По.....й герой

Хансоль вздохнул, когда входная дверь громко хлопнула. Хансоль тяжело вздохнул, когда через Джихуна выяснилось, что от них Сынкван всё-таки поехал в клуб. Хансоль очень тяжело вздохнул, когда узнал, что в клуб его парень отправился с Сунёном. Нет, у Вернона не было абсолютно никаких проблем, что его парень, его милый и энергичный Квани, отдыхает отдельно от него. Он не чувствовал недоверия по отношению к своему партнёру и единственное о чём он просил, это быть на связи. Просто сегодня весь день пошёл наперекосяк и, держась на морально-волевых, чтобы не уронить на кого-нибудь кирпич, Хансоль мечтал о вечере кино в обнимку с периодическими поцелуями. Однако с Сынкваном он встретился на пороге квартиры, когда тот уже завязывал шнурки на парадно-выходных ботиночках. Чхве признаёт, что был немного не прав, начав с порога разбрасываться недовольствами, но его тоже можно понять. Квани даже не написал ему, что куда-то собирается! Они никогда не контролировали друг друга, но скинуть хотя бы с кем и куда ты собираешься — базовая безопасность. Именно это имел в виду Соль, когда выговаривал своему парню недовольства за чересчур откровенный внешний вид, безответственность и вообще «Может тогда расстанемся, если тебе всё равно?». Тема расставания была для них обоих больной, так что Сынкван обиженно фыркнул и громко хлопнул дверью. После ссор обычно именно Бу первым возвращался к Хансолю, начинал ластиться так, что у Чхве сжималось сердце и он был готов извиниться за всё на свете. В этот раз он тоже рассчитывал, что Сынкван передумает и через несколько минут вернётся, но даже через полчаса он не объявился. Подступающую тревогу прервали сообщения от Джихун-хёна. « Злющий Сынкван у нас. Готов доплатить, чтобы ты его забрал обратно » Хорошо, по крайней мере его расстроенного мальчика не пустят пойти топиться. Однажды Хансоль уже вылавливал своего парня из реки Хан, больше не хотелось. « А. Отбой. Они уехали » С кем и куда, Хансоль спросить не успел. Хён сам ответил на незаданный вопрос. « Они с Сунёном поехали в Ригодон. Как доедут — скину геотег » И вот это уже была катастрофа. Вообще Сунён-хён не был плохим. В конце концов, Джихун достаточно разборчив в людях и не стал бы столько лет встречаться с нехорошим человеком. Сунён классный, круто танцует и всегда рад помочь, но есть у него один существенный недостаток. Он немного отбитый. У него нет абсолютно никаких фильтров и тормозов. Если он начинает пить, то не останавливается, пока его не начнёт рвать. Ну, или пока Джихун не заблокирует карточку. И выбор его, как правило, падает на самые гадкие гей-клубы Сеула. Как будто из всего разнообразия Итэвона тот вечно выбирал те, где контингент самый сомнительный, драг-квин выглядят хуже всего, а алкоголь разбавляют водой из-под крана. Беспокойство вызывала не только тяга Сунёна к приключениям, но и энтузиазм Сынквана, который подвыпивший становился вдвойне активным около лучшего друга и был готов на любую авантюру (особенно на спор). В отличие от Квана, Сунён прекрасно осознавал отсутствие своего самоконтроля. А в отличие от Вернона, Джихун был слишком ленивым, чтобы обзванивать всех общих знакомых в поисках своего парня. Поэтому они договорились, что, отправляясь в загул, Сунён не снимает с себя умные часы, чтобы в случае чего Хун-хён смог отследить его геолокацию и забрать его. Прямо как загулявшего, но домашнего котика. Удобно, но свободолюбивый Сынкван никогда бы на такое согласился и скорее бы отгрыз себе руку с часами, чем позволил Хансолю за собой следить. В клуб он отправился не сразу. Всё-таки хоть кто-то из них должен был провести вечер хорошо. За два часа, которые прошли между ссорой и очередным сообщением Хуни-хёна (он убьет Хансоля, если узнает, как записан в его контактах), Вернон успел сходить в душ, перекусить и посмотреть пару серий аниме. После отмашки Джихуна он быстро оделся, схватил телефон с бумажником и выскочил в темноту подъезда. В лифте Хансоль придирчиво себя рассматривал и недовольно морщил нос. Чтобы не привлекать лишнее внимание выпивших в клубе людей и охранников, пришлось нацепить какие-то модные шмотки Сынквана. Только если его парень выглядел в этом крышесносно, то Соль чувствовал себя нелепо. Большие черные худи куда привычнее яркой рубашки в горох с вырезом до пупка. Но всё-таки, ему надо было найти в клубе двух человек до того, как громилы со входа его выкинут. Пришлось мимикрировать под местных. К приятному удивлению Вернона, клуб выглядел не так плохо, как он ожидал. Ну, то есть блюющие у входа девушки и лобызающиеся парочки не самое приятное зрелище, но в целом заведение выглядело прилично. Дурацкие искусственные пальмы у входа и стиль вывески уже намекали на тематику. Гавайские ожерелья из цветов на шее охраны только подтвердили догадку. Что же, похоже, он попал на пляжную вечеринку без песка и моря. Внутри Хансоля сразу подхватила под руки милая хостес и потащила прямо к бару, щебеча что-то о бесплатном коктейле для гостей в костюмах. Он хотел было отбиться от бойкой девушки, но с бара было бы лучше видно весь зал и он смог бы поскорее найти двух конкретных тусовщиков. Уже потягивая у барной стойки воду, парень осмотрелся. Музыка играла очень специфичная, но людям нравилось. Ритмичный рэп, напоминающий ямайские мотивы, на непонятном языке. Почти все были одеты так, будто за дверью клуба их ждет не заплёванный асфальт в окурках, а белый песок с теплым шумящим морем. Глаз зацепился за активность в углу зала. У стойки с софитами собрался небольшой круг из людей, которые свистели и улюлюкали. Чуйка никогда не подводила Хансоля, так что он двинулся туда. Признаться честно, увиденное удивило его даже больше, чем он ожидал. В центре круга стоял Сынкван, который твёркал своей задницей. Своей пухлой, потрясающей и принадлежащей только Хансолю задницей. Рядом с ним на коленях сидел Сунён и, по старым традициям вог-балов, щёлкал пальцами в воздухе, очевидно одобрял происходящее. Стоящая вокруг кучка состояла исключительно из парней и улюлюкала, пытаясь шлёпнуть горе-танцора. Сам Сынкван светился от количества внимания к своей персоне и с каждой строчкой трека распалялся сильнее, будто представляя себя в клипе Ники Минаж. Опять же, Хансоль абсолютно не ревнивый. Хансоль уважает своего парня. Но также Хансоль уважает свою гордость. Поэтому он не стал лезть на уродливого качка, который пытался облапать его парня, или забирать Квани прямо посреди трека. Диве Бу нужно внимание, которое он не смог получить от своего парня последнюю неделю. И кто Вернон такой, чтобы мешать своей звёздочке сиять. Он дождался конца представления, когда Бу шутливо поклонился публике и уже собирался своей неустойчивой походкой продефилировать к бару, схватил за руку сначала его, потом Сунёна, и потащил их к выходу. Сначала парни сопротивлялись, но трезвый Хансоль был очевидно сильнее. Ну и ладно, они и сами уже собирались домой. Уже на улице Сунён грузно приземлился на грязный асфальт и втянул поглубже ночной воздух. Он снова перебрал. Сынкван же демонстративно вздыхал так, чтобы Вернон точно уловил его недовольство и обратил на него внимание. Квон не был мастаком в чужих отношениях, но это всё выглядело как начало очередного скандала. Он грустно застонал и запустил руки в свои чёрные (надолго ли?) волосы. Слушать чужие разборки не хотелось совсем. — Хён, — Хансоль вызывал машину через приложение, — другой Хён просил передать тебе, что устал искать тебя по притонам и попросил тебя отправить домой на такси. В ответ на это Сунён флегматично пожал плечами и закурил. Залитый алкоголем организм требовал мягкую постельку, сон и Джихуна. Пусть и придётся перед этим получить по шее. — А с тобой мы поговорим с утра, — ткнул Вернон в Сынквана. — А с тобой я не буду говорить ни с утра, ни днём, ни вечером, — передразнил его Бу. Кажется, он до сих пор зол. По дороге в клуб, Вернон искренне был недоволен и планировал выговорить в лицо своему несносному парню всё, что он думает про его эгоизм и повторить то, что было сказано вечером. Как жаль, что он был до беспамятства влюблён и прощал любви всей своей жизни всё на свете. Со злым и обиженным Сынкваном было просто, но неприятно разговаривать. Можно не задавать никаких вопросов, рано или поздно он сам начнёт подробно рассказывать, где именно ты поступил нехорошо. В разговорах через рот Чхве Хансоль был просто отвратителен, так что это было в каком-то смысле удобно. Приходилось, правда, выслушать пару ласковых, но по сравнению со спокойным Сынкваном это были мелочи. Он заговорил ровно через минуту. — Ты! Вот ты! Да какое ты вообще имеешь право решать, где мне быть? — Квани кричал, Хансоль осторожно осмотрелся по сторонам на наличие свидетелей — не очень хотелось, чтобы из забрали в полицию за нарушение общественного порядка. — Ты же со мной расставаться собирался, вот и собирайся от меня подальше. А вот тут поподробнее. — Чего? — А вот не надо из себя дурачка строить. Ты же сам проговорился вечером. Думал тихо уйти, а язык не удержал за зубами. На глазах Бу блеснули слёзы, а Сунён прикидывал сколько раз надо удариться о бордюр чтоб насмерть. — Давай я вам немножко помогу, — вклинился с объяснениями Квон, — иначе он будет говорить до утра и так ничего не скажет. Тебя всю неделю не было дома по вечерам, ты постил истории с какими-то левыми людьми и не замечал, что нашему Сынквани, прекрати реветь, плохо. Он обиделся и решил, что ты хочешь его бросить, но не можешь из жалости. Всё так? Бу насуплено кивнул. Сердце Хансоля разбилось. Он снова сделал больно Бу Сынквану. Снова заставил сомневаться в них. Господи какое же он… — Чудовище. Квани, прости, я такое эгоистичное чудовище. Да я же, — Чхве полез в телефон, — да я же на работе просто дополнительные часы брал. Чтобы подарок на годовщину тебе сделать. Он протянул своему парню свой рабочий график за последнюю неделю, где красными клеточками переработок были выделены все дни недели с пяти до восьми. Глаза напротив сверкнули нежностью, которая утекла вместе со слезами вниз по щеке. Хансоль притянул его к себе. — Ну же, Бу, ты же знаешь, что я не умею быть многозадачным и могу забывать рассказывать о новостях. Прости меня, маленький, я очень виноват. Никакие деньги не стоят твоих слёз. Но и я не телепат и не пойму, пока ты мне не скажешь, что что-то происходит. Сынкван понятливо кивнул и уткнулся носом куда-то в хансолево плечо. — Обещай, что если захочешь расстаться, то скажешь это сразу. — Обещаю, что никогда этого не захочу. На фоне послышался звук очищения желудка. «Господи, неужели мы с Джихуном тоже были такие противные?», — подумал Сунён вытирая рот. Утром он будет рассказывать своему парню, что стошнило его не из-за текилы, а слащавости друзей.