***
Се Лянь заваривал кофе, на фоне еле слышно доносился голос диктора новостного канала. «Считавшийся долгие годы спящим вулкан Датунь, расположенный в горах Яньминьшань, оказался активным. Буквально несколько часов назад была зафиксирована очередная волна активности вулкана. Исследователи утверждают, что опасности высоко балльного извержения нет, тем не менее…» Остальное юноша уже не услышал. Ноги принца стали ватными, и он полетел на пол. Как и всегда Хуа Чэн подхватил Се Ляня, не давая его голове удариться об пол. — Гэгэ! Гэгэ?! Что с тобой? Но, лишившись чувств, бывший небожитель оставил демона без ответа.***
Когда Се Лянь очнулся, глаза ему слепили золотые колонны и гобелены, красочные мозаики и картины на стенах, от высоты которых кружилась голова. Айдол оказался посреди огромного, богато украшенного, зала, вокруг столпились какие-то люди в древних традиционных одеждах и даже доспехах. Се Лянь судорожно проморгался. «Где я? Голова раскалывается…» Он схватился за неё руками, в безуспешной попытке приглушить звон в ушах. Люди вокруг о чём-то спорили. Он увидел знакомое лицо. — Директор Фэн, где я? Почему вы так одеты? — после своего вопроса, Се Лянь опустил взгляд и на свой наряд, но не мог точно сказать, что его поразило больше: белые древние одежды в пол или же залитый кровью руки. Как только он увидел это, почувствовал острую боль в плече такой силы, что звон в ушах будто бы испарился на её фоне. Се Лянь хотел осторожно коснуться плеча, чтобы посмотреть, что там, но это вызвало новую вспышку боли, и он отдёрнул вторую руку. — «Директор»? О чём вы, Ваше Высочество? Вас ещё куда-то ранили? Как ваша голова? — Фэн Синь чуть наклонился, чтобы оглядеть затылок принца. — «Ваше Высочество»? Почему вы так меня называете? — последняя часть прозвучала значительно тише. — Я что, сплю… «Нет, для сна слишком реальная боль…» Се Лянь снова уставился на своё плечо, плотно сжав зубы. «Да что происходит? Это место, эта одежда, эти люди… всё и правда напоминает мои сны или рассказы Сань Лана.» Айдол приложил усилия, чтобы отвлечься от агонии в руке и прислушаться к тому, о чём так рьяно спорят люди вокруг. Услышав, что они говорят, Се Лянь ненароком отшатнулся на пару шагов назад. Эти люди говорили, что он, Се Лянь, зарезал чью-то семью на каком-то пиру, обсуждали его мотивы и гадали, что же теперь будет. Особенно мрачный юноша в доспехах, отдалённо напоминающий айдолу кого-то, даже требовал поединка насмерть здесь и сейчас. Лишь один человек заступался за него. Ещё одно знакомое лицо. Ши Цинсюань призывал всех успокоиться, подумать логически и во всём разобраться, прежде чем бросаться обвинениями. Се Лянь отшатнулся снова, и в этот раз ноги его подвели и предательски подкосились. Он, словно деревянная марионетка, рухнул на пол на колени, мотая головой. «Всё слишком реально, слишком реально… я же не мог оказаться в рассказах Сань Лана… это было сотни лет назад… Сань Лан. Где Сань Лан?» Айдол судорожно вглядывался в толпу людей в поисках. К Се Ляню подлетели с двух сторон Му Цин и, только что выступающий в защиту принца, Ши Цинсюань. — Му Цин, где я? — дрожащим голосом спросил Се Лянь. Бог войны опешил. — Как где? Во дворце Его Величества, небесного императора. Ты точно не ударился головой? — затем он уже повернулся к повелителю Ветра. — Что с ним сделал этот паршивый демон? — Насколько я знаю, только ранил в плечо… — «небесного императора»… — прошептал Се Лянь… — Это всё не может быть правдой… Лицо Му Цина помрачнело. — Если это всё ложь, и ты не убивал семью принца Тайхуа, то так им прямо и скажи. От слов друга губы айдола нервно дрогнули, и он тут же повернулся в другую сторону к Ши Цинсюаню, в поисках другого пути нахождения ответов. — Где Сань Лан? Повелитель Ветров захлопал глазами. — Собиратель цветов? Без понятия. Надеюсь, остался посреди пожара и не погнался за нами. От слов Цинсюаня Се Ляня пробрала дрожь сильнее, чем прежде. Даже забыв про боль в плече, он двумя руками вцепился в одежду Повелителя Ветра. — Остался в пожаре? Каком пожаре? Как он?! Удивление на лице Ши Цинсюаня сменил испуг. — Вы что, совсем ничего не помните? Вы же только что были там вместе со мной. Вы подожгли оружейную Хуа Чэна, я поднял нас в воздух, и мы сбежали. Как он? Он же непревзойдённый демон, никакой пожар ему не помеха. Сомневаюсь, что мы хотя бы задержали его этим, — не без волнения ответил Цинсюань. — Я поджёг… что?.. — Как я уже говорил вам ранее, можете валить всё на меня. Вы лишь разожгли небольшой огонь, это я усилил пожар порывом ветра. Но Се Лянь уже не слушал Ши Цинсюаня. Он обнаружил отсутствие на руке кольца и в панике стал шарить по всем своим рукавам и карманам в поисках самой дорогой ему вещи. В результате этих поисков на полу оказались разбросаны различные мелкие предметы, в том числе игральные кости, которые покоились до этого в рукавах принца. Айдол стал судорожно ощупывать себя всего и наконец почувствовал под пальцами что-то знакомое. Кольцо оказалось на цепочке на шее. Вытащив его, Се Лянь сжал кольцо в руке и, закрыв глаза, попробовал медленно глубоко дышать. Но успокоиться и всё обдумать помешал ещё один знакомый голос, который, словно раскаты грома, прошёлся по всему дворцу. — Что с тобой, Сяньлэ? Се Лянь с ужасом поднял взгляд на мужчину в белоснежных доспехах, который, покинув свой трон, спускался по направлению к нему. Он уже давно вышел из-под любого жалкого абьюзивного влияния этого человека и готов был дать ему отпор в любой другой ситуации… Но сейчас, сейчас Се Лянь был слишком растерян, напуган и потому в ужасе попятился назад прямо ползком, так как сидел на полу. Люди вокруг называли Цзунь У императором, Небесным Владыкой. Вот в чьём дворце он оказался. Взгляд приближающегося Цзунь У казался участливым, и он говорил спокойно и ласково, но Се Лянь никогда не поверил бы этому человеку снова ещё хотя бы раз. — Сяньлэ, надо сначала залечить твои раны, а потом мы поговорим наедине и всё выясним, — сказал «император» уже в паре шагов от Се Ляня. Айдол замотал головой. «Нет, нет, нет, уйди прочь от меня. Только не ты, не сейчас. Только не сейчас. Пожалуйста» Продолжая отползать, Се Лянь еле слышно бормотал себе под нос: «Сань Лан» Как вдруг двери дворца отворились, но за ними оказались не улицы небесной столицы, а тьма, озаряемая холодным светом, тысяч маленьких серебряных бабочек. Большинство собравшихся в зале нервно подпрыгнули на месте и разразились криками, лишь некоторые остались стоять молча, но взяли в руки рукояти мечей. Се Лянь обернулся, и его губы задрожали. В дверях позади него стоял тот, кого он так звал, без единого следа ожога. Страх и боль отступили. Теперь всё будет в порядке. — Сань Лан! — не теряя ни секунды, Се Лянь вскочил на ноги, тем самым случайно опрокинув Му Цина, пытавшегося его удержать, и, не слыша никакие «Ваше Высочество» раздающиеся ему вслед, побежал в единственном верном направление. Брови Собирателя цветов полетели вверх, когда принц добежал к нему и со всей силы обхватил дрожащими руками, уткнувшись лицом в алые одежды на груди демона. От такого зрелища боги в зале охнули почти также громко, как от появления Князя Демонов. — Гэгэ…? — Хуа Чэн уставился на окровавленное плечо принца, но слова небожителя заставили его отвлечься от мучительного чувства вины. Се Лянь бормотал тихо, но очень быстро, прямо так уткнувшись лицом в одежды, продолжая дрожать. — Сань Лан, я не знаю, что происходит. Они говорят, что я кого-то убил. Я не помню такого. Ничего подобного не помню. Не помню, как оказался здесь. Цзунь У, он здесь, он снова хочет меня достать. Мне страшно. Забери меня отсюда, пожалуйста. Я ничего не понимаю. Се Лянь всё продолжал бормотать это снова и снова, забывая дышать, не в силах остановиться, даже когда они уже очутились посреди опушки леса. Хуа Чэн не смел отстранить принца от себя, лишь тихонько позвал, чтобы привести в чувства. — Гэгэ… Се Лянь поднял голову и обнаружил, что дворец исчез, а они теперь наедине, в компании разве что бесчисленного множества деревьев. Айдол осторожно отстранился, пытаясь унять дрожь. Убирая руки, он заметил, что плечо больше совсем не болит. Демон вливал в него духовные силы с момента, как Се Лянь прикоснулся у нему, и рана полностью затянулась. — О, моя рука! — удивился Се Лянь, ощупывая плечо. — Спасибо, Сань Лан, — айдол наконец выдохнул полной грудью. Но мрачное лицо демона напротив заставило его вновь беспокоиться. — Не нужно меня благодарить, это ведь я ранил тебя, Гэгэ… — процедил с горечью демон. — Что?.. Се Лянь был готов поддаться панике снова, но взял себя в руки, ведь теперь он не один. Он с Сань Ланом, а значит сможет справиться со всем, что бы не случилось. — Прежде, чем мы продолжим разговор, Сань Лан, ответь пожалуйста на мой вопрос, — голос Се Ляня стал твёрдым. — Конечно. — Где мы виделись последний раз? — В Доме Блаженства чуть больше часа назад, в призрачном городе. — Таааак, — Се Лянь снова обхватил руками голову, но, убрав выбившиеся пряди с лица, вернул самообладание и снова заговорил спокойно: — А до этого где? — Также в призрачном городе, в игорном доме, ранее в храме водяных каштанов. «Значит не на нашей кухне за завтраком. «Игорный дом», «Дом Блаженства», «Храм водяных каштанов», всё это места из рассказов Сань Лана о прошлом. Я не сплю. Я в прошлом. И это Сань Лан, мой Сань Лан, но не из моего времени…» — Гэгэ, ты совсем ничего не помнишь? — Нет, нет. Я помню тебя и наши встречи, но не все, не помню, как… Тут Се Лянь побледнел. Всё, что он знал о своей прошлой жизни, это лишь истории Сань Лана, и как выяснилось, он не успел ещё поведать ему абсолютно всё, например, историю о том, как Се Лянь сжёг дом демона. «В каком именно моменте я нахожусь? Разозлился ли Сань Лан? Что сделал прошлый я, чтобы загладить вину? Зачем я вообще поджигал его дом, ааа» Се Лянь решил, что в любом случае в первую очередь нужно как следует извиниться. Ведь он без понятия, как отношения прошлого Хуа Чэна к нему сейчас могут повлиять на их будущее, и очень не хотел всё испортить. «Что если мы сейчас не помиримся, и тогда Сань Лан не будет искать нового меня и тогда…» Прежде, чем миллион страшных вариантов событий поразили сознание принца, он упал на колени, прижав лоб к земле. — Прости меня, Сань Лан. Я честное слово не помню, как поджёг твой дом, и не помню вообще, зачем это сделал. Но это не важно, мне всё равно нет оправдания, я очень виноват. Пожалуйста, прости меня. Если есть что-то, что я могу сделать, чтобы загладить свою вину, скажи мне, и тогда я… Он замолк от шороха напротив. Князь Демонов опустился на колени прямо напротив него. — Гэгэ, прошу тебя, встань. Ты ни в чём не виноват. Ты сделал это по приказу небес… Слова Се Ляня в ответ заставили Хуа Чэна удивлённо поднять брови. — Да кого волнуют эти небеса?! Это не повод жечь твои дома. Какие ни были бы причины, кто бы что мне не приказал, прошу, прости меня, пожалуйста. Ты правда совсем не злишься? — айдол, подняв голову, потянулся телом чуть вперёд, внимательно вглядываясь в эмоции на лице демона. — Правда. Это Гэгэ должен на меня злиться. Ведь я тебя ранил, — лицо Хуа Чэна снова стало мрачнее тучи. И Се Лянь осознал одну простую, но поразительную для него вещь. Его Сань Лан во все времена: хоть сейчас, хоть в прошлом — не в силах был разозлиться на него, даже за поджог его собственного дома. Айдол с облегчением выдохнул. — Я тоже совсем не злюсь и не обижаюсь, тем более ты же уже вылечил мою руку, ничего не болит. Вот смотри, — он энергично покрутил плечом. По его выражению лица Се Лянь понял, что это не особо успокоило Сань Лана, но демон всё же заговорил о другом. — Гэгэ, что последнее ты помнишь? Се Лянь задумался, мысленно перебирая в голове истории из рассказов возлюбленного. Дело было в том, что больше всего айдол интересовался романтическими моментами с Сань Ланом в своём прошлом, потому их он знал больше и лучше всего. — Ты говорил про игорный дом. Ты учил меня бросать кости, так? — Верно. Эта история была у принца одной из самых любимых. Он множество раз просил Сань Лана рассказать её ему снова. Она казалась ему очень романтичной и интригующей. Из леса двое решили отправиться в призрачный город, так как это были земли Хуа Чэна, и какой бы ни произошёл конфликт у Его Высочества с небесами, даже Цзунь У не сунется в схватку с непревзойдённым бедствием на его территории, где он особенно силён. Се Лянь же решил отбросить мысли о том, как он здесь очутился, и направить все силы на решение проблемы, на поиски способа вернуться обратно в своё время. По прибытии в Дом Блаженства, в котором ремонт оружейной шёл уже полным ходом, принц рассказал, что не помнит ничего ни про никакие убийства на пирах, как и добрую половину своей жизни. — Сань Лан, что если я правда убил всех этих людей из-за мести, как говорил тот юноша. Все те боги во дворце, они все твердили, что это вполне может быть правдой… — Я не думаю, что это правда, — ответил Хуа Чэн привычным тоном, которым и сейчас и спустя сотни лет будет способен успокоить Его Высочество. — Почему? — Просто знаю, что Гэгэ бы так не поступил. Они сели на подушки у большого низкого стола, на котором продолжали наполнять тарелками с различными яствами. — Гэгэ, ты не голоден? — Вообще не особо… — Се Лянь собирался добавить что-то ещё, но, заметив тарелку с кусочками груши, инстинктивно потянулся к любимому фрукту палочками, чем заставил Князя Демона улыбнуться лишь уголком глаза. Съев кусочек, Се Лянь подпрыгнул на месте. Он был готов поклясться, что таких груш не пробовал никогда прежде. Неужели раньше выращивали сорта гораздо вкуснее. Начав есть, айдол уже в процессе понял, какой был голодный. — Какие же они вкусные. Это просто что-то с чем-то, — на удивление, блестяще выговорил Се Лянь с набитым ртом и, взяв палочками очередной кусочек, сделал то, что часто делал во время ужинов, протянул еду возлюбленному. — Сань Лан, ты только попробуй, я вкуснее груш никогда не ел. Но кусочек фрукта остался нетронутым, застыв в сантиметре от губ изумленного демона. Се Лянь пытался найти ответ во взгляде Хуа Чэна. — Если не хочешь, можешь не есть, — он виновато улыбнулся неловкой улыбкой и собирался отодвинуть палочки, но в этот момент Хуа Чэн медленно подвинулся к ним и забрал весь кусочек груши губами и положил в рот. — Хочу. И правда очень вкусно. — Я же говорил. Будешь ещё? В ответ демон согласно кивнул, не сводя взгляда с принца. Князю Демонов вообще не нужно было питаться для выживания, а подвинуть тарелку с фруктами не только с другого конца стола, а хоть с другого конца света он мог лишь щелкнув пальцами. Но если какая угодно сила сейчас посмела бы остановить кусочек угощения отправляющийся к нему из рук принца, она была бы стёрта им с лица земли за такую дерзость. Ночью Се Лянь не сомкнул глаз. Во-первых, потому что размышлял о способах возвращения домой, а во-вторых, потому вот за пять лет отвык спать один в постели. Встретив Сань Лана с утра в саду, айдол пришёл к выводу, что по возвращению домой первым делом уговорит демона примерить его алый наряд из прошлого. Айдолу каждый раз необходимо было приложить немалые усилия, чтобы оторвать взгляд от Князя Демонов. — Сань Лан, кажется, я знаю, как вернуть мою память. Но мне понадобится твоя помощь. — Конечно, Гэгэ. Что нужно сделать? «Ну или вернее, как вернуть меня домой, а тебе того Се Ляня, которого ты знаешь» Айдол провёл ночь напролёт в поисках способа, но на ум ему пришла лишь самая банальная вещь из сказок, которая способна рассеять любое заклятье — поцелуй настоящей любви. В глубине души Се Лянь понимал, что идея дурацкая, но других у него не было, а потому надо было сначала попробовать, прежде чем отказываться от неё. К тому же, не даром в каждой второй легенде всё решалось поцелуем. Вспоминая свои любимые истории о прошлом, Се Лянь хорошо помнил, что они целовались с Сань Ланом, когда демон делился с ним духовной силой. — Ты не мог бы одолжить мне немного духовных сил, — прося об этом, айдол слегка покраснел и подошёл чуть ближе к демону. Хуа Чэн осторожно, едва ощутимо, коснулся пальцем тыльной стороны ладони принца, направляя в его тело годовой запас духовых сил чиновника средних небес. — И это всё? — опешил Се Лянь. — Сколько сил нужно Гэгэ? Можешь просто остановить меня, когда будет достаточно, — Хуа Чэн снова коснулся пальцем руки, собираясь передать ещё больше сил, но принц его остановил. — Нет, не нужно, дело не в этом. Этих сил вполне хватит, — но удручённый взгляд небожителя заставил демона беспокоиться. «Значит сейчас мы ещё не передаём духовные силы таким образом. Значит ли это, что мы ещё не целовались? Этот поцелуй будет нашим первым. Но первый поцелуй произошёл… точно!» — Теперь идем купаться! — восторженно закончил мысль вслух принц. — Что? Один бросок кубиков, и они оказались у большого озера с кристальной водой. Не успел демон ничего спросить, как юноша напротив уже скинул с себя верхнее одеяние, оказавшись в одних белых брюках даоса. Хуа Чэн тут же отвернулся. Послышался плеск воды, а затем и голос принца: — Разве ты не пойдёшь со мной в воду? — не услышав ответа и видя, как не решается демон даже оглянуться на него, Се Лянь добавил. — Дело в том, что я не очень хорошо плаваю. Мне кажется, что именно в воде я смогу всё вспомнить, но, если потеряю контроль, подумал, ты не дашь мне захлебнуться… Как ни странно, все попытки Се Ляня тонуть обернулись полнейшим провалом. Хуа Чэн вылавливал его так быстро, что он даже не успевал наглотаться воды. В конце концов принц сдался и, разочарованный в собственном плане, вышел на берег. Собираясь одеваться, он вдруг застыл. — Моё кольцо, его нет, — Се Лянь пошарил рукой по обнажённой груди и не нашёл на ней цепочку с кольцом. — Не может быть, — он обернулся на водную гладь. — Она на дне. Только не это. Уже в следующее мгновение принц разбежался и нырнул вглубь озера, где и правда увидел далеко на дне яркий блеск родного украшения. Он проворно пробирался вглубь воды, но всё никак не мог добраться до кольца. Озеро было очень глубоким. Хуа Чэн оказался в воде вслед за ним и попытался вытащить Се Ляня, пока у того не закончился воздух, но принц выскользнул из рук демона, с помощью недавно одолженных духовных сил, и продолжил уходить на дно. Очнулся Се Лянь уже на берегу, лёжа на спине. И к своему восторгу обнаружил, как губы Князя Демонов касались его собственных, вдыхая ему воздух через рот. Увидев, что принц очнулся, Хуа Чэн замер и хотел отстраниться, но не смог. Руки Се Ляня крепко схватили промокшую одежду у него на груди, притягивая к себе. Се Лянь медленными, но уверенными движениями, целовал демона, нежно сжимая его губы и постепенно углубляя поцелуй. Он так скучал по прикосновениям Сань Лана, ещё и эти алые одежды, сводящие с ума, которые хотелось снять с него одними зубами. Спустя какое-то время, не хотя, Се Лянь нашёл в себе силы отстраниться, осознавая, что поцелуй настоящей любви как в сказках не сработал. Чего и требовалось ожидать. В их настоящей любви принц не сомневался ни секунды, проблема была скорее в источниках повествующих о «силе» данного заклятия. Сев, айдол снова схватился за грудь в поисках цепочки, и, найдя её на своем месте, облегчённо выдохнул. — Ты поднял её со дна прямо перед тем, как потерял сознание, — заботливо объяснил Хуа Чэн. Се Лянь, не задумываясь, тут же поцеловал украшение и вернул на грудь. — Не знаю, что бы я делал, если потерял бы его. — Разве эта вещь так важна? — осторожно спросил Хуа Чэн. Се Лянь никогда не спрашивал возлюбленного о природе своего подарка, но всегда чувствовал, что это кольцо очень особенное и невероятно ценное. Бессознательно ему казалось, что, если он потеряет подарок Сань Лана, весь мир рухнет. — Очень. Это самое ценное, что у меня есть. Когда они возвращались в Дом Блаженства, принц так был занят размышлениями о других способах возвращения домой, что не заметил, как Князь Демонов ненароком коснулся своих губ пальцами, тоже погрузившись в свои мысли. Се Лянь расстроился из-за неудавшейся попытки, потому за ужином выпил немало вина и почти сразу уснул прямо за столом. Хуа Чэн сначала не собирался тревожить его сон, но после, понаблюдав немного, решил, что спит принц в неудобной позе, почти сидя, и в таком случае стоит перенести его на кровать. Без труда Князь Демонов поднял небожителя на руки, не разбудив, и также плавно и бесшумно отнёс на постель. Правда, когда он уже укладывал принца на кровать, тот неожиданно открыл глаза. Вернее сказать, слегка приоткрыл глаза, мутным взглядом уставившись на демона, который почему-то был за пределами постели. — Прости, я снова пинался во сне и вытолкал тебя, — сонно промурлыкал Се Лянь, с силой Бога схватил Хуа Чэна за одежду на груди и потянул на себя. Демон оказался на кровати подле принца, так что его голова была на уровне груди небожителя. Се Лянь обхватил голову Хуа Чэна руками, а ногу закинул демону на торс, продолжая сонные извинения. — Я больше так не буду, честно-честно, — принц чмокнул демона в макушку, нежно поглаживая по волосам, и снова провалился в сон. Непревзойдённый Князь Демонов остался лежать, не двигаясь, вдыхая запах Его Высочества.***
Утром Се Лянь проснулся один. И, когда он очнулся, почувствовал, резкую боль в затылке. Обхватив голову руками, он позвал: — Сань Лан… Демон тут же очутился рядом. — Сань Лан, моя голова… — Гэгэ, ты тоже её чувствуешь? — брови Хуа Чэна поднялись вверх. — Кого чувствую? — Гора Тунлу. Она неспокойна в последнее время. Многие демоны ощущают её действие, но небожители… Се Лянь просиял. — Точно, гора! Извержение вулкана… — он вспомнил, что слышал в новостях в то утро, в которое очутился здесь. — Всё дело в ней. Моя память… Се Лянь моргнул и увидел больничную палату и толпу людей вокруг. Потом он снова моргнул и опять оказался на кровати в Доме Блаженства. — … возвращается, — заключил он. — Сань Лан, мне кажется, скоро она вернётся, и вернётся тот Се Лянь, которого ты знаешь. На лице демона появилась тень улыбки, которую принц давно научился безошибочно угадывать. — Вернётся Се Лянь из этого времени? — спросил он, уже зная ответ. — Так ты знал? — удивился принц. — Но как ты… — но тут же замолчал, осознав всю глупость своего вопроса. Сань Лан знал свою любовь слишком хорошо. Се Лянь всё это время так отчаянно хотел вернуться назад, но теперь, глядя на Хуа Чэна здесь и сейчас в этом времени, ему вдруг стало грустно уходить, стало грустно от того, что до их новой встречи должно пройти так много времени. Он моргнул снова и в стенах палаты услышал виноватый голос мужчины в белом халате. — Я клянусь вам, он совершенно здоров. Мы провели все исследования, и я более здорового человека в жизни не видел. Даже удалённый в пятнадцать лет зуб оказался на месте… я не понимаю как. Учитывая то, сколько Князь Демонов направил духовных сил в тело Се Ляня, заново выросшие зубы это наименее удивительно. Ведь кожа юноши на больничной койке буквально светилась. Снова острая боль в голове, и айдол всё ещё печально смотрит на лицо Князя Демонов в Доме Блаженства. — Ты не хочешь спросить меня о будущем? О том, какое оно? — Се Ляню отчаянно хотелось что-то сделать для Сань Лана, что-то оставить ему напоследок. — Всё, что я хочу знать, я уже знаю. Будущее определенно хорошее, — ответил Хуа Чэн своим привычным тоном. — Правда? Откуда ты знаешь, что оно хорошее? — Потому что в нём есть ты, Гэгэ, — Хуа Чэн улыбнулся снова, и принц почувствовал, как сердце сжимается от этой улыбки. Он ведь знает, как Сань Лан страдал, когда его прошлого воплощения не стало, как он долго ждал их встречи, через что ему пришлось пройти. По щекам небожителя покатились слёзы. Хуа Чэн не сводил с него взволновано взгляда. — Гэгэ? — Прости меня, Сань Лан, прости, что тебе так долго пришлось меня ждать. — Это ничего, Гэгэ. Я подожду. — Сань Лан, однажды я уже поймал тебя. Пожалуйста, дождись, я поймаю тебя снова, я обещаю. Я поймаю тебя и никогда не отпущу. Как только он договорил, боль в голове прекратилась, и Се Лянь очутился в больнице. Несколько докторов дрожали, как листья деревьев на ветру, тараторя раз за разом, что они не знают, что делать. По другую сторону от Хуа Чэна стоял Чуули и виновато бормотал себе под нос: — Господин, прошу, вам нужно успокоиться, уже на трёх континентах угроза серьёзных землетрясений, гроза на всём острове не останавливается вот уже несколько дней… Перепады вашего настроения слишком сильно влияют на мир смертных. Но Князь Демонов его не слушал. Его интересовало только одно: — Почему он не просыпается… почему… — Сань Лан… — Се Лянь сел на кровати, и, обернувшись к нему, демон застыл как статуя. Айдол ужаснулся от вида возлюбленного. Всё в нём буквально свидетельствовало о том, что он прошёл через ад и обратно за эти несколько дней. Безжизненная и без того бледная кожа Хуа Чэна стала почти прозрачной, под глазами образовались тёмные круги, губы дрожали, и он совсем не моргал. Се Лянь слез с больничной кровати и сделал шаг навстречу демону. — Прости, что заставил волноваться. — Гэгэ, — из чёрного, всё ещё немигающего глаза, покатились слезы, от которых взгляд демона напомнил взгляд ребёнка, хрупкого, но отчаянного, от которого когда-то отказался весь мир, кроме одного божества. Хуа Чэн тоже сделал шаг, но ноги демона подкосились. Он прилетел прямиком в руки, подхватившего его Се Ляня, который начал тоже плакать, заливаясь при этом смехом. — Я же обещал! Вот видишь! Обещал, что поймаю тебя, — Се Лянь обнял Хуа Чэна изо всех сил. — Попался! Теперь не отпущу.***
После воссоединения Се Ляня ещё раз заставили пройти все обследования. Хуа Чэн сотворил новое мощное заклинание, которое запечатало гору Тунлу. И, когда эти двое оказались дома, принц потребовал, чтобы демон восстановил свои алые одежды из прошлого. Хуа Чэн не понимал, откуда вдруг такой интерес к его старой одежде, но послушно выполнил просьбу. Глаза айдола заблестели. — Волшебно. — Что именно? — Хуа Чэн оглядел себя снизу вверх. — Всё. Я говорил, что ты очень красивый? — не отрывая взгляда, спросил Се Лянь. — Множество раз, — если быть точнее, то демон знал, сколько раз, а именно тысяча двести тринадцать раз. Он улыбнулся такой же улыбкой, как тогда, когда услышал это в первый раз. — Снимай, — скомандовал Се Лянь, но тут же передумал, мучаясь с решением. — А хотя нет, оставь… Не успел Хуа Чэн опомниться, как завороженный его видом принц устроился перед ним на коленях, с горящими глазами проворно развязывая завязки брюк древнего наряда. От этих действий демон моментально напрягся, и Се Лянь нежно гладил рукой уже возбуждённый орган. — Гэгэ… Ах… — Хуа Чэн громко выдохнул, чувствуя, как его член уже касается мягкой влажной щеки принца изнутри. Демон перебирал пальцами волосы Се Ляня, глядя вниз на то, как алые губы плотно сжимают налившийся кровью орган. Но, вдруг остановившись, Се Лянь пробормотал что-то прямо так с «помехой» во рту. Обычный человек не разобрал бы, что он сказал, но демон понял, что это было: «у меня что-то во рту». Хуа Чэн непонимающе уставился на принца. — Ты ведь сам хотел, Гэгэ, я не… — Я не об этом, — перебил его Се Лянь, уже «освободившись» и заливаясь смехом. — Мои зубы. Их точно было раньше меньше. Я удалил один из зубов мудрости в старших классах. — Прости. Слишком много духовных сил… Я беспокоился о твоём здоровье, — Се Лянь был готов умереть от умиления, глядя на демона в таком виде, с искренне виноватым выражением лица. Принц вернулся к тому, от чего отвлекся, возбуждаясь при этом сам от вида Сань Лана и звуков, которые он издаёт. Не в силах держаться, он запустил руку в свои брюки и двигался там в такт громким выдохам и глухому мычанию своего Князя Демонов. Распалив Сань Лана, Се Лянь слегка сбавил темп, всё ещё заполняя комнату влажными звуками своего рта, но уже чуть медленнее и не так глубоко. И, как он и думал, Хуа Чэн едва заметно стал двигаться бёдрами ему навстречу, и совсем немного подталкивать голову принца руками. Несильные, даже можно сказать, скромные движения, но такие любимые. Се Лянь их обожал, ведь они говорили ему, что его Князь хочет кончить. Принц быстрее задвигал рукой, ускоряясь в двух местах одновременно, давая любимому то, чего он так просит. Под звуки стонов Хуа Чэна, в момент, когда Се Лянь почувствовал, как член демона стал ещё тверже, а горло наполняется плотной жидкостью, глотая, айдол кончил сам, впившись пальцами в алую ткань одежд. После Демон поднял его на руки за бёдра, целуя в губы, и начал приговаривать наигранно строгим голосом, сквозь поцелуи на пути к спальне: — Поймал меня. И говоришь, что никогда не отпустишь… Се Лянь в ответ залился ярким смехом.