Бедный Багги

Крокодайл пускал клубы сизого дыма в потолок брезентовой палатки. Боже. Как же убого. Багги, насколько же ты был убогим и скупым, раз предоставил ему - человеку, доселе жившему в роскоши и символичной красоте - такие "покои". Порой ему казалось, что даже обстановка в тюремной камере была более располагающей, чем эти нелепо сшитые куски дешевого, пестрящего брезента. Мужчина положил сигару в свою "любимую" пепельницу, позволив ей медленно потухнуть и тем самым наполнить пространство ароматным дымом, и устало прикрыл глаза. Ему было скучно, несмотря на возможность пугать меркантильного Багги одним своим видом. Да, поначалу это разбавляло абсурдность этого "союза", но теперь... это стало обыденной вещью и не вызывало былого интереса. Его голову занял единственный вопрос. Где был Михоук? Прошла уже неделя, а от мечника ни звонка, ни весточки. Но мрачные мысли не успели прокрасться в седеющую голову - он почувствовал знакомое покалывающее под кожей присутствие. Михоук. Дракуль Михоук. Относительно недавний компаньон в этой организации. Относительно давний любовник. Проход палатки с шуршанием открылся. Мужчина молча прошел внутрь, держа в руке стопку бумаг - отчетов для Крокодайла, не переставшего вести бумажную работу из пережитка прошлого. Но отчеты выглядели весьма потрепанно и грязно, их чернила почти расплылись по некогда белой бумаге. Теперь по большей части они представляли собой бесполезную макулатуру. Йору покоилась за спиной не менее "потасканного" мечника, одежда которого была в следах грязи и листьях. От него пахло высохшим дождем, тропической примесью и немытым телом. Михоук с абсолютно пресными, будто бы неживыми глазами прошел к столу. Его походка была немного заторможенной, но в целом не отличалась от обычной, выправленной за долгие годы. Крокодайл заметил остатки запекшейся крови на его длинном, слегка изогнутом клинке. Интересно сколько человек поразило это чернющее лезвие? И почему он не вычистил меч дочиста? Что ему помешало? - Что с тобой произошло? Это из-за пехотинцев? - Спросил Крокодайл, не скрывая заинтересованности по поводу его внешнего вида. Он встал с кушетки, которая больше напоминала стул-переросток в сравнении с его массивной фигурой. Михоук вздрогнул, фибрами кожи почувствовав это движение неподалеку от себя. Сначала он учуял дуновение сожженных табачных листьев и личный, ни с чем не сравнимый аромат другого мужчины, и только потом услышал его размеренный неторопливый шаг. Ему стало не до испорченных бумаг, все еще сжимаемых его рукой. Михоуку сделалось нестерпимо душно и захотелось покинуть резко отяжелевшее пространство палатки. Мечник развернулся и, с тихим шорохом бросив бумаги на пол, зашагал к выходу, но Крокодайл был быстрее. Он, настигнув его с помощью песочного вихря, ощутимо крепко схватил за руку и, используя плоскость крюка, приподнял его голову за подбородок, заставляя посмотреть на себя. Крокодайл не был удивлен черной неровной щетине, покрывавшей его щеки. Это было логично, закономерно. Михоук поднял на него не совсем ясный взгляд янтарных округлых радужек, несколько раз моргнул, а в следующий миг нахмурился, зашипел совсем как разозленный кот, отбросил его руку и, не дав ему опомниться, буквально выскочил из шуршащего прохода. Крокодайл с сверкающим блеском в глазах посмотрел вслед уходящему, еще более утомленному мечнику. Ему стало до жути интересно, что же с ним случилось за эту (бессонную для него самого) неделю. Поэтому он решил докурить еще не остывшую сигару и отправиться к Михоуку. ~ Безмятежный Багги, благополучно решающий дела в Доставке Багги на свежем вечернем воздухе, неподвижно обомлел, когда увидел перепачканного засохшей грязью и листвой Михоука. Он не видел его целую неделю и только сегодня думал, что что-то давно он не возвращается. Посмотрев на него чуть внимательнее, он понял, что с мечником что-то не так. Не то походка, не то несвойственная ему неопрятность. Но ему было не так интересно, как Крокодайлу, поэтому Багги преспокойно и очень тихо ретировался, оставшись абсолютно незамеченным. Пусть они сами разбираются. А ему - прекрасному Йонко - и так забот хватает. Тем временем будто бы затуманенный Михоук добрался до своей палатки, кое-как стянул со спины Йору, приставил ее к плотному брезенту-стене, сбросил пальто, стащил сапоги и буквально рухнул на кровать. В его остаточном сознании пульсировало, что ему нужно обработать клинок, снять эти грязные одежды... но титаническая, ноющая во всем его существе усталость не дала этого сделать. Он еще удобнее расположился в чистой постели, приткнулся носом к мягкой подушке, вдохнул запах, похожий на тот, что он ощущал в палатке Крокодайла, и прикрыл глаза. Его сознание погрузилось в беспокойный кратковременный сон. Ему снилось непонятное, несуразное месиво, которое его мозг попросту отказывался воспринимать. И буквально через несколько минут Михоук с вскриком подскочил, сбил шляпу с пером и обнажил небольшие, черные с белым пушком кошачьи ушки. Но Михоук об этом и не подозревал. Его сердце испуганно колотилось, холодный пот скатывался с бледного лица и одетого тела. Потом его глаза заволокло мутной пеленой, накатила тошнота, пробил озноб. Он обессиленно "спрятался" под одеялом, лег на бок и в неведомом ему инстинктивном порыве сгреб все подушки, скомкал их вокруг дрожащего тела и устало затих, прикрыв глаза. Но вскоре его обоняние стало чуть острее. Теперь он отчетливо чувствовал нотки бергамота, масла гвоздики и сандала, аромат его кожи с терпкой сухостью и знакомым теплом... он ощутил его запах. Тело Михоука начало "разгораться", привычно подрагивать, открыто молить о том, чтобы к нему прикоснулись. Он обхватил себя руками, сжался в беспомощный комочек, пытаясь пережить такое внезапно сильное желание. Но его бедра продолжали безжалостно тереться друг о друга, постоянно напоминать о том, чего ему безвозвратно хотелось. Внезапно он услышал знакомые до дрожи шаги и приоткрыл помутневшие глаза. Михоук узнал их. Он узнавал их из тысячи. Проем с тихим шорохом открылся, впуская небольшой песчаный вихрь. Мужчина принюхался, ощутил запах сухости и солнца, пряности и терпкости. Затем почувствовал уверенную, усеянную кольцами руку на своей голове. Его обдало выжженным табаком. Михоук наконец посмотрел на него. Крокодайл улыбался. Его глаза ярко светились в полумраке внушительной фигуры. - Что это у нас такое? - Мягко спросил он и погладил его пушистые ушки. Тело Михоука пронзило волной удовольствия, усиленно задрожавшего внизу живота. Он почувствовал, как отчаяннее запульсировал его скованный пах. Изо рта Михоука были слышны лишь тяжелые вздохи. Он ничего не мог сказать. Крокодайл оглядел его укрытое тело, скрытые бугры подушек и не, удержавшись, откинул одеяло. Михоук вздрогнул от обдавшего его прохладного воздуха и неуверенно глянул на него. Глядя на подрагивающего мечника, Крокодайл прошелся холодным крюком по его придавленному взмокшей одеждой телу. И вызвал у него приятное головокружение и трепетную дрожь. Мужчина погладил его колючую щеку и широко ухмыльнулся. Вид потерянного, возбужденного Михоука ему определенно импонировал. Мечник выглядел красиво с раскрасневшейся кожей и этими милыми ушами. Его несомненно интересовало, откуда они взялись, но не прямо сейчас. Крокодайл откинул подушки и перевернул его на спину. Михоук неосознанно выгнулся в пояснице, согнул ноги в коленях, весь подсобрался, глянул на него немного испуганно, но в тоже время с молчаливой мольбой. Мужчина почесал за мягкими ушами, ощутимо потрепал по голове и, вдоволь насладившись его тяжелым дыханием и еще большим нетерпением, сел на кровать и с легкостью усадил его к себе на колени. Михоук неосознанно приткнулся к его шее и вцепился дрожащими руками в плотную ткань жилетки. Крокодайл хохотнул и погладил его вытянутую, напряженную как струну спину. Крупные пальцы почувствовали крепкие натренированные мышцы и упругость кожи. Теперь его тело не было мокрым, и старшему мужчине это несомненно нравилось. Он погладил его еще немного и сместил ладонь на одну из его ягодиц. Михоук шумно выдохнул, своим обжигающим дыханием вызвав у него приятную дрожь. Крокодайл почувствовал, как в нем самом просыпается желание, как покалывающий напряженный жар поднимается от низа живота к позвоночнику, какими тесными становятся брюки. Михоук укусил его за шею, вкушая привкус соли и естественный аромат кожи вперемешку с одеколоном. Крепкие пальцы Крокодайла проникли в штаны... и не наткнулись на то, что ожидали ощутить. Его промежность была абсолютно плоской. "Совсем, как у женщины," - подумал он про себя и просунул пальцы дальше. Михоук крепкой хваткой зубов вцепился в его жесткую кожу и трепетно всхлипнул. Его мозг затуманился еще более плотной пеленой желания. Крокодайл не был против причинения любовной боли. Напротив, она придавала этому моменту особый шарм, разжигала еще большее желание, была подтверждением неоспоримого возбуждения. Крокодайл сместил руку на его спину и внезапно почувствовал, как что-то вьется и мечется под его рубашкой. Что-то, смутно напоминающее хвост. Мужчина не совсем любезно спихнул его на кровать и, быстро расправившись с его одеждой, уставился на покачивающийся за его спиной черно-белый пушистый кошачий хвост. А потом перевел взгляд на его промежность. Влажные трепещущие складки и сочащееся мутноватой жидкостью отверстие. Крокодайл прикоснулся, безжалостно потер металлом крюка эту плоть, заставил Михоука вздрогнуть и издать стон от обжигающе пронизывающего холода. Затем так же безжалостно убрал крюк, завершая эту короткую, но приятную для Михоука стимуляцию. - П..пожалуйста..., - всхлипнул мечник и схватил его за здоровую руку своей вспотевшей ладонью. Он не осознавал, что его уже раздели и видели во всей красе. Он не понимал, чего он просит. Но он явно ощущал, как "горит" его тело и пульсируют новые для него внутренние и наружные органы. - Что-что? - Крокодайл нагнулся к его красному лицу и зашептал на ухо, - повтори погромче. Михоук казалось, покраснел еще сильнее. - Я... я... хочу... тебя... А затем прижал его ладонь к своей "пылающей" плоти. Из его рта вырвался громкий долгожданный стон, который вызвал дрожь в крупном теле Крокодайла и побудил его проникнуть несколькими пальцами внутрь. - Ты такой податливый и мокрый, - заметно охрипший шепот заставил глаза Михоука заслезиться от усиленного удовольствия. Ему безвозвратно хотелось большего. Крокодайл задвигал пальцами, намереваясь создать еще больше этой липкой теплой жидкости. Михоук обнял его обеими руками и снова сомкнул зубы на его шее. Теперь Крокодайл был "отмечен" с двух сторон. Меж тем пушистый хвост будто зажил собственной жизнью - обвился вокруг жилистого запястья здоровой руки и зафиксировал его в одном положении. Губы Крокодайла исказились в широкой ухмылке, а потом нашли потрескавшиеся, пересохшие губы Михоука и впились в них с редким для него голодом. Пальцы задвигались в быстром темпе, периодически попадая по приятной для Михоука точке, схожей с его простатой. Мечник без стеснения извивался под его массивным телом, стонал в грубом, приятном им обоим поцелуе. Но вскоре его ладони еще сильнее вцепились в дорогую ткань и порвали жилетку по еле заметному продольному шву. Крокодайл понял, что этот элемент одежды окажется в мусорном ведре. Он оторвался от его горящих губ и взглянул на дрожащий хвост. - Я забыл, что ты недавно говорил? - Поинтересовался мужчина и еще несколько раз ткнул в эту точку внутри него. Михоук разразился серией громких стонов и, дрожа от нетерпения, пробормотал, - Хочу тебя... внутри себя... Крок... Крокодайл почувствовал, как "треснула" его выдержка. Он подцепил его хвост крюком, снял со своего запястья, вызвав жалобный всхлип от Михоука, одним движением вытащил пальцы и вытер их о простынь. Михоук изнывал от пустоты и дрожал от нетерпения. Крокодайл поднялся на ноги, чувствуя и слыша, как хрустнули его колени. Мечник повел кошачьими ушками в сторону громкого звука и затих, внимательно глядя на мужчину. Его подернутые мутной пеленой глаза во всю изучали знакомые изгибы и впадины, жадно пожирали перекаты крупных мышц. И когда Крокодайл почти разделся, Михоук подполз к нему и ткнулся головой в его голое бедро. Ему не терпелось. Старший мужчина машинально погладил его, задев дрожащие ушки. Мечник разомлел еще сильнее. Не сдержав легкой улыбки, Крокодайл толкнул его на кровать. Михоук, повинуясь инстинктам, распластался посреди растрепанной постели, готовый ощутить его внутри. - Не знаю, где ты это подцепил, - Крокодайл склонился над его трепещущим телом, потрепал по мокрым волосам и наклонился к кошачьему уху, - но мне нравится этот эффект. Затем выпрямился, раздвинул его ноги чуть шире, приткнулся головкой члена к его пульсирующему мокрому лону и, глядя в блеклый янтарь его глаз, не спеша погрузился внутрь. Михоук вцепился в скомканные простыни и взвыл от удовольствия. Его глаза неосознанно закрылись. Массивный в объеме член растянул его до приятной, немного болезненной тяжести. Крокодайл не смог сдержать судорожного вздоха. Эти стенки так приятно его сжимали, что даже двигаться не хотелось. Но Михоук не дал ему такой роскоши. Он нетерпеливо, несколько неуклюже задвигался навстречу. И мужчина не выдержал - поддался его дрожащим толчкам своими глубокими мощными движениями. Ему хотелось укусить, отметить, но он попросту не мог отвести сосредоточенного довольного взгляда от его покрасневшего лица. Кровать яростно двигалась, скреблась о дощатый пол, создавала яростный грохот и дополняла общую громкость обоих мужчин. Багги тем временем впопыхах искал успокоительное, на уши поставил всю свою команду и команду Альвиды. Но Альвида не растерялась - треснула его пару раз, и пострадавший от стресса Багги вырубился. Хвост Михоука извивался и дрожал под его телом, ушки дергались при каждом толчке. Из щелочек его закрытых глаз стремительно полились слезы, когда член Крокодайла с размаху таранил это чувствительное место. Его крик наслаждения был почти оглушительным. Старший мужчина на мгновение склонился над ним, сгреб в тиски и, преодолевая боль в спине, сел на кровати. Мечник усиленно затрясся, когда удобно расположился на пульсирующем, внушительном члене. Михоук почувствовал себя еще лучше. Он схватился за него, что есть сил, вцепливаясь крепкой хваткой. Этот член проник еще глубже. Крокодайл, обнимая его за талию здоровой рукой и придерживая крюком, начал использовать исключительно для собственного удовольствия. Он брал его грубо, сильно, с каждым толчком чувствуя еще более близкое завершение. Но и Михоук не мог не двигаться навстречу. С него лились ручейки пота, а тело горело, как в лихорадке. Стоны превратились в громкие звуки, напоминающие хрипы, которые разбавлялись ритмичными хлопками двух пар бедер. Вскоре он прильнул к приоткрытым губам Крокодайла в жадном поцелуе, прижался, что было сил, и содрогнулся от яркого затмевающего зрение оргазма. Его упругие стенки плотно и приятно сжались. Хвост скрутился, а потом безвольно повис. Старший мужчина стиснув его покрепче сделал еще несколько порывистых рывков и, засев глубоко внутри, наполнил его тягучей теплой тяжестью. По его собственному телу разлилась сладкая, расслабляющая истома. Михоук обмяк в его руках, положив голову на его грудь. Крокодайл легонько погладил его и через пару минут снял со своего тела. Михоук свернулся калачиком и заснул. Его тихие посапывания и рокотание, похожее на мурчание, вызвали у мужчины мягкую улыбку. Еще никогда теплокровные не вызывали у него чувства, похожего на умиление. Он потрогал его ушки и начал одеваться. Когда безупречный (если не считать испорченной жилетки) Крокодайл стоял перед зеркалом, поправляя воротник рубашки, ему показалось что мечник замерзает. Он улыбнулся еще раз. Вскоре Михоук был укутан теплым пледом в скромной тишине. ~ Михоук разлепил слипшиеся веки. Его глаза немного резало от света ламп. Желудок скрутило от голода и жажды. Проморгавшись, он сел на скомканной кровати и схватился за пронзенную болью поясницу. Затем мечник огляделся. Как он сюда попал? Он ведь был на необитаемом острове, на который попал из-за пехотинцев. Михоук вспомнил о странном животном, укусившем его за руку. Он вытащил руки из теплого пледа и досконально изучил их до самых плеч, но не увидел ни одной царапины или следа от укуса. Мечник не знал, сколько он там пробыл и каким образом оттуда выбрался. Должно быть, мышечная память и навыки привели его обратно. В место которое он пока не мог назвать своим домом. Подумав совсем немного, он вспомнил странную лихорадку, при которой его тело "горело" в возбуждении, кошачьи ушки, которых касалась тяжелая, уверенная рука и хвост, обвивающий крепкое, чужое запястье. Михоук покраснел, смутно припоминая, что к нему приходил Крокодайл. Стряхнув с себя невольную дрожь возможно правдивых воспоминаний об их близости, он потрогал голову. И ничего странного не обнаружил. Обычные волосы, требующие мытья. Затем он оглядел свое обнаженное тело. Видимых повреждений не было, укусов и засосов тоже. Может, ему все таки приснилось? Брезент палатки зашуршал, выпуская мужчину из его раздумий. - Что со мной было? - Тут же спросил Михоук, устремляя серьезный, яркий взгляд на Крокодайла. Чужие губы, занятые сигарой, изогнулись в довольной широкой улыбке. Выпустив клуб дыма он ответил, - Ты был милой кошечкой с ушками и хвостом, у которой началась течка. Глаза Михоука удивленно расширились. Если судить по воспоминаниям, то это могло быть правдой. Старший мужчина дошел до его кровати и сел на ее край. Его рука потянулась к голове мечника, но тот, глядя на него совершенно трезвыми глазами, быстро увернулся. - Я больше не кошка. Мне это не нужно. И что еще за течка? Крокодайл с ухмылкой опустил руку. Ему хотелось объяснить это с пристрастием, но Багги, резко влетевший в палатку, не позволил это сделать. Мужчины посмотрели на него в равной степени удивления и недовольства. Как он посмел ворваться к ним так беспринципно и нахально? Как он посмел прервать их важную дискуссию? - Я... я... т..требую моральную компенсацию!!! - Прокричал Багги и указал дрожащим пальцем сначала на Крокодайла, а потом и на Михоука. Его глаза горели бешенным сердитым огнем. Наверняка для своей команды, будь она тоже здесь, он выглядел бы ужасающим, поистине грозным и смелым капитаном. Но не для этих двоих. Они скорее устали от подобной напыщенности и мнимой смелости. Крокодайл лениво перевел взгляд на клоуна и спросил, выпуская в его сторону большую порцию дыма. - За что же ты ее просишь? Когда до Багги долетел белесый клуб дыма, он разразился удушливым кашлем, весь покраснел и чуть не сбежал, но поборол себя ради шанса заработать на их "оплошности". Он прокашлялся и, смотря на него самым свирепым выражением, на которое был способен, начал говорить срывающимся голосом. - Аааа... ты еще спрашиваешь?! Да вы меня своими воплями ч..чуть не убили! Ты и Михоук! В..вы оба мне должны пару тысяч! Нет! Миллион белли! Глаза Крокодайла округлились. Ничего себе запросы! С ухмылкой на лице и в глазах он повернулся к Михоуку. - Ну что напополам? Ты пятьсот и я пятьсот? Мечник тоже округлил глаза и хотел сказать, что платить не собирается, как разглядел в его глазах ничем не поддельный блеф. Он понял, что другой мужчина просто дурил их "компаньона". И он решил ему подыграть. - Конечно. Виноваты мы оба, - Михоук зыркнул на Багги, взгляд которого подернулся пеленой скорого богатства. Ох, глупый, глупый Багги. Бесплатный сыр есть только в мышеловке со смертоносным механизмом. Крокодайл одобрительно улыбнулся и, быстро превратившись в песчаный вихрь, двинулся на клоуна. От неожиданности тот грохнулся на пол и, крича от страха быть захваченным песком, разлетелся на фрагменты и вылетел из палатки. Смеясь, Крокодайл превратился в человека и вернулся на прежнее место. Этот ошарашенный, кривоватый от ужаса вид знатно его развеселил. Ему даже захотелось придумать какую-нибудь подлянку для этого неудавшегося богатея. Михоук удивился. Пугать кого-то из веселья определенно не в его стиле, но возможно в данной ситуации это было единственным выходом. Вдруг его желудок громко заурчал, прервав эту скромную "идиллию". Крокодайл посмотрел на мечника с легкой ухмылкой и понимающим взглядом. - Мой бедный котик, принести тебе рыбки? Михоук почувствовал, как дернулся его глаз. Его радужные оболочки вспыхнули еле уловимой и не слишком яркой злобой. Он понял, что это сказано не в серьёз и вряд ли повторится вновь. (Если только Крокодайл не хотел крупно поссориться.) - Рыба не сочетается с красным вином. Ее я есть не буду. Пока меня интересует не выбор блюда, а течка, которую ты ранее упоминал. Крокодайл протянул руку к его тумбочке и положил сигару в свою запасную пепельницу. Затем повернулся к Михоуку и бесстыдно потрогал его расслабленный член. Мечник сердито шлепнул его по руке. - Не переживай, трахаться пока не будем. Я имел ввиду что на этом месте была мокрая женская вагина, - от этих слов лицо Михоука зарделось красным и покрылось испариной стыда, и Крокодайл, глядя на это выражение, не мог не продолжить, - те влажные складки дрожали от прикосновений моего крюка, - мечник вздрогнул, огромная его часть отказывалась верить, - ты извивался на моем члене как шлюха, - с довольной но беззлобной ухмылкой произнес Крокодайл и внимательнее взглянул в его красивое, взбудораженное, потрясенное лицо. Михоук был поражен серьезностью сказанных слов. А если вспомнить кричащего, злобного Багги, то в их правдивости можно почти не сомневаться. Почти - ключевое слово. - Крик и недовольство Багги были убедительны, но без должных доказательств твои слова ничего не значат, - твердо отчеканил Михоук. Крокодайл изогнул бровь. Доказательства - вещь хорошая и нужная. Он окинул измятую кровать внимательным взглядом и заметил черно-белые короткие и тонкие волоски, которые явно не принадлежали Михоуку. Мужчина протянул руку, схватил их со скомканного одеяла и показал мечнику. - У тебя были кошачьи уши и хвост, а это, - он вложил шерсть в его ладонь, - их остатки. Доказать, что у тебя была вагина, можешь ты сам, - и посмотрел на него с выразительной многозначительностью. Михоук недоуменно хлопнул глазами. Смутно ему показалось, что он намекает на... - Тебе не кажется. Я предложил именно потрахаться, - Крокодайл ответил с довольным, но при этом абсолютно серьезным лицом. Мечник удивился и никак не мог понять связи между этими действиями. Старший мужчина вздохнул. - Ты сможешь сравнить свои ощущения тогда и сейчас. И сделать соответствующие выводы. Михоук приложил пальцы к подбородку и задумался над этим вариантом. Крокодайл в это время разжёг сигару и успел пригубить ее пару раз. Как только до Михоука долетел пахучий терпкий дым вкупе с знакомым одеколоном, он содрогнулся от резкого возбуждения. Крокодайл, заметив явные перемены в его состоянии, вновь положил сигару, но не успел опомниться, как мечник опрокинул его на кровать и забрался сверху. Уже знакомое по очертаниям, дрожащее от желания лоно прижалось к промежности старшего мужчины. Ушки и хвост заняли будто бы привычное место. Крокодайл понял, что Багги умертвит их своими воплями и прошениями о деньгах. Но это не могло испортить красочность момента, который он (на самом деле) желал пережить снова.