Что кольцо могло им предложить?

Estel — вот как эльфы прозвали его. Из всех имен — Странника, Колоброда, Бродяжника, Торонгила и так далее, это — самое далекое от истины. Ведь с синдарина оно переводится как… Надежда. Необоснованная, бессмысленная вера в чудо — вот это верно. Ведь никакой он не король. Обычный следопыт, бездомный, вечно скитающийся по просторам Средиземья. Бремя, которое на него пытались свалить все, кому не лень слишком велико для его плеч. Звездный купол раскинулся над лесом, где они разбили стоянку. Арагорн лежал на спине, вглядываясь в созвездия и размышляя о своем. Было зябко, но холод шел не снаружи, это мерзкий холодок поселился внутри грудной клетки с тех пор, как он увидел его. Не просто Кольцо Всевластия. Это было оно. Проклятие Исильдура. Если его прапрапрапрапра (ну там еще долго) дедушка не справился, то почему он должен? Чем он лучше сына самого Эарендиля? Можно подумать, у него нет сокровенных желаний. Арвен, например. Образ эльфийки, навеки запечатленный в его голове, ее кулон, греющий шею и душу, портило лишь недоверие ее отца. Эрлонд, что воспитал его сильным и благородным воином, что в раннем детстве дал ему кров, отказывался выдавать за Арагорна дочь. По крайней мере, пока он не станет королем, ведь только правитель достоин эльфийки, по красоте сравнимой с самой Лютиэн. Земля была жесткой и сырой, напоминая о трудностях похода, но человек не обращал на нее внимания. Рядом сопели остальные члены братства, и неподалеку журчала речка. Где-то здесь, на берегах близ Лотлориэна на Великих землях праотцов, рыскали мерзкие урук-хаи — выносливые, крепкие и сильные. Даже солнечный свет был им нипочем. Эстель не хотел становиться королем Гондора, но вот, просто вынужден, ради своей любимой. А ведь с кольцом, все было бы куда проще… С кольцом легко править, с кольцом легко победить Темного властелина. Кто он в конце концов перед мощью Арагорна ii Элессара, заручившимся поддержкой кольца Всевластия — так, мелкая букашка. Только вот, пойдет ли кто-нибудь из дунадайн за одержимым темными силами. За вторым Саруманом? Человек похолодел, осознавая, насколько его тщеславные мысли близки к помыслам их злейшего врага. Но… Есть ведь столько плюсов. Арвен не умрет из-за отравленного тьмой воздуха, и орки будут сметены с лица земли. Он бы обеспечил хорошую жизнь всем своим друзьям, и не позволил бы никому из них умереть в битве с Сауроном и его тварями. Он прикоснулся к дорогому сердцу кулону. Вечерняя Звезда. Пусть она покажет ему правильный путь, не позволит поддаться кольцу и силам тьмы. Она сопровождала его всегда и везде, в каждой схватке с орками или варгами не на жизнь, а на смерть, и даже упав однажды, вернулась в его руки благодаря Леголасу. Настоящий талисман, переживший кровь, ужасные времена и, как Арагорн надеялся, самого Саурона. Завтра должен быть сложный день, они в любую минуту могли попасть в засаду, но Арагорн не мог сомкнуть глаз всю ночь. Ветерок неслышно колыхал листочки на высоких деревьях, луны на небе не было, только звезды. Каждый огонек в небе — будто на ладони. Каждый — будто обозначает что-то или кого-то, давно потерянного и забытого. Может, как эльфы отправляются в Валинор, люди превращаются в звезды? Воцарится мир. Вот только… Какой ценой? И каков шанс, что кольцо не предаст его, как и Исильдура. Голосок в голове навязчиво шептал: «Ты сильнее, гораздо сильнее своего деда. Ты справишься с силой кольца». Да, оно подарит ему невиданную мощь. Вот только зачем она? Для поддержания тихого семейного счастья с любимой, о котором дунадайн так мечтал? Кольцо хочет заполучить его, хочет, чтобы он сдался. Его преследуют странные порывы и голоса, в голову залетают странные мысли. Золото, проклятый металл, затеяло какую-то свою игру, и им уготовано стать обычными пешками. Если кольцо все же одержит над ними верх и сломит волю кого-то из братства, он будет тешить себя мыслью, что держался до самого конца. До конца света, мира и Средиземья. Он ухмыльнулся, пялясь в небо широко раскрытыми глазами. Нет уж, дудки. Одно Арагорн знал точно — если бы он выкрал у хоббита кольцо (а возможность была, и не раз), то правление Эстеля запомнилось бы людям, как худший кошмар, что происходил с ними наяву…