Последний уровень

Лифт с мужчиной с грохотом двинулся вниз. «Не знаю, встретимся ли мы позже, но я уверен, что ты справишься» — продолжил в голове Банбан. Сейчас всё, что оставалось делать, это проводить лифт взглядом и вернуться к делу. Или, скорее, к беде, возникшей так внезапно, что никто не успел спастись. Хотя… Нескольких, как показалось парню, не было в рядах этой «армии». — Я не вижу Стингера, шерифа и Селин, — заключил он. — О, не беспокойся, они в порядке, — хмыкнул Дададу и заложил руки за спину. — Улитка умерла в камере шерифа, а его самого забрали на игрушки Шалуны. Стингер… Думаю ему не повредит немного Гиваниума в мозг, верно? По крайней мере, все они успокоились… И, кстати, что насчёт нашего обеспокоенного родителя? — рот пиявки растянулся в самодовольную улыбку. — Думаешь, отправил его вниз, и значит, он теперь безопасности? — Я знаю, что делаю, — объект огрызнулся. — Не обязан отчитываться перед тобой за каждый свой шаг. — Почему ты так и не встал на мою сторону? В чем дело, друг? Разве друзья не нужны для того, чтобы помогать друг другу в трудную минуту? Разве это не твои слова? — Друзья не обязаны выполнять твои приказы. Если честно я сожалею, что когда-то считал тебя другом. — Значит, отвечать ты не будешь… — Заткнись, — в тусклом свете фиолетовых лучей показался оскал — Демон просыпался вновь. Дададу прекрасно знал, что сейчас творится у Адама в душе: он закипал от злобы. Что доктором, что монстром, он всегда старался быть спокойным. Хоть у доктора и не было отдельной тёмной стороны, безрассудно убивающей всех и вся, он также был опасен в гневе. Он тоже мог разрушить жизнь, голыми руками — парой простых движений пальцами по клавиатуре. Горе ждало тех, кому приходило это письмо: «В связи с нарушением правил таких-то определённый человек понижен до испытуемого и отправлен в корпус такой-то». До такого доходило, конечно, редко, но то, что вероятность отправиться на верную смерть грозила каждому рабочему в равной степени, довольно угнетало. Доктору всегда давались хорошо две вещи: решать конфликты и прятать от полиции остатки тел. Так вышло и в случае с Дададу. Заметив его стремительно ухудшающееся состояние, Усман сначала пытался говорить по-человечески и достучаться до создания. Иногда его терпение кончалось, и учёный говорил с ним на повышенных тонах или не говорил вообще — такое наказание он считал достаточным. Он думал, что дипломатия — наилучший способ решения проблемы, но поздно понял, что исправлять что-либо в прогнившей насквозь душе, проведшей годы взаперти — бесполезно. А потом доктор исчез, и на его месте появилось это. Теперь Банбану так и хотелось втереть этого чёрного подонка в землю и уничтожать до тех пор, пока от него не останется и мокрого места. «Я хочу причинить ему столько боли, сколько же он причинил каждому из нас. Я заставлю его страдать!» — голос в голове становился всё громче. Ярость перекрывала все остальные эмоции. Желание мести смешивалось с жаждой крови. Демон заглушал Усмана внутри и брал контроль над телом. Снова… Монстр схватился за голову и пошатнулся. Он знал, что если подавлять тёмную сторону, то превращение будет более болезненным. Но он не думал, что будет больно настолько. Точно кто-то ломал ему кости: по одной, медленно, начиная с фаланг пальцев и заканчивая черепной коробкой. Голова стала тяжелой, а вместо внешнего шума в ней поселился мерзкий гул, давящий на мозг. Взгляд помутнел, глаза стали белыми, а вены вздулись, будто собирались пробиться сквозь кожу. Дальше он не помнил. Очнулся лишь тогда, когда Демон насытился. Быстро оценив обстановку, Банбан вдруг заметил, что Дададу исчез. Жалкий трус, всегда прячется если найдётся монстр посильнее. Усман повернулся в сторону давно ушедшего лифта и опустился на колени. Сейчас не до поисков — нужно было восстановиться. К тому же он был уверен, что эта встреча была отнюдь не последней. Дададу сам его найдёт рано или поздно. *** Объект оглядел коридор и вновь ужаснулся самому себе — всюду, куда бы он ни посмотрел, лежали тела; на стенах темнели зеленоватые брызги гиваниума, а по полу растекалась огромная грязная лужа. Парень был уверен, что многие из них живы и ранены, но помогать не спешил. Они сами справятся. Мышцы болели, ясность взора вернулась, хотя меньше всего Банбан хотел увидеть то, что натворил. Он вытер лицо и посмотрел на ладони — абсолютно всё было запачкано их кровью. Его кровью. Кажется, стало жарко, потому что он почувствовал, что вспотел. — Блять, — выплюноть кровь оказалось единственным, на что хватило сил. — Эй, а можно ли без мата? — вечно недовольный Стингер появился неожиданно, но Банбан не среагировал бы, даже если силы были бы с ним. — Ты снова потерял над собой контроль? Красный лишь угрюмо кивнул головой. — Я знал, что так и будет. А ведь тебя предупреждали. — У меня не было выбора. Ты лучше скажи мне, как выбрался из ловушки? — Ах, так он рассказал тебе… Знаешь, Шалунов очень легко напугать. Достаточно просто включить свет. Дададу не следил за ними и они, как и подобает всем придуркам-помощникам, повесили одно из моих щупалец рядом с выключателем. Банбану хотелось посмеяться, но вышла лишь кривоватая улыбка. Он вдруг напрягся, когда услышал звук поднимающегося лифта. «Интересно, как далеко он ушёл? И сколько времени я провел в приступе, раз даже Флинн успел найти меня?.. » — пронеслось в голове, прежде чем Стингер, будто прочитав его мысли, спросил. — А где же твой молчаливый друг? — Я отправил его вниз, — сказал Усман, вставая с колен и направляясь к лифту. — Сказал ему заняться поисками, а сам решил задержать Дададу. — Тогда куда так торопишься теперь? — На помощь другу! — Удивительно… Ты настолько одержим человеческой поджелудочной, что… — Дело не в поджелудочной, — отрезал парень. — Я, Адам Усман, главный учёный этой компании, семь лет назад совершил ужасную ошибку. И теперь хочу её исправить. Он — тот, кто сможет помочь мне, а значит, мы должны действовать вместе. — Ничего себе, — в этот раз Стингер действительно удивился. — Я не думал, что когда-нибудь услышу и увижу настоящего Усмана вновь. Банбан больше не слушал бубнёж приятеля, вместо этого сосредоточившись на починке застрявшей платформы. И, надо сказать, ему удалось это довольно быстро — всего через несколько прокрученных винтов и проклятие. Заметив, что Стингер замолчал он улыбнулся, обнажив острые зубы и приглашающим жестом позвал медузу в лифт. Осталось совсем немного и они все смогут отдохнуть…