, качая головой. Матвей, точно. Брат Кирилла, Мистер-я-и-так-это-знал-дура. В крайнюю их встречу в мае на одном из последних уроках он всё-таки выпрыгнул из штанов и сдал эссе на три балла больше её. Помнится, ей нравилось его раздражать, но, по правде говоря, было чем: историю Месопотамии он знал на троечку, как бы не пытался доказать обратное. В остальном, если бы его унесли реки Тигр и Евфрат, она бы совсем не расстроилась. После того, как она ушла из школы, они ни разу не виделись и знать друг друга не знали. По словам Дианы реки его всё-таки унесли, но только в воды Северного моря, вдоль по Темзе. Как раз за месяц до того, как в город вернулась сама Лиля. Вселенная точно знала, что их встреча спустя столько лет вряд ли была хорошей идеей. — Как занятно, — воодушевилась Ксюша, не знавшая эту пылью покрытую историю школьного соперничества. — Матвей всегда казался очень спокойным парнем. Жаль в Лондон осенью смотал, мне нравилось то умное дерьмо, которое он нам толкал. — Тебе мало моего умного дерьма? Ксюша поцеловала обнявшую её со спины мужскую руку и засунула в рот парню ягоду. — У тебя занудное дерьмо, Агапов, а у Матвея было умное. Нальёшь мне сок яблочный? — Конечно, — буркнул себе под нос Лёша, топая к самодельному мини-бару у мангала, но в последний момент оборачиваясь обратно к девочкам. — Но вообще, эти двое были легендой всех городских олимпиад. Таких задротов надо ещё поискать, даже нас с Ксенькой обошли. Лиля как-то сказала, что его познаниями в Монтескье можно подтереть чей-то зад. Матвей тогда заранее извинился перед Дианой за то, что сестру её он всё-таки утопит в местной речке. — Это правда. — Это было тысячу лет назад, окей? — посмеялась Лиля, с некой теплотой вспоминая школьные времена. Быть может не последний выпускной год, который второй раз сломал её после смерти на отца в её тринадцать лет, но те её московские шестнадцать были глотком свежего воздуха. И сейчас, сидя на даче одного из друзей Дианы, по прошествии стольких лет и событий, Лиля искренне хотела верить в лучшее. Новое. Доброе. И её самое главное доброе прямо сейчас, сладко зевая, бежала босичком по траве, падая прямо в её раскрытые руки. Дневной сон прошёл на ура. Лиля поцеловала пшеничную кудрявую головку дочки, заправляя выпавшие волосы за уши. — Выспалась, кнопка? — Нет. — Почему же? — Мне приснился вот такой великан! — девочка показала ручками высоту, до которой могла дотянутся под задорный смех взрослых. — Он обещал мне много пирожных. Но на самом деле великанов не бывает, и пирожных у них нет, поэтому я проснулась и побежала к тебе. — Потому что у мамы точно есть пирожные? — Да! — улыбнулась девочка с такими изумрудными, как у мамы глазами, от которых у девушки каждый раз расцветала в душе весна. Три с лишним года назад жизнь сломала её ещё один раз, лишив веры в настоящую любовь, но подарив её снова в лице её маленькой девочки, кнопочки, Анюты. Ради неё было всё. Ради неё огонёк всё ещё горел.***
Кирилл Брат: напиши, как вылетишь Матвей: ага Кирилл Брат: только вчера тебя вспоминали, Шерлок Холмс, надо же Матвей: :) — Black coffee, tall, please. No sugar — Yes, sir. Three pounds. Here you go. Полгода работы из офиса на Вест Бромптоне. Влажный воздух и туманная изморось. Встречи за ланчем и новые проекты под неплохие деньги. Квартира в одном из спальных районов, которую они с парнями сняли за счёт компании. Чай по вечерам за чтением статей и сводок новостей в дизайне. Британская столица научила его вгрызаться в своё, но уже какую неделю это «своё» он отчего-то ощущал за видео-звонками с друзьями, за просмотром архивных фото со студенческих времён из Вышки. За тем, как часто думал о домашних. Это «своё» не пахло чем-то особенным, но иногда на вкус было любимой манной кашей, которую не ел больше полугода. Два дня назад ему предложили продлить контракт и взять ещё один проект. Он его посмотрел и обещал подумать. Проект хорошо спонсировался одним из ведущих лондонских застройщиков. Проект был неплох, знакомый разработчик рекомендовал этих ребят ещё зимой. Вчера вечером он отправил письмо с отказом им на почту и сейчас пил горячий напиток, а после подумывал заехать к родителям на днях. Не вкус, не запах. Просто странная тяга, от которой чесалась грудь. Ради этой тяги он сам не понимал, почему так быстро собрал чемодан, который не планировал собирать ближайшие год-два.