Merry Dancers: дальше некуда

Дворецкий сообщил, что Чарльз закрылся у себя в спальне и попросил его не беспокоить, но Грейвз не располагал достаточным временем и терпением, и только бросил, что поднимется наверх. Мистер Симмонс уже привык к подобному самоуправству Оливера Хьюза, и к тому, что господин этого дома ничего не имеет против этого. А еще мистер Симмонс несколько раз замечал, как Оливер Хьюз появляется и исчезает из дома, словно по волшебству. Он не водил автомобиль, и лишь раз приехал на такси, а в остальное время просто появлялся в доме как из ниоткуда. Симмонс не был человеком болтливым, он ценил свою работу и всегда помалкивал, но все же это вызывало вопросы. Да и за молодым господином Уилби иной раз он замечал странное поведение. Он не водил к себе женщин, но периодически из его спальни слышался женский голос, а однажды кто-то из слуг увидел в окне женский силуэт… Грейвз не слышал звуков из спальни, а в шесть вечера из-под двери не лился свет. Ему не показалось, что во время обеда с Тиной Джоконда в какой-то момент побледнела, и это было вовсе не следствием волнения. Кажется, отравление все же имело некоторые последствия, невзирая на вовремя принятые меры. Зная, что, возможно, нарушает личные границы, Грейвз все равно повернул ручку двери и бесшумно зашел внутрь, подсвечивая темень волшебной палочкой. Окна были плотно зашторены, а в спальне не раздавалось ни единого звука. Балдахин кровати неподвижным саваном укрывал спящую Джоконду, вокруг руки которой обвилась опасная, спящая безмятежным сном черная мамба. Змея подняла голову, но Грейвз приложил к губам палец, чтобы та не растревожила девушку. В комнате витал запах зелий, позволивший ей уснуть крепким сном. Даже во сне она не выглядела ангелом, возможно, из-за строгой линии бровей, темных ресниц и волос. Не тронутая летним солнцем кожа белела в тусклом свете волшебной палочки, что превращало Джоконду в неживую статую. Дочь Темного волшебника и потомок двух великих магов не казалась возвышенной или внушающей ужас. Она была обычной девушкой, разве что хитрой и способной подчинять себе сердца людей. И в этом был ее главный изъян и сила, она была манипулятором, каких Грейвз прежде не встречал. В облике Чарльза Уилби она подкупала доброжелательностью, а когда смотрела в глаза, то могла убедить каждого, что является его самым близким другом. Когда была собой, казалась беззащитной, хотя таковой не была. Она все еще была заложницей воспоминаний - об этом говорил тонкий кожаный шнурок у нее на шее, и спящая Джоконда сжимала кольцо в ладони, стараясь коснуться прошлого. Она умела любить по-настоящему, и это оставляло надежду, что ее жизнь, полная лжи и масок, все же имеет нечто искреннее. Грейвз никогда не верил в судьбу и не заметил бы ни одного ее знака, он был человеком принципов и расчета, но почему-то именно сейчас, глядя на нее, отчетливо ощущал нечто непривычное, не приносящее неудобства, но такое правильное, словно он должен находиться рядом и действительно оберегать ее. Он делал это ненамеренно и ненамеренно сближался с той, что раздражала еще несколько дней назад, а еще шел против своих принципов и даже обходил законы, действуя, наверное, неразумно - действуя так, как бы сам осудил. Он уже спокойнее относился к тому, что к двадцать шестому году его не будет в живых, да и не особо рассчитывал, что, по словам Дамблдора, Джоконда сможет его спасти. Грейвз решил просто жить и смотреть что же будет дальше, а привязанность к этой девушке по капле наполняла его холодное сердце теплом. Это было странно, но казалось правильным и необходимым, словно Джоконда всегда была частью его жизни. Это практически нравилось ему, пусть аврорская паранойя и возражала откуда-то из глубин подсознания, что, скорее, это он становится частью её жизни – с её-то даром влияния на людей. Впрочем, этот голосок разума звучал всё тише с каждым днём. Конечно, воспоминания Альбуса Дамблдора сыграли свою роль, и он просто отпустил ситуацию, поневоле связав себя с ней. Она искренне верила словам М.П.Г., и эта вера, поначалу казавшаяся глупой и неразумной, сейчас обретала иные оттенки. М.П.Г. оставался загадкой, но Грейвз почему-то начинал осознавать, что он вовсе не желает ей зла. Сегодняшний разговор о том, что они спасали друг другу жизни - это ли не самое настоящее доказательство того, что все же Джоконда Уинтер - хороший человек? Она и правда не побоялась раскрыть себя, спасая его тогда на пирсе. Казалось, она прекрасно понимала, что мгновение промедления стоит ей жизни, но, тем не менее, спасла его и едва не погибла. Этот момент навсегда впечатался в его сознание. Он осторожно убрал прядь волос с недвижимых губ Джоконды, ощутив, что самолично вступает на тропу, где больше не будет мистера Персиваля Грейвза - одиночки и угрюмого аврора, а будет кто-то новый, взявший на себя ответственность за это маленькое невозмутимое создание. Он все еще недоумевал как ей удалось подмять под себя опасный немагический бизнес, но ему внезапно показалось, что только он знает ее настоящую, нуждающуюся в опеке и очень одинокую девушку. Джоконда так искренне тянется к Тине, ей так не хватает дружбы и общения. Один Мерлин знает, как тяжело на самом деле ей пришлось в этом времени. Грейвз на секунду забыл как дышать, потому что понял, что в конечном итоге принял факт ее путешествия во времени за правду. Ей удалось совершить нечто невероятное - заполучить его доверие. Минут пять он посидел возле ее кровати, решив, что разбудить Джоконду - затея варварская, а когда собрался покинуть ее, уже вставая, ощутил захват цепких пальцев на своем запястье и в полумраке комнаты встретил заспанный взгляд. – Глава магического правопорядка охраняет мой сон, - тихо произнесла она с мягкой улыбкой. - Думаю, мне стоит поставить сигнальные чары на спальню. Что вы тут делаете, мистер Грейвз? Она окончательно проснулась и потянулась к выключателю. Он не знал что ответить, ведь просто пришел с новостями, не считая, что должен перед ней отчитываться, и даже не подумав, что может нарушить чужой сон. Очевидную неправильность своего поведения он понял только сейчас. Просто вломился в спальню к спящей женщине, забыв элементарные манеры. Этому не было оправдания. – Дело есть, - сухо ответил Грейвз, наверное, впервые за долгие годы стушевавшись. – Сколько времени? - она, наконец, выпустила его руку и взяла с тумбочки наручные часы. - Кажется, я проспала четыре часа. Ох, день в трубу… Он успел более-менее прийти в себя, кажется, Джоконда не собиралась нападать на него за очередное внезапное появление в ее спальне, только приподнялась на подушках и подтянула к себе одеяло, стараясь проснуться. Странное поведение, ей бы следовало накричать на него за вторжение и выгнать из спальни, а она была абсолютно спокойна, разве что, взглянув на него, попросила после небольшой паузы: – Отвернитесь на секунду, я оденусь и тогда мы поговорим. Он просто подчинился и отошел к окну, ощущая себя полным идиотом, словно она попросила отвернуться не из собственной скромности, а оберегая его целомудрие. Джоконда же, подхватив с кресла одежду, направилась в ванную и вышла минут через пять в привычном облике Чарльза Уилби и с на удивление неплохо завязанным галстуком - похоже, она схватывала всё на лету. Она всё равно была очень сонной, поэтому, набрав на кухню, попросила две чашки кофе, даже не удосужившись спросить, какой любит Грейвз. – Мне нужно в террариум у Центрального парка, вернуть змею домой, - расчесывая волосы, сообщила Джоконда, не замечая его душевные терзания, - потом в Консьерж, - продолжила перечислять она, пока он сидел у журнального столика, невидящим взглядом гипнотизируя несвежий выпуск “Нью-Йорк Таймс”, так и оставшийся лежать там со вчерашнего дня. - Так что за дело, мистер Грейвз? Он молча достал из кармана жилета две сложенные бумажки и положил перед ней на стол. Джоконда подвинулась ближе и стала с интересом изучать. Это были две справки на утерю документов на имена Джон и Пруденс Мерфи. – Мистер Грейвз?.. – Ее глаза вспыхнули надеждой, она мгновенно сбросила с себя остатки сна. - Это… – В понедельник и в среду ты должна явиться в МАКУСА, чтобы зарегистрироваться и уплатить пошлину за утерянные документы. Также тебе необходимо зарегистрировать волшебную палочку и купить еще одну на Санни-стрит для одной из своих личностей. Под обе собственную ты зарегистрировать не сможешь. – Это… - только вымолвила она вмиг осипшим голосом. – Брат и сестра, близнецы-иммигранты из Британии, намедни погибшие при взрыве парома у Лонг Айленда. Подойдут твоему алиби, - пояснил он. – У них нет родственников. Я удалил запись об их смерти из реестра, а также из списка пассажиров. Джоконда тотчас вскочила с кресла, засияв такой улыбкой, что в комнате даже моргнуло электричество, поддаваясь стихийной магии. Грейвзу на миг показалось, что она сейчас набросится на него с объятиями и повалит на пол, но Джоконда сдержала порыв и, только шумно выдохнув, приземлилась обратно в кресло. – Спасибо, - коротко поблагодарила она, - неужели Тина повлияла на ваше решение?.. В дверь постучали, и в помещение зашла женщина среднего возраста в переднике служанки. Грейвз видел ее за уборкой в поместье. Поставив поднос с чашками на стол, она удалилась. Джоконда предпочитала черный кофе без сахара, а он плеснул себе немного молока, поймав на себе озадаченный взгляд. – Мне казалось, что вы предпочитаете чистые напитки. Виски безо льда, черный кофе. – Капучино с корицей без сахара, - зачем-то сообщил он и вернулся к теме, когда служанка вышла: - Тина здесь ни при чем, но она права, ты не можешь жить без документов. Я об этом уже задумывался. Джоконда все еще неверяще разглядывала справки и держала их так аккуратно, словно никогда не владела ничем более ценным. – Спасибо, мистер Грейвз, это действительно неожиданно. Я ведь всё еще преступница, - напомнила она, и он буквально кожей ощущал как она трепещет и сияет изнутри из-за того, что сможет стать полноправным членом магического сообщества, и это вызывало улыбку, на которую он, однако, поскупился. - Дай руки, - попросил он, снова встретив этот вопросительный взгляд, и несколько секунд спустя она подчинилась. Грейвз, проведя ладонью над ее запястьями, снял браслеты слежения и небрежно сунул их в карман брюк. - Но почему, мистер Грейвз? - не спуская с него взгляда и слегка нахмурив брови, спросила Джоконда. - Надеюсь, ты не подорвешь оказанное тебе доверие и больше ни во что не влезешь. Ты сможешь жить честно? Такого ошеломленного лица Чарльза Уилби он еще не видел. Будь Грейвз более эмоционален, он бы пощелкал перед его лицом пальцами, но лишь терпеливо ожидал, когда Джоконда придет в себя. - В пределах разумного, надеюсь? Жить честно… Но мой бизнес - это нарушение Восемнадцатой поправки, мистер Грейвз. - Она решительно протянула руки обратно. - Лучше верните браслеты. Грейвз скроил осуждающую мину перед такой откровенной жадностью. - У тебя будут документы и нормальная жизнь, ты сможешь работать и зарабатывать на хлеб честно. Наконец, отучиться в аврорской академии МАКУСА. - Вы это серьезно говорите сейчас? - осведомилась она, словно давно уже забыла, что это - простая честная жизнь. - А тебе самой не надоели гангстерские разборки? Уверен, что не только Тони и Арнольд мечтают тебя убить. И, тем более, тебе не надоело жить как мужчина? Неужели тебя все устраивает? - Ваша правда, но я, признаться, по-простому не очень-то умею жить. Я аристократка до мозга костей. - Мне казалось, в семидесятых ты была простым аврором. Джоконда задумалась, но на самом деле она располагала достаточными средствами, чтобы позволить себе “уйти на пенсию”, но деловая жилка не позволила бы ей сидеть на месте. У ее матери была ткацкая фабрика, да и сама Джоконда неплохо разбиралась в этом ремесле и регулярно бывала в “Гранд Текстиле”. Возможно, стоило задуматься в сторону пошива одежды? Да и потом, Грейвз абсолютно прав, насчет Чарльза Уилби, теперь, когда он рядом, есть ли смысл в этой личности? Она встала с кресла и стала нервно мерить шагами спальню, сцепив руки за спиной. - А Тина не задастся ли вопросом, откуда появилась некая девушка, похожая на Чарльза Уилби как две капли воды? - спросила она, наконец, остановившись и подцепив чашку кофе, про который забыла. - Подумаешь, сестра-близнец, - пожал он плечами, не увидев в этом ничего, что нельзя объяснить. - О которой не было ни слова во время сегодняшнего разговора, не слишком-то вяжется. - Ну ты и так предоставила не слишком много сведений о себе, наличие у тебя сестры-близняшки, думаю, не проблема. Скажешь, что попросила помочь меня и ей… - Мистер Грейвз, с чего вы такой добрый? - с подозрением спросила она, ища подвох, которого не было. - Хочешь, могу стать твоим кошмаром, Джоконда, - невозмутимо ответил он, не сводя с нее пристального взгляда. - Нет, добрый мистер Грейвз меня вполне устраивает, - почесала она затылок совсем по-мальчишески, да и вообще, во время этого разговора она выглядела как-то иначе, возможно, впервые столь искренне? - Что ж, полагаю, на этом всё. Грейвз, сделав пару глотков кофе, поднялся, поправив манжеты рубашки, и собрался было аппарировать из комнаты прочь, внезапно ощутив нечто странное - пустоту, ведь у них больше не было поводов для общения и общего расследования. На миг он замер, глядя на Чарльза Уилби и испытывая некоторое сожаление. - Воспользуйтесь, пожалуйста, парадной дверью. Думаю, мой дворецкий скоро пойдет к мозгоправу, решив, что у него едет крыша. Гости появляются и исчезают, словно призраки. Грейвз только кивнул и покинул ее, услышав пожелание хорошего вечера. - Что ж, пришло твое время, - обратилась она к змее, все еще наблюдающей за ними с незастеленной кровати. - Готова отправиться домой? Та кивнула, и Джоконда наколдовала круглую корзинку, чтобы никого не напугать видом змеи на улице. Она аппарировала в одну из магических точек Нью-Йорка, на которую были наложены отвлекающие чары, и направилась прямиком к Зоопарку, ворота которого к семи вечера уже были закрыты. На улице все еще было светло, парочки облюбовали поляну, нежась под лучами ласкового солнца. Окруженный стремительно вырастающими высотками, парк растянулся на две мили в длину и уже сейчас напоминал себя в будущем - Джоконда видела изображения в интернете, но никогда не думала, что побывает здесь лично. Они с Грейвзом могли бы аппарировать вместе, ведь вон его дом, тот что выше остальных, в одном из самых дорогих районов Нью-Йорка с видом на Центральный парк - Верхнем Ист Сайде. Квартира его была явно не из дешевых, а значит, предлагая ей простую и честную жизнь, Грейвз понятия не имел, о чем говорил. Да, он как будто не придает значение дорогим блюдам, не выглядит транжирой, но все же знает толк в дорогой одежде и, несомненно, недвижимости. Неужели завтра, благодаря ему, Джоконда сможет больше не прятаться и спокойно посещать МАКУСА, а также местный банк на Санни-стрит, и не шарахаться от каждого подозрительного гражданина, принимая его за аврора? Щедрость Грейвза была едва ли понятна, ведь, невзирая на его отношение к алкогольному бизнесу, он подготовил документы и для Чарльза Уилби… Нет, это точно из-за Тины, ведь она знает ее как мужчину. Распрощавшись со змеей, Джоконда аппарировала к “Седому Консьержу”. Радость ее быстро сменила задумчивость. Грейвз посмел явиться к ней, когда она спала, нарушил все приличия. Он настолько не уважал ее или просто привык, что может в любой момент завалится к Чарльзу Уилби? Она, конечно, сделала вид, что ничего из ряда вон выходящего не произошло, но всё же несколько недоумевала. Мистер Грейвз же, как ей показалось, не испытал ни капли стеснения из-за своего поступка. Раньше он хотя бы стучал, но сегодня и впрямь совершил нечто, не поддающееся логике. Она проснулась почти сразу и готова была схватиться за волшебную палочку, но уловив тонкий аромат его привычного парфюма, отмела беспокойство, решив просто понаблюдать. Она почувствовала прикосновение его пальцев - он коснулся ее лица, убирая прядь волос, и это поселило в ней некоторые мысли, которые она от себя гнала. Мог ли этот черствый сухарь проникнуться к ней симпатией или же это просто была забота о подопечной? Признаться, Грейвз был единственным человеком, которого она не всегда понимала, то, что было у него на уме, для нее всегда оставалось загадкой, и чем было проявленное сегодня великодушие? Попыткой поскорее избавиться от нее? Что ж, его право, но Джоконда надеялась, что их встречи на этом не прекратятся, а еще ей очень не хотелось расставаться с Тиной. К этой девушке она почему-то особенно прикипела. Грейвз был прав, ей стоит постепенно выходить из сообщества немагов, к которому она привыкла, и пытаться вернуться в привычный ей мир волшебников. Вместо того, чтобы почувствовать облегчение, она осознала, что ей даже немного страшно. Психологи назвали бы это зоной комфорта, но что ж, Джоконде не привыкать менять имена и начинать жизнь заново. Кажется, для нее это уже стало нормой. Александрин Моро - аврор, двойной агент и дочь Темного Лорда осталась в воспоминаниях чем-то далеким и грустным, связанным со страхом и потерями, с любовью всей ее жизни. Чарльз Уилби был другим, он был ее полным антиподом - жизнерадостным и хитрым немагом. Коснувшись кольца под рубашкой, Джоконда вздохнула, она уже давно отпустила Гидеона, а, вспоминая о нем, старалась улыбаться и сумела преодолеть боль утраты и продолжила жить дальше. За три года она не испытала симпатии ни к одному мужчине, и никто не стал ей даже отдаленно близок, как Гидеон. Личность Уилби тоже должна постепенно отойти на второй план, невзирая на то, что он ей нравился. Ей нужно решить, что делать с бизнесом, но разумнее всего будет просто продать Консьерж Тони и Арнольду и постепенно отстраниться от торговли алкоголем. Она знала, что без ее связей эта лавочка быстро закроется, ведь договоренность с Гардингом была только у нее. Как быстро полиция смекнет, что Чарльз Уилби отошел от дел? Позднее стоит сфабриковать легенду о его переезде в Европу, а поместье продать или переписать на “сестру” и уже от ее имени заниматься другим, более легальным бизнесом. Или, как предложил мистер Грейвз, стать аврором?.. Перед Джокондой были открыты все дороги, но все же, ей было тяжело решиться на что-то новое. Джоконда поймала себя на мысли, что аврором лучше не становиться, скоро, в пределах двух-трех лет, согласно ее воспоминаниям, в Нью-Йорке должен объявиться Геллерт Гриндевальд, и от органов правопорядка лучше держаться как можно дальше: она уже пережила одну войну и не слишком-то стремилась обратно на поле боя. А вот Грейвз, наверное, будет на передовой… Такова его служба. Чуть позже должны подъехать Тони и Арни, которые узнают, что полиция накрыла поставщицу Барнабаса Блейка, и что им нужно что-то придумать или просто вернуться к своему стандартному списку алкоголя, но все же подумать над повышением его качества. Слишком быстро Чарльз Уилби не мог уйти из ее жизни… *** Тина не впервые наблюдала за очередным пикетом Вторых салемцев - группы немагов, в основном, детей от мала до велика, во главе с неадекватной Мэри Лу Бэрбоун, скандирующей о том, как важно избавить мир от магии. Они уже давно попали под зоркий глаз МАКУСА и промышляли тем, что отслеживали волшебников. Однажды бедный Том Сэлвидж едва успел унести от них ноги, случайно засветив свою волшебную палочку. Эта безумная женщина, с молоком матери впитавшая в себя ненависть к волшебникам, вызывала в Тине жгучую ярость, в особенности из-за того, как она обращалась со своими приемными детьми. В жару и в лютый холод бедолаги за жалкую миску супа стояли с листовками, призывающими истреблять волшебников. Мэри Лу не могла собрать вокруг себя единомышленников, и потому отыгрывалась на слабых - неспособных постоять на за себя детях, используя их как дешевую рабочую силу. Сердце Тины разрывалось от такого отношения, но ее неоднократные прошения вмешаться не находили отклик в сердцах Пиквери и Грейвза. Они считали Мэри Лу безобидной городской сумасшедшей, хотя могли всего лишь позволить подправить ей память и заставить забыть о ее маниакальном желании выжечь дотла все магическое сообщество. Тина всё ждала, когда же Мэри Лу совершит что-нибудь эдакое, что заставит её действовать по протоколу, но пока дальше громких лозунгов и ярких плакатов не дошло. Ну неужели ни один волшебник не находил ее опасной? На другой стороне улицы Тина заметила знакомую кудрявую голову и, засмотревшись, не заметила, как кетчуп с хот дога капнул ей на блузку. Забыв о пикете салемцев, она скользнула с тротуара на проезжую часть, когда загорелся зеленый. Какой-то лихач, посигналив, едва не снес ее, нарушая правила дорожного движения. Она только застыла с хот догом в руках на середине дороги, как и остальные пешеходы. Некоторые уже махали кулаками и кричали вслед удаляющемуся по Тринити Плэйс нарушителю. Шум с перехода привлек внимание Чарльза, и сейчас он смотрел прямо на Тину из-под своих щегольских треугольных солнечных очков и радостно размахивая рукой. – Привет, - поздоровалась она, чуть смущенная ситуацией и наконец замеченным пятном на блузке, из-за которого ей стало совсем неловко. Он безо всякого предупреждения, просто коснулся пятна пальцем, а когда убрал, на светлой ткани не осталось ни намека на кетчуп. – Неплохие способности для обучения на дому, - похвалила Тина, ведь он не касался волшебной палочки. - Что ты здесь делаешь, Чарльз? Ей же не показалось, что он направляется в сторону Вулворт-билдинг? Он положил ее руку на сгиб локтя и указал на самое высокое здание в Нью-Йорке, при этом его улыбка успешно заменяла солнце, сегодня решившее скрыться в клубящихся облаках. – Мистер Грейвз всё же оказал мне услугу, и я получу документы, представляешь? - искренне поделился он, а Тина только ахнула. - Только, конечно, это все большая тайна, но, уверен, ты умеешь хранить секреты. Конечно, Грейвз не обязан отчитываться перед своей подчиненной, но ей было несколько обидно, что она узнала об этом, случайно встретившись с Чарльзом на улице. – Рада, что он вошел в твое положение. – Спасибо, я и сам не ожидал. Тина обратила внимание, что на его запястьях больше не было браслетов слежения, и значит, все слова Грейвза о том, что Чарльз Уилби преступник, которому нет доверия, не стоили и цента. – Голдштейн, вот вы где, - донеслось справа, и Тина увидела у входа в здание Конгресса неприятное лицо, принадлежащее выскочке, которого она просто на дух не переносила. Воспитание не позволяло ей смотреть свысока на старшего по званию, но ее рост в пять футов и десять дюймов делал это затруднительным. Чарльз тоже был ниже нее, но это компенсировала густая копна кудрей на макушке, прибавляющая ему не меньше дюйма. Абернети же был скользким типом с прилизанными волосенками и довольно неприятным сальным взглядом. Молли, секретарь мистера Грейвза, как-то сказала, что с таким отталкивающим взглядом он никогда не найдет себе супругу. – Мистер Абернети, что-то случилось? - спросила Тина Как ей показалось, ей удалось незаметно убрать руку с предплечья Чарльза. – Срочное собрание у мистера Грейвза, - сообщил он и взглянул на карманные часы, - и вы уже на него опаздываете. А вы?.. - перевел он взгляд на спутника Тины. – Это мистер… – Джон Мерфи, - поспешно представился Чарльз, видимо, новым именем и протянул ладонь. – Лоуренс Абернети, - ответил тот рукопожатием, с некоторым сомнением взглянув на Тину. - Прошу нас извинить, нас ждут дела. – О, конечно, аврорские будни, - прокомментировал Чарльз добродушно. - Рад был повидаться, Тина. – Джон, - опробовала она на вкус новое имя, считая, что оно ему совсем не подходит, - как насчет ужина? Моя сестра отлично готовит, и я была бы рада вас познакомить, - успела Тина выпалить, ловя на себе недовольный взгляд спешащего Абернети. – Конечно. Во сколько вы заканчиваете? - спросил он, вызвав ее улыбку. – Надеюсь, в шесть. – Отлично, встретимся здесь в шесть вечера. Хорошего дня, Тина. – И тебе. Заходя в здание, Тина увидела, как Чарльз залюбовался летящей по тротуару соломенной шляпкой, за которой впопыхах неслась грузная женщина, краснея от неподходящего для её комплекции кросса. Внезапно шляпка буквально замерла в небе и в следующий миг против ветра полетела к хозяйке. А Чарльз, заметив любопытство Тины, только подмигнул ей, вызвав улыбку. И всё-таки, он был хорошим человеком… *** Такого ужасного фото у Чарльза Уилби еще не было, фотограф попросил не улыбаться, а ведь улыбка была его визитной карточкой. Что ещё хуже, на фото он как-то заторможенно моргал, а на маггловской версии документа его глаза и вовсе оказались полузакрыты, словно он был в стельку пьян. Фотограф наотрез отказался сделать новое фото даже за пятьдесят долларов, прикрываясь большой очередью. Невзирая на то, что Чарльзу было назначено на определенное время - три после полудня, его очередь подошла только к половине шестого, как раз чтобы успеть встретить Тину у входа в здание Конгресса. Признаться, Джоконда была поражена убранством Атриума - это было невероятной высоты здание, как будто полое внутри. Множество лифтов лавировали между этажами, унося в небесную высь или глубоко под землю. Огромный плакат с портретом Серафины Пиквери развевался на фоне пузатых четырехсторонних часов - измерителя угроз, сообщающего, что сейчас в Северной Америке умеренно спокойно. Джоконда слишком рьяно вертела головой и едва не налетела на какого-то мага, перед которым пришлось рассыпаться в извинениях. Ее сильно поражало, насколько другими были волшебники Северной Америки. С виду они ничем не отличались от магглов и одевались по общей моде, хотя, возможно, и в Британии сейчас было так же. В семидесятые и позднее, во времени Джоконды, она зачастую встречала довольно нелепо одетых волшебников. Почему-то мода волшебников несколько застынет во времени ближе к семидесятым-восьмидесятым. ...Еще в здании Конгресса удивляли одетые в форму гоблины, особенно те, что управляли лифтами - маленькие сюртучки превращали их в крошечных человечков. Портили вид только их неприглядные лица - в особенности злющие глаза и непропорциональные носы и уши. Джоконда никогда не находила облик эльфов и гоблинов приятным, но ничего не имела против них. Попав в цитадель волшебников, впервые за три года видя подобное их скопление, она внезапно ощутила тоску на сердце, и глаза ее немного увлажнились - это именно то, чего ей так не хватало. Магглы не могли заменить ей волшебников… …Чарльз Уилби, словно ребенок на рождественской ярмарке, крутил головой в разные стороны, притягивая взгляды случайных прохожих, наверно считавших его несколько странным. Грейвз стоял на галерее второго этажа, засунув руки в карманы, и просто наблюдал за столь отличающимся от остальных волшебником. Одетый по последней моде, с галстуком Шелби, как он его научил, с темными очками на голове, он просто выглядел Алисой в стране чудес. Грейвз заметил, что его глаза немного покраснели, и тот утер их тыльной стороной ладони. – Чего это с ним? - негромко проговорил Грейвз, заметив подошедшую к нему Тину. – Полагаю, он растроган, сэр, - улыбнулась Тина, с удовольствием наблюдая за этим невероятным волшебником, сейчас излучающим такое тепло, что оно как будто передалось и ей. – Он слишком давно не был среди волшебников. Тине хватило всего одного взгляда на него, чтобы засиять, подобно ему самому. – Похож на ненормального, - только качнул головой Грейвз. – Я пригласила мистера… Мерфи, - с трудом назвала она его новой фамилией, - к нам с Куини на ужин. Так как вы тоже друзья, было бы славно… – Спасибо за приглашение, Голдштейн, но у меня есть дела после работы, - равнодушно отклонил он приглашение, даже не дав ей договорить. Тина позвала Джоконду домой, и она сразу согласилась. Как это неразумно! Конечно, это всего лишь ужин с Куинни, но она не должна была идти на поводу у Тины. Грейвз же попросил ее держать дистанцию! – Что ж, до встречи, мистер Грейвз. Я завтра в ночную. Он только кивнул и отправился обратно в свой кабинет, намереваясь, наконец, разгрести ворох документов, скопившийся за последние дни. Тина, проводив его хмурым взглядом, поняла, что тот Грейвз, которого она успела узнать за время расследования - галантный и обходительный джентльмен, растворился в небытие. Она не планировала с ним сближаться, но все же, этот резкий контраст его поведения приносил неудобство. И вот они снова всего лишь начальник и подчиненная. Но Тина быстро выбросила из головы эти мысли, стоило увидеть улыбку Чарльза, зажегшуюся с новой силой при виде нее. Она надеялась, что предупрежденная заранее Куинни успела убраться в доме и нигде не попадется интимных предметов дамского гардероба. Сестра была не в восторге, что к ним домой нагрянет мужчина, ведь хозяйка квартиры, миссис Эспозито, запретила им водить молодых людей, считая, что порядочные незамужние девушки не должны общаться с противоположным полом до свадьбы. Но приглашение Тины выскочило быстрее, чем она подумала об этом нюансе… *** Если Тина была просто очень привлекательной девушкой, то ее сестра была подобием ангела, ее светлые кудри, выразительные глаза и мягкий взгляд делали ее лицо абсолютно кукольным. Куини Голдштейн, едва представившись, сразу же засуетилась на кухне, позволив гостю осмотреть небольшую квартирку в Бруклине довольно далеко от здания Конгресса. Туда они отчего-то решили добраться на метро и, немного прогулявшись, не боясь теплого летнего дождика, заставшего их на середине пути от станции до дома, шли по лужам, наведя на себя водоотталкивающие чары. Обычная небольшая квартирка с невысокими потолками была наполнена уютом и ко всему здесь была приложена заботливая женская рука. Джоконда рассматривала фотографии в резных рамочках на выглядящим старинным резном секретере - юные Тина и Куинни, резвящиеся с щенком, их родители - улыбающиеся волшебники, сестры в форме Ильвермони. Девушки усадили гостя в симпатичное зеленое кресло и навели заглушающие чары, чтобы хозяйка квартиры, живущая на первом этаже, не расслышала разговоров. – У нас, конечно, довольно скромно, мистер Уилби, - заметив его интерес к интерьеру, сказала Куини, колдуя на кухне, - вы, наверное, к такому не привыкли. - О нет, здесь очень мило, - поспешила заверить Джоконда, искренне так полагая и ощупывая подлокотник уютного кресла. – Он мне нравится, - шепнула Куинни сестре со смешком. - Ему правда нравится наша квартира, он в восторге даже от нашего любимого кресла. И ещё он считает тебя весьма привлекательной. - Куинни подмигнула, подбадривающе улыбнувшись сестре, о чувствах которой давно знала, умолчав, правда, о том, что он думает насчет нее самой. – Правда он немного худой, но мы это исправим. Мистер Уилби?.. – Просто Чарльз, а лучше Джон, вы ведь в курсе, что я получил новые документы, - поправил он, и Куини просто кивнула, - я могу называть вас по имени? – Конечно, - лучезарно улыбнувшись, сказала она, отправляя на небольшой столик для четверых персон столовые приборы, свежеиспеченный хлеб и пока еще пустую салатницу. - Что вы предпочитаете, венгерский гуляш или просто жареную говядину с овощами? – Пожалуй, гуляш, Куини, - не переставая вертеть головой по сторонам, ответил он, когда к нему по воздуху прилетел стакан воды, о котором он не просил. – Сколько магии в вашем кулинарном искусстве! - пораженно заметил он, наблюдая за изящными пассами ее инкрустированной перламутром волшебной палочки. - Я мало пользовался бытовой магией в своей жизни. Тина успела переодеться и вернулась, сменив деловой костюм, в котором сливалась с серой толпой офисных работников в МАКУСА, на легкий сарафан. А Куини все продолжала колдовать - мясо промылось в холодной воде и шустро залетело в высокую сковороду, где, поддаваясь чарам, румянилось и начинало источать неповторимый аромат. Следом отправились овощи для гуляша и, доведя их до готовности, Куинни наполнила сковороду водой, продолжая улыбаться и почему-то пристально смотреть на гостя. Джоконде этот взгляд казался немного странным, но видимо Куини просто придирчиво оглядывала гостя как потенциального ухажера сестры. Закончив с готовкой, она отправила в салатник свежие овощи и залила маслом. За время готовки она ни разу не коснулась ножа или других приборов. Она настолько ловко управлялась с бытовой магией, что не оставалось сомнений, что кому-то она станет хорошей женой. – Жаль, мистер Грейвз отказался от ужина, сегодня ты просто превзошла сама себя, - восхищённо залепетала Тина, попробовав гуляш, видно, она была очень голодна после работы. – Ты позвала начальника на ужин? А это не слишком? - на всякий случай осведомилась Куинни. – Ну, Чарльз наш общий друг, так что, почему бы и нет, - пожала она плечами. – Ох, это и правда лучшее, что я ел в жизни! - Стоило отдать Уилби должное, его восхищение не выглядело наигранным. - Мои повара готовят как в ресторане, а я так соскучился по домашней еде… Куини, не могли бы вы поделиться несколькими рецептами ваших любимых блюд? Я бы хотел дать им на вооружение. Куини засмущалась и поправила и без того идеальную укладку, а Тина незаметно ущипнула ее под столом, чтобы она перестала строить глазки. Но, признаться, Тина знала, что Чарльз на всех так действует, даже на Грейвза. – Насколько вы близки с мистером Грейвзом? - неожиданно спросила Куинни, и Тина поспешила энергичнее ущипнуть ее под столом. - Тина говорила, что вам вместе удалось поймать преступницу. Это любопытство показалось несколько чрезмерным. Тина, кажется, разболтала сестре абсолютно всё, Джоконда поняла это с первых секунд, и это вряд ли было хорошим знаком. Теперь еще одна волшебница знала слишком много. Постаравшись не показывать недовольства, она все же не удержалась от озадаченного взгляда на Тину, та, кажется, немного покраснела. – Прости, я знаю, что ты меня осуждаешь, но… просто от нее невозможно что-либо утаить, она умеет вытягивать информацию. – Именно, - задорно сказала Куинни. - Вы меня простите, просто мистер Грейвз такой человек, и это всем хорошо известно, он словно скала, к нему совершенно невозможно подступиться. Но Тина говорит, с вами он проявляет несвойственную ему заботу. Она вновь сверкнула глазами, и этот взгляд показался Джоконде очень подозрительным и выискивающим что-то. – Куини, ты же его смущаешь. – Ах, прошу меня простить… Внезапно раздался стук в дверь, и девушки тут же стушевались, испуганно посмотрев в сторону входа. – Думаешь, миссис Эспозито могла что-то услышать? – Мы никого не ждем. Чарльз, можно тебя попросить ненадолго спрятаться в той комнате? - извиняющимся тоном попросила Тина, указав на дверь в спальню. Джоконда не стала возражать, а только позволила утащить себя в указанную сторону, думая, что нужно было послушать Грейвза и не сближаться с Тиной. В этот момент глаза Куинни на мгновение вновь дернулись в ее сторону, и тогда Джоконда все осознала. Она оторопела от осознания, что эта девушка читает ее как открытую книгу. Этот ее вопрос о Грейвзе был попыткой докопаться до ее мыслей, и Джоконда даже не могла вспомнить, о чем подумала в тот момент, но надеялась, что ничего слишком разоблачающего, впрочем, мысль о том, что она поняла, что Куини прирожденный легилимент, она постаралась спрятать как можно дальше. Это, кажется, начинало отдавать легким оттенком проблемы. Получается, Тина намеренно затащила Чарльза Уилби к себе домой, не оставалось сомнений, что она не доверяла ему. Тина закрылась вместе с ним в спальне и отбежала к двери, за которой, по видимому, скрывалась ванная комната, чтобы включить воду. Она вернулась к Чарльзу, обнаружив на его лице крайнюю озадаченность, он как будто вмиг помрачнел. – Извини за это маленькое неудобство, - шепотом произнесла она, пряча взгляд и надеясь, что Куинни успела избавиться от лишнего комплекта столовых приборов. - Мерлин, как неловко… Старуха Эспозито иногда была очень назойлива. И ее визиты без приглашения уже надоели, но зато за квартиру была весьма скромная плата, которая это отчасти компенсировала. – И что, вы каждый раз прячете гостей, стоит ей постучать в дверь? - едва шевеля губами поинтересовался Чарльз. – Нет, этот дом редко посещают гости, - полностью выдала себя Тина. – Интересно, чем же я заслужил подобную честь?.. Тине показалось, что в этом вопросе без интонаций все же присутствует доля язвительности. В следующий момент дверь в спальню отворилась, и на пороге в ореоле мягкого света ламп появилась улыбающаяся Куини, а за ней… – Мистер Грейвз? - оторопело пролепетала Тина, удивившись не меньше Чарльза: - Что вы здесь… – Мне казалось, я был приглашен на ужин, - холодно отозвался он. Он взглянул на интерьер спальни за ними и нахмурился, а в глазах второго гостя как будто бы на миг вспыхнул испуг, что не укрылось от Куини. – Я смотрю, вы уже облюбовали спальню, - неожиданно произнес Грейвз с явной целью уколоть обоих - непонятно что двигало им в этот момент, это прозвучало немного вульгарно. – Нет, что вы, мы прячемся от хозяйки квартиры! - сразу же возразила Тина. - Она бывает весьма надоедлива. Но, позвольте спросить, как вы прошли мимо нее? – Дверь была открыта, - только пояснил он. - Я знаю из вашего дела, что вы снимаете верхний этаж в квартире немага. Просто поднялся по лестнице. Едва успев удивиться, что он специально читал ее дело, Тина вновь замерла. В этот момент в дверь снова постучали, и сестры Голдштейн синхронно вздрогнули. Куини просто толкнула Грейвза в спальню к Чарльзу и заперла их. На этот раз сомнений в том, что это хозяйка квартиры, не осталось. - Куинни, я слышала скрип ступеней! - неприятным голосом, отдаленно напоминающим звук лесопилки, донеслось от входа. - Кто у вас? - Миссис Эспозито, это, наверное, ветер скрипит рамами. …Грейвз налетел на Джоконду и, кажется, наступил ей на ногу, а она зашипела от боли, помимо этого встретившись носом с его зажимом для галстука. В комнате было сумрачно, свет садящегося солнца в окне закрывал соседний дом. - Кто у вас там? - видно у хозяйки квартиры был очень тонкий слух. - Никого, вы же знаете, что мы здесь вдвоем, - донеслось из гостиной. - Наверное, шум с улицы. Джоконда чувствовала, что вспыхнула от такой близости, ее рот непроизвольно открылся, но оттуда не донеслось ни звука, а едва попытавшись отстраниться от Грейвза, она почувствовала хватку на своей талии. Ее глаза распахнулись, когда его ладонь легла на её губы, а на его лице появилась немая просьба не издавать ни единого звука. Джоконда закипала от возмущения, но все еще не могла пошевелиться. Послышались шаги в их сторону, и Грейвз, молниеносно окружив их отвлекающими чарами, все еще удерживая ее, в неуместном грациозном па скользнул в сторону, прячась за тотчас открывшейся дверью и прижав Джоконду спиной к стене. Он всё так же держал ее рот закрытым, как будто она с первого раза не поняла, что не стоит шуметь. Их глаза находились почти на одном уровне и теперь оба играли в гневные гляделки. Грейвз был выше всего на пару дюймов, и Джоконда старалась донести до него одним лишь взглядом то, что думает об этой ситуации, он возвращал этот взгляд сполна. Она лишь просунула ладони между их телами, испытывая дискомфорт от того, что кольцо Гидеона впивается в кожу, разрываясь между тем, чтобы убить Грейвза на месте или сгореть от неловкости. Меж тем, неприятного вида сутулая женщина в вышедшем из моды платье исследовала комнату и прилегающую ванную, а еще Джоконда краем глаза видела закрывшую их спину Куини - дверь, конечно, не могла скрыть их обоих - и точно знала, что она бессовестно читает их мысли. И внезапно в голове поселилась идея. Полностью закрыться от столь мощного легилимента воможности нет, достаточно думать на языке, который она не знает, так?… А вот что делать с Грейвзом? И какие мысли роятся в его голове? Настолько ли он силен, чтобы почувствовать вмешательство и сокрыться? Он был слишком близко, Джоконда не могла ни о чем думать, кроме как о его черных глазах, сверкающих недовольством и чем-то еще… …В более нелепую ситуацию Грейвз в жизни не попадал. Он прятался от немага в углу спальни своей подчиненной, прижимаясь к мужчине… Мужчине ли? Грейвз взбешенно сверлил взглядом Джоконду, стараясь не отпускать мысль о том, что перед ним мужчина, но из-за того, что смотрел только в глаза, не видел Чарльза Уилби, ведь Джоконда не трансфигурировала форму глаз. Становилось труднее дышать, и он кожей ощутил, как мгновенно подскочила температура их тел. Он прекрасно чувствовал ее пульс и понимал, что поставил обоих в неловкое положение, а затем ощутил легкое, но довольно настойчивое покусывание своей ладони, осознав, что закрыл и ее нос, перекрыв доступ кислорода. - Я вас прибью, - яростно прошевелила она покрасневшими губами, стараясь дышать ровно и восстановить дыхание - Взаимно, - вторил он беззвучно, все еще слыша, как в висках гулко стучит кровь. - Она легилимент, - моргнув в сторону Куини взглядом, постаралась отделить каждую букву Джоконда, надеясь, что он сможет понять ее. Грейвз только нахмурился, и его губы сложились в одно слово: ”Уверена?”. Джоконда моргнула в знак подтверждения. Кажется, Грейвз не знал об этой особенности сестры Тины. Очевидно, поэтому она знала всё, о чем знала Тина. С сестрами Голдштейн стоило быть максимально осторожными… - Мы же говорили, миссис Эспозито, что мы совершенно одни, - провожая женщину до выхода из квартиры, говорила Тина с улыбкой, а когда она вышла, обновила заглушающие чары и на всякий случай перепроверила замок. - Можно дышать, - сообщила Куинни, так как Грейвз и Чарльз, как заколдованные, застыли на месте, продолжая буквально уничтожать друг друга взглядами, пока Чарльз в ярости просто не оттолкнул его от себя. Тина впервые видела Чарльза таким злым, намного злее, чем когда его ущипнула Зельда, он буквально раскраснелся от гнева. Рывком головы откинув кудри назад, он сел обратно за стол и постарался отдышаться. - Простите, обычно она не ломится проверять жилые комнаты. - Вы позволяете слишком много какой-то маггле! - прошипел Чарльз, заметив на себе вопросительный взгляд Куини и внезапно мрачно и как будто нагло улыбнулся. Эта фраза прозвучала грубо, с долей шовинизма, но кажется, он был просто шокирован. - За ту цену, за которую она сдает нам квартиру - мы не жалуемся, - постаралась разрядить Куини обстановку, когда Грейвз, наконец, молча сел рядом с Чарльзом, глядя на нее подозрительно внимательно. - Она больше не появится, мы можем продолжить ужин. Куини Голдштейн предпочла игнорировать ситуацию, принесшую неудобство столь почтенным гостям, в то время как Тина отчаянно старалась зацепиться взглядом за что угодно, лишь бы не попасть под смертельно опасный взгляд начальника, попавшего в неловкую ситуацию из-за нее. Уилби, кажется, тоже оторопел. Кое-как сгладив углы, сестры вновь накрыли на стол, решив, что только еда сможет задобрить их. Но вечер, конечно же, был испорчен. Гости удалились довольно скоро. Их пришлось провожать до выхода из квартиры, чтобы не дай бог не попались миссис Эспозито. Едва Тина вернулась в квартиру, она прислонилась к двери спиной и закрыла глаза, Куини же стояла, оперевшись на стол, сложив руки на груди и покусывая губу. - Грейвз сожрет меня на работе, - посетовала Тина, отчасти радуясь, что завтра они могут не пересечься из-за того, что у нее была ночная смена. - Надеюсь, ты уже жалеешь о своем спонтанном решении пригласить их на ужин, - пожурила сестра, став максимально серьезной, от ее доброжелательности перед гостями не осталось и следа. - Прости, что и тебя в это втянула. - Тина, соединив брови, растерянно двинулась на сестру и попала в ее теплые, понимающие объятия. - С Грейвзом в последнее время все время какой-то абсурд, нам лучше не пересекаться вне рабочего времени. Я пригласила его из вежливости, с языка слетело, не думала, что он заявится, тем более, он ясно дал понять, что у него другие планы. Теперь еще и Чарльз, кажется, злится, кто в здравом уме захочет столь тесной компании Грейвза? - не понимала она что несет. - Э-э… Тина? - Куини отстранила ее от себя, меж ее бровями залегла тревожная складка. - Я как раз хотела тебе кое-что сказать. Тина опустилась на стул, потирая ладонью подбородок. - Что ты услышала?.. Говори сейчас же! Куини опустилась на соседний стул и захватила ладонь сестры, почему-то не решаясь поднять на нее взгляд. - Ну, во-первых, злятся они не из-за неловкой ситуации, - наконец начала она. - Точнее, не только из-за нее… Чарльз, он очень быстро раскусил меня, а затем и вовсе… Я слышала в твоих мыслях, что он змееуст, и этот симпатичный прохвост стал думать на парселтанге, и я ничего не поняла. Грейвз тоже в курсе, что я пыталась копаться в его мозгах. Он сообщил мне об этом прямым текстом в своих мыслях в довольно грубой форме и загородился весьма неплохим щитом из лжеобразов. Конечно, Куини не особо распространялась о своем даре, а сегодня случайно раскрыла его сразу двум волшебникам, об одном из которых она знала катастрофически мало, а второй был вторым лицом в МАКУСА. - Это плохо… - обессиленно и разочарованно заговорила Тина, понимая, что Грейвз теперь точно будет на ней отыгрываться, а Чарльз в обиде просто забудет о ее существовании. - Есть еще кое-что. - Куинни коснулась кончика носа костяшкой пальцев и неловко взглянула на сестру. - Пожалуйста, скажи, что ничего серьезного, - устало покачала Тина головой, - на сегодня достаточно потрясений. - Ну, смотря с какой стороны посмотреть, - неожиданно весело прокомментировала Куини, видимо, пытаясь приободрить сестру. - Не тяни уже, что может быть хуже, чем сегодняшний вечер? Куинни было немного неловко, но затем она неожиданно улыбнулась и, уже сияя привычной улыбкой, тихо прошептала сестре на ухо, словно их могли услышать: - Кажется, мистера Уилби не интересуют женщины, - едва сказав это, она отстранилась и продолжила в полный голос: - Я видела как между ними летели искры. Они вроде бы были злы друг на друга из-за неловкости, но это было другое. Готова поклясться, что они едва сдерживались, чтобы не… - она запнулась, не желая совсем травмировать Тину. - Поверь, я знаю, о чем говорю, это напряжение было не из-за того, что им претило прятаться. Я знаю, как мыслят мужчины… Пораженная Тина только смотрела на сестру, не понимая, как такое могло произойти, что самый обходительный в мире мужчина окажется едва ли заинтересован в женщинах, а затем ее осенило: – Погоди, а Грейвз?.. Он что, тоже?.. - сощурилась она в неверии. Куини только легонько кивнула: - Мне жаль, Тина…