Последний уровень

Спуск вниз впервые оказался недолгим. И, хотя поездка прошла очень спокойно, Эйдена стошнило на пол, а в глазах поплыли тёмные круги. Скорее всего это случилось из-за пережитого стресса. Человеческий организм бил тревогу и требовал нормальной еды и покоя, но ни тем, ни другим мужчина, увы, не располагал. Он забил на собственное здоровье ещё тогда, когда понял, что находясь в этом здании он уже в шаге он смерти. Чем ниже он спускался, тем хуже ему становилось и тем меньше было надежды найти сына живым, но Эйден отгонял эти мысли как только мог. — Нельзя останавливаться, нельзя сдаваться. Только не теперь, — когда земля снова начала уплывать он облокотился на стену и потихоньку пошёл по тускло освещённому коридору. Обидней всего было то, что все, кто оказывался с ним рядом и предлагал свою помощь, рано или поздно либо умирали, либо предавали его. Но хуже всех действовал Стингер. Он, может, и не был так плох, как тот же Набнаб или Дададу, но его вечное угнетённое состояние постоянно омрачало обстановку и заставляло думать о худшем. «Мало того, что он также, как и все, пытался убить меня, так ещё и обвиняет меня во всех грехах при каждом удобном случае! Нет, ну хоть раз бы чем-то реально помог! Отправляет он меня каждый раз в свою Шизоляндию». — думал Эйден. — «Ему прям надо, чтобы я с ума сходил… Да тут всё кругом ведёт к тому, что скоро я поеду крышей! Даже сейчас нет ничего, кроме белых стен и плитки на полу. А, ну, и очередной огромной двери, которую я, конечно же, не открою без какой-нибудь головоломки! Конечно!» Эйден знал, что он прав. Его уже, кажется, мало что удивляло. Раздражение от однообразия переросло в скуку. Он прекрасно знал, что произойдёт в следующую минуту: он откроет эту чёртову дверь, за ней будет какой-то новый враг, потом кто-то ему поможет, потом они все извинятся и бросят его и… Всё повторится. Все они засыпали человека обещаниями, но ведь в итоге он снова остался один, как и в самом начале. Когда он наивно полагал, что может просто прийти, забрать ребёнка и уйти. Когда от него ничего не зависело и он действительно просто пойти домой. Когда он понимал, что он делает и почему. Сейчас же он уже не был уверен ни в чём. Ни в том, чем занимается, ни в том, будет ли у них возможность вернуться назад. Мысли в голове перемешались настолько, что даже пытаться задумываться о сути происходящего было трудно. Он уже не знал, как себя вести и поэтому просто делал то, что говорили другие. Точнее, другой… Мужчина вдруг остановился и оглянулся назад, вспомнив о просьбе Усмана. — «Он не сказал больше ничего… А как я найду хирурга? Да даже если и найду, то сомневаюсь, что меня станут слушать… Адам, как ты там сейчас? Если ты жив — возвращайся как можно скорее». Почему-то в последнее время наряду с беспокойством за сына появилось и беспокойство за Усмана. Это Эйден считал по меньшей мере странным, потому что не мог понять, почему его вообще волнует моральное и физическое состояние какого-то психованного мутанта. Их первый диалог, произошедший внезапно в комнате отдыха, оставил неизгладимое впечатление. После этого мужчина начал чувствовать какое-то странное волнение каждый раз, когда красный силуэт пропадал из его поля зрения. Тот разговор помог многое понять им обоим, да и сам Адам просто был единственным приятным существом, с которым хотелось разговаривать. Смит обычно предпочитал отмалчиваться, а Усман никогда не принуждал отвечать. Но за долгое время чувства скопились удушающим сгустком в горле и чужая инициатива выслушать оказалась как никогда необходима. Настолько необходима, что достаточным оказалось простое приглашение поболтать. Так вот и вышло, что обычно Эйден всех выслушивал, а в этот раз выслушали его. Он впервые за весь долгий путь смог рассказать и о страхе за сына, связанном с событиями последней недели (вроде столько, по его собственным подсчётам, он провел в детсаду) и в общем вспомнить о проблемах в жизни, оставленной где-то далеко за стенами детского сада. Потом они перешли на более далекие от насущного вещи, рассуждая на темы отношений, учёбы, жизненного смысла… С Усманом можно было говорить обо всём на свете. Он, как и подобает доктору, хоть от человека в Банбане были лишь кровь да воспоминания, знал много интересных вещей и умел интересно их преподносить. С ним было так легко, как не было порою с самим собой. До того момента Эйден никогда не думал, что может расплакаться… Тем более на руках у этого засранца. Но то ощущение спокойствия, которое дал ему Усман, теперь и зависело только от того, насколько близко было это красное чудовище и это не могло не волновать. Привязался… И Адам ненароком сделал для этого всё возможное: прикрывал в минуты опасности, разряжал обстановку непринуждённым монологом, заступался и оправдывал мужчину перед другими обитателями детсада. В конце концов он просто был рядом и этого оказалось вполне достаточно, чтобы между ними двумя возникла тонкая нить симпатии. Порою они даже грешили непозволительными для простых союзников вещами: Смит позволял брать себя за руку или обнимать, если становилось плохо, а Усман — называть себя Адамом, потому что, по его словам, так красивей звучало, и, как бы странно это не звучало, трогать за рожки. Эксперимент отвлекался от постоянной боли, а человек расслаблялся. Они проводили вместе больше времени, чем было необходимо и поэтому Эйден не замечал пустоты, которая появлялась каждый раз, когда объект уходил в опасные зоны. Но сейчас рядом не было ни души. Тот, кто обещал помочь, сдержал своё слово и, возможно, умер. От этого становилось очень тяжело. Хотелось вернуться назад и проверить, что да как, но страх не позволял сделать ни шагу в сторону лифта. — Всё будет хорошо, — убеждал себя Эйден. — Лучше выполнить его просьбу…

***

Головоломка оказалась не простой. На стене были нарисованы символы маскотов и всё, что требовалось — это набрать последовательность цифр на панели, чтобы открыть дверь на последний этаж. — Та-ак, — протянул мужчина. — И где я вам возьму эти числа? Каждое лицо было ему знакомо… Он прошёлся глазами по каждому, на пару секунд задержав взгляд на лице Банбана. Но прежде, чем тоска начала одолевать человека, он тряхнул головой и вернулся к панели. Сначала он просто вводил рандомные числа, затем попробовал использовать первые буквы их имён и перевести их в числа согласно порядковому номеру в алфавите, ибо мало ли до чего могли додуматься эти уроды. Но ничего подошло, а на последней попытке одна цифра и вовсе оказалась лишней — необходимо было семь цифр. Тогда мужчина отошёл и ещё раз внимательно посмотрел на картинки: символов было пятеро — Банбан, Банбалина, Тодстер, Стингер и Опила… Дьявол. Учитель. Шериф. Медуза. Птица… Идея пришла сама собой и казалась абсурдной, но он схватился за неё, как за последнюю надежду. — Кейс шесть. Кейс семь. Девять, тринадцать и десять. Номера подопытных.? Эйден подошёл к панели и начал ввод. От воспоминания о прочитанных записках мурашки пробежали по коже. Люди здесь стремились создать себе подобных, но в погоне за амбициями убили сами себя, забыв про элементарную безопасность. Каждый из объектов страдал, но их мучения игнорировались… До тех пор, пока «игрушки» не устали. — Ладно, не надо задумываться об этом, — сказал Эйден сам себе. — Тем более, что этот пароль подошёл. Дверь открылась со скрежетом, заставив человека поморщиться от неприятных ощущений. За ней оказалась небольшая зелёная комната. И снова дверь. Над ней была платформа и проход куда-то в темноту, но до этого ещё нужно было дойти. Чтобы открыть дверь снизу, как понял человек, нужно было дотянуться до высокой кнопки справа. И только теперь мужчина понял, что его дрона нигде нет. Пульт теперь оказался бесполезен в прямом назначении, потому что даже при нажатии на кнопку компаньон не спешил прилетать. Потому первое, что пришло в голову Эйдену — это швырнуть бессмысленное теперь устройство в кнопку. Но пульт не то, что не долетел — он разбился о стену вдребезги. До кнопки действительно нужно было просто допрыгнуть, но мужчина был человеком, а не одним из здешних монстров. У него не было длинных щупалец, крыльев или заячих лап. Были лишь расцарапанные в кровь руки, полное недоумение и желание расшибить голову об стену, как пару минут назад он поступил с пультом. Что бы он ни делал, кнопка была всё так же далеко. Дверь назад закрылась. — Что ж, ситуация безвыходная, — Эйден лёг на пол и уставился в потолок. — Интересно, отчего я умру быстрее, от жажды и голода или от лап очередного озверевшего мутанта? Тут из платформы сверху показалось незнакомое лицо. Оно появилось так же резко, как и желание Эйдена жить. Человек мгновенно сел и задрал голову наверх, в ожидании очередной пафосной речи или погони. Но существо лишь тупо смотрело на него. Видимо, пыталось увидеть врага в незнакомце. И пока оно висело наверху, мужчина успел разглядеть его как следует. Новый объект не был похож на какого-то определённого существа — у него было худое вытянутое лицо, половину которого занимал рот, а его голова, на которой находились огромные чёрные глаза, напоминала топорище или скорее голову рыбы-молота, если смотреть на свисающие концы, напоминающие уши. Монстр уже скрылся в глубине коридора, а Эйден всё ещё стоял с закинутой наверх головой, запечатывая в сознании жуткий образ. Дверь открылась внезапно и терперь мужчина увидел мутанта полностью. Его вид был как минимум угрожающим. Руки оказалось четыре: на одной находился шприц, на счастье или беду Эйдена, пустой, на второй — плоскогубцы, на третьей — щипцы, а на четвёртой — винтовая дрель. Он уже видел такие приборы — как-то раз, когда лежал в больнице, на операционном столе. «Хирург», — осознал человек. Тот, кто должен был помогать людям в совершении ужасных вещей, и кого в самом начале экспериментов списали со счетов, посчитав не готовым к показу. Заброшеная идея. Хранитель последней части скипетра королевы. Что такого могло произойти, что заставило его уйти ниже? — Кто Вы и зачем Вы здесь? — хирург казался настороженным и строгим, как и подобает стражу. — Э-э, я… — Смит не знал, что ответить. — Отвечай! — дрель в одной из рук чудовища зажужжала, а сам он начал медленно приближаться. — Стойте, стойте! Я-я… Я… Скажу! Бан… Усман прислал меня к Вам! — Усман? — хирург остановился. — Но зачем? — Скипетр… В опасности. — Подождите. Пойдёмте в операционную и там Вы всё мне расскажете, — не дожидаясь ответа он развернулся и подтолкнул Эйдена идти впереди.