Я не думаю о твоих глазах,мне все равно как у тебя дела

Знаю ли я что со мной? Неа, в душе не ебу. По ощущениям - разлагаюсь уже, что навряд ли, я ведь живой ещё, ну вроде... Можно было бы, конечно, списать эт она ломку, но я ведь не переставал употреблять, иногда от этого даже легче становится. Оно снимает это ощущение того, что мои глазные яблоки пробивают гвоздями с другой стороны, убирают ощущение того, что в мою черепную коробку вставляют спицы и перемешивают там все. Я нигде не могу почувствовать комфорт, ни дома, ни с Русланом, ни ещё где-либо, или с кем-то. Ощущение того, что за мной наблюдают миллионы, нет, даже миллиарды глаз расположенных по всей комнате, они наблюдают за мной постоянно. На улице тоже небезопасно, я не хожу туда больше, всё что я юзал последним дни - привозилось мне на дом. Эти глаза... Они везде вне зависимости от того где я, будто они всегда за моей спиной. Я видел их, видел, я слышал их крики, я не знаю как они смогли кричать, но они кричали. Я не живу, я выживаю. По всему телу проявляются синяки и гангрены, я не знаю откуда они, обычно такое у челов, которые на дезоморфине сидят, но я то такое дерьмо не употребляю. Одна такая гангрена разрослась сантиметров на 15, она на ноге, там видно мясо и из нее течет какая-то бледно-розовая, почти прозрачная жидкость. Руслан забинтовал мне ее, но эта хуйня все так же течет из нее, вряд-ли кровь, я знаю как она у меня выглядит, это не она. Точно. Руслан говорит, что я скоро сдохну и надо либо в больницу сгонять, либо в дурку, а ещё лучше и туда и туда, а потом в рехаб на пол годика. Но нахуя, я полностью здоров для дурки, или рехаба, в больницу пойду только если у меня нога отнимется. Ему, наверное, жалко меня, или он только делает вид. Я, все же, больше склоняюсь к тому, что ему действительно жалко, если бы не было - не сидел бы со мной ночами напролет пока я чуть-ли не в истерики трясся из-за того, что мне казалось, что вот-вот и эти глаза сойдут со стен и убьют меня. Да и если бы он только делал вид, то вряд-ли бы я заставал его ночью на кухне в слезах.