Ночные феи

Это был солнечный день, начинающийся подозрительно спокойно. Волна клиентов прошла ещё вчера, и теперь в фотостудии «Время» царила относительная тишина. Лу Гуан, как и всегда, безмолвно стоял за стойкой и тряпкой тёр в ней дырку, Чэн Сяоши растянулся в кресле для посетителей и, как обычно, сидел в телефоне, а Цяо Лин блуждала по всему помещению, озадаченная какими-то своими делами. — Как же я устала, — вымученно вздохнула девушка, глазами выискивая свою жертву. Лу Гуан, почуяв опасность на горизонте, взял первую же попавшуюся абсолютно чистую чашку и с озабоченным выражением лица принялся её протирать. Потенциальная угроза прошла мимо него, разглядев в нём занятого человека. Чего, при всём желании, нельзя было увидеть в Чэн Сяоши. — Так, иди-ка сюда! Да, ты. Хватит балду пинать целыми днями, щас поможешь мне. — Ааа… — он тут же засуетился, — да я вообще-то Лу Гуану помогаю! Буквально на минуту отвлекся. Чэн Сяоши вскочил на ноги, подбежал к озабоченному и вырвал у него из рук чашку, скопировав его значительное выражение лица. Тот процедил сквозь зубы: — Болван, — зыркнув, он забрал обратно предмет своего спасения. — Ты зато, смотрю, такой занятой молодой человек, — усмехнулся Чэн Сяоши и опять полез за этой несчастной чашкой, — Цяо Лин! Тебе поможет Лу Гуан. А то он некачественно пыль протирает! Только посмотри, сколько здесь грязи! — он сокрушенно покачал головой, показывая на этажерку, сверкающую так ярко, будто Лу Гуан на карачках стоял и языком её вылизывал. — Ну, если Гуан-Гуан не против… — томно протянула девушка. Она кинула на него откровенно заигрывающий взгляд, а тот даже не удосужился посмотреть в её сторону. Над ухом раздался сдавленный голос Чэн Сяоши, будто он всеми силами сдерживал смех: — Гуан-Гуан?.. А это не собачья кличка разве?... Юноша рядом с ним шумно втянул воздух, прищурившись: — Молчи лучше, Чэн Сяоши, — проговорил он, сделав акцент на третьем слове. — Я знаю, что тебе нравится эта моя часть, можешь не выделять её, — с усмешкой ответил парень. Лу Гуан предпочёл прикинуться глухим. *** В итоге помогать пошел, естественно, Лу Гуан. Он разбирал какие-то очередные коробки с барахлом, которые навезла Цяо Лин, и всё гадал, откуда она это берёт. Создавалось впечатление, что у неё под туалетным столиком находился портал, который стабильно раз в месяц открывался, извергая весь этот хлам. Рядом с Лу Гуаном ошивалась всё эта же Цяо Лин. Она сегодня подготовилась: нарядилась в юбку, в разы короче обычной, кофту с аппетитным вырезом, которую отродясь не носила, повязала поясок, подчеркнув свою осиную талию, духами надушилась. В общем, всё сделала. — Спасибо, что помог, Гуан-Гуан. Не знаю, чтобы я делала без тебя, — слащаво проговорила девушка и, покачивая бёдрами, подошла к нему, кокетливо заправляя прядь за ухо, — а то от этого дармоеда никакой помощи не дождешься, — она кинула осуждающий взгляд на Чэн Сяоши, но никак не ожидала, что тот посмотрит на неё в ответ. Подперев щёку рукой, этот самый дармоед наблюдал за её телодвижениями с нескрываемой насмешкой. Впрочем, Цяо Лин была слишком увлечена, чтобы это заметить. — Не за что, — Лу Гуан продолжил копаться во всех этих манатках, не обращая никакого внимания на её выкрутасы, и, наконец-то, за всё убитое время смог достать что-то стоящее. Кружка, даже не побитая, ещё и с какими-то изощрёнными китайскими иероглифами, которые сам Лу Гуан не смог разобрать. Он поставил её на полку, решив позже понять, что с ней делать. Почему-то пить из такой кружки ему не захотелось. — Красивая, правда? — поинтересовалась Цяо Лин, с энтузиазмом продолжая крутить у него перед носом своим бампером и светить фарами. — Да, — он даже бровью не повёл, вернувшись к коробке всё с тем же непробиваемым выражением лица. — Заварить тебе кофе? — услужливо предложила девушка. — Да. — Без сахара? — Да. — Лу Гуан, ты нарываешься, — донёсся голос Чэн Сяоши, наблюдающего за этим цирком. — Болван, — на автомате прилетело ему. — Ты ещё какие-нибудь слова знаешь? — Балбес, — невозмутимо выдал он. — Оо, молодец, делаешь успехи. — Ты лучше бы помог! — прикрикнула на него Цяо Лин. — С чем? Соблазнить Гуан-Гуана? — он повторил тон её голоса, накручивая на палец прядь, как это обычно делала она. Девушка зарделась и возмущённо потопала на кухню, бурча себе под нос. Чэн Сяоши проводил её взглядом, довольно улыбнувшись: — Чего это она? Я же помочь хотел. У меня бы точно получилось лучше… А ты что думаешь, шиди? — Болван, — вынес вердикт Лу Гуан. *** В конце рабочего дня, когда все, откинувшись, лежали на диване без задних ног, в комнату ворвалась Цяо Лин и с благоговейным трепетом провозгласила: — Товарищи, у нашей прекрасной мисс Сюй* сегодня день рождения! И она всех нас приглашает, чтобы дружно отпраздновать, прямо как в старые добрые! (*Так она называет свою подругу Сюй Шаньшань) Девушка закончила свою задушевную речь, ожидая такой же радостной реакции. Чэн Сяоши молчал, потому что давно дрых, а Лу Гуану понадобилось время, чтобы сесть и протереть слипающиеся глаза. Тишину разрезал его тяжёлый вздох. Для такого реалиста, как он, её выступление прозвучало следующим образом: «Товарищи, нашей законченной алкоголичке сегодня треснул двадцать второй год! И это прекрасный повод насосаться за чужой счёт, а мне лишний раз оголить свои телеса на всеобщее обозрение!» — Это обязательно?.. — он посмотрел на неё опухшим взглядом. — Ну, конечно, Гуан-Гуан. Для тебя вдвойне обязательно, — девушка подмигнула ему и пошла в сторону неподвижного Чэн Сяоши. — Он спит. — Ничего страшного, сейчас проснётся... Сяоши! А, ну вставай, дармоед! Хватит валяться! — Отстань, женщина, — раздался его сонный голос, а следом приглушенный удар. Она кинула в него подушку, — мать, дай поспать спокойно! — Ты и так дрыхнешь до двенадцати! А сегодня, между прочим, день рождения Сюй Шаньшань! — Вот иди и сама поздравляй своих ночных фей! (проституток) Лу Гуан одобрительно хмыкнул. — Как ты её... Слушай, ты... — Цяо Лин не смогла подобрать приличных слов и дала ему подзатыльник, — вставай! — Да встаю я, встаю. Успокойся, женщина. — Почему ты не сказала раньше? — наконец спросил Лу Гуан. — Я... — замялась. Этого ему хватило, чтобы все понять, — хотела устроить вам сюрприз! — выкрутилась. Ну, не могла же она в самом деле сказать, что просто забыла про день рождения своей ненаглядной подруги. Лу Гуан ещё раз хмыкнул и поднялся, намереваясь начать сборы. — Этой стерве надо ж ещё что-то дарить... — вздохнул Чэн Сяоши, — я спать. — А ты как думал! Но с этим я уж разберусь... Не вздумай опять ложиться! Когда все и всё было готово, двое стояли у входа в какое-то сомнительное заведение и хотели уже вернуться на уютный диван, но воодушевленная Цяо Лин за шкирки потащила их внутрь. Там их встретили уже готовая виновница торжества и Дун И, её интеллигентный молодой человек, который одному ему известно что нашёл в этой нимфе*. Она держалась на ногах лишь благодаря опоре в виде его плеча, периодически шатаясь из стороны в сторону. (*То же самое, что и ночная фея) — Ах, прекрасная мисс Сюй! — подскочила к ней Цяо Лин и крепко обняла, — с днём рождения, дорогая! Вот, прими мой скромный подарок, — она достала перетянутую лентой коробку вырвиглазного цвета и протянула ей. Та произнесла что-то нечленораздельное заплетающимся языком и кое-как взяла подарок. Лу Гуан и Чэн Сяоши обменялись рукопожатиями с Дун И, одарив его сочувственными взглядами. Не успели они глазом моргнуть, как уже все наприкладывали на грудь и пошли бесноваться среди толпы из полуголых тел. Только Лу Гуан и Чэн Сяоши пребывали в осадке где-то в углу и по очереди вздыхали, любуясь этим занимательным зрелищем. Хряпнуть по стаканчику ни один, ни второй не решался, хотя бы потому что грузинское вино с загадочным названием «Минассали» не особо внушало доверия. Стиль и тематика этого заведения тоже не веяли надёжностью. Обстановка всё больше начинала напоминать тот самый бордель, в котором работал Ван И, то есть Ванька, с приклеенной ради приличия табличкой «пати-бар», и не было никаких сомнений в том, что именно Сюй Шаньшань выбирала место празднования. Кстати о ней. Алкоголь и, возможно, что-то поинтереснее его оказали на девушку определенный эффект, и она уже ни много ни мало подзабыла о своём возлюбленном, обжимаясь с кем-то из знакомых. Про свободную Цяо Лин и говорить было нечего. Спустя некоторое время Лу Гуан мысленно уже шагал по границе смерти от бессмысленного сочетания звуков, что зовётся современной музыкой, а Чэн Сяоши постигал азы глубокой прострации. Но, несмотря на его кислое мурло, перед ним всё равно материализовалась местная блондинистая подзаборница, сжимающая в своих когтистых пальцах коктейль кислотного цвета. Чэн Сяоши глянул на неё искоса: — Оставь меня, старушка, я в печали... Ночная аферистка пошла выискивать других «клиентов». К Лу Гуану не подошла, потому что тот заблаговременно прикинулся спящим. Или не совсем прикинулся. — Ты ещё тут? — Чэн Сяоши потрепал его за плечо. Тот поднял на него взгляд, — о, живой. — У меня уже голова трещит от этого... у меня закончились культурные выражения, — он нахмурился, потирая виски, — что мы тут делаем, напомни? — Зарабатываем геморрой на этих стульях. Сколько уже... — Чэн Сяоши достал телефон и глянул на часы, — ну, слушай, мы с тобой героически отсидели полчаса. Я думаю, это победа, и можно сваливать. В глазах Лу Гуана прямо таки засияла жизнь: — Нужно предупредить Цяо Лин? Чэн Сяоши посмотрел туда, где среди гостей под громкие овации брюнетка чуть-ли не танцевала стриптиз, оголив свои телеса на пару с Сюй Шаньшань. — …нет, не будем её отвлекать. Лу Гуан проследил за его взглядом и только кивнул. — Ой, спина, — послышался возглас Чэн Сяоши, когда он наконец-то встал и выпрямился, — ну, шиди, стар я стал для всего этого. — Прекращай, ты не намного старше меня. — Что за неуважение? Вот в моё время… Лу Гуан пнул его к выходу: — Иди, болван, нам ещё в магазин зайти надо. — Это точно. А то уже последний шиш без масла доедаем… Оо, свежий воздух, — с облегчением вздохнул он, покинув это душное помещение. *** Придя домой, Лу Гуан, не взирая на мигрени и состояние полного морального истощения, занялся готовкой, пока Чэн Сяоши пытался выйти из прострации после такого замечательного мероприятия. Но стоило Лу Гуану поставить тарелку горячей лапши перед носом, как жизнь снова заиграла красками. Чэн Сяоши мгновенно воспрянул духом и накинулся на еду, но не успел и рта разинуть. Взгляд зацепился за Лу Гуана. Он сидел в кресле с таким видом, будто только что опрокинул в себя целую бутылку «Минассали». Его спокойные глаза, казалось, выражали всю усталость и бренность бытия. Хотя такие они у него были всегда, за редким исключением показывая что-то отдалённо похожее на огонёк радости, но в этот раз выглядели будто совсем изнеможденными. Чэн Сяоши, недолго думая, встал и бесшумно подошёл к нему. Лу Гуан проследил за ним краем глаза и напрягся, прикидывая варианты фраз, которые сейчас может услышать. Но тот произнёс совсем другое: — Ты принёс только одну тарелку. Когда успел поесть? Лу Гуан вымученно вздохнул, но врать не стал: — Я не хочу есть. — Почему? Хороший вопрос. Он только пожал плечами. Без лишних слов Чэн Сяоши взял свою тарелку и поставил перед ним. — Я не собираюсь лакать с тобой из одной миски, — тотчас прилетело ему. Он заулыбался: — Аа, то есть, обмениваться со мной микробами через рот ты запросто, а это не, брезгуешь? Лу Гуан провёл внутренней стороной ладони по лицу, вздыхая: — Невыносимый… Я же сказал, что не хочу. Всё, кыш, — он махнул на него рукой, будто отгоняя назойливую муху. Чэн Сяоши недовольно фыркнул, но и не думал уходить. Он поймал его за запястье, как делал, когда нужно было обезоружить противника, только в этот раз хватка не была болезненной. Пальцы мягко сомкнулись, чуть надавив. Эта часть его тела была наиболее отзывчивой, и он не пренебрег случаем этим воспользоваться. Лу Гуан вскинул голову и непроизвольно отклонился. На него смотрела пара пьяных тёмно-карих глаз, будто Чэн Сяоши тоже заглотнул лишнего, но для него это было обычным состоянием. Он чуть-ли не навис над ним, приблизившись, и смотрел так, будто собирался раздеть. Под его взглядом стало жарко и неловко. Лу Гуан остался недвижим, не зная, что предпринять. Несмотря на свойственные ему спокойствие и решительность в такие моменты он чувствовал себя неуверенно и зажато. — Не нервничай так, — проследив за его метаниями, бархатным голосом промурлыкал Чэн Сяоши и протянул к нему руку, погладив линию подбородка подушечками пальцев. Лу Гуан отвёл взгляд, смутившись и слабо дёрнув зажатым запястьем. — А ты не смотри на меня так. Впечатление, будто ты напился. Его любовник обречённо вздохнул: — Никакой с тобой романтики, — и поддался вперёд, резким движением увлекая в поцелуй. Лу Гуан промычал, хватаясь рукой за воротник его рубашки. Другая же все ещё находилась в плену тёплых пальцев, медленно сводя его с ума. Он приоткрыл рот, и Чэн Сяоши скользнул внутрь, слегка оттянув нижнюю губу. Он забрался в волосы на затылке, провёл выше, помассировав кожу головы. Подушечкой большого пальца потёр запястье, чуть усилив хватку. Лу Гуан таял. Он убрал руку с воротника и переместил на спину, приблизив любовника к себе и углубив поцелуй. Чэн Сяоши оторвался от губ, мазнув по подбородку и спустившись на шею. До слуха донёсся томный вздох Лу Гуана. Приободренный юноша оставил лёгкий поцелуй под челюстью, задержался на яремной вене, ощутив пульсацию под языком, и попробовал прикусить кожу, за что тут же получил болезненный тычок в бок, от которого чуть не упал. — Болван, я не собираюсь потом из-за тебя париться в кофтах с горлом. — Понял, прости… — промямлил так жестоко прерванный, но не собирающийся сдаваться Чэн Сяоши: — Тогда я сделаю это в… Лу Гуан отодвинулся от него, цыкнув: — Нет, лучше не говори мне, что и где ты собираешься делать. — Ладно, ладно… Чэн Сяоши примирительно поднял руки вверх и положил их на его плечи. Пары уверенных и расслабляющих движений хватило, чтобы Лу Гуан позабыл обо всём и растекся в кресле. — Мой дорогой шиди… — начал было он, но, не закончив мысль, произнёс: — или тебя лучше звать Гуан-Гуан? — тон его голоса остался тем же беззаботно-игривым, но что-то изменилось во взгляде. Наречённому не пришлось долго думать, в чём дело. — Что за глупости… — вздохнул он и состроил такое лицо, словно глотнул неразбавленного уксуса, — не называй меня так. Это действительно собачья кличка. Я слышал, так звали одного кастрированного пса в приюте… Чэн Сяоши усмехнулся: — Теперь точно буду звать тебя так. Лу Гуан хлопнул себя по лбу. — У меня пока ещё всё на месте. — Я собираюсь это проверить. Но спешить явно не был намерен. Он продолжил разминать плечи круговыми движениями, двигаясь по направлению снизу-вверх. Его ловкие пальцы плавно скользнули к лопаткам, так правильно пройдясь между ними. Лу Гуан мог бы здесь и уснуть, если бы не напоминающее о себе возбуждение. Чэн Сяоши сначала его завёл, а теперь как ни в чём не бывало делал ему массаж. Нет, так дело не пойдёт. Лу Гуан неожиданно для самого себя сбросил его руки с плеч и рывком поднялся на ноги. Под удивленный взгляд он притянул его за рубашку, принявшись расстёгивать пуговицы. — Я всё-таки выпил, или ты правда перестал быть бревном? Он на мгновение остановился. Понадобилось несколько секунд, чтобы побороть в себе желание развернуться и пойти спать. — Ты у меня договоришься... — процедил Лу Гуан. — Понял. Молчу, — Чэн Сяоши усмехнулся, накрыв его руки своими, — благодарю, — и скинул с себя любезно расстёгнутую рубашку. Чагравые, почти чёрные глаза тут же с удовольствием облизали увиденное. А смотреть там было на что. Чэн Сяоши походами в спортзал не пренебрегал. В колледже прогуливал математику ради этого. Умом не вышел, зато торс подкачал. Лу Гуан снял с себя футболку, аккуратно сложил её на подлокотнике и повернулся к терпеливо ожидающему любовнику, ощутив, что борзость его на этом закончилась. Он не знал куда деть руки, ноги, взгляд. Снова зажался. Но Чэн Сяоши не оставил его в плачевном положении. Приблизившись, он успокаивающе провёл горячими ладонями по обнажённым плечам, не отрывая от него глаз. Казалось, под его проникновенным взглядом и умелыми руками можно было расплавиться. Он неспеша прильнул к губам, обвёл языком по контуру и отстранился. Сдвинувшись чуть в сторону, оставил мокрый след на щеке и прихватил мочку уха, побаловавшись, спустился на шею, лишь слегка оттянув кожу и тут же поцеловав. Поставить пару-тройку засосов он так и не решился, но зато отыгрался, когда дело дошло до ключиц и ниже. Лу Гуан слабо вздрогнул, почувствовав, как зубы сомкнулись на груди. Виновник принялся зализывать укус и тут же поставил новый, услышав тихое шипение. Но раздражение быстро смыл прилив покалывающего удовольствия. Чэн Сяоши, подразнивая, обвёл языком чувствительную ареолу по кругу лёгким, как перышко, прикосновением, ущипнул сосок и зажал его у самого корня, обхватив губами. Второй он прихватил большим и указательным пальцами и потёр между ними, чуть оттянув кончик. — Сяоши… — Лу Гуан схватил его за волосы, пропустив едва слышное постанывание, — я… не могу. — Тяжело стоять? — усмехнулся он и ущипнул сосок посильнее, сорвав с чужих губ рваный выдох. Чэн Сяоши присел, посмотрев на него снизу вверх голодными глазами. Лу Гуан лишь на мгновение бросил на него взгляд и тут же отвёл. — Смотри на меня, — непривычно хриплым голосом потребовал он и обнял за талию, большими пальцами надавив под ребрами. Лу Гуан повиновался и не без смущения наблюдал, как любовник скользит ладонями ниже, задевая кромку штанов и ослабляя пояс. Ткань сползла до колен, его руки теперь лежали на ничем не защищённых бедрах. Лу Гуан едва слышно промычал. На его теле, не отличающемся высокой температурой, прикосновения горячей кожи ощущались особенно остро, возбуждая ещё сильнее. Чэн Сяоши сдёрнул штаны до конца, оставив на нём только нижнее бельё, и положил ладонь на внутреннюю сторону бедра, вынудив слегка раздвинуть ноги. Он облизнул губы, засмотревшись на мокрое пятно, и провел языком, плотно прижав его к ткани. Лу Гуан шикнул от неожиданности и дёрнулся, но сильные руки схватили за икры, удержав его на месте. Язык продолжил свой путь, раздразнивая член. Лу Гуан шумно втянул воздух через нос, но не отвернулся. Чэн Сяоши смотрел на него в ответ блестящим от возбуждения взглядом. Он нашёл головку, обхватил её губами, посасывая. Парень отозвался стоном и положил руку ему на голову, скорее в попытке создать опору, нежели направить его. Не было совершенно и трети всех манипуляций, но он уже чувствовал, как колени подгибаются, а тело бьёт мелкой дрожью. Чэн Сяоши понял всё без слов. Резко прекратив его мучать, он без предупреждения подхватил под ягодицами, подняв над полом. Лу Гуан чуть-ли не пискнул от неожиданности, инстинктивно ухватившись за его плечи. Он оказался прижат к мягкой обивке дивана. Чэн Сяоши стянул с него нижнее бельё и уселся напротив. Он удерживал его ноги навесу и попробовал раздвинуть шире, но, почувствовав напряжение со стороны партнёра, отпустил и перешёл на мягкие поглаживания в районе бёдер. Устроившись между его ног, он почти лёг сверху, опалив дыханием ямочку между ключиц: — Ты, как обычно, слишком много думаешь. Расслабься, — его бархатный голос словно обволакивал со всех сторон. В нём хотелось раствориться. — Зато ты никогда не думаешь, — хрипло ответил Лу Гуан, схватив его за горло и притянув к себе. От резкого движения Чэн Сяоши поддался вперёд, проехавшись коленом между его ног, и слился с ним в поцелуе. Лу Гуан сдавленно промычал, больно укусив за нижнюю губу. Чэн Сяоши улыбнулся, повторив движения, только уже куда мягче. Отняв цепкие пальцы от шеи, он взял его запястье, поднеся к губам. Горячее дыхание обожгло нежную кожу. Он с трепетом покрыл её поцелуями, на контрасте с лаской усиливая нажим. Лу Гуан блаженно прикрыл глаза и запустил пальцы в чёрные как смоль волосы, растрепав их. Он нащупал этот маленький нелепый пучок на затылке и распустил его. Собранные пряди почувствовали вкус свободы, обрамляя лицо юноши. Чэн Сяоши отпустил запястье, провёл ладонями по животу, ухватившись пальцами за выпирающие тазовые косточки. Слегка отодвинувшись, он наклонился, мазнув языком в опасной близости от истекающего члена. Лу Гуан прикусил губу, закрыл глаза и тут же открыл, почувствовав прикосновения под коленями. Не дав ему опомниться, Чэн Сяоши закинул ноги себе на плечи, обеспечив наилучший обзор. Тёплые пальцы коснулись ягодиц, ласково погладили и надавили, разведя в стороны. Устроившись поудобнее, он помассировал кожу вокруг пульсирующего ануса, ощутив, как Лу Гуан дрогнул в его руках. — Достань кое-что из-под подлокотника, будь добр, — проговорил Чэн Сяоши. — Чего?... — ему понадобилось время, чтобы понять смысл сказанных слов, но просьбу выполнил. Короткие ногти тут же заскребли по гладкой поверхности этого «кое-что». Достав тюбик со смазкой, у Лу Гуана крутился на языке лишь один вопрос: — И как давно ты это планировал? — Давай не будем заострять внимание на таких незначительных деталях… Открой, — скорее требовательно, чем просяще сказал Чэн Сяоши. Лу Гуан сглотнул, стараясь не думать, куда потом будут пихать содержимое этого тюбика. Открыть крышку — казалось бы, такое простое действие, но потребовало неимоверных усилий, и чужие пальцы, как бы невзначай переместившиеся на мошонку, совсем в этом не помогали. Чэн Сяоши протянул ладонь, Лу Гуан кое-как выдавил на неё жидкую массу. В этом было нечто унизительное. В первую очередь слишком похабная усмешка болвана перед ним. Он тем временем распределил смазку по ягодицам, коже, погладил подушечкой пальца отверстие, чуть оттянув край, и проник самым кончиком внутрь, обведя сфинктер. Лу Гуан прикрыл глаза, стараясь расслабиться. Чэн Сяоши медленно ввёл палец, останавливаясь при каждом сжатии, и скользнул по передней стенке. Нащупав выпирающий бугорок, он слегка надавил на него, следя за реакцией, — Лу Гуан оставался спокойным, только дыхание участилось, — и резко провернул палец внутри. Юноша переменился в лице, издав нечто среднее между криком и стоном, и тут же замолчал, будто постыдившись. — Не сдерживайся, — Чэн Сяоши свободной рукой взъерошил его и без того взлохмаченные волосы, вынул палец на одну фалангу и протолкнул внутрь. Лу Гуан зажмурился, вцепившись в его руку. Чэн Сяоши погладил стенки, круговыми и пока ещё лёгкими надавливающими движениями массируя простату. Вслушиваясь в тяжёлое дыхание, он добавил второй палец и на пробу толкнулся, поймав тихий стон. — Говори, если будет больно, — дождавшись кивка, он развёл пальцы в стороны, продвинулся на сантиметр глубже и повторил движение. Лу Гуан всхлипнул, заёрзав под ним. Чэн Сяоши положил ладонь на его бедро и подтянул к себе, насадив чуть сильнее. Смазанной рукой он обхватил основание члена, мучительно медленно проведя до головки и несильно сжав её. Парень выгнулся и простонал. Давление отошло на задний план, и он не заметил, как в него поместили третий палец. Чэн Сяоши, придерживаясь медленного темпа, ритмично вынимал и проталкивал пальцы внутрь. Он по очереди двигал ими, создавая нечто, по ощущениям схожее с вибрацией. Лу Гуан рвано дышал, иногда мыча. Ускорив темп, Чэн Сяоши совершил резкий толчок, надавив на простату. Юноша под ним кратко простонал и сжался, когда пальцы покинули нутро. — Отдышись, — Чэн Сяоши улыбнулся и погладил его по голове, получив в ответ сложно идентифицируемое мычание. Отстранившись, он развязал узел на штанах и снял их вместе с промокшим бельём. Вещи полетели куда-то на пол. Подобрав тюбик, он, не жалея для Лу Гуана средств, выдавил из него побольше смазки, распределив её по члену. Чэн Сяоши нависнул над ним и медленно, действуя со всей осторожностью, протолкнул головку члена. Лу Гуан не высказал признаков боли, только коснулся его руки, что лежала рядом. Невесомо, будто испытывая неловкость. Парень намек понял и вложил ладонь в его, прижав к голове. Он переплел с ним пальцы и наклонился, практически складывая его пополам. Лу Гуан запрокинул голову, чувствуя, как член медленно продвигается вглубь. Не взирая на импульсивность и некоторую свою безрассудность, Чэн Сяоши мог быть терпеливым и внимательным к мелочам. Особенно, когда дело касалось постели. Тут он становился крайне заботливым, и нередко это начинало раздражать. — Всё хорошо? — спросил Чэн Сяоши, вогнав до конца и остановившись, давая привыкнуть к заполненности. — Отлично, — на выдохе произнёс Лу Гуан и чуть сместил ногу на его плече для удобства, — двигайся. Он начинал всегда осторожно. Секс у них не был чем-то обыденным. Это происходило редко. В частности из-за работы. Наращивая темп, Чэн Сяоши старался плавно менять угол проникновения, с каждым разом чуть усиливая толчки. И на одном из них он почувствовал, как Лу Гуан сжал его ладонь и тихо простонал сквозь зубы. Он решил не терять момент и резко вбился в этом направлении. Парень, не заставив себя долго ждать, коротко вскрикнул и закрыл глаза. Чэн Сяоши совершил пару таких же движений и слегка сбавил обороты, продолжая толкаться, но чуть слабее и мягче. Лу Гуан вздрагивал при каждом попадании по простате. В целом он вёл себя тихо, но иногда случалось такое, что из него вырывались чуть-ли не крики, когда Чэн Сяоши с особым нажимом проезжался по заветной точке. Ритм был установлен, и Лу Гуан лежал с приоткрытым ртом, мычал и постанывал. Он чувствовал, что скоро приблизится к кульминации, и в этот самый момент Чэн Сяоши резко скинул его ноги и схватил за бока, без малейшего промедления перевернув. Лу Гуан не успел опомниться и тут же громко простонал, когда член ворвался в него под другим особо удачным углом. Он прогнулся в пояснице, потеревшись о ткань, что слабо помогло. Чэн Сяоши продолжил вбиваться, попадая по простате. Лу Гуан попробовал подставить локти, чуть приподнявшись, но почувствовал, как требовательная рука легла на спину, горячо погладив в области лопаток. Он лёг обратно, но в этот же миг Чэн Сяоши просунул ладонь под живот и сам поднял его. Пальцы скользнули к напряженному члену и пережали у основания. Лу Гуан всхлипнул и почти жалобно застонал. Парень остался непоколебим, вбиваясь в него рвано, без ритма. От прошлой нежности не осталось и следа. Чэн Сяоши поддерживал его навесу и оставлял беспорядочные поцелуи на спине, то кусая, то зализывая словно собака. Лу Гуан уткнулся лицом в подлокотник и, кажется, забыл как дышать. Он повернул голову, чтобы сделать один единственный вдох и выдох, который сразу же превратился в стон. — Сяо..! Сяоши! — надрывно выкрикнул он. Любовник ослабил хватку, и ему не понадобилось лишних движений, чтобы излиться в его ладонь и обмякнуть в руках, тяжело дыша. Он промычал, почувствовав ещё больше жара, когда Чэн Сяоши сделал тоже самое внутрь. — Живой? — спросил он, вытаскивая из него член. В ответ получил тишину, — эй, я не планировал становиться некрофилом, — усмехнулся парень и потрепал его чистой рукой по влажным и спутанным волосам. Кое-как придя в себя, Лу Гуан тяжело вздохнул и обернулся через плечо, устремив на него взгляд. О чём тут же пожалел. Любовничек, поднеся испачканную в сперме ладонь ко рту, самозабвенно облизывал и посасывал каждый палец. Поймав его взгляд, он широко улыбнулся, высунув язык. Лу Гуан не знал, чего хотел больше в этот момент: провалиться сквозь землю от смущения или пойти проблеваться от того, как это было негигиенично. Хотя, вспоминая то, чем они только что занимались... О какой гигиене вообще может идти речь? Он снова тяжело вздохнул и отвернулся, продолжая валяться. Сил ни на что не было. Слухом он уловил шаги. Чэн Сяоши куда-то отлучился и вернулся. Услышав шорох, Лу Гуан попробовал посмотреть и почувствовал хватку на бёдрах. Его чуть приподняли. — Э, что ты... — он замолк. Ягодицы властно раздвинули, и чужие пальцы, обмотанные влажной салфеткой, проникли внутрь. Лу Гуан ощутил, как щёки запылали. Нет, он точно не хотел туда смотреть. Достаточно было представить, с каким озабоченным лицом Чэн Сяоши чистил ему задницу от своей же спермы. — Я даже успел возбудиться, — поспешил оповестить он и в завершении процедуры не забыл его шлёпнуть. — Кто бы сомневался... И не вздумай, — предупредил Лу Гуан, гадая, куда бы спрятать свой зад от этих пьяных тёмно-карих глаз. — Я что, похож на садиста? — возмутился Чэн Сяоши. Лу Гуан кинул на него выразительный взгляд. — Что, правда похож?... Их содержательный разговор прервала резкая трель звонка, мгновенно выдернув из расслабленной атмосферы. Звонили Чэн Сяоши. Нахмурившись, он взял телефон. На экране высветился улыбающийся Дун И. — И ещё раз здравствуй. Что-то случилось? — он поставил на громкую связь. — Да, здравствуй... Чэн Сяоши, прости, если отвлекаю... Тут такая ситуация... — Дун И делал странные паузы и, судя по голосу, нервничал, что не могло не настораживать, — в-ваша подруга... Цяо Лин... В общем, если можете, заберите её, пожалуйста. Она... Немного перепила... Лу Гуан громко фыркнул на заднем фоне. Чэн Сяоши усмехнулся. Только Дун И было, похоже, не до смеха. — Хорошо. Я понял. Постараюсь прибыть поскорее. — Спасибо большое, Чэн Сяоши, — кажется, облегчённо произнёс парень и отключился. — Мда... — Ну, что ж... Я поеду за ней, тогда, — сказал Чэн Сяоши и совершенно неохотно собрался вставать. — Сидеть, — прозвучал приказ. — А..? — он недоуменно глянул на него, приподняв бровь, но послушался и сел ровно. Лу Гуан, чуть шатаясь, подошёл и встал перед ним. Несколько секунд он молча буравил его взглядом, будто обдумывал, свихнулся ли окончательно, раз задумал это... Он наклонился чуть ближе. Взгляд Чэн Сяоши с вопрошающего сменился заинтересованным, но он пока ещё ничего не делал, позволяя положить ладони на свои колени, провести до самого паха и несильно сжать. Лу Гуан старался не разрывать зрительный контакт, что сделать было крайне тяжело. Чэн Сяоши выглядел заведённым, смотрел соответствующе. Испытывающе, с нотками томности и совсем чуть-чуть насмешки. Он не торопил, молчал в предвкушении и с лёгким обожанием наблюдал за ним, заставляя смутиться одним своим взглядом. Кажется, будто его неуверенные движения сами по себе доставляли ему удовольствие. Лу Гуан нервно погладил колени и медленно опустился на пол между его раздвинутых ног. Оглядев уже вставший член Сяоши, он пододвинулся ближе и высунул язык, коснувшись возбуждённой плоти. Чэн Сяоши любовался открывшимся зрелищем и протянул руку, грубовато вздёрнув его подбородок вверх. Пальцы чуть надавали на челюсти, открывая рот шире, и скользнули в него. Погладили язык, продвигаясь глубже. Лу Гуан чувствовал, что его щёки горят, но он не мог даже отвести взгляд. Хотелось закашляться, но и не хотелось это прекращать. Он чувствовал, что сам возбуждается от происходящего. Чэн Сяоши вынул пальцы, схватив его за подбородок и чуть наклонив голову. Он заглянул в его глаза с прищуром и не без удовлетворения отметил: — А ты стал смелее. Похвально. Продолжай в том же духе, — в его голосе читалась приторная нежность, пока глаза хищно изучали жертву. Впрочем, таковой Лу Гуана вряд-ли можно было назвать. Он сам пошёл на это и поворачивать назад теперь уж было поздно. Чэн Сяоши вытер мокрые пальцы о его грудь, будто невзначай задев сосок. Он переместил руку на голову, ласково погладил и ненавязчиво придвинул его ближе. Лу Гуан лизнул красную головку и позволил положить её на язык. Губы мягко обхватили, пробуя посасывать. Чэн Сяоши одобрительно прошипел, сжав светлые пряди. Он отстранился на мгновение и снова припал к плоти, размашисто пройдясь по ней языком вверх-вниз. Пальцы осторожно защипнули кожу между яичками, двинулись от основания вниз. Чэн Сяоши промычал, прикрыв глаза и в блаженстве откинувшись на спинку дивана. «Прости, старина Дун И, тебе придется подождать» Он только надеялся, что Цяо Лин, его «немного» перепившая и всё такая же милейшая подруга детства, дней суровых, ещё не успела порвать кому-нибудь трусы или даже бюстгальтер... Но вскоре голова стала пустой, все мысли утекли вместе со слюной с губ Лу Гуана, когда он облизал яички, взяв в рот. Его язык прошёлся между ними. Он снова заменил пальцами и вернулся к головке, лаская её теплым дыханием. Рукой обхватил основание, двигая по стволу. Любовник отозвался стоном. Лу Гуан, желающий доставить максимум удовольствия, попробовал заглотить наполовину. Парень инстинктивно поддался бёдрами вперёд, сдерживая себя от искушения начать двигаться в полной мере. Отодвинувшись, Лу Гуан облизал член Сяоши, уделяя внимание каждой венке, и повторил движение. Тем временем чужие пальцы обхватили шею, чуть надавив. Юноша отозвался приглушённым мычанием. Его отпустили быстро. Рука снова оказалась на макушке, перебирая пряди и до дрожи приятно массируя кожу голову. Лу Гуан облизал от основания до головки, обвел её языком несколько раз, оттянув крайнюю плоть, заставляя стонать и шипеть. С отчаянным усердием взяв на всю длину, он присосался к уздечке. Чэн Сяоши положил руку на затылок и твёрдо, но не сильно прижал, проталкивая член к самому горлу. Лу Гуан заработал активнее, чувствуя, что теперь продыху ему не дадут. Но он и не был против. В какой-то мере ему нравились дерзость и властность своего нахального болвана. Чэн Сяоши чувствовал, как в животе сжимается тугая пружина. Последний толчок, и он громко простонал, кончив в тёплый рот. Лу Гуан проглотил всё, облизнув головку и свои губы. Тяжело дыша, Чэн Сяоши отлип от спинки дивана и с улыбкой натянул пряди на затылке, заставив юношу запрокинуть голову. Серые глаза смотрели поплывшим расфокусированным взглядом, будто это их обладатель только что кончил, а не тот, которого он так усердно удовлетворял. Любовник взял его за подбородок и ласково погладил рядом с блестящими от вязкой текстуры губами. — Теперь понятно, почему ты не хотел есть. Ждал десерта? — Чэн Сяоши усмехнулся и стёр влагу с кожи. Лу Гуан устало вздохнул и прикрыл глаза, не пытаясь ответить. Не говоря ни слова, удовлетворённый умелым языком любовник встал и, обойдя его, мягко приподнял, чувствуя, что тот вряд-ли найдет в себе силы завалиться на диван самостоятельно. Чэн Сяоши накрыл его пледом и впопыхах принялся собираться. Взяв телефон, он увидел два пропущенных от Дун И. Одевшись побыстрее, он вылетел из дома с мыслями о том, что будет вытаскивать из этого борделя вовсе не Цяо Лин.