Sasuhina supremacy. Сборник.

      Саске никогда бы не подумал, что эта девушка способна свести его с ума.       Ох. Гладкая пятка тыкает в его оголённую и потную грудь, а Хината шаловливо облизывает губы и ухмыляется. Саске сглатывает нервно, он нервничает. Он мог бы призвать Сусаноо, поставить на место эту сучку. Но… — Сучка здесь ты, Учиха, — её голос звучит льдом в ушах, проносится сквозь мозг разрядами, и Саске выдыхает.       Саске хочет кончить, но Хината не торопится удовлетворять его, упивается связанным телом. Мужчина смотрит на неё снизу вверх, видит намокшие трусики, большие груди с торчащими тёмными сосочками и хочет припасть к ним губами. Его фантазии безудержны, как и желание Хинаты поиздеваться ещё. Накрашенные губы изгибаются в издевательской ухмылке, а Саске чувствует почти мазохистское удовольствие, стоит аккуратной ручке с длинными ногтями коснуться его напряжённого ствола. Хината почти до боли сжимает член, водит ладонью вверх-вниз, срывает с губ Учихи тихие вздохи. — Бьюсь об заклад, никто не знает, что ты можешь быть таким. Вечно хладнокровный Учиха Саске, — она тихо смеётся и садится на мужчину. — Так стонешь подо мной, неужели так сильно хочется засадить? — Заткнись… — Саске грозно рычит, на что Хината лишь фыркает и оттягивает трусики, чтобы потереться влажным влагалищем о напряжённую красную головку члена.       Саске приподнимает бёдра, чтобы наконец ощутить эту мягкость, эту тесноту и кончить в Хинату, чтобы она кричала, но у девушки другие планы. Отстраняется и ловит разочарованный взгляд глаз. Её не волнует злость Саске, потому что он никогда не сделает больно и сам желает их маленькой игры. Хинате радостно иметь власть над таким мужчиной, способного в одиночку противостоять пятерым каге. Холодный, но вместе с этим горячий, он удовлетворяет Хинату, и ей этого более, чем достаточно.       В его одинокой квартирке — их небольшом убежище — они встречаются каждую неделю. От Саске пахнет грязью, кровью (не его), и этими блядскими духами любимой жёнушки. Хината — плохая девочка и ей глубоко плевать на моральные устои, что у этого Учиха, вроде как, есть дочь и жена, что работает днями напролёт и видит мужа в лучшем случае раз в полгода. Хината иногда тихо смеётся, представляя вытянувшееся лицо Сакуры и зелёные глаза в ужасе, если узнает куда сбегает муж и кому греет постель.       Против Хинаты никто не пойдёт. Самые любопытные будут просто заткнуты могуществом её клана. Самые смелые будут гнить в тюрьме, потому что никто и никогда не должен ей перечить.       Саске послушный в рамках их небольшой шалости, сопротивляется слишком жалко для человека, способного одним взглядом заиметь над Хинатой власть. Ей нравится такой Учиха — послушный, грозный, горячий, а его член приносит невероятное удовольствие.       Саске чувствует себя напряжённым до предела, словно натянут на распятии. Хината — его мессия в постоянной борьбе. Она вгрызается в него зубами до крови около венки, где бьётся кровь, плевать, что могут увидеть. Саске надеется, что она оставит побольше следов и его надежды исполняются. Хината щипает за соски, всасывает кожу на груди и спускается ниже — к животу, а затем к напряжённому члену. Губами обхватывает головку, оставляя след помады на нежной коже, вбирает глубоко, лучше, чем шлюха, горячее, чем кто-либо ещё на его памяти, и Саске толкается в послушную тесноту. Горячий язык вытворяет невероятные вещи. Кончик языка водит по головке, щёки всасывают сильнее, зубки нежно царапают, и Саске кончает. — Плохо держишься, — Хината выплёвывает сперму и глядит на всё ещё стоящий член. — Ты такой…       Саске после оглушительного оргазма сквозь пелену смотрит на улыбку Хинаты. Она у неё в этот раз не издевательская, а необычайно нежная. — Ох, ты самый лучший, Саске. Надеюсь, мы сможем видеться почаще. Одного раза тебе явно недостаточно.       Учиха тихо хмыкает, глядя на то, как Хината стягивает с себя кружево. Гладкий лобок, живот с еле видимым прессом, сильные бёдра, между которых Саске не раз задыхался, вылизывая клитор. Она, подобно хищнице, медленно приближается к его лицу, касается губами век, носа, останавливается у рта и отстраняется. Саске сжимает зубы.       Хината никогда не целует, занимается с ним сексом — развратным, грубым, редко — нежным, стонет над ним, под ним, на столе, на кровати, около стены, в ванной, у входной двери, если они не чувствуют друг друга больше, чем месяц, но никогда не касается своими губами его губ. Будто боится чего-то, будто его губы — это край их неоднозначных отношений. Саске нравится, что Хината не навязывается и, ками свидетель, она соблазнила его.       Его член никогда так не стоял, никогда прежде женщина не держала его на коротком поводке — и буквально, и фигурально. К Сакуре он возвращается ради еле видимого долга, и то если повезёт вспомнить. Сакура приторная, тихо стонет, сдерживает крики, Хината не такая — она упивается собственным удовольствием и показывает это всем видом. Почти кричит от члена внутри, не сдерживается в высказываниях и просит больше.       Если не хочет секса — она просто не приходит, а Саске, обнаружив пустоту, как мальчонка бежит к её ногам, как собака просится в тёплые объятия хозяйки. Хината принимает его, и они всю ночь напролёт болтают о, что за бред, о звёздах. Она смотрит на луну, будто готова улететь туда прямо сейчас, и в эти моменты становится от Саске всё дальше.       Только во время секса она рядом, её разум, её тело — всё его, Учихи Саске.       Саске смотрит как член медленно пропадает в, кружащей голову, тесноте, и Хината дрожит. Узкая, и Саске протяжно стонет, когда девушка приподнимается и с громким шлепком насаживается грубее, быстрее, позволяет себе закричать. Она двигается быстро и уверенно, доводя мужчину до исступления, Саске рычит от того, что не может двинуться, но Хината холодным взглядом говорит не рыпаться.       Маленькие ручки смыкаются на его шее, и Саске чувствует, как ему перекрывают воздух. Боль, неспособность дышать, до одури развратное и узкое влагалище, он не выдерживает долго и кончает. Саске откашливается, а Хината устало ложится на взмокшую грудь. — Фу-у-ух, — она приподнимается и откидывает пряди длинных волос, член выскальзывает из неё, и Саске сглатывает скопившуюся слюну, когда Хината вводит пальчики в собственное лоно, чтобы дать сперме вытечь. — Я не кончила, — с досадой говорит девушка. — Иди сюда, — Саске чуть улыбается, и Хината с удовольствием садится на лицо мужчины, позволяя языку обвести её влагалище.       Она хватается за изголовье кровати и встаёт на колени, чтобы удобнее насаживаться на блуждающий язык. Саске втягивает набухший клитор, срывая с Хинаты крики, а оргазм быстро настигает её, она дрожит, а тянущая нега мигом обволакивает уставшее тело.       Учиха освобождается от верёвок, когда Хината устало садится на кровать и вытирает маленьким полотенцем пот.       Саске призывает Сусаноо, чтобы уложить Хинату рядом с собой, она хочет разозлиться, но подушка оказывается сильнее и лишь фыркает, чтобы уткнуться во влажную от пота грудь и уснуть. — Только в этот раз.       Саске тихо хмыкает.       И ему ничто не мешает сделать эту девушку ближе к себе.