Нянь

— Нет, мам. Пока не собирал… Мягкая ткань полотенца скользит вдоль поверхности силиконовой тарелки. — Да, покормил. Всё нормально… Малыш что-то мурчит себе под нос, водя ладошкой по гладкой поверхности робота-пылесоса. — Да не знаю, рагу какое-то в банке… Маленькие пальчики пытаются нащупать кнопку включения. — Макс, не мучай пылесос: ему и так уже плохо! Отставив вытертую тарелку на столешницу, мужчина широкими шагами настигает мальчишку. — Да, нашёл. Сейчас вот уже приехать должен… Он мягко отодвигает малыша от техники, бросая беглый взгляд на часы над дверным проёмом: «6:57». — Да, воспитатель наш с садика, Пауль. Действия отца отзываются протестом в виде продолжительного завывания. Мужчина тяжело выдыхает, смотря, как его упрямое чадо вновь тянется к пылесосу. — Да, похоже, подрабатывает; я как-то не интересовался… Дверной звонок спасает мужчину от без того уже затянувшегося диалога. — Ладно, мам, давай: Пауль пришёл… Хорошо, наберу. — Вызов обрывается. Он ещё раз обращает внимание на часы, но уже в телефоне: «6:58». «Пунктуальный». — Подмечает про себя он. Нагоняя в коридоре уже спешащего к двери малыша, он отпирает дверной замок. В дверях его встречает мужчина: кремовый пуховик, больше похожий на парку; широкие чёрные штаны с карманами; чёрная шапка, что даже не прикрывает уши; в левом ухе блестит кольцо серёжки, которую до сих пор Рихард на нём не замечал. — Вечер добрый! Не опоздал? — Всё та же широкая улыбка и голубые глаза по-особенному выделяются на фоне чёрной шапки. — Да нет, как раз вовремя. — Поприветствовал гостя Рихард, глядя в приветливое лицо парня. — Проходи. Макс как раз пылесос тут доламывает. — Чуть отдалившись от двери, Рихард пускает гостя внутрь. — Свой человек. — Усмехнувшись, Пауль спешно проходит в квартиру, находя глазами смеющегося малыша. — Чего ты тут папку изводишь, не мог меня дождаться? — Он наспех снимает пуховик, пока маленькие ручки уже цепляются за край широких штанов. — Подожди, сейчас я руки хоть помою: только с улицы пришёл. — Ванная прямо по коридору. — Рихард подмечает чёрную спортивную сумку мужчины, вспоминая, что забыл освободить для гостя место для вещей в шкафу. — Я пока полку пойду подготовлю. Разобравшись с верхней одеждой и обувью, Пауль удаляется вглубь квартиры, пошаркивая широкими штанами. Когда с приготовлениями было закончено, Ландерс уже вовсю расхаживал с малышом под руку по квартире. — А кушаешь ты где? Здесь, в стуле? А папа где кушает? Тут, за столом? — Он живо общался с мальчишкой, опустившись к нему на коленях. — А папа где придётся кушает, в основном там, где еду не отбирают. — Показавшись в дверном проёме, Рихард напомнил о своём присутствии. — Это да, это мы запросто. — Приподнявшись с колен, Пауль протянул ему руку, напоминая о пропущенном приветствии. В светлых широких шерстяных штанах и коричневом свитере он уже выглядит совсем по-домашнему, даже шерстяные носки добавляли его образу какой-то уютный вид. «Мёрзнет, что ли?» — Подмечает про себя Рихард, пожимая прохладную руку гостя. В отличие от Пауля, он был одет совсем легко: чёрные спортивные штаны, которые уже нельзя было надеть в люди, и чёрная футболка с логотипом любимой группы, которая явно требовала стирки после отвергнутого Максом супа на обед. — Я там в спальне полку подготовил. Раскидай вещи, и пойдём всё здесь покажу. — Он уж было собрался уйти, как Пауль останавливает его репликой, заставляя обернуться. — Вы его уже покормили? — Он выглядит немного озабоченно, подмечая, как малыш стучит ладонями по дверце холодильника. — Да, ужин у него в семь примерно, но я раньше покормил сегодня. Он просто сока, наверное, хочет. — Замечая озадаченность гостя, Рихард добавил. — И, Пауль, давай на «ты», ты здесь всё-таки неделю почти жить будешь. Пауль кротко кивает, покорно следуя за хозяином квартиры. День быстро стремится к завершению. Рихард сидит на диване, закинув ногу на ногу. По телевизору мелькают какие-то видео с ютуба, в суть которых он не вникал. Его мысли были заняты предстоящей поездкой и своим гостем, что явно оправдал его ожидания. Весь вечер он крутился вокруг малыша, играл с ним, прятался за шторами и даже пытался научить говорить «папа». Рихарду очень нравилось то, что Макс его почти не доставал: как только мальчишка хотел потащить отца куда-то за игрушками, Пауль тут же нарисовывался рядом и со словами «папе надо отдохнуть» уводил его куда-то в другую комнату играть, рисовать, собирать… Не то чтобы Рихард не любил сына: он в мальчике души не чаял, просто всегда считал, что ковыряться дома с детьми — скорее женские обязанности, а папа — он для веселья, прогулок, в магазине игрушку купить, на снегокате покататься, мороженое поесть, в зоопарк сходить. Именно поэтому ему было так удобно, что по будням Макс в основном жил у мамы, а Рихард приезжал навещать его на выходных и в отпуске забирал к себе на неделю, а может, и того дольше. — Всё, спит… — Показался Пауль в дверном проёме. — Быстро ты. — Рихард обернулся к гостю. — Опыт не пропьёшь. — Улыбка Пауля уже была скорее усталой. — Кстати, о «выпить»… — Подмечая, что парень устало опустился на стул, Рихард проследовал к барной стойке. — Не хочешь чего-нибудь? Есть виски, вино, чай, кофе? — Наливая в бокал виски с чёрно-белой этикеткой, он не смог не заметить, как Пауль немного стушевался. — Да то же, что и ты, давай. Только немного: завтра на работу рано вставать. — Он устало зевает. Рихард кивает, наполняя второй бокал. — Ты, получается, вместе с ним завтра в садик пойдёшь? — Протягивая гостю напиток, он садится за небольшой обеденный стол напротив Пауля. — Да, он ведь в моей группе тем более. — Парень отпивает из бокала, поморщившись. — Немного раньше выйдем: мне там подготовить всё надо будет. — Тяжело с детьми работать? — Рихард задаёт давно интересовавший его вопрос. — Да не то чтобы тяжело прям очень. — Пауль откидывается на спинку стула, поцеживая напиток. — Конечно, мороки с ними много, но мне даже в кайф: я от них заряжаюсь как будто. — Голубые глаза весело блеснули. — А работа она и есть работа, у всех своя специфика. — Я бы так не смог. — Усмехнувшись, Рихард почесал взъерошенный затылок. — Мне его одного-то с головой хватает. — Макс ещё очень спокойный мальчик, кстати говоря. — Пауль чуть улыбнулся. — А ты чем занимаешься? — В службе безопасности «Авроры» работаю. — Рихард не стал называть свою должность. Он не любил выпендриваться, зная, что поступки всегда говорят сами за себя. — Круто. Большая контора. — Пауль попивает виски, косясь на жестяную коробку с печеньем на краю стола. — А у тебя прям образование педагогическое или?.. — «Сладкоежка». — Подмечает про себя Рихард, пододвигая гостю коробку с печеньем. — Да, начальные классы. — Пауль уже запивал печенюху вискарём. — Я сначала на экономике учился, но потом друг позвал на лето в лагерь вожатым, и там меня как будто осенило. — Следующая печенька уже ожидает своей очереди в пальцах собеседника. — Как вернулся, перевёлся в пед, на началку, и так с тех пор и работаю. Ну а ты? — Пауль выжидающе поднимает на него свои голубые глаза. Ну а Рихард? А он был в лагере всего один раз, лет в шестнадцать, ребёнком. Его друг Тилль тогда поехал на спортивную смену по плаванию, а они со Шнайдером уговорили родителей купить им путёвки в тот же лагерь. О лагере он в основном ничего не помнил, только что они вечно бухали после отбоя, играли на гитарах на свечке, обжимались с девчонками на дискотеке и ещё чего повеселей творили с ними после. Женским вниманием он никогда не был обделён: крепкое телосложение, высокий рост, лицом хорошо вышел, из приличной, обеспеченной семьи… Он даже умудрился охмурить там одну молоденькую вожатую, что была на пару лет старше него. До секса она застеснялась доводить, но вот минет сделала просто отпадный — он как сейчас помнил. Все девчонки его возраста были стеснительными до оральных ласк, но после этого вечера Рихард твёрдо понял две вещи: оральный секс — точно его история, и, будь у него дочь, он бы никогда не пустил её вожатой в лагерь. — Рихард? — Поднимая взгляд на Пауля, он немного замешкался. Парень смотрит выжидающе, дожёвывая печенье. Крошки забавно собрались в уголках его губ. — А? — Пауль будто замечает взгляд собеседника, вытирая губы пальцами. — А ты что заканчивал? — Будто выпадая из прострации, Рихард пригубил виски. — Юрфак. — Подмечая про себя, что с выпивкой на сегодня пора уже заканчивать, он ставит пустой бокал на стол. — Потом отслужил по контракту год, потом в службу: у нас без армейки не протолкнёшься. Пауль закрывает коробку, отодвигая. Потянувшись на стуле, он устало зевает, потирая сонные глаза. — Ты ложись в спальне: у меня вылет завтра рано, не буду вас будить. — Он поднимается, собирая стаканы со стола. — Макс иногда по ночам просыпается, нужно чуть покачать или смеси дать — тогда уснёт. — Ну да, как и все малыши в его возрасте. — Пауль взглянул на время на часах телефона. — Куришь? — Рихард достаёт сигарету из пачки в кармане. — Сейчас только электронки: дети не любят запах табака. — Ну электронки и в квартире можно, только не рядом с Максом. Окей? — Рихард заложил сигарету за ухо, направляясь на балкон. — Само собой разумеется. — Пауль приподнимается из-за стола, тихо пододвигая стул на место. — Я покурю ещё, ютуб посмотрю. Ты спать или?.. — Да, пойду, чуть в телефон повтыкаю — и спать: завтра вставать рано. — Пауль уже топчется в дверном проёме. Рихард кротко кивает, провожая гостя взглядом. — Спокойной ночи. — Бросает Пауль на прощанье из коридора. — Доброй. — Пробубнил под нос Рихард, удаляясь на балкон. Дым сигареты уносится в прохладу улицы, сливаясь с паром от тёплого дыхания. На улице уже не было ни души, почти во всех окнах погас свет, и только Рихард всё стоял, выкуривал третью по счёту сигарету. Мысли уносятся вдаль за табачным дымом, а вместе с ними и воспоминания: лето, лагерь, армия… и почему-то крупинки крошек от печенья в уголках улыбающегося рта.